Глава 2. ОКТЯБРЬ

3.10.2026 г. Москва. Станция метро 'Авиамоторная'

— Ну, как там она? — Сашка Епифанов уже минут двадцать околачивался возле мед. сан. части.

— Да нормально все с Твоей, расслабься. Ее сейчас как раз Зеленовский осматривает, а он в Бурденко зав. Кафедрой был — это тебе Епифаныч, не хухры мухры, — дежурный врач перестав что-то писать в своем гроссбухе, прикрутил ободок хим. фонаря, превратив и без того загадочную полутьму 'приемной' подземного филиала Бурденко, в окончательный ремейк любимой детской забавы — сидение с фонариком под одеялом.

— Нормально, — проворчал Сашка.

Знал он этих медиков. Все у них нормально. Не схватила Ленка тогда в здании администрации дозу — и нормально, а то, что она уже три недели в лихорадке лежала, то, приходя в сознание, то отключаясь, то, что температура прыгала под сорок — это нормально? Хотя последние два дня ей было действительно лучше — температура спала, появился аппетит.

— Ну, я наверное не дождусь — нам выходить через полчаса, — Епифанов повесил автомат на плечо — ты Димыч знаешь че, передай Моей вот это, — он протянул дежурному врачу сверток с шоколадкой, выменянной у 'таганских' поисковиков на две 'сигналки' (СМ — не боевая сигнальная мина — авт.) — а я побежал, — Сашка пряча карандаш, добавил к свертку записку и выскользнул из приемной.

— Беги, беги. Ромео. Доставим твою любовную почту, — Дима, хохотнув, убрал сверток в ящик стола и подвинувшись поближе к хим. фонарю, пристроенному на стене, раскрыл какой-то толстый медицинский талмуд.

Еще когда они поднимались по эскалатору, Сашка Епифанов отметил у себя какой-то нехороший мандраж — типа дрожи в коленках. Из-за чего это? Может это из-за подсознательного желания сберечь себя, для Нее? Ведь он чувствовал теперь ответственность, как бы это не громко было сказано, за любимого (он только сейчас это понял) человека. Или из-за предчувствия чего-то нехорошего?

Им предстояло идти 'собирать урожай'. Так теперь называли сбор оружия в городе рядом с многочисленными мертвяками, которое те растащили в первые дни из оружеек брошенных отделений милиции, казарм и складов в/ч. Трупов вокруг было порядочно. Одна часть выжившего народа, отсидевшись в подвалах, рванула доживать свой короткий век, прочь из Москвы, другая часть громила легкодоступные магазины с 'грязными' продуктами и шмотками. Этакий пир во время чумы. Один раз Сашка Епифанов своими глазами видел шикарно накрытую поляну в находящемся неподалеку казино, с десятком 'двухсотых', лежащих вокруг столов с деликатесами, между карточных столиков, возле рулетки, среди кучи пачек с рублями и долларами. Один даже сидел на табурете возле стойки бара, уронив голову в поваленные бутылки 'Джонни Уокер'.

Когда мародерский угар прошел, и мало кому стало, мало чего есть, началась война всех против всех, с формированием стай, банд, племен и чего-то вроде того. Хотя были и исключения. Некоторые крупные группировки, образовавшиеся, скорее всего на основе 'трудовых коллективов' и сохранившие свой состав в первые три дня, обитали в каких-нибудь заводских бункерах, в которых наверняка и пережили ЭТО. Такие компании для них были особенно опасны. Здоровье членов этих банд конечно было подорвано — на несколько десятков человек имелось как правило семь — восемь стареньких противогазов (может быть был и 'нетодон'), но держались они довольно долго и основным их занятием, помимо добычи пропитания, была охота на поисковиков. Нет, нападало на них конечно всё, что двигалось, но отряды 'заводских упырей' устраивали им засады, ставили растяжки у выходов на поверхность и даже пытались проникнуть вниз — пока правда безуспешно.

Кстати о 'Нетодоне'. Колоть его можно только раз в два месяца. И Епифанов видел тех, кто делал это гораздо чаще, чуть ли не каждый день. Димыч описал ему признаки передоза. И вот эти 'нетодонщики' с синюшными лицами и вывалившимися языками, встречались поисковикам с ног до головы обвешанные трофеями, там, где их застигало внезапное удушье. На одного из них, 'свежего', они наткнулись уже на Красноказарменном. Бедняга тащил откуда-то куда-то аж три АК-74, два цинка к ним, пять РГД-8, коробку того самого 'нетодона' и еще всякую мелочь. Из еды с ним было, слава богу 'чистые' шесть пачек чая, десять пачек крекеров, шоколад и раздувшиеся банки с томатной пастой.

И ведь был горе-мародер в противогазе, который, содранный во время конвульсий, валялся рядом.

Щеглова и Самохина с добром сразу отправили обратно. Ходка начиналась удачно. Вчетвером они двинулись дальше по Красноказарменному и свернули во дворы. Обследуя подвальчик за подвальчиком, заходили и в квартиры, в основном на трех-четырех нижних этажах. Выше идти не было смысла — стекла, как правило там по вышибало полностью и не жильцов, склеивших ласты, не 'чистых' трофеев, там не было. Иногда попадались 'проспавшие' ЭТО, либо фаталисты-пофигисты, никуда не захотевшие бежать (царствие им небесное).

Промотавшись больше двух часов, поисковики не нашли ничего ценного. Только в одной квартире наткнулись на отца семейства, видимо, обнаружившего по возвращении своих домашних мертвыми. С дыркой во лбу, он сидел в кресле. 'Remington 870MCS' с двумя обоймами и коробкой патронов валялось рядом на полу. Епифанов повесил ружье на плечо и, не глядя друг другу в глаза, они вышли на лестничную клетку.

Группа Сергеева дошла до перекрестка с улицей Лефортовский Вал. В двух угловых домах по восточной стороне стекла сохранились по седьмой этаж. На каждый шаг улица отзывалась звонким эхом, отражавшимся многократно от мертвых домов, ставших братскими могилами еще недавно терзавших 'макдональдсы' и 'Ростиксы', вскрывающих никому в общем-то ненужные банковские сейфы, обладателей многочисленных безжизненных смартфонов, ноутбуков, навороченных дорогих мобильников и ничего так и не заснявших видеокамер.

Тут и там время от времени в молчаливом вальсе кружилась разноцветная листва, угодившая в воздушные воронки. Внезапно подхваченная порывом ветра, покатилась газета от ТОГО САМОГО числа.

В тот момент, когда Сашка присев, разглядел …орт-экспре…. …Результаты турнира дублеров. Ростов — Зенит 1:2…, по асфальту брошенными на полированный стол игральными костяшками, застучали пули. Упали. Бешено завращав башкой на все 360 `, он заметил возле дома № 11, на пустом уже месте, облачко порохового дыма. Снова взметнулись фонтанчики асфальтовой крошки. Пули легли уже ближе.

— С глушаками и позиции меняют, — сквозь зубы процедил Сергеев.

— Похоже это не наши друзья из 'общества трудовые резервы', - Сашка перекатился за столб — что-то посерьезнее.

И точно. Сергеев в монокуляр успел разглядеть на одной из метнувшихся к подъезду фигур, новенький армейский противогаз последней модификации.

— Андрюха отходим обратно по Красноказарменной. Там один с СВД к подъезду ломанулся, щас он нас быстро определит, — Сергеев бросил наискосок через улицу 'дымовуху' (Дымовая шашка — авт.).

Группа, укрывшись наползающим дымовым занавесом, поспешила покинуть место намечающейся уличной театральной постановки под рабочим названием — 'Избиение младенцев'. Но не тут-то было. Позади, через забитый раздолбанными машинами участок улицы, между домами № 15 и № 14, отрезая им пути к отступлению, одновременно на Энергетический и Красноказарменный проезд, перебежками двигалась еще одна группа камуфляжных, вооруженных серьезными аргументами, в виде 'Роя' и РПГ-36. Нырнув в единственно свободный проем возле дома № 12, они угодили в ловко организованную ловушку. Вокруг громоздились какие-то нежилого вида строения, примыкающие вплотную друг к другу или соединенные трехметровым забором-стеной. Первым сориентировался Сергеев, махнув рукой в сторону заброшенной церкви. И правда, это было наилучшим вариантом. Проемы сводчатых окон первого этажа заложены армированной кладкой, а окна второго убраны мелкой решеткой — гранату хрен закинешь. И со входом им повезло. Чугунные двустворчатые ворота закрывались на засов. Отдышались.

— Эй, 'морлоки' недоделанные — вылазь, а то щас рванем стену и поджарим всех вас тут, как цыплят табака, — за стеной захихикали.

— Надо было б — давно так и сделали, да и стену в два-три кирпича — это ж чем рвать-то надо? — Сергеев потер переносицу указательным пальцем.

— Слышь мужики, не ссы, — прошептал он — они или под 'дурачка', на пятнадцать 7,62-ых нас разменять надеются или живыми хотят взять. Сидим дальше, не рыпаемся. Продаваться — так за дорого.

На улице затихли. Совещаются?

— Епифанов дуй на второй, послушай что там. И осторожно там, не высовывайся — из 'роя' или РПГ садануть могут.

Вернувшийся через пятнадцать минут Сашка, нового ничего не сообщил.

— Ну раз уж нас тут могут грохнуть, да и время, как я понимаю, у нас есть, — лейтенант закурил — давайте что ли знакомиться получше.

— То есть?

— Да расскажите о себе, — Сергеев выпустил облако дыма — вот мы с Епифанычем на Авиамоторке ментами служили, так теперь там и застряли, а ты Андрюх?

— А я в Бурденко на процедуры ехал, — Андрей потянулся к Сергеевскому 'Пэл Мэлу' — а так в Крыму по контракту воевал.

— Да?

— Да ничего особенного — колонны сопровождали, аэродром в Яйле и базу в Балаклаве охраняли. Да и духи там уже особо не выеживаются, с тех пор, как им под Судаком на 'Соколе' баню устроили. А когда наши 'дельфины' турецкий сторожевик рванули, им совсем кисло стало.

— Понятно теперь — откуда ты у нас такой подкованный. Гляди Андрюха — ты еще всеми нами командовать будешь.

— Ну а ты Серег, — Епифанов затянулся.

— А я чего? — Петренко ухмыльнулся — я на 'говнососке' работал.

—???

— Видал такие по ночам ездят — говно из биосортиров выкачивают?

— Во блин.

— Ну вот. В ТУ ночь мы чинились долго, до семи утра. Потом говно из пяти последних 'обьектов' забрали, стоим значит, в канализацию сливаем, вдруг сирена. До метро далеко — ну мы в колодец этот канализационный и прыгнули. Долго потом по коллекторам блуждали. Напарник мой, Шурик, делся куда-то, а я по каким то ходам прошел и во вспомогательный тоннель у Авиамоторной и вывалился.

— Слышь, командир, а что за 'морлоки' такие? — Андрей потушил окурок.

— Почем я знаю.

— Это у Уэллса, в 'Машине времени' рабы подземные такие были, — пояснил Серега-ассинезатор.

— Тс-с. Епифанов, Сашка, — Сергеев прикрыл рот ладонью — сползай еще, глянь что там. Че то суета там какая-то.

Сашка подполз к небольшому окошку на втором этаже.

— Кх-х-х, пш-ш-ш — зашипела рация.

— Понял товарищ генерал. Так точно. Идем — застучали каблуки, зашуршала листва.

— Мухлюют или на самом деле ушли? — Сергеев почесал подбородок — в любом случае патронов в противогазах у нас только на 2 часа. Значит максимум через полтора двинем потихоньку.

Через час, когда поползавший по крыше Епифанов, доложил, что камуфляжных в округе не наблюдается, первым из ворот метнулся бывший Крымский контрактник. После пары бросков-залеганий он устроился прикрывать остальных за одним из бетонных блоков, наваленных неподалеку. Все было тихо. Уже через сорок минут Сергеев отпустив бойцов, докладывался Борисову.

Борисов мерил шагами пространство тесного кабинета начальника станции.

— Это ж что у нас вытанцовывается? Какие-то спецслужбы, устраивающие засаду на 'крупную рыбу', наткнулись на нас. Так, так… Мы для них мелочь значит? — капитан резко развернулся. В напряженной тишине отчетливо слышался скрип Борисовских ботинок.

— Это твоей группе Сергеев еще о-о-очень повезло. Видимо отвлекло их что-то. Даже если не нужны вы им были — свидетелей такие люди обычно не оставляют. Весь вопрос в другом. Откуда они здесь взялись? Если это Раменковцы — то что их здесь, так далеко, интересует? Да же если предположить, что Д-6 параллельная 'Шоссе Энтузиастов' действительно существует и сообщается с Калининской веткой, то все равно не понятно — зачем, как минимум двум группам, полностью упакованным — РПГ, 'роем', РПК, СВД и прочими прибамбасами, тащиться через всю Москву?

Вопрос повис в воздухе.

— Может это как-то связано с событиями на 'Ильича'? - зам. Борисова по кадрам открыл блокнот — я тут проанализировал всю информацию, поступавшую с 'Ильича' с самого начала. Получается, основная масса народа от них ушла в первую неделю. И мы и на 'Марксистской' их завернули, и они ушли наверх. Потом 'Ильичевцы' даже организовали что-то навроде блокпостов с дежурством и поисковые отряды. Но вот что интересно — челноки стали доносить до нас слухи, что народ там, никуда не собирающийся, стал пропадать. Причем в основном мужики. Вот и Топоров, ну тот вчерашний — я тебе товарищ капитан говорил о нем, рассказывал, что прям с блокпоста, двое сгинули.

— Ну все ясно, что ничего не ясно. Будем думать. А пока Сан Саныч, — Борисов повернулся к командиру сводного поискового отряда Лескову — по проспектам не гулять, по двое с поклажей, как сегодня Щеглов с Самохиным, не ходить. Погорелов пошли человека к ГБРровцам на 'Полянку', если не согласятся помочь, так может хоть расскажут чего. Сергеев собирай себе людей в разведгруппу. Надо пощупать, понаблюдать за этими 'головорезами' камуфлированными. Всё, все свободны.

— Не нравиться мне этот Топоров, — Андрей рубанул рукой воздух — скользкий какой-то тип.

— Ну нравиться — не нравиться, заладил. Вон твой тезка из Крыма не ноет. И ты сам же в поисковики напросился, — Сергеев достал спичку — будете в отряде вместо нас с Епифанычем пока, а там посмотрим.

— Андрюха прав, — 'Крым' перекатывал патроны от автомата на ладони — как с тем кому не доверяешь наверх ходить?

— Ну где я вам другого возьму? — Сергеев развел руками — у этого и ходка не одна и армейское прошлое и даже боестолкновение с камуфляжными в активе, а нам даже желторотых студентов, — он посмотрел на Андрея, — брать приходиться. Все, разговор окончен. Марш к Пахомычу экипироваться.

Андрей шел к бывшей тоннельно-дренажной камере, где теперь обустроился народ. Радостное возбуждение последних дней, вызванное возможным его зачислением в поисковый отряд, сменилась тихой злостью. Нашли напарничка блин.

Топоров не понравился ему сразу. От него исходила какая-то необъяснимая, впитываемая всеми порами кожи, волна. Какая-то угроза что ли. Словами это не объяснить. Еще на Катю зыркнул гад, своими масляными глазками. Вот Катя — совсем другое дело. Когда он в первый раз ее увидел — в ТДК, казалось, сразу стало светлее. Да и сейчас — так же. От нее будто лучи какие-то светлые — во все стороны расходятся.

Андрей как-то сразу прилепился к ней. Все время они проводили втроем. Он, Катя и Елена Сергеевна. Первую неделю они жили в вагоне, куда сразу пошли, хотя другие люди долго отказывались расселяться. Словно не веря в произошедшее, народ оставался на платформе, будто ожидая, когда закончится эта, чья-то глупая шутка или учения, и их, открыв гермозатвор, выпустят на верх.

Андрею все время хотелось что-нибудь сделать для Кати. То он бегал менять несколько мерок гречки из сделанной Еленой Сергеевной, под сидением вагона, заначки, на патроны-горелки, то таскал воду от скважины, то сколачивал нары уже в ТДК. В общем 'попал' парень. Только вот досада — она-то относилась к нему, как к одному из своих учеников — даром что учительница. И все Костя, да Костя. Костя появится, и то-то скажет. Костя вот это и это, так-то сделает. В общем, говорит придет муж, раз обещал и точка.

Андрей как-то для себя отодвинул будущего конкурента в сторону и успокоился на этот счет. А теперь еще вот Топоров появился. И главное Катя, чего-то общается с ним, смеется. Не чувствует что ли? Андрей пнул, попавшуюся под'горячую ногу', крысу так, что та пискнув, улетела вперед метров на двадцать и поправив съезжающий с плеча автомат, прибавил шагу.

* * *