Глава 15. Мойра была ошеломлена настолько, что вместо слов получилось невнятное карканье

– Я?!

Мойра была ошеломлена настолько, что вместо слов получилось невнятное карканье. Пришлось прокашляться, прежде чем она смогла повторить вопрос:

– Я – выкуп за Уну?..

– Дорогая, тогда находятся ответы на многие вопросы и загадки, – заявил Тэвиг. – Самый главный вопрос был такой: почему тебя вообще взяли с собой?

– Да? Так вот почему ты привел меня сюда! Чтобы передать ему?!

Мойра не знала, стоит ли верить обиде, на мгновение отразившейся на лице Тэвига.

– Дорогая, когда ты будешь мне хоть немного доверять? Я не такой, как твои родственники. И привел тебя сюда именно по тем причинам, которые уже называл, – мне нужна помощь кузена Мунгана. Ты же можешь воссоединиться здесь с твоими родственниками, если еще захочешь.

По выражению темных глаз Тэвига Мойра поняла, что разочаровала его. Даже причинила боль. Но не смогла полностью отбросить недоверие.

– Значит, мои родственники могут передать меня ему?

– Нет, этого я не позволю, – решительно заявил Тэвиг.

Мунган несколько раз перевел взгляд с Тэвига на Мойру и обратно, потом обошел вокруг них три раза и остановился, повернувшись к ним лицом.

– Очень странно, что Робертсоны послали с выкупом моего родственника. Тэвиг, расскажи, как ты оказался с этим связан?

– Я не доставил Мойру в качестве выкупа, – начал Тэвиг. Он обнял Мойру за худенькие плечи, обрадовавшись, что та не напряглась и не отодвинулась. Хотя еще явно злилась на него. – Мойра здесь потому, что путешествует со мной.

– С тобой? – пробормотал Мунган, нахмурился и мгновение спустя закричал: – Ты спал с моей невестой?!

– Мунган, то, что ты решил называть Мойру невестой, вовсе не делает ее таковой, – решительно заявил Тэвиг.

– Нет, разумеется, нет, – пробурчала Мойра, – этой привилегией может пользоваться только сэр Тэвиг Макалпин.

Тэвиг проигнорировал это замечание. Но его кузен этого не сделал. Мунган решил проявить хитрость. Он вглядывался в Мойру, во взгляде его присутствовали любопытство и желание понять.

– Кузен, она моя, – объявил Тэвиг, как бы отвечая на немой вопрос Мунгана. – Мы с ней предназначены друг для друга.

– Ах вот в чем дело. Тебе было видение, да? – уточнил Мунган.

– Да, я это знаю, – со всей решимостью подтвердил Тэвиг.

– Что ж, прошу к столу, – предложил Мунган, как бы подведя итог невольному спору.

Обняв Тэвига за плечи мускулистой рукой, Мунган направился к длинному столу, покрытому льняной скатертью.

Тэвиг повлек Мойру за собой, взяв ее за руку.

– Когда я расскажу тебе обо всем, что произошло за последние две недели, да и за последний месяц, ты поймешь все гораздо лучше. Но ты прав, мы с Мойрой проголодались.

Мунган расположился в тяжелом дубовом кресле во главе массивного стола, Тэвиг поместился на скамье по правую руку от него, усадив Мойру рядом с собой.

– Где Уна? – спросила Мойра.

Мунган хмуро кивнул в направлении массивных дверей.

– Опять она опаздывает. Ваша кузина – очень своевольная особа, – заметил он Мойре. – Для мужчины она настоящее испытание.

– Вы ведь не сделали ей ничего плохого, да? – уточнила Мойра, несколько удивленная раздражением Мунгана.

– Нет, я и пальцем не тронул это глупое создание, разве что привез ее сюда. А женщины из вашего рода не особенно высокого мнения о мужчинах. Не так ли?

– Кузен, у них есть на то серьезные основания, – заметил Тэвиг, спасая Мойру от прямого ответа.

– Что ты здесь делаешь? – раздался пронзительный голос, по которому Мойра тотчас же узнала Уну.

Мойра поднялась, чтобы приветствовать кузину, но выражение лица девушки было не очень приветливым, и Мойра быстро села обратно. Уна совершенно не походила на страдающую жертву похищения. Вид у нее был здоровый, одежда элегантная. Не успела Мойра ответить на вопрос, как Уна побледнела, прижалась спиной к серой каменной стене у двери и огляделась.

– Мой отец здесь? – спросила она голосом, в котором чувствовался страх.

– Нет, – ответила Мойра. – Я здесь одна. Я пришла с сэром Тэвигом Макалпином. – Она кивнула в сторону Тэвига.

– Это его обвиняют в убийстве?

Уна выпрямилась, дотронулась до густых светлых волос, проверяя сохранность красивой прически, и подошла к скамье по левую руку от Мунгана.

– Да, – подтвердил Мунган, – его обвиняют, но я говорил тебе уже, что он этого не делал. Тэвигу не свойственна такая низость. Это сделал другой наш кузен – коварный сэр Айвер Макалпин.

– Значит, ты пришла сюда с ним?

Уна, прищурившись, взглянула на Мойру и Тэвига. Мойре была непонятна агрессивность Уны. Это начинало ее раздражать.

– Да, кузина. И я рада видеть, что ты в добром здравии. У меня тоже все хорошо, несмотря на последние события. Как мило, что ты поинтересовалась.

– Теперь я уверена, что отца тут нет. Будь он здесь, ты не была бы такой бойкой. Ах, ты почти такая же задиристая, как тогда, когда впервые появилась у нас. Ты была сама дерзость.

– И твой мерзавец отец быстро излечил ее от этого? – огрызнулся Тэвиг.

– Да. Я предупреждала ее, но она не хотела слушать. – Уна положила себе большие куски жаркого с блюда, передававшегося по кругу. – Она была ужасно избалованным ребенком. Отец вскоре показал девчонке, что в его доме так снисходительно относиться к ней не будут. Несколько ночей в яме скоро укоротили тебе, Мойра, язычок.

– В яме? – пробормотал Тэвиг.

– Да. – Уна положила себе на тарелку целую гору моркови. – У отца в загоне для свиней есть яма. Туда он любит сажать дерзких людей. Сверху там решетка, чтобы не упали поросята, но туда, конечно, просачивается почти все. Я побывала там лишь однажды. Мне хватило. Боюсь, Мойре потребовалось гораздо больше раз, пока она не усвоила урок. Мне было немного жаль, когда она стала тихой, потому что было весело слушать, как она говорит отцу все, что думает. Этого ведь у нас никто не делал.

Мунган нагнулся вперед и вгляделся в Уну.

– Твой отец сунул тебя в яму и оставил гнить в свином навозе?

Уна кивнула, жуя толстый ломоть хлеба, жирно намазанный маслом.

– Я побывала там лишь однажды. Ужасное место, а еще он не позволял выкупаться два дня после выхода оттуда. – Уна брезгливо передернула плечами. – От запаха просто выворачивало. Но это было лучше, чем большинство других его наказаний.

– Да, – прошептала Мойра, потрясенная воспоминаниями, которые всколыхнула Уна. – По крайней мере, там видно небо…

Она удивилась, когда Тэвиг взял ее руку и сжал чуть сильнее обычного.

– Я удивлялся, что ты не испугалась до безумия, когда нас бросили в погреб в Крэгмурдане.

– Я тоже, – ответила Мойра, краешком губ улыбаясь ему. – Думаю, это потому, что я волновалась из-за твоих ран. И хотя ты не особенно мог составить компанию, все же я была там не одна.

– Вас держали в погребе? – поинтересовалась Уна, перестав на мгновение жевать, и с удивлением взглянула на Мойру.

Мойра хотела ответить, но Тэвиг коснулся пальцем ее губ.

– Милая, поешь. Ты еще не съела ни кусочка. Я почти закончил, поэтому говорить буду я.

Она кивнула, с удовольствием предоставив Тэвигу эту неприятную обязанность. Вне всякого сомнения, Мунган и Уна зададут множество вопросов, и к тому времени, как история будет рассказана во всех подробностях, вся еда у нее на тарелке станет совсем холодной. Хотя Уна внимательно слушала, широко распахнув глаза от любопытства и удивления, Мойра отметила с некоторым изумлением, что кузина все же не отставила свою тарелку.

Пока все разговаривали, часто перебивая рассказ Тэвига восклицаниями и вопросами, Мойра приглядывалась к сестре. Уна постоянно прикасалась к Мунгану, сидя к нему так близко, как только могла. Мунган часто похлопывал ее по руке, иногда рассеянно, оба постоянно обменивались замечаниями по поводу рассказа Тэвига. Мойра пришла к выводу, что эти двое – любовники. Это объясняло недовольство Уны от встречи с ней, ее явную враждебность. Мойра еще и поэтому не могла понять, зачем понадобилась Мунгану она сама. Ведь она не могла выдержать сравнения с кузиной ни по красоте, ни по женственности форм, ни по богатому приданому. Утверждение Мунгана насчет того, что она – его невеста, было совершенной бессмыслицей.

– Ну что ж, Тэвиг, я рад, что ты хорошо потрудился и доставил мне невесту, – снова заявил Мунган и нахмурился, когда Уна вдруг отпрянула от него, но не забыла еще положить себе еды.

– Она не твоя невеста, – тут же запротестовал Тэвиг. –Я же говорил тебе, мы с Мойрой предназначены друг другу судьбой.

– Признаюсь, я немного зол из-за того, что ты спал с ней, но ты не знал моих планов, поэтому я прощаю тебя. Однако хватит об этом, мое намерение твердо. – Мунган даже хлопнул ладонью по столешнице.

– Мунган, ты – твердолобый…

Мойра вздрогнула, волнуясь из-за того, что оказалась центром внимания.

– Погодите! – выкрикнула она. – Прежде чем начнутся споры и оскорбления, не могли бы вы объяснить, сэр Мунган, почему вы так настроены сделать меня своей женой?

– Это любому дураку понятно, – пожал он могучими плечами.

– Боюсь, одна дурочка сбита с толку и нуждается в разъяснении, – вскинула на него удивленные глаза Мойра.

– Мне бы тоже хотелось послушать твое объяснение, – присоединился к ней Тэвиг. – С чего это ты воспылал к ней такой страстью?

– По правде сказать, я воспылал страстью не к ней, – ответил Мунган. – Если честно, она худа, мала ростом и совершенно не в моем вкусе. Однако я не смогу завладеть ее землями, не женившись на ней.

– Моими землями? – воскликнула Мойра. Она пожала плечами, когда Тэвиг вопросительно взглянул на нее.

– Не знаю, о чем он. У меня ничего нет, – пробормотала она, вконец растерявшись.

– Нет? Иди сюда, взгляни, – приказал Мунган, вставая и подходя к окну в дальнем конце большого зала.

Мойра направилась следом за ним, Тэвиг и Уна последовали за ней. Когда Мойра подошла к окну, Мунган потянул ее вправо, указывая на прочную четырехугольную башню, стоявшую на холме прямо напротив озера. Тэвиг и Уна подошли поближе и выглянули из окна. Взглянув на Мунгана, Мойра отметила, что Уна переплела пальцы с пальцами Мунгана. Тэвиг же взял ее за руку и привлек к себе. Все так ясно и так запутано.

– Это очень хорошая башня, сэр Мунган. А какое она имеет отношение ко мне? – недоумевала Мойра.

– Она твоя, – буркнул Мунган, сердито фыркая.

– Нет, вы ошибаетесь. У меня ничего нет, – лепетала Мойра.

– У тебя есть это и еще кое-что, не могу сказать точно сколько. Меня же тревожила лишь эта башня, возвышающаяся над озером, словно мерзкая болотная птица. Я пытался заполучить ее, с тех пор как умерли твои родители, но сэр Бернард не захотел заключать честную сделку. Я даже просил твоей руки, хотя мне и не хотелось получать что-то через постель. В ответ на мое предложение Робертсон расхохотался. Вот тогда я и задумал просто взять и жениться на тебе. Тогда пусть эта свинья посмеется.

– У меня ничего нет, – твердила Мойра.

Она была сбита с толку и испытывала отчаяние.

– Подожди, – вмешался Тэвиг. Он обнял Мойру за плечи, не обращая внимания на недовольство кузена. – Мунган, ты совершенно уверен, что той башней владеет именно Мойра? Может быть, ее владельцами были не ее родители?

– Хотелось бы так думать, но никто лучше меня не знает, кому она принадлежит. – Мунган упер руки в бока, всматриваясь в башню. – Ты помнишь, каким странным человеком был мой отец?

Тэвиг кивнул, и Мунган продолжил:

– Так вот, как-то он познакомился с родителями этой девушки, и молодая пара ему настолько понравилась, что он подарил им этот кусок камня.

– Он подарил им башню? И ничего не попросил взамен?

– Ни фартинга. Я был тогда всего лишь малышом…

– Мунган, ты никогда не был малышом.

– Значит, я был слишком молод, чтобы пресечь это, как пресек многие другие чудачества отца. Старик оставил бы нам только тряпки, позволь я ему поступать как заблагорассудится. Эта башня – последнее, что он отдал. Я крепко держал все остальное или вернул это позже. Думаю, я мог бы договориться с родителями девушки, но с Робертсоном договориться невозможно, а все, что принадлежит девушке, в том числе и деньги, находится у него.

– И деньги? Ты уверен? Мойре сказали, что у нее ничего нет – ни фартинга.

– Да, Робертсон так и сказал. Но его управляющий правдивее. Потребовалось совсем немного лести, чтобы этот человечек рассказал мне все, что знает о землях и деньгах Робертсона. – Мунган хохотнул. – Этот трус очень вольно обходится с тайнами Робертсона.

– Но если ты разговорил управляющего Робертсона, следовательно, и сам Робертсон знает обо всем этом. Может быть, он даже пожаловался хозяину на твое самоуправство, а?

Мунган поднял руку, заметив, как нахмурился Тэвиг.

– Клянусь, кузен. Я всего лишь ненадолго подвесил этого человечка над костром головой вниз. Я не виноват, если этот болван решил, будто я собираюсь поджарить его живьем. Господи, да костра было недостаточно даже для того, чтобы опалить ему остатки волос. Как только он рассказал мне то, что я хотел знать, я дал ему возможность убежать. У Робертсона нет оснований для подозрений – управляющий никогда не признался бы в том, что сделал. Робертсон перерезал бы ему глотку.

– У меня есть земля и деньги, – удивленно проговорила Мойра хриплым голосом. – Сэр Бернард лгал мне годами.

– Ты говоришь так, будто не веришь в это. – Тэвиг поцеловал ее в щеку, прижимая к себе сильнее.

– Это меня не удивляет. Зачем отцу заботиться о ней, раз она могла позаботиться о себе сама? – съехидничала Уна. – Она вызывала у него такое раздражение, что он вполне мог воспользоваться приданым Мойры, выдать ее замуж и таким образом избавиться от нее, – откровенничала Уна, польщенная всеобщим вниманием.

– Да, – согласился Мунган, – это имело бы смысл, не будь твой отец таким жадным.

– А… а он хотел заполучить ее имущество. Похоже на отца.

– Мне нужно сесть, – заявила ошарашенная Мойра.

Она вернулась на свое место у стола и наполнила кубок крепким медом. Мойра осушила кубок и наполнила его еще раз, когда к столу вернулись Мунган, Уна и Тэвиг. Тэвиг выглядел очень встревоженным. Мойра знала, что должна сказать ему что-нибудь, чтобы успокоиться и успокоить его, но не могла ничего придумать. Мысли перескакивали, перегоняя друг друга, пока не сплелись в наметки идей. Хотелось плакать. Хотелось кричать. Хотелось уличить сэра Бернарда в обмане. Хотелось убить его.

– С тобой все в порядке? – спросил Тэвиг, накрывая рукой ее плотно сжатый кулак.

– Не знаю. – Она сделала несколько глубоких вдохов, надеясь прийти в себя, потому что надо было сохранять ясный ум. – Я думаю, мне понадобится какое-то время, чтобы понять, сколько лжи мне наговорили с тех пор, как умерли мои родители.

– А когда именно они умерли и как? Я не хотел спрашивать, но, может быть, это важно.

– Они умерли десять лет назад. Мы возвращались с ярмарки из соседней деревни, когда на нас напали воры. Они убили мать, отца и бабку – мать моей матери. Наши воины тоже были убиты, меня оставили умирать. По правде сказать, я почти умерла. Меня нашла и выходила пожилая женщина. Прошло несколько недель, прежде чем я начата выздоравливать. А потом она начала искать моих родственников. Вскоре приехал сэр Бернард и забрал меня. – Она заметила, как Мунган и Тэвиг обменялись взглядами. – Вы думаете, моих родных убил сэр Бернард?

– Возможно, но через десять лет это будет трудно доказать. Сейчас имеет значение только то, что у тебя есть земли и деньги. Ты больше не должна позволять держать это в тайне от тебя.

– Об этом ей не следует волноваться, – заявил Мунган. – Робертсон не запустит свои жадные руки в то, что принадлежит моей жене. Как только мы поженимся…

– Ты не женишься на ней! – вскричал Тэвиг.

– Пожалуйста! – воскликнула Мойра. – Я только что узнала, что последние десять лет моей жизни были сплошной ложью. Может, дадите мне немного времени, прежде чем планировать мое будущее?

Тэвиг заключил ее в объятия и принялся поглаживать по спине.

– Да, милая. У тебя будет столько времени, сколько тебе потребуется.

Он взглянул на кузена:

– Где нам можно переночевать?

– Вам? Я же сказал, этому больше не бывать. Ты не будешь спать с ней здесь.

– Какая разница? – взвилась Уна, со стуком ставя кубок на стол и выплескивая из него мед. – Эти двое целыми днями валялись в поле. Уже поздно им препятствовать.

Мойра закрыла глаза, отгораживаясь от спора. Она была благодарна Тэвигу за попытки убедить кузена, но очень хотелось отложить все пререкания до утра. Перехода, который совершили они с Тэвигом, было достаточно, чтобы она обессилела и мечтала только о сне и мягкой кровати. Узнать, что ты не нищенка, что опекун обманывал тебя на протяжении многих лет, – тяжкий удар. Множество эмоций, вызванных правдой, подкосили последние силы Мойры. Закрыв глаза, она решила, что троим спорящим ее голос не нужен.

Тэвиг не сразу почувствовал, что Мойра лишилась последних сил. Предоставив Мунгану и Уне возможность пререкаться, он поднял Мойру и посадил ее на колени. Он надеялся заставить Мунгана отказаться от безумной идеи жениться на Мойре, но тот цеплялся за эту мысль, словно голодная собака за кусок мяса. То, как Уна смотрела на Мойру, явно свидетельствовало о том, что вскоре и она пойдет в наступление на кузину.

– Мунган, – прервал Тэвиг речи Уны по поводу того, что Мунгану следует делать. – Нам с Мойрой нужна кровать.

– Я же сказал, ты не можешь спать с моей невестой! – Мунган ударил кулаком по столу. Его кубок, наполовину наполненный элем, описал дугу и приземлился на пол, устланный камышом.

– Она еще не твоя невеста. Пока она не даст тебе согласия, она – моя, – настаивал Тэвиг, теряя терпение.

– Кузен, а тебе она дала согласие? – не сдавался Мунган.

– Она спала со мной. Для такой девушки, как она, такого согласия достаточно, пока она не заявит об ином. А теперь скажи, где нам лечь?

Недовольно ворча, Мунган провел Тэвига в небольшую комнату наверху восточной башни. Мунган внимательно наблюдал за кузеном, когда тот осторожно опустил Мойру на постель. Мунган стоял у бойницы, за которой виднелось озеро, и мрачно смотрел на башню.

Тэвиг встал рядом с ним.

– Если она так сильно нужна тебе, почему бы не захватить ее, ведь прошло десять лет?

– Я пытался раз или два, но цена была слишком велика. Ты же знаешь, я не из тех, кто разбрасывается жизнями своих людей, а попытки захватить эту самую башню сильно сократили число моих людей. И все же я не могу допустить, чтобы она стояла, возвышаясь надо мной, и там расхаживал мой враг.

– Мунган, Мойра никогда не стала бы твоим врагом.

– Тэвиг, она всего лишь слабая женщина. Большую часть жизни она провела под пятой Робертсона. Она могла бы легко попасть под влияние другого негодяя, алчно взирающего на мои земли. Я не могу дать возможность распоряжаться моей судьбой маленькой худышке.

– Тогда предоставь это мне.

– Мунган нахмурился:

– Что ты имеешь в виду?

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Она моя. Мы предназначены друг другу судьбой. Мы поженимся.

– Она ведь не сказала, что выйдет за тебя замуж, да?

От такой проницательности Мунгана Тэвиг выругался про себя.

– Нет. Она боится, что суеверия разрастутся до смертельно опасных конфликтов, если она, рыжеволосая женщина, выйдет замуж за мужчину, обладающего даром предвидения. Так что мне просто необходимо показать, что по крайней мере в Драмдерге этого не случится. Я должен убедить ее, что она преувеличивает опасность, с которой мы можем столкнуться. Только это мешает ей дать мне согласие.

– Возможно, ты сможешь это сделать, а может, и нет, – произнес нараспев Мунган, идя к двери.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я имею в виду именно то, о чем ты промолчал. Девушка еще свободна.

Не выслушав возражений, Мунган ушел. Глядя на башню, Тэвиг выругался, злясь на упрямого кузена, потом направился к кровати. Мойра мирно спала, не имея никакого понятия о продолжающихся спорах относительно ее будущего. Он немного подумал, не оставить ли ее в покое, но понял, что Мойре будет неудобно спать полностью одетой.

Мойра пошевелилась, шлепнула по рукам, тянущим ее куда-то, и приоткрыла глаза. Ей потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что Тэвиг раздевает ее. Он так настойчиво стягивал с нее чулки, что не заметил, как она проснулась. Упершись ногой ему в грудь, она толкнула его, и Тэвиг кубарем отлетел к двери.

Он встал, отряхиваясь.

– Извини. Я старался не разбудить тебя. Думал оставить тебя спать одетой, но решил, что тебе так будет не особенно удобно. Ведь ты спала одетой весь путь.

– Да, наверное, ты прав. – Убедившись, что уже раздета до рубашки, Мойра зевнула и скользнула под одеяло. – Спасибо, – пробормотала она.

– Милая, у нас появилась небольшая проблема, – объявил Тэвиг, сбрасывая одежду и забираясь под одеяло рядом с ней.

– У нас множество проблем. Какую из них ты имеешь в виду? – Она прижалась к Тэвигу, когда тот заключил ее в объятия. – Обязательно обсуждать это сейчас?

– Нет, не обязательно. Просто, по-моему, тебе необходимо знать, что нас ожидает. Открыв утром глаза, ты столкнешься с этим.

– Я устала, Тэвиг, от всего этого. Ты имеешь в виду навязчивую идею Мунгана насчет того, чтобы я стала его невестой?

– Да, дорогая. – Бережно расплетая ей косу, Тэвиг продолжил объяснение: – Мунган решительно настроен на то, чтобы заполучить башню, и хочет добиться этого путем женитьбы на тебе. Он может быть очень настойчивым. Я сказал ему, что мы предназначены друг другу судьбой, но мы не женаты. Он говорит, что поэтому тебя можно завоевать.

– Завоевать? – Усталость вдруг сменилась недовольством. – Как мило. А как же Уна? Совершенно ясно, что она и твой кузен – любовники. Думаю, он ее любит.

– Да, любит, но не она владелица той башни. Боюсь, Мунгана будет невозможно отговорить от этой затеи, пока мы не женаты. Он намерен начать ухаживать за тобой. Он не хочет, чтобы в той башне поселился враг.

– Ну, я могла бы заверить его в том, что никогда не стану с ним враждовать.

– Это я ему уже сказал. Он считает, что слабая женщина не может давать такое обещание. Не волнуйся, он не сомневается в том, что ты серьезно относишься к данному слову. Он просто думает, что ситуацию могут изменить мужчины.

– И то, что меня обманул опекун, укрепляет его в этой уверенности. Ну, не важно. Он не может заставить меня выйти за него замуж. Ты ведь ему этого не позволишь, да?

– Нет, не позволю, но…

– Ах, это неизбежное “но”.

– Да, Мунган не сделал бы нам ничего плохого, но может прибегнуть к какой-нибудь уловке. Он может проявить необычайную сообразительность. И не забудь, что по закону Робертсон все еще твой опекун. Скоро Робертсон будет здесь, и ты станешь выкупом за Уну. Мунган еще может этого потребовать, и ты не сможешь ему воспрепятствовать. Я мог бы попробовать, но во власти Мунгана просто отослать меня куда-нибудь, пока все не закончится.

– Вот еще! Ты не можешь допустить, чтобы тебя здесь нашли. Тебя все еще разыскивают за убийство. – Она взглянула на Тэвига, и по спине у нее пробежал холодок. – Мунган ведь не передаст тебя Айверу, чтобы устранить соперника?

– Нет, никогда, – без колебаний ответил Тэвиг, притягивая Мойру ближе и целуя в макушку. – Я тебе уже говорил, что Мунган ненавидит Айвера. Мунгана воспитывали в Драмдерге, он знал тех, кого убил Айвер, и хочет мстить. Нет, Мунган скорее отрубил бы себе руку, чем передал бы меня Айверу. Еще раз заверяю тебя, он не сделает ни тебе, ни мне ничего плохого, чтобы добиться желаемого. С другой стороны, он способен на многое, на всякие уловки и хитрости. Существует только одно решение проблемы, одна вещь, которую ты можешь сделать и с которой примирится мой упрямый братец.

– И что же это за решение? – поинтересовалась Мойра, несмотря на неприятное ощущение, будто уже знает, что собирается сказать Тэвиг.

– Ты могла бы выйти за меня замуж?

– И Мунган согласится с этим?

– Да. Он знает, что я никогда не стану его врагом.

– Но все остальные будут смотреть на нас как на его недоброжелателей.

– Дорогая, ты слишком сильно этого опасаешься.

– Я должна об этом подумать.

Мойра зевнула, удивляясь, как можно настолько хотеть спать, что столь важные проблемы отодвигаются на второй план. Усталость была так велика, что невозможно было побороть ее.

– Не затягивай, дорогая. Мунган настроен решительно, а твои родственники уже в пути.

– Я приму решение завтра. Я так устала, что не могу четко мыслить. Было бы безрассудно принимать такое важное решение сейчас.

– Тогда спи, дорогая.

Тэвиг поцеловал ее и нежно обнял, как бы приглашая ко сну.

Мойра закрыла глаза. Как хорошо лежать в его объятиях. Обидно только, что Тэвиг мог говорить о браке, ни слова не сказав о любви. Она все еще боялась суеверий, которые мог вызвать их брак, но она поборола бы все страхи, если бы с ней была любовь Тэвига. Не было уверенности, что ей хватит сил быть его женой, зная, что он не любит ее. “Как все запутано”, – подумала она и забылась сном. На следующий день ей предстояло принять решение. Выспаться жизненно необходимо – это была ее последняя мысль.