Глава 4. Как хорошо все‑таки дома

Как хорошо все‑таки дома! Можно спокойно сидеть в кресле, закинув ногу на ногу, и слушать любимую музыку. Я просто обожаю хорошую музыку и таю, услышав голос обожаемого мною Джо Дассена. Пласидо Доминго тоже ничего. Лучано Паваротти… Красота!

Сейчас же комнату наполняли звуки скрипки, но я все никак не могла отключиться от проблем и беспокойных мыслей. Из кухни долетал звон посуды. Володька, мой любимый муженек, занимался, как всегда, домашними хлопотами. Мало того, что он приготовил изумительный ужин, который я смела за несколько минут – за целый день ничего существенного не съела, – так он еще теперь и посуду перемывал!

Повезло мне с мужем, конечно, здорово! Где еще найдешь такого хозяйственного мужчину, который без ворчания выполняет всю домашнюю работу? Может быть, если бы я больше внимания уделяла семье, на мои плечи тоже бы лег этот нелегкий груз домашних забот. Но с моей работой это совмещать очень тяжело! К тому же я постоянно влипаю в какие‑то передряги и потом долго не могу успокоиться, пока не доберусь до истины, например, как с Золотовой.

Ну вот! Хотела отключиться от тревожных мыслей, забыть о своем расследовании хоть на минутку, но не помогли ни приятная музыка, ни любящий муж. На душе как‑то тревожно: не давала покоя мысль, что мы в шаге от раскрытия преступления. Стоит только выйти на владельца фирмы, который угрожает Екатерине Николаевне, и вывести его на чистую воду, как можно сказать, что дело закрыто.

Интуиция мне подсказывала, что мы находимся на верном пути. Хотя Валера Гурьев упорно твердил, что доверять Лапову нельзя. Слишком уж странным показалось ему совпадение с гостиницей «Волна». Но я не стала оправдывать Лапова в глазах Гурьева. Валера остался в гостиничном номере и продолжал слежку за Лаповым. Надеюсь, он услышит для себя много интересного и поучительного. Романтический вечер был испорчен, но Денис Владимирович остался в номере с Дарьей.

– Ирочка, дорогая, может быть, киселя глотнешь? – послышался из кухни заботливый голос мужа. – Я его недавно сварил и только что остудил. Холодненький!

– Ты у меня просто золото! – отозвалась я, и уже через мгновение Володька протянул мне стакан киселя, приятно пахнущего лесными ягодами.

– Ирина, ты бы спать ложилась, а то уже поздно, – напомнил Володя. – Я сейчас только тарелки домою и приду к тебе. Ты звонка ждешь?

– Какого звонка? – встрепенулась я и тут же вспомнила, как муж говорил, что целый день мне звонила какая‑то женщина.

Представляться звонившая не хотела, а муж и не настаивал. Звонила она почти каждые полчаса с завидной периодичностью. Последний звонок был около часа назад. Я уже забыла думать об этой настойчивой даме, но Володя сам напомнил об этом.

– Нет, звонка не жду, вообще о нем забыла, – честно призналась я. – Но теперь буду ждать!

– Ирина, тебе спать пора. – Володька заботливо погладил меня по плечу.

– Ничего, я не устала.

– Не устала? Целый день где‑то гоняла без устали… Никогда не поверю!

– А сколько сейчас времени?

– Почти одиннадцать, – сообщил Володька. – Ложись. Завтра воскресенье, выходной!

– Только не у меня. У меня завтра дела. Надо будет…

– Какие еще дела? – перебил меня муж. – Ты ни одного дня дома нормально посидеть в выходной не можешь. Даже отдохнуть некогда. Вон посмотри, уже и мешочки под глазами появились, и бледная какая‑то…

– Не нравится – не смотри!

– Нравится, Ирина. В том‑то и дело, что очень нравится! Но жалко мне тебя, – промямлил Володька и, немного подумав, добавил: – И себя жалко. Так хотелось хоть один денек в кругу семьи провести. Я завтра вообще свободен!

– Володечка, солнышко, я не могу человека в беде оставить…

– А меня можешь?

Если бы наш разговор не прервал телефонный звонок, Володя в очередной раз высказал бы все, что думает о моей работе. Ему не нравилось, что я часто прихожу поздно, что за время нашей совместной жизни бываю дома в общей сложности чуть больше трех часов в сутки, не считая времени для сна. Понимаю, что мужу не хватает моего внимания, но ничего не могу поделать с этим.

– Иди, это тебя, – недовольно пробурчал Володька, протягивая мне трубку.

– Да, слушаю, – строго сказала я, приложив трубку к самому уху.

– Ирка, это Павлик… Старовойтов… Не забыла? – проговорил знакомый голос в трубке, слегка взволнованный на этот раз, как мне показалось.

– Нет. Что там у тебя? Как Тареева?

– Ничего интересного. После встречи с тобой, которая, надо сказать, для меня стала сюрпризом, она возвратилась на работу, потом прогулялась по магазинам, а вечером посетила бассейн. Потом возвратилась домой и теперь опять, наверное, развлекается со своим сопляком‑супругом.

– Она тебя до сих пор не заметила?

– Нет, – уверенно ответил Павлик. – Только мне кажется, что следить за ней бесполезно. Ничего подозрительного я за это время не заметил… Да! Мне удалось прослушать ее телефонный разговор с мужем Золотовой.

– Как тебе это удалось? У тебя же никакой прослушки?

– Она с ним в магазине по мобильнику беседовала. Муж Золотовой сам позвонил. Она его Ванечкой назвала, словно своего родного.

– Мало ли в городе людей с такими именами, – хмыкнула я.

– Это точно был муж Золотовой, так как они разговаривали о Екатерине Николаевне. Кажется, ее состояние постепенно улучшается. Я слышал, что Тареева дотошно расспрашивала, какие операции предстоят Золотовой. А когда Иван Михайлович ответил, что самое страшное уже позади, она с облегчением вздохнула.

– И, кроме этого разговора, ничего подозрительного?

– Лидия Петровна пыталась до кого‑то дозвониться, но у нее ничего не получалось, – сообщил Павлик. – Она часто набирала какой‑то номер и, наверное, слушала гудки в трубке.

– Кому же она звонила? – насторожилась я.

– Не знаю. Я же не ясновидящий. Она каждые полчаса набирала этот номер…

– Полчаса? А‑а‑а… Понятно, с кем она хотела поговорить.

– С кем?

– Со мной. Она мне домой звонила, а я с Гурьевым в это время моталась. Так что в этом ничего подозрительного тоже нет, – сделала я вывод. – Только интересно, что же это такое она мне так настойчиво хочет рассказать? Ладно, потом выясним! Так ты что же, считаешь, что Лидия Петровна вне подозрений?

– Ну, не знаю… Может быть… – боясь определенного ответа, заюлил Старовойтов.

– Тебе что, следить уже надоело? – догадалась я.

– Да, – откровенно признался Павлик. – Я почти весь день за ней мотался, а ничего выяснить так и не удалось. Она ведет себя обыкновенно…

– Ты откуда звонишь?

– С таксофона. Около дома Тареевой. Пост не брошен. Я перед ее окнами. Свет уже погашен. Кажется, они с мужем легли спать.

– Ну и ты иди домой, – посоветовала я Павлику. – Оставим пока Лидию Петровну в покое. Тем более что в деле появились новые обстоятельства…

– Какие?

– Завтра, Павлик, – остановила я Старовойтова от расспросов. – Я сегодня уже устала. Спать хочется. Сейчас Тареевой перезвоню, и спать. Давай встретимся завтра часиков в девять.

– Где?

– В центре города, – уточнила я. – Около кафе «Улей». Знаешь его?

– Ты меня поведешь с утра по ресторанам? – догадался Павлик.

– Нет, это ты меня поведешь, – парировала я. – А теперь иди спать. Все, пока!

Павлик обрадовался, что ему можно наконец покинуть свой пост. Сам он на это не решился, а меня с удовольствием послушался. Я же позвонила Тареевой и только после второго зуммера услышала сонный голос Лидии Петровны.

– Это Ирина Анатольевна вас беспокоит, – сразу представилась я.

– Ой, а я вам весь вечер звонила, – мгновенно проснулась Тареева. – Мне ваш муж, наверное, отвечал. У него голос такой приятный…

– Он мне говорил, что вы звонили, – сухо отозвалась я.

– Ирина Анатольевна, как у вас дела? Вы нашли Лапова? Что с ним? – затараторила Тареева.

– С ним все в порядке. Кажется, он ни в чем не виноват.

– Ну вот. Так я и думала!

– Странно, но вы же сами указывали нам на него.

– Я не указывала, а просто сообщила, что Денис Владимирович в гостинице «Волна» снимает номер, – поправила меня Лидия Петровна. – Я так и думала, что он не мог сделать плохо Катеньке. Мне только непонятно, почему они так странно расстались…

– Если расстались, значит, так им было нужно, – резко ответила я, так как опять почувствовала, что Тареева слишком любопытна. – Если Екатерина Николаевна не рассказала вам об этом, я не вправе секретничать с вами по этому поводу.

– Ладно, – как ни странно, сразу же успокоилась Лидия Петровна. – А что‑нибудь новое вы узнали?

– Да. Вы, кстати, не слышали о конфликте Екатерины Николаевны с владельцем одной частной фирмы? Кажется, они оба претендовали на одно помещение…

– И в результате выиграла Катя, – продолжила за меня Тареева. – Конечно же, слышала. Этот гад Катьке прохода не давал. Грозился, что отомстит ей за то, что она подорвала его бизнес. Только было это уже давно. Катя тогда еще с Денисом встречалась.

– А в последнее время угроз от него не поступало?

– Нет.

– А может быть, он просто затаился и копит силы перед серьезным ударом? – предположила я.

– Точно! – неожиданно поддержала меня Лидия Петровна. – Как же это мы с Катей до этого не додумались! Ей казалось странным, что этот безумец сначала серьезно грозился чуть ли не убить ее, а потом вообще пропал. Ни писем, ни звонков!

– Лидия Петровна, а вы случайно не знаете, где нам его найти?

– Я? Нет, не знаю. Даже имени его не знаю. Катя, когда говорила о нем, всегда употребляла не очень цензурные выражения. Даже и говорить не хочу!

– Мы его найдем, – уверенно ответила я.

– Конечно, я не сомневаюсь.

– Спокойной ночи, Лидия Петровна, – ответила я и первая положила трубку.

Ну вот, как я и думала! Подозрения в том, что Екатерине Николаевне угрожали, подтвердились. Если Золотова и в самом деле так настойчиво пыталась завладеть помещением в центре города и для этого даже устроила поджог, то, разумеется, владелец пострадавшей фирмы не оставит идею отомстить. Тем более если в результате всего его фирма разорилась, как предположил Валерий.

К тому же серная кислота в данном случае могла стать неким символом. Ожог кислотой символизирует нечто вроде поджога! Вот до каких мистических мыслей я дошла в своих размышлениях поздно вечером, когда уже лежала в кровати. Володька мерно посапывал рядом, а я все никак не могла забыться. И только когда стрелка часов приблизилась к двенадцати, я заставила себя забыться и погрузилась в сон.

* * *

– Ирка, ты еще спишь? – в трубке послышался возбужденный голос Гурьева, который я спросонья не сразу узнала.

– Нет, уже встаю, – нахально соврала я, хотя на самом деле телефонный звонок меня и разбудил. – Ты откуда звонишь?

– Я за городом. Все бегаю за Лаповым.

– За городом? Денис Владимирович же был в гостинице.

– Был, – подтвердил Гурьев. – Но романтическим свиданием в номере встреча не закончилась. Вчера на ночь глядя Денис Владимирович повез Дарью за город. Поселок Луговой знаешь?

– Откуда мне знать!? Что они там забыли?

– Ты знаешь, они мне напоминают влюбленную парочку в первую неделю медового месяца. В Луговом они остановились в одном небольшом особняке и отрываются по полной. Баня, шашлык на свежем воздухе, поцелуйчики… И самое главное, что Денис Владимирович будто бы совершенно забыл, что его любимая Катенька сейчас лежит на больничной койке. Он только рассказал Дарье в общих чертах, что произошло с его предыдущей любовницей, на что та отшутилась, мол, в смысле, а не могут ли и ей в личико какой‑нибудь гадостью прыснуть. Короче говоря, ничего интересного.

– Валер, а тебе не кажется странным, что после нашего прихода Денис Владимирович предпочел покинуть гостиницу, где его могут найти, и уехал за город? – насторожилась я.

– Чего же тут странного? Он понял, что если менты узнают о снимаемом номере, то немедленно выйдут на него. А ему лишние проблемы не нужны, вот он и слинял на время от греха подальше. Ирина, мне кажется, что он ни при чем. Ты знаешь, он ведет себя очень спокойно, даже не нервничает. Как будто бы ничего и не случилось.

– Вот это‑то меня и настораживает, – задумчиво сказала я. – Он так серьезно воспринял новость о том, что Екатерина Николаевна пострадала в результате нападения, а теперь вот спокойно продолжает веселиться.

– Я думаю, что он с этим просто смирился. Лапов сильный человек. Смог уступить любимую женщину, усмирить свои чувства: ему пришлось сделать усилие, чтобы забыть о Золотовой хотя бы на время.

– Валерка, а тебе не кажется, что теперь после наших обвинений в его адрес Денис Владимирович должен найти какие‑то отмазки, чтобы быть чистеньким перед ментами?

– Зачем? Лапов же ни в чем не виноват, – уверенным голосом сказал Гурьев. – Хотя на время все равно удрал подальше от города. Заметает следы!

– Ладно, ты что теперь собираешься делать?

– Возвращаюсь в город. Лапов собирается со своей дамой пробыть в Луговом еще долго: я это из их разговоров понял. Так что мы его без проблем сможем найти, если это понадобится.

Я положила трубку и посмотрела на пустое место в кровати, где совсем недавно посапывал Володька. Теперь муж уже суетился на кухне, стараясь не греметь посудой. Разумеется, он слышал, что мне позвонили, но почему‑то даже не заглянул в комнату.

Я накинула на плечи легкий халатик и протопала к нему. Володя в фартуке суетился около плиты.

– Доброе утро, – пробурчал он. – Ты еще здесь?

– А где же мне быть?

– Ты же собиралась на работу, – хмыкнул муж, опять повернувшись к плите.

Так! Предстоит серьезный разговор с любимым. На Володьку опять накатила волна недовольства моей работой. Такое часто случается, и я могу понять мужа. Не каждому понравится постоянное отсутствие супруги, но я же не виновата, что часто бываю загружена работой по уши. К тому же на этот раз мне нужно было выручить человека из беды: не могла же я бросить Золотову в трудный момент. Об этом я спокойно сказала Володе, чем вызвала новую волну возмущения.

– Мать Тереза… – с прежним недовольством бурчал муж, так и не повернувшись ко мне. – А тебя не волнует, что твой дорогой муженек тоже в тебе нуждается?

– Володечка, солнышко, ты же у меня терпеливый и все понимаешь, – заканючила я, приблизившись сзади к мужу и положив руки ему на плечи.

Он нервно дернулся, и мои руки соскользнули вниз.

– Все! Надоело! Выбирай – я или работа!

– Володь, да ты чего? – изумилась я, потому что не ожидала от мужа такого ультиматума. – А если я выберу работу?

– Ну что ж. Значит, такая моя судьба, – глубоко вздохнув, пробурчал несчастный. – Я уйду, а ты…

– Глупенький, я же без тебя погибну, – не дала я договорить мужу. – Кто же меня будет кормить? Поить? Я же не могу без тебя… И без работы тоже.

Я опять попыталась приласкать мужа, и на этот раз у меня получилось более удачно. Володька не стал сопротивляться. Я обвила руками его шею, а последовавший за объятием долгий поцелуй заставил его расслабиться. Но нам пришлось оторваться друг от друга, так как послышалось противное шипение, и только сейчас я обратила внимание на оладьи, которые заботливо жарил муж.

– Ирина, может быть, никуда не пойдешь? – с надеждой в голосе все‑таки спросил он.

– Пойду, – безапелляционно ответила я и схватила еще не остывший оладушек. – Через час я должна быть в центре. Там меня ждет Старовойтов.

– Ну вот, – хотел было опять возмутиться Володька, но на этот раз я его остановила тут же: следующим оладушком заткнула ему рот.

– Ирина, ты хоть поешь тогда нормально, – дожевывая, попросил муж. – А то опять придешь поздно, голодная, как собака.

– Обязательно, – пообещала я мужу. – Только умоюсь.

* * *

Павлик одиноко стоял около кафе и озирался по сторонам. Меня он не сразу заметил: я вышла из автобуса в толпе пассажиров. В выходные дни людей в общественном транспорте ничуть не меньше, чем среди недели. Народ стремился в центр на рынок, я же ехала по делам. Надо было встретиться с владельцем здания на пересечении Чапаева и Советской и узнать, кто был предыдущим арендатором.

– Привет, – недовольно пробурчал Павлик, что мне показалось странным.

Вчера он воспринял идею встретиться с утра с большим энтузиазмом. Теперь же, наверное, был недоволен, что в выходной день ему пришлось рано вставать. В принципе, я могла встретиться с нужным мне человеком сама, но со Старовойтовым было лучше.

– Как дела? – поинтересовалась я.

– На букву «х», – с тем же недовольством отозвался Павлик и тут же добавил: – Не подумай, что хорошо.

– Что случилось‑то? Долго ждешь?

– Спать охота. Я вчера домой уже в начале второго приехал. Не выспался.

– Ничего, сейчас взбодришься.

– Чашечка кофе меня бы, конечно, поставила на ноги.

– Какие проблемы? – поддержала я Павлика. – Зайдем в «Улей», попьем кофейку, а потом – за дела.

Кофе в обычном баре оказался не очень хорошим. Я даже не допила свою чашку, зато в спокойной обстановке рассказала Павлику о том, что нам удалось вчера узнать в гостинице «Волна».

– Правильно, Ирина. Мы на верном пути. Осталось только отыскать этого психованного арендатора – и делу конец.

– Отыщем сначала владельца здания, а там уже распутаем весь клубок, – предложила я.

Мы встретились с владельцем строения на пересечении Советской и Чапаева прямо у него в офисе. Валерий Яковлевич, невысокий полноватый мужичок, которого мы отыскали, являлся владельцем некоторых помещений, сдаваемых под офисы в центре города. Он занимался ремонтом ветхих зданий, которые впоследствии сдавал в аренду. Этим и зарабатывал себе на жизнь, и, надо признаться, очень даже неплохо.

О разногласиях между арендаторами помещения на пересечении Советской и Чапаева он знал и помнил. На этот счет у него было свое мнение. Кто больше платит, тот и правит бал! Екатерина Николаевна не поскупилась на деньги, поэтому Валерий Яковлевич и не сомневался, когда подписывал с ней договор аренды. С предыдущим же владельцем, Куракиным Николаем Федоровичем, он, как ни странно, тоже остался в хороших отношениях. Удивительно, но гнев арендатора не распространился на него.

Валерий Яковлевич рассказал также, что Куракин является директором мелкого агентства недвижимости «Небоскреб». Дела у него еще три года назад шли неважно. Среди крупных аналогичных агентств была большая конкуренция, чего уж говорить о всякой мелочи. Именно поэтому Куракин и не смог предложить большей, чем предлагала Золотова, суммы за аренду и расстался с помещением.

– А что вы думаете о пожаре в здании, когда его еще арендовал Куракин? – поинтересовалась я у Валерия Яковлевича, внимательно выслушав его рассказ.

– Вы и об этом знаете? – удивился собеседник, немного растерявшись. – Пожар был, но причины его до сих пор не выяснены. Сотрудники правоохранительных органов считают, что причиной возгорания стала непотушенная сигарета в одном из кабинетов. Я же в это не очень верю. Пожар произошел поздно вечером, когда в здании уже никого не было.

– Вы уверены, что никого? – коварно переспросил Павлик. – Может быть, кто‑то из работников все‑таки задержался?..

– Нет, не уверен. Да и вообще, откуда я это знаю? – поспешно поправился Валерий Яковлевич. – Но все равно, сигарета – это банально, вам не кажется?

Мы с Павликом ничего не ответили на этот вопрос, оставив свое мнение при себе. Я не стала заикаться и о предположении, что пожар могла устроить сама Золотова, чтобы ускорить выезд предыдущего арендатора, несмотря на искренность Валерия Яковлевича. Он скромно поинтересовался уже в конце нашего разговора, почему нас так интересуют эти факты, и Павлик, не моргнув глазом, соврал, что нам просто хотелось бы снять помещение.

– Не надо врать, молодой человек, – назидательно проговорил Валерий Яковлевич. – Поверьте мне, за столько лет работы в этом бизнесе я уже стал хорошим психологом и всегда чувствую, что от меня нужно людям. Вас совершенно не интересует само помещение.

Павлик смутился, недовольно фыркнув. Мне же пришлось сознаться в том, что Золотова сейчас находится в больнице и мы занимаемся частным расследованием, проверяем круг ее знакомств.

– Лицо облили серной кислотой?! – ужаснулся Валерий Яковлевич. – И вы думаете, что на такое мог пойти Куракин?

– А почему бы не мог? – парировала я.

– Нет, что вы. Я не хочу направить вас по ложному следу, но мне кажется все это диким, – оправдывался Валерий Яковлевич. – Хотя, признаюсь, Куракин мне показался несколько нервным типом. Очень тяжелый человек!

– Способный на все, – добавил Павлик.

– Может быть, – неуверенно ответил собеседник, и на этом наш разговор закончился.

Нам удалось выяснить все, что мы собирались узнать. Значит, неудачливого арендатора зовут Куракин Николай Федорович и он директор агентства по недвижимости «Небоскреб».

* * *

Гурьева на работе, разумеется, не оказалось, и дозвониться я ему домой не смогла. Мы с Павликом сидели в кабинете вдвоем: в выходной день все занимались своими делами. Даже Галина Сергеевна, которая отличалась тем, что все свое свободное время посвящала программе «Женское счастье», не звонила мне, чтобы рассказать о проделанной работе. Лера тоже как в воду канула. Но меня это все даже немного радовало. Если Моршакова молчит, значит, у нее не возникло особых проблем с поиском очередной героини. Надеюсь, что у нее уже есть подходящая кандидатура.

В дверь кабинета кто‑то требовательно постучал, и, не дожидаясь ответа, к нам вошел Валера.

– Ты где пропадал? – набросилась я на него. – И что ты такое вчера бормотал про Луговое?

– Я провел ночь на свежем воздухе, – с гордостью ответил Гурьев, усаживаясь на свободное место. – Хорошо в деревне летом! Тишина! Воздух чистый! Для здоровья опять же польза.

– Ты когда приехал?

– Только что с автобуса. На такси у меня уже денег не хватило, поэтому пришлось воспользоваться транспортом пригородного сообщения.

– А Лапов?

– Денис Владимирович провел все время в объятиях этой распутной девки!

– Ты о ком?

– О Дарье, разумеется. Ирка, ты бы видела, что они там вытворяли!..

– Ну‑ка об этом поподробнее, – сразу же заинтересовался нашим разговором Павлик.

– Обойдемся без подробностей, – резко одернула я Старовойтова и опять обратилась к Гурьеву: – Что с Лаповым?

– По‑моему, он вне подозрений, – уже с большей долей уверенности, чем в телефонном разговоре, ответил Валера. – Ничего подозрительного в его оргиях я не заметил. Он, наверное, на самом деле решил расслабиться и устроить себе романтический отпуск.

– Ага, и заодно от ментов скрыться. В деревне! – сообразил Старовойтов.

– Если бы он хотел где‑то скрыться, то выбрал бы более надежное убежище, – заметил Гурьев. – Я узнал кое‑что о домике в Луговом. Оказывается, ни для кого не секрет, что особнячок принадлежит Лапову Денису Владимировичу. Он туда частенько наведывается. Это мне от односельчан удалось узнать.

– Валер, ты нигде не пропадешь, – похвалила я Гурьева. – Значит, Дениса Владимировича вычеркиваем из списка подозреваемых. Остается один Куракин.

– Кто еще такой? – встрепенулся Гурьев.

– Незадачливый конкурент, который претендовал наряду с Золотовой на выгодное помещение в центре города, – объяснила я.

– Вот только для начала его найти надо, – напомнил Павлик.

– Адрес его я отыщу по своим каналам, – пообещал Валера. – Где он работает, известно?

– Генеральный директор агентства по торговле недвижимостью «Небоскреб», – отчеканила я.

– А! Тогда какие проблемы? Все оказывается гораздо проще, чем вы думаете, – обнадежил нас Гурьев. – Адрес и телефончик этой фирмочки можно узнать в любой газетенке. Вот хотя бы в этой.

И он взял со стола Казариновой какую‑то газету и разложил ее перед собой. Это, как я смогла заметить, был обычный рекламный еженедельник. Гурьев ловко перевернул несколько страниц и тут же зачитал:

– «Обменяем, продадим, купим вашу квартиру на взаимовыгодных условиях». Агентство по торговле недвижимостью «Небоскреб»«. Даже номер лицензии опубликован.

Я заинтересовалась объявлением и подвинулась ближе к Гурьеву. Среди прочих объявлений о купле‑продаже недвижимости рекламный призыв агентства «Небоскреб» я заметила не сразу, Валера ткнул в него пальцем. В объявлении, как и предполагал он, был опубликован адрес агентства и несколько телефонных номеров.

Валерий набрал один из них и дождался, когда на другом конце провода снимут трубку: в выходной день агентство по торговле недвижимостью функционировало. Таковы уж требования рынка! Уверена, что у работников этой фирмы вообще не было выходных, коли уж они занимались таким бизнесом. К тому же агентству приходится выдерживать неслабую конкуренцию со стороны других фирм.

– Да, девушка, я хотел бы поговорить с генеральным директором, – сообщил Гурьев, а затем для важности добавил: – Николаем Федоровичем… Да, да… По личному вопросу. Он сейчас свободен?… Подъеду через полчаса. До свидания.

Валерка весело подмигнул мне.

– Через полчаса встречаемся с Куракиным, – сообщил он, хотя я это и так поняла.

– Только без меня, – отозвался Павлик, демонстративно позевывая. – У меня все‑таки сегодня выходной. Выспаться бы не мешало, а то в погоне за Тареевой я измотался.

– Да мы и вдвоем справимся, – уверенно сказал Валерка. – Я Шилова сегодня видел, так что он нас довезет.

Гурьев за несколько минут разыскал нашего водителя. Костик был свободен в ближайшее время, поэтому согласился помочь нам. Хорошо, что до агентства мы доехали на машине, а не на общественном транспорте, а то бы опоздали к назначенному времени.

* * *

– Вы хотели бы купить квартиру? Или продать? – сразу же накинулась на нас молоденькая женщина, едва мы втроем переступили порог офиса фирмы «Небоскреб».

– Нет, – резко оборвал ее Гурьев. – Мы к Николаю Федоровичу. Лично!

– А его, по‑моему, нет, – неуверенно отозвалась женщина и отошла в сторону, пропуская нас.

Объяснять, что ему даже предварительно звонили, чтобы назначить встречу, рядовой сотруднице агентства мы не стали. Фирма «Небоскреб» располагалась почти в центре города, офис был небольшим. В глубине его находился кабинет директора, а в проходном помещении сидели риелторы. Кроме женщины, первой встретившей нас, никто не обратил внимания на наш приход, поэтому мы беспрепятственно проникли в глубь конторы.

Металлическая полированная табличка на двери генерального директора поблескивала в свете ламп. Мы остановились перед дверью, а Валера заглянул внутрь, предварительно осторожно постучавшись.

– Девушка, мы к Николаю Федоровичу, – напомнил Гурьев, вваливаясь к секретарю. За ним прошли и мы. – Я вам звонил.

– Ой, совершенно забыла предупредить директора о вашем звонке, – растерялась молоденькая длинноногая девица, вскочив со своего места. – Боюсь, сейчас Николай Федорович не сможет поговорить с вами. Он как раз собирается на деловую встречу.

– Но я же вас просил, – укоризненно произнес Валерий и уже хотел было открыть дверь в кабинет Куракина, как неожиданно из нее вышел мужчина в строгом костюме.

– Николай Федорович, это к вам, – заволновалась секретарша, и я догадалась, что это и есть сам Куракин.

Николай Федорович был невысокого роста, коренастый. Голову его украшала почетная лысина, благодаря чему он выглядел старше своих лет, а ведь было ему не более тридцати. Респектабельный и деловой, он строго посмотрел на нас, потом на портфель в своих руках и пробурчал:

– Я сейчас занят.

– Николай Федорович, вы, очевидно, что‑то не поняли? – удивился Валерий. – Нам с вами надо поговорить, мы специально заранее звонили вам…

– И это в ваших интересах, – добавила я.

– Сейчас не могу, – тем не менее спокойно ответил Куракин и запер дверь своего кабинета на ключ.

Наши реплики не возымели действия. Увесистую связку ключей он положил в карман своих брюк и обратился к секретарше:

– Мариночка, меня до пяти не будет.

– И что, нам тут до пяти торчать? Мы не будем вас ждать! – грубо сказал Гурьев.

– Тем лучше, – так же спокойно ответил Куракин. – Приходите завтра.

Валерий беспомощно оглянулся на меня, затем перевел взгляд на секретаршу, которая только пожала плечами. Начинать разговор в присутствии секретарши нам не хотелось. Тем временем Куракин деловито прошел к двери и вышел из кабинета. Такое спокойствие мне показалось подозрительным: или Куракин совершенно не догадывается о цели нашего прихода, или же настолько уверен в себе, что не боится ничего.

Мы ринулись следом за директором, и Валерий догнал его уже на выходе.

– Молодые люди, я же сказал, что сейчас не могу с вами говорить, – оглянувшись, отрезал Николай Федорович.

– Это касается Золотовой, – не выдержал Валерка, – вы должны…

– Я никому ничего не должен, – прервал его Куракин и вышел на улицу.

Мы же с открытыми ртами застыли на пороге офиса, беспомощно наблюдая за тем, как тот усаживается в салон своей иномарки. Разглядеть номер и марку машины я не могла, так как она стояла боком к нам.

– Костя, ты чего не едешь? – набросился на Шилова Валерий. – Он сейчас скроется.

– Догоним, – уверенно ответил Костя. – Не хватать же его на пороге собственного офиса!

Николай Федорович выехал со двора и нажал на клаксон, вроде бы прощаясь с нами. Звук сигнала иномарки оказался резким и противным, и я недовольно поморщилась. Нет, Куракин явно издевается над нами! Неужели он ничего не заподозрил, когда увидел совершенно незнакомых людей в своем офисе? Мне казалось подозрительным, что он так же спокойно отреагировал на упоминание фамилии Екатерины Николаевны. Что‑то здесь не так! Неужели он настолько талантливо изобразил перед нами безразличие или ему действительно все все равно?

– Бегом в машину, – скомандовал Шилов, как только иномарка Куракина завернула за угол.

Шины Костиной «Волги» взвизгнули, и «Волга» отъехала от «Небоскреба». Куракина мы нагнали только через несколько кварталов. Приближаться к машине вплотную Костя не решался, а Николай Федорович, кажется, так и не заметил слежки. Он не прибавил скорости, послушно останавливался около каждого светофора, не выезжая вперед, плавно газовал. Шилов не упускал его из виду, прячась за другие машины, следовавшие в том же направлении.

– Ну и сука! – с ненавистью прошипел вдруг Гурьев.

– Ты про кого это? – поинтересовался Шилов.

– Про Мариночку.

– Про какую Мариночку? – ничего не понимая, донимал Гурьева Костя.

– Да секретарша эта… Забыла она, видите ли… – буркнул Валера.

– Ну ладно тебе, успокойся, – примирительным тоном проговорил Костя.

Меня же мучил вопрос: почему Николай Федорович не обратил на нас внимания? Мало того, что Валерий был настойчив, так еще и при упоминании фамилии Золотовой Куракин ничего не ответил. Такому спокойствию можно было позавидовать. Неужели такой невозмутимый человек способен затеять подобный скандал из‑за помещения?

Валерий насупился и больше не произнес ни слова. Фиаско в «Небоскребе» повергло его в дурное настроение.

Когда мы выехали на Советскую, в душу закрались тревожные предчувствия: на этой улице располагался главный офис фармацевтической компании Золотовой, из‑за которого и разгорелся весь скандал. Здесь же находилась фирма Валерия Яковлевича, который занимался офисными помещениями.

Когда же Николай Федорович остановился около офиса, где только сегодня утром были мы с Павликом, я чуть не вскрикнула. Валерка посмотрел на меня подозрительно, заметив, что я заволновалась еще больше.

– Что такое? Что‑то вспомнила? Забыла выключить дома утюг?

– Какой утюг! Мы же сегодня были здесь со Старовойтовым у того мужика, который сдает помещения под офисы в аренду. Он владелец того злополучного здания, на который положили глаз и Золотова, и Куракин.

– Все понятно! – со знанием дела сказал Валерка. – Значит, наши подозрения оправдались. Николай Федорович не отступился от выгодного помещения, и теперь, когда бизнес Золотовой под угрозой и она не сможет платить прежнюю арендную плату, а может, и вообще откажется от дорогого помещения, он оформит договор аренды на свое имя. Ну и гадина!

Валерка уже хотел было выскочить из машины, чтобы броситься вслед Куракину, но Шилов остановил его.

– Подождем немного, – посоветовал Костя. – Пусть они поговорят, а когда выйдет, схватим Куракина.

– С Николаем Федоровичем надо говорить один на один, – сообразила я. – Владельцу помещения наверняка неизвестны обстоятельства дела, а лишние уши нам ни к чему.

– Да вы что! Сейчас Куракин обстряпает свои делишки, – не успокаивался Гурьев, нетерпеливо оглядываясь на дверь офиса Валерия Яковлевича.

– Не торопись, – опять одернул его Шилов. – Куракина мы не упустим!

* * *

Тот появился на пороге офиса уже через несколько минут – ждать долго нам не пришлось. Он медленно приближался к своей машине, не выпуская из рук портфель. Теперь он нес его, плотно прижав к груди, будто там лежали не бумаги, а деньги. Конечно, теперь же в его руках заветный договор!

Когда Куракин уже достал ключи от машины и хотел было открыть дверь, Шилов неожиданно возник позади него. Николай Федорович, видимо, почуял неладное. Подняв глаза, он увидел перед собой Валеру. Я же наблюдала за всем происходящим из салона автомобиля. Испуга в лице Николая Федоровича я не заметила, но он случайно выронил из рук портфель. Значит, все‑таки испугался, хотя лицо его оставалось невозмутимым. Я еще раз позавидовала его актерским способностям.

– Молодые люди, я же вам сказал, что мне некогда… – не изменил ему спокойный тон, но Шилов оборвал его, схватив сзади за руки.

Валера же ловко поднял с земли портфель, но не спешил его отдавать Куракину. До нашей «Волги» было всего несколько шагов. Шилов схватил Куракина в охапку и буквально затащил к нам в салон.

– Что такое? Что вы себе позволяете? – вырвалось у Николая Федоровича, но Костик зажал ему рот.

Затолкав Куракина на заднее сиденье, Шилов сел за руль, Гурьев же занял место рядом с владельцем «Небоскреба», который не мог не поразиться такому техничному нападению. Он растерялся, не зная, что делать – молчать или же кричать как можно громче? Николай Федорович держался спокойно и не проронил ни слова, даже когда Шилов выехал со стоянки. Машина Куракина осталась в одиночестве стоять у дверей офиса Валерия Яковлевича.

– Не дергайся – будет хуже! – прикрикнул Гурьев.

Николай Федорович последовал этому совету и только озирался по сторонам, силясь понять, чего вообще от него хотят. Неужели можно так умело скрывать свои эмоции? И только когда мы проехали центр города и, не сбавляя скорости, поехали в направлении аэропорта, Куракин беспокойно заерзал на своем месте.

– Ребята, у вас с головой все в порядке? – прошептал он, сглатывая слюну. – Куда это вы меня везете?

– Заткнись, – грубо ответил ему Гурьев и передал мне портфель.

Я положила его себе на колени и нетерпеливо открыла замки. Это было совсем не трудно, так как они были не кодовыми, а совсем обыкновенными, как на старых чемоданах. Увидев, что я собираюсь просматривать содержимое, Куракин все‑таки занервничал, предупредил:

– Девушка, там очень важные бумаги! Вы не имеете права их смотреть. Это моя документация!

– Не переживайте, Николай Федорович, все будет в целости и сохранности, – успокоила я Куракина.

В портфеле и в самом деле оказались только бумаги, если не считать канцелярских принадлежностей, которые были рассованы по внутренним его карманам. Я просмотрела их все, а затем взяла в руки небольшую стопку бумаг. Взглянув на первую папку, я увидела, что это договора по продаже квартир. Документы были аккуратно скреплены, поэтому не рассыпались в моих руках. Я просмотрела все остальные бумаги: договора об аренде помещения на пересечении улиц Советской и Чапаева там не было, как я и предполагала. Неужели Валерий Яковлевич отказал Куракину?

– Девушка, вы ответите за это, – предупредил меня Николай Федорович. – Я об всем сообщу в милицию.

– Хорошо, сообщите, но нам тоже есть что рассказать сотрудникам правоохранительных органов, – спокойно сказал Валерий.

Эта фраза насторожила Куракина, и он с опасением посмотрел на Гурьева.

Шилов наконец остановил машину в одном из безлюдных закоулков, где на нас никто не мог обратить внимания.

– Николай Федорович, отпираться бесполезно, – начала я, повернувшись к Куракину. – Мы уже убедились в ваших актерских данных, однако это вам не помогло. И не надо принимать вид несчастной овечки.

– Я в самом деле абсолютно ничего не понимаю, – попытался убедить меня Куракин, но Валерий только шикнул на него, и Николай Федорович замолчал.

– Мы все знаем о ваших планах, – продолжала я.

– О вашей преступной деятельности тоже, – добавил Гурьев.

– Зато сам я об этом ничего не знаю, – подал голос Николай Федорович.

– Конечно, гораздо проще все отрицать, – ухмыльнулся Валерий. – Но с нами этот номер не пройдет. Вы знакомы с Екатериной Николаевной Золотовой?

– С кем? – переспросил Куракин. – Что‑то не припоминаю… А‑а‑а! Вот вы о ком! – неожиданно осенило его, и он уверенно ответил: – Знаком, но не столь близко, как вы, наверное, думаете.

– Ваша фирма снимала помещение на пересечении Советской и Чапаева? – продолжил Валерка.

– Да, несколько лет в этом здании располагался наш офис, – согласился с ним Николай Федорович. – А потом это помещение арендовала Екатерина Николаевна. Тогда‑то мы с ней и познакомились.

– Не только познакомились, но и поскандалили, – заметила я. – Не старайтесь делать вид, что вам совершенно ничего не известно. Вы даже угрожали Золотовой.

– А‑а‑а, вот вы куда клоните, – догадался Николай Федорович. – А я все никак в толк не возьму, что вам от меня надо. Вы что, и в самом деле считаете, что мои разговоры с Золотовой можно считать угрозой?

Куракин усмехнулся, исподлобья посмотрел на меня, я же растерялась: ну как еще можно назвать его приставания?

– История с этим злополучным помещением на самом деле получилась не очень приятная, – сказал, неловко улыбаясь, Николай Федорович. – Мы претендовали на этот офис вдвоем. Мне не было никакого резона выезжать с выгодного места в центре города, но после пожара, о котором вы тоже, наверное, знаете, – Николай Федорович дождался моего кивка, – восстанавливать офис было бессмысленно.

– Вы же сами обвинили Екатерину Николаевны в организации пожара, – напомнил Валерка.

– Ребята, это же было буквально в первые дни, когда я еще не разобрался в ситуации, – бодро отреагировал Николай Федорович. – Тогда я был в отчаянном положении. Бизнес катился к чертовой матери. Мне надо было любыми путями сохранить это помещение, так как ничего лучше у меня на примете не было. Тогда я и сорвался на Золотовой, думал, что это она пошла даже на поджог. Я доставал ее в течение недели. И потом она тоже поступила не очень честно: превысила предлагаемую сумму за аренду, поэтому Валерий Яковлевич подписал с ней договор. Это меня и вывело из себя. Я почти месяц ходил сам не свой. Представляете, что это такое?

Я понимающе кивнула, хотя, честно признаться, все еще не доверяла Куракину. И с чего мне было ему доверять, если у меня в голове уже сложилась вполне правдоподобная версия произошедшего с Золотовой, и отступать я не желала. Николай Федорович же воспринял мой кивок без всякой задней мысли и продолжил свой рассказ.

– Да, я говорил Екатерине Николаевне, что просто так это не оставлю, что доберусь до истины. И я добрался. Я узнал, что причиной пожара стало короткое замыкание в проводке одного из кабинетов. И виноват в том один из сотрудников моей фирмы, он наказан по заслугам. Сотрудники же правоохранительных органов успокоились на версии о непотушенной сигарете. Раздувать из этого скандал мне не было никакого смысла, тем более что за того работника я нес ответственность.

– Зачем же вы угрожали Золотовой? – не успокаивалась я.

– Как только мне все стало ясно, я оставил Екатерину Николаевну в покое, – вздохнул Николай Федорович. – Я извинился перед ней. Мы, конечно же, расстались не друзьями, но и не конфликтовали больше. Да и чего мне с ней было делить?..

– А как же помещение?

– Мне оно уже не нужно. Кроме всего прочего, я узнал, что здание на пересечении Советской и Чапаева отнесено к старому жилому фонду и на данный момент по решению комиссии является аварийным…

– Что? Вы в этом уверены? – насторожилась я. – Почему же Валерий Яковлевич ничего нам об этом не сказал?

– Потому что ему выгодно, чтобы эта информация не разглашалась, – объяснил Николай Федорович. – До самого последнего дня арендатору съемщик будет вносить условленную плату, а потом уже его просто попросят покинуть помещение. И Валерий Яковлевич останется чистеньким.

– А как же комиссия по эксплуатации зданий допускает, что сейчас в аварийном здании работают люди? – удивилась я.

– Ой, да вы что, не знаете, что в наше время все можно купить за деньги? – ухмыльнулся Николай Федорович. – Думаю, у Валерия Яковлевича все схвачено, потому он так уверенно себя чувствует. Так что Золотова ничего не выиграла!

– А вы?

– Я даже рад, что вовремя избавился от этой рухляди. Мне предложили не менее хорошее помещение. Вы же сами видели. Кроме того, за меньшую плату. Я сразу оформил арендную плату на более длительный срок, так что теперь мне ничего не грозит, и фирма, дай бог, существует нормально.

– А почему Екатерина Николаевна ничего не знала о заключении комиссии? – насторожился Валерка.

– Потому что Валерий Яковлевич запудрил ей мозги. Он в этом бизнесе работает уже не первый год и знает все его тонкости. Достаточно просто промолчать в нужный момент, подкинуть на подпись нужную бумажку.

– Мне Валерий Яковлевич показался очень приличным человеком, – высказала я свое мнение.

– У него свой бизнес, поэтому крутится как может, – вздохнув, заметил Николай Федорович.

– А зачем вы к нему сегодня приходили? – поинтересовался Валерка.

– Моя фирма расширяется, поэтому нам нужно еще одно офисное помещение, – объяснил Куракин. – Я обратился к нему, чтобы снять подходящий офис, но Валерий Яковлевич отказал мне, точнее говоря, предложенные им варианты не подошли мне.

Я с опаской смотрела на Куракина. Николай Федорович держался очень уверенно и спокойно. В какой‑то момент он понял, что ему ничего не грозит, тем более что он достаточно откровенно изложил суть своего конфликта с Золотовой. Но доверять ему я все равно боялась. Слишком уж сильной была моя недавняя уверенность в том, что в произошедшем с Золотовой виноват именно он. Хотя теперь я убедилась, что серьезно ошибалась. Если все обстоятельства, им изложенные, и в самом деле имеют место, то у него нет оснований мстить Екатерине Николаевне.

Я вернула Куракину портфель. Николай Федорович оживился при виде возвращенных документов. Он дотошно просмотрел бумаги, убедился, что все в целости и сохранности, и закрыл замочки.

– Как я понимаю, вас больше ничего не интересует? – поинтересовался он деловым тоном.

Такое спокойствие несколько смутило нас с Валерой. В принципе, нам удалось узнать все, что было нужно. Только мне показалось странным, что Николай Федорович даже не поинтересовался, почему мы так дотошно расспрашивали его о сути конфликта с Золотовой. Может быть, он знает о том, что случилось с ней, и теперь просто ломает перед нами комедию? Хотя, с другой стороны, я вообще заметила его полное безразличие не только к пострадавшей, но и к нам.

Нам ничего больше не оставалось, как отвезти Куракина обратно на стоянку, где он оставил свою машину. Валера извинился перед ним за беспокойство, и владелец «Небоскреба» только снисходительно кивнул в ответ.

– Надеюсь, вы не будете больше предпринимать таких вероломных попыток к похищению? – укорил он нас. – В противном случае мне придется обратиться в милицию.

– Думаю, мы больше с вами не встретимся, – заметил Гурьев, прощаясь с Куракиным.

Date: 2015-09-24; view: 279; Нарушение авторских прав