Николай Рерих Рихарду Рудзитису, Гаральду Лукину и Ивану Блюменталю. Сейчас пришло письмо от Ивана Георгиевича от 9 мая со вложением копий писем от Булгакова и от Юпатова

20-МАЯ-1939

Родные наши!

Сейчас пришло письмо от Ивана Георгиевича от 9 мая со вложением копий писем от Булгакова и от Юпатова. Дай Бог, чтобы поездка Юпатова в Париж не дала ещё каких-либо неприятностей. Конечно, нам всем трудно судить, что именно происходит между Юпатовым и Булгаковым, ибо совершенно не знаем их договорённостей об издании Русского искусства за рубежом. Но всё-таки ясно, что со стороны Юпатова были допущены какие-то прискорбные вещи. Если Юпатов незнакомому для него человеку Беликову говорил, что Булгаков набрал хламу, то нечто подобное и о Праге, и о Риге он мог шепнуть и в других местах. Также более чем неудачно произошло с покупкою Коровина. Коровин – злой сплетник и болтун. Конечно, он расскажет художникам-жертвователям о том, как ему удалось перехитрить Юпатова и получить деньги, и Вы можете себе представить, какая глухая злоба начнёт ползать. Ведь Юпатов ехал не для покупки вещей, а теперь получилось, что все художники-жертвователи оказались как бы обойдёнными. Знаю я художественные нравы и знаю, что именно такой эпизод взбаламутит парижское болото. А по нынешним временам умножать число врагов не следует. Кроме того, Булгаков уже помянул, что Музей в Риге делается как бы русским музеем вроде пражского. Именно во избежание этих недоразумений я всё время и советовал прежде всего ограничиться художниками, живущими в Прибалтике. Признаться, больше всего мы опасались растревожить парижское болото. Мы уже давно между собою думаем о переводе картин из Парижа в Ригу, ибо теперешнее помещение справедливо вызывает удивление и нарекания. Но для такого решения надо избрать наиболее мирный момент, а потому всякие недоразумения в Париже крайне некстати. Вообще всеми силами прошу, не предпринимайте относительно Музея ничего спешного, не посоветовавшись с нами. Из прилагаемых копий писем мы с печалью увидели, что и в пражскую печатню ещё не заплачено. Поэтому сейчас совершенно невозможно предпринимать что-либо, вызывающее расходы. Наверное, Вы напишете нам ещё многие подробности и эпизоды юпатовской поездки. В моём записном листе Головин Вы читали характеристику Коровину, которую дал ему такой тонкий художник и человек, как Головин. Он называл его чёрным и страшно боялся его появления, ибо оно всегда несло за собою что-то ужасное. Очень просим И.Г. всеми силами поспешить с письмом. Во всех отношениях сейчас важен каждый день, если только не каждый час. Бывают такие обстоятельства, которые удаются лишь в определённое время и повторить которые уже невозможно. Мы не удивляемся, что появляются заказы из нескольких стран. Неудивительно, что такие заказы появляются медленно, ибо сама книга, кроме трёх рецензий и трёх десятков друзей, ещё и не была введена в жизнь.

Как ни странно, но книги покупаются не столько друзьями, сколько совсем неожиданными людьми. Поэтому оповещение имеет такое крупное значение в издательском деле. Вот, например, Фосдик предлагает в осеннем номере Фламмы поместить страницу о монографии. Сделать-то это можно, но не забудем, что большинство читателей Фламмы и без того знают о монографии. А кроме того, некоторые наши друзья, как, например, живущие на Дальнем Востоке, настолько неимущи, что затратить 10 долларов для них совершенно невозможно. Значит, остаётся лишь один путь, а именно, достичь новые каналы. Помню, когда монография 1916 года была моментально раскуплена и мне показали список лиц, выписавших её от издательства, то я нашёл в нём очень мало знакомых имён, а все остальные были совершенно неведомые и даже многие из них никогда не появлялись на горизонте. Потому-то мы всегда и советуем искать новые круги. Находятся они весьма неожиданно, и никакие возможности не должны быть потеряны в этом отношении. Вы уже знаете мои соображения, например, о Тигерстедте, но, может быть, для монографии такой человек окажется полезным. В Финляндии должны быть люди, которые могут заинтересоваться как русской, так и английской монографией. Мы уже писали, что для английской монографии совершенно необходима листовка, иначе невозможно предложить это издание. Наверное, и Конлан захочет иметь для рассылки около сотни листовок. Захотят их иметь и Фосдики, и Инге, и нам они потребуются и на Индию, и на Австралию, и на Новую Зеландию. Кроме того, пошлём и в Буэнос-Айрес. Очень ждём английскую листовку и сразу пустим её в ход. Ведь для всего требуется долгое время, особенно же при таких дальних расстояниях. Возвращаюсь к Юпатову – проявите с ним величайшую осторожность. Если уже раз заметили, что он на стороне высказывает неудачные формулы, то такое же может повториться неоднократно, и Вы сами чувствуете, какие печальные последствия могут возникнуть. Пришлите, пожалуйста, несколько вырезок заметки о портрете, которая появилась в Сегодня, как мы слышали от Карла Оттоновича. Душевно радуемся облегчению страданий Клементия Станиславовича – да пошлют ему Светлые Силы крепость и духовную бодрость. Мы получили ещё 10 русских монографий – спасибо, русских больше не посылайте, – теперь будем ждать английскую. Уберегитесь от новых расходов, ибо задолженность издательства ещё так велика. Наверное, на этих днях у Вас будут интересные сведения – сообщайте о них нам немедленно. Прикладываю Вам для сведения копию моего письма к П.Ф.Беликову. Они там говорят об эстонской монографии, но откуда же деньги на неё? Нужна крайняя бережливость. Шлём Вам всем наши сердечные мысли.

Всегда духом с Вами,

Н.Р.

_______

Date: 2015-09-24; view: 346; Нарушение авторских прав