Экологическое сознание и современные города

Конечно, мало кто сомневается в том, что элементы среды, определяющие так называемую географическую экологию, во многом сказываются не только на тенденциях, влечениях и предпочтениях экологического сознания, но и на его понятийном содержании, на тех паттернах, которыми оперирует сознание, и в конечном итоге, на психологическом поле личности.

Л.С. Берг писал: «Географический ландшафт воздействует на организм принудительно, заставляя все особи варьировать в определенном направлении, поскольку это допускает организация вида. Тундра, лес, степь, пустыня, горы, водная среда, жизнь на островах и т. д. - все это накладывает особый отпечаток на организмы. Те виды, которые не в состоянии приспособиться, должны переселиться в другой географический ландшафт или вымереть» (Л.С. Берг, 1922).

Это положение, рассматриваемое применительно к виду homo sapiens, к человечеству как единой структуре с его социальной организацией, конечно, требует корректировки, которая во многом связана с тем, что человек в своем взаимодействии с природой и в своем противостоянии природе преобразует исходный географический ландшафт в так называемые доместикаты, т. е. одомашненные и окультуренные ландшафты, предназначенные для обеспечения стабильности человека в контрастирующих условиях природы.

Таким образом, приспособление осуществляется не путем генетической реорганизации и не переселением, а путем формирования некоторых особенностей в содержании экологического сознания и вытекающих из него программ поведения, направленных на активную защиту от факторов природы.

Одним из таких доместикатов, которые практически потеряли все прежние характеристики, являются города. Конечно, их появление связано не с экологическими, а с экономическими условиями, с особенностями производства и требованиями обороны, хотя определенный вклад был обусловлен и особенностями экологии, например наличием водных транспортных путей, природных богатств, лежащих в основе местного производства и торговли, и т. п.

Пожалуй, с самого раннего появления городов, своим существованием отрицающих ряд привычных установлении, например кочевой образ жизни, возникли многие противоречия между горожанами и сельскими жителями.

Проблема урбанизации экологического сознания очень сложна, и до сих пор в ней имеется ряд загадок, несмотря на то что противопоставление природы и города, горожан и селян, городской и сельской культуры и образа жизни и т. п. уже давно стало предметом изучения психологов, социологов, представителей искусства и философов. Если проследить историю этого противопоставления, то уже начиная со времен античности выделяется одна особенность спора - его бескомпромиссность, каждая сторона видит в противнике только отрицательные характеристики. Конечно, это отражение социального спора, борьбы метрополии, что хорошо видно на примере Римской империи, классовых противоречий, и до сих пор даже во многих серьезных научных работах отражаются эти противоречия.

Если у Геродота, основателя культурно-исторической школы, еще можно найти попытки объективного рассмотрения взаимоотношений, то у римских авторов пристрастность позиции видна достаточно отчетливо. Так, у Цицерона в его произведениях проблема города и деревни уже крайне обострена, и его защита города базируется на особенностях государственного устройства Римской империи, для которой город Рим являлся системообразую-щим фактором, отсюда - «город и чужбина» Цицерона и возникшее в последующем обращение «городу и миру» в буллах римских пап, дошедшее и до наших дней. По мнению Цицерона, только горожанам свойственны учтивость, любезность, снисходительность, мягкость. Совокупность этих свойств характеризовалась как человечность, гуманность, с которой сочетаются скепсис, ирония, проницательность. Этим свойствам противопоставлялись грубость, нетерпимость, агрессивность жителей села.

В то же время Вергилий, отчетливо видевший все недостатки и пороки императорского Рима, начиная с паразитирующего плебса и кончая представителями высшей власти, выдвигал в своих буколиках как идеал для подражания сельскую жизнь, образ ее был практически полностью лишен всех тех реальных недостатков, которые имели место даже в Италии, не говоря уже о других подвластных Риму регионах.

Приведем несколько характеристик города, используемых в этих спорах:

• город - духовно-культурный и политический центр, это социально-экономический организм;

• город - это конгломерат сильных, умных, талантливых, хитрых людей;

• город - это массовая культура, нивелировка личности;

• город - вертеп разврата, он уродует личность, обуславливает падение религиозности и нравственности;

• город предоставляет простор для развития личности, ее духовного роста;

• для города характерно самосознание и саморазвитие личности.

Этот набор характеристик можно продолжать бесконечно.

Рассматривая углубление разделения города и села, протекавшее волнообразно, можно прийти к мнению, что в представлениях одних исследователей сформировалась некая ось, на одном конце которой расположен идеальный город, в котором действуют строгие законы общежития в виде этики, морали, нравственности, процветают наука, промышленность и торговля, а единые нормы поведения ограничивают проявление естественных симпатий и эмоций, где существует дифференциация по профессиональной принадлежности, социальному статусу и уровню культуры.

На другом конце оси находится идеальная деревня, где имеется гомогенная аграрная, живущая не по законам, а по традициям и обычаям, инертная в отличие от динамизма города община, характерным признаком которой является ее синтальность, т. е. принятие единых ценностей и норм поведения, базирующихся не на рациональном начале, а унаследованных от предков.

В то же время на основании мнений других исследователей можно сформировать другую ось, где отрицательные свойства города противопоставлялись бы отрицательным свойствам деревни, т. е. предполагались бы и сочетания типа «плохой город - хорошая деревня» и «хороший город - плохая деревня».

Следует сказать, что эта давняя традиция сохранилась и до настоящего времени. Так, у Л.Н. Гумилева мы встречаем: «Потребительство и хищничество - от населения города, которое огораживалось стеной от чуждой, непривычной и нелюбимой природы... в результате уничтожено 2/3 лесов Галлии, буковые рощи Апеннин, выпаханы и обеспложены долины в горах Арласа, отданы в жертву козам холмы Эллады и Фригии». М.Межевич, рассматривая экологическое сознание горожан, считает, что урбанизация ведет к агрессивности по отношению к природе.

Трудно согласиться с позицией этих авторов, которая отражает давнюю тенденцию противопоставления, а поэтому кажется надуманной и сама концепция оси.

Конечно, семантическое пространство город-деревня очень обширно и характеризуется наличием множества конструктов, несущих сложнейшую понятийную нагрузку, включающую не только научные звенья, но и отпечаток искусства, идеологий, традиций, религиозных концепций и ряда социальных табу в духе мифологического коллективного бессознательного К.Юнга. Различия в их содержании у жителей города и деревни приводят к искажению (иногда типа уродливого гротеска) их образа не только в художественной литературе, но и в научной.

Признавая социальную первооснову противоречий между городом и деревней, попытаемся рассмотреть, как это отражается на экологическом сознании жителей города, и в первую очередь мегаполиса. При этом будем исходить из двух уже известных нам положений. Одно констатирует, что природа перед жителем города выступает в расчлененном виде: в меньшей степени - как дикая, в большей - как антропогенная с минимальными связями между этими частями. Второе положение связано с утверждением: человек включается в экологическую структуру не только через непосредственную деятельность, но и опосредованно, через продукты своей деятельности.

В подавляющем большинстве работ, посвященных этой проблеме, доминирует одна идея: разрыв связей горожанина с природой приводит к хищническому разрушению природы, эгоистическое хищническое сознание является неотъемлемым признаком жителя города. Об этом говорил и Л.Н.Гумилев в приведенной выше цитате; известный психолог и культуролог Э.Фромм писал, что «современный человек отчужден от себя, от людей и от природы». Не таким уж парадоксальным кажется изречение О.Уайльда, что «хорошо подобранная бутоньерка - единственное, что связывает человека с природой». Вообще трудно согласиться с самим тезисом отчуждения, поскольку отойти от природы невозможно, его следует ограничить узкими рамками не очень ясного определения «внегородской природы», понимая под этим различия воздуха в промышленном городе и воздуха в пригороде, городской и деревенской почвы, городского и сельского пейзажа и т. п. Городской человек с этих позиций отчужден не от природы вообще, а от природы, характерной для мест, где отсутствует промышленность и ограничено скопление жилищ.

Для того чтобы согласиться или отвергнуть мнение о хищническом экологическом сознании горожан, следует более тщательно разобраться в самом понятии «город» как элементе человеческой цивилизации. Известный американский социолог Л.Мамфорд в своей монографии «Культура городов» пишет: «Город, каким предстает он в своей истории, - пункт максимальной концентрации мощи и культуры человеческого сообщества... Город является формой и символом целостных социальных отношений: это место, где находятся храм, рынок, дворец правосудия, учебные институты. Здесь, в городе, блага цивилизации умножены и обогащены; здесь человеческий опыт воплощен в жизнеспособные знаки, символы, формы поведения, системы правил... Город - это одновременно физическое устройство для коллективной жизни и символ тех коллективных и единодушных устремлений, которые возникают при благоприятствующих этому обстоятельствах. Вместе с языком он остается величайшим произведением человеческого искусства».

К этому гимну городу можно добавить такой признак, как его функционально-знаковое разнообразие, которое сочетается с наличием множества различных связей, превращающих современный город в единый организм.

В то же время следует отметить, что в городе складывается и особая природа, которая в значительно большей степени, чем в селе, является антропогенной. Вероятно, именно этим объясняется существование еще в Древнем Египте богов города наряду с богами - символами сил и явлений природы.

М.С.Коган предлагает ряд признаков, факторов, которые определяют «несущие конструкции» материального и духовного облика города. На первом месте стоят особенности географии, природы того места, на котором расположен город; большое значение имеют наличие моря, реки, особенности климата. Эти факторы определяют связь города с другими городами, особенности торговли, туризма, отличительные черты городской архитектуры.

Вторым фактором является социальный статус города и основное направление деятельности его жителей. Конечно, есть различия между столицей и провинциальным городом, которые не зависят от числа жителей или развитости промышленности, есть характерные особенности наукограда и технополиса. Еще в дореволюционной России социологи использовали четкие различительные критерии между торговыми и промышленными городами. Социальный статус города - это исторически сложившаяся характеристика, которая формировалась веками и казалась очень стабильной, однако в современных условиях она приобрела определенную динамичность. Так, Петербург, прежняя столица России, на протяжении более чем двух веков занимал особое социальное положение административного центра империи с его чиновной иерархией и особой, бюрократической структурой. Потеряв этот статус, город приобрел почти на 50 лет роль культурного центра страны, а в настоящее время - статус центра элитарной культуры, обусловленной огромными культурными ценностями и культурной традицией, хранимой в его образовательных и научных учреждениях, а также центрах искусства.

Особенности социального статуса столичного города настолько отличны от других, что в некоторых случаях обуславливают создание городов, целиком выполняющих только эту одну функцию. Примером таких городов является Вашингтон в США, Бразилиа в Бразилии, Астана в Казахстане. Известны особые социальные статусы портовых городов, таких как Одесса и Марсель, Новороссийск, Калининград, Неаполь и др. Одной из важных особенностей, подчеркивающих социальный статус города, является его социальная структура, которая может принять вид сложной системы субкультур, различающихся как по этническому, так и по другим признакам, например по наличию интеллигенции. Так, хорошо известны мегаполисы Нью-Йорк, Сан-Франциско с их негритянскими, китайскими, испанскими, русскими кварталами, где национальная самобытность сочетается с единым самосознанием принадлежности к городу. Уже давно известен такой социальный статус, как университетский город, в котором вся инфраструктура основана на функционировании университета, как, например, Кембридж, Оксфорд, Гейдельберг.

Третий фактор - это исторически сложившаяся архитектура города, обуславливающая особенности его эстетического восприятия. Такие города, как Венеция с ее каналами, Дамаск или Багдад с их базарами, окруженный крепостной стеной Толедо, Петербург с его классическим барокко, Самарканд и его некрополь Шах-и-Зинда, характеризуются именно этим фактором.

В качестве четвертого фактора М.С.Коган выделяет сложную совокупность признаков, отражающих культуру города в самом широком смысле, названную как эстетически-художественная совокупность. Для жителя России это Петербург с его Невой, каналами, белыми ночами, золотой осенью, дворцами и музеями, для многих - это Рим с его историческими руинами и памятниками, Париж, каждая улица которого формирует представление уже виденного, поскольку мы уже были на ней вместе с героями Бальзака, Дюма, Гюго, Сю, Золя, Арагона и других писателей.

Наряду с этими признаками города и городской культуры город характеризуется еще и тем, что у горожан исчез принципиально важный элемент взаимодействия с природой - непосредственное участие в выращивании биологических объектов природы, используемых как продукты потребления. Горожанин может работать в угольной шахте, но он не сеет пшеницу, не разводит скот и не доит коров, не собирает как профессионал грибы и ягоды. Конечно, он косвенно, через продукты своей деятельности контактирует с природой, еще более тесны косвенные связи с природой через жителей деревни, которые эксплуатируют природу, обеспечивая горожан ее продуктами. Именно это и заставило многих авторов говорить о хищническом отношении города к природе. Жители деревень заставляли коз объедать Парнас для того, чтобы прокормить жителей Спарты, Фив или Афин.

У горожанина практически исчез контакт с природой, существующей вне зависимости от человека. Парки, сады, бульвары посажены человеком по его выбору и плану, он посеял растущую в них траву, четко определены искусственно установленные границы расселения природных объектов, реки заключены в специально сооруженные набережные, их течение регулируется плотинами и водохранилищами, ограничено разнообразие птиц, а между ними сформировались отношения, не существующие в обычных местах их обитания, за исключением грызунов, практически отсутствуют дикие звери и, наоборот, появляются одиночные экземпляры зверей, которые совершенно изменили свой обычный образ жизни, например хорьки, ласки и даже лисы. Вместе с тем в городскую фауну вошли составной частью одичавшие домашние животные, прежде всего кошки и собаки. В газетах периодически сообщается, что в канализационных сетях Нью-Йорка обнаруживаются живущие там крокодилы, выброшенные за ненадобностью своими хозяевами.

Изменился даже характер контактов жителя города с такими явлениями природы, как снег или дождь, поскольку практически вся деятельность человека осуществляется в укрытых помещениях и ни дождь, ни снег не являются поводом для изменения деятельности (кроме работников автодорожных служб) и не влияют на город так, чтобы определять его структуру. Они лишь могут причинить те или иные неприятности. В то же время для работников сельского хозяйства это важнейшие факторы, от которых зависят вся их деятельность и ее результаты. Засуха для горожанина с обыденным экологическим сознанием - это лишь хорошее лето, а для сельского жителя - трагедия, приводящая к потере урожая.

Роль почвы в городе играет асфальт, которым покрыты все дороги, улицы и тротуары. Даже воздух города имеет совсем другой состав, отличный от того, какой характерен для сельской местности.

Следует отметить, что приведеннные выше некоторые отличительные особенности экологической ситуации города и сельских районов с каждым годом все больше расходятся и появляются новые отличия, в том числе и те, которые могут угрожать не только самочувствию горожан, но и их здоровью, например смог.

Подводя итоги анализа этих различий, можно отметить, что особенностью города является не разрыв его жителей с природой, а замещение природы нерукотворной, независимой от человека, природой, сотворенной самим человеком, причем эта новая природа возникает не только как следствие той или иной деятельности человека, но и в результате целенаправленной, заранее спланированной активности, нацеленной на это замещение. Так, на бульварах и улицах Москвы появились несвойственные Среднерусской возвышенности тополя, заменив привычную липу, не выдерживающую условий города. Именно это замещение и определило принципиальный переворот в экологическом сознании жителей города - на эту искусственную, рукотворную природу были перенесены некоторые свойства и характеристики человека, т. е. как бы вновь вернулось то слияние человека с природой (но уже с другой), которое было характерно для ранних этапов развития сознания.

Природа города, сам город оказались самодовлеющими факторами, олицетворением добра и зла, тепла и равнодушия, несущими человеку удовлетворение потребностей или причиняющими ему намеренный вред, разрушающими планы и предположения, т. е. город, как сложный экологический фактор, приобрел все черты человека: характер, темперамент, образ поведения и пр.

Уже давно эта особенность экологического сознания горожанина нашла свое отражение в художественной литературе.

Вот образы города, которые создал А.С. Пушкин, очарованный архитектурной целостностью Петербурга («Медный всадник»):

Люблю тебя, Петра творенье,

Люблю твой строгий, стройный вид,

Невы державное теченье,

Береговой ее гранит,

Твоих оград узор чугунный,

Твоих задумчивых ночей

Прозрачный сумрак, блеск безлунный,

Когда я в комнате моей

Пишу, читаю без лампады,

Date: 2015-09-22; view: 491; Нарушение авторских прав