Людмила Матвеева

Людмила Григорьевна Матвеева

Самый умный в 6 «Б»

Текст предоставлен издательством «АСТ» http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=181990

Аннотация

Людмила Матвеева – автор уже известных читателям повестей «Мы в пятом классе», «Ступеньки, нагретые солнцем», «Конкурс красоты в 6 “А”». Ее новая повесть «Самый умный в 6 “Б”» продолжает рассказ о жизни ребят на дорожках Лунного бульвара и в школе. Превращения, новые встречи и, конечно, дружба и любовь – всему нашлось место на страницах этой книги.

Людмила Матвеева

Самый умный в 6 «Б»

Бомбина сегодня была не похожа на себя, но это заметно не сразу.

Она, как обычно, положила голову на плечо Грише. Лунный бульвар, как обычно, не обратил на это внимания – бульвар привык ко всему. Старушки не заворчали. Тогда Бомбина пристроила голову на его плече поудобнее и ласково спросила:

– Гриша, а ты правда самый умный в своем классе?

– Так считают, – скромно ответил он. В голосе все‑таки было хвастовство, скромностью тоже иногда хвалятся. – Прозвище такое – самый умный. А что?

– Прозвище зря не дадут, – протянула она, и Гриша услышал печаль в ее голосе. – Хотя иногда дают. Меня в моем десятом классе зовут Бомбой, но не все, а только Алиска и Ксенька, они самые ехидные. А ты, Гриша, самый умный, это классно. Знаешь, прозвища зря не дают, а напрасно могут, – туманно и без всякой логики добавила она.

Эти неопределенные слова Грише очень понравились: в них была женственность, мягкость и немного глупости, которая так нравится Грише в его девочке Бомбине. Он ласково поцеловал ее теплую щеку и утешил:

– Бомба толстая, а ты стройная. Алиску не слушай, она вечно с сигаретой и матерится, а еще нагло выступает против тебя. А Ксенька? Сама толстая и лохушка. – Ему хотелось порадовать Бомбину, но она вдруг бдительно прищурилась.

– А ты, Гриша, зачем вообще их замечаешь? Разглядываешь чужих девчонок!

– Случайно, – быстро ответил он, – больше не буду, – и перевел разговор на другое, – у нас Барбосова зовут Барбосом, а Надя‑Сфинкс влюблена в него, как припадочная, и зовет Барбосиком. А ему больше подходит Барбос – рычит, гавкает, на людей наскакивает. Барбосное поведение.

– А самый умный не должен считать себя самым умным. А ты, Гриша, считаешь?

– Считаю, – легко признался он, – все в классе считают, а я же не дурак спорить.

Она поцеловала его в щеку, которая находилась совсем рядом с ее лицом – они опять сидели рядышком, ее голова лежала на его плече.

Этот неторопливый разговор они вели на любимой скамейке, Бомбина зорко поглядывала на своих подопечных Кристину и Кирилла, потому что она – гувернантка. Маленькие Кристина и Кирилл носились недалеко, и Бомбина решила прикрыть глаза.

Лунный бульвар жил своей обычной жизнью. Происходили ссоры, измены, ревнивые скандалы. Барбосов катал свою Надю‑Сфинкс на мотоцикле по улице вдоль бульвара, чтобы все слышали треск мотора и возмущались: почему он катает только Надю, а других никогда. У каждого свои развлечения.

– Я не только умный, я еще везучий, – сказал Гриша тихо, – у меня самая лучшая девочка.

– Значит, ты умнее всех? – смеялась Бомбина.

Воспитанники Бомбины иногда толкали ее, а Гришу – нет. От него можно получить подзатыльник. Потом они отбежали в сторону и закричали:

– Бомбина – наша гувернантка! Она получает от наших бабушек гонорар! В условных единицах! Обниматься нечестно!

– Брысь, – вяло прикрикнул самый умный Гриша, – условные единицы за присмотр, а не за чувства.

– Еще за английский – условные единицы, – не открывая глаз, добавила Бомбина, – а чувства наши с Гришей ни при чем. Кирилл, как по‑английски «медведь»?

– Беа, – Кирилл прыгал на одной ноге, – а гувернантка – это договорные отношения, надо соблюдать. Правда, Бомбина?

– А «машина» – «кар», произносится – «ка‑а».

– Отвяньте, играйте в прятки, – Гриша отмахнулся, – но не вздумайте прятаться! Бомбине нервы не треплите! Ясно выражаюсь?

И тут на бульваре появилась Лидка Князева:

– Сидят, главное дело! А там такой прикол! А они сидят, воркуют, голубки хреновы! Все давно прибежали! А эти сидят!

– Да что такое? Говори толком! – велела Бомбина и сняла голову с Гришиного плеча. Этим Лидка была в душе довольна – она не любит чужих нежностей. И вечно у нее вопрос: «Почему Гриша, самый умный, выбрал Бомбину, а не ее, Лидку?» Лидка не знает, что такой вопрос задают все на свете, кого не выбрали.

Она умчалась, крикнула издалека:

– Отпад! Прикол! – только ветерок засвистел за ее спиной. Тут Бомбина вскочила на ноги, достала из кармана курточки два мандарина, сунула их воспитанникам:

– Держи, Кристина! Держи, Кирилл! Что надо сказать! – воспитывать воспитанников вошло у Бомбины в привычку. – И ни с места! Сидеть здесь и есть не торопясь витаминчики‑мандаринчики.

Гриша погрозил им пальцем, а потом, для надежности – кулаком.

Они кинулись в конец аллеи, где толпился шестой «Б». Конечно, воспитанники кинулись следом.

– Вижу Агату! – Гриша на ходу надел очки. – И Лидка там! – обычно он носит их в кармане и надевает только в важных случаях. Это случай, кажется, был важный.

Толпа шестиклассников стояла вокруг кого‑то и загораживала этого кого‑то. Кто же это мог быть? – Бомбина от любопытства прибавила ходу. Она не замечала, что сзади бегут Кирилл и Кристина. Гриша держал Бомбину за руку, тогда и Кирочка схватил Кристину за руку. Маленькие часто подражают старшим.

Шестой «Б» всегда оказывается в нужном месте в нужное время. Это, наверное, и есть везение.

Барбосов был здесь, Надя‑Сфинкс рядом с ним. Успели прибежать и Василиса прекрасная, и ее друг из восьмого класса Платон. И пес Степа был, конечно, тут.

Бомбина пыталась пробраться поближе к центру, но это было не так‑то просто. Лидка Князева оттолкнула Бомбину:

– Каждый хочет быть в центре.

– Особенно ты, Князева, – Гриша глядел сурово, он не только самый умный, он спортом занимается.

– Я первая все узнала! – пищала Лидка. – Я уже час назад все разведала! И всем сказала! А ты меня отталкиваешь, самый умный! Я одна видела самое начало!

Оля тоже была здесь, у нее на руках был кролик Крошка, его нельзя пугать ссорами и криками. Оля знала, что самое начало этой истории застала не Лидка, а она, Оля.

Дело было так. Оля гуляла с кроликом на Лунном бульваре. Бульвар – любимое место отдыха шестиклассников и кролика Крошки. Оля держала Крошку на длинном поводке, он прыгал между кустами и сугробами, радовался жизни. Иногда Крошка разговаривал с малознакомыми собаками и воронами. Он прекрасно знал, что воспитанные кролики с малознакомыми не разговаривают. Даже если имеют общительный характер. Но одно дело – воспитание, а другое дело – большое желание поговорить. Оля с удовольствием прислушалась к этим беседам.

– Гулять на Лунном бульваре – мое собачье дело, – сказала красавица колли Лейла, – а ты кто такой? И почему ты здесь?

– Отвянь, – нагрубил воспитанный Крошка.

Подошел здоровенный боксер Кинг, недоверчивый и не очень умный:

– Какой породы эта серая маленькая собака? – спросил он. – Уши длинные, глаза смирные. Кто это? Китайская хохлатка, что ли? А где же ботиночки? Они, хохлатки, босиком не гуляют, блин. У них, видите ли, лапки мерзнут. Ну не блин? – Боксер Кинг потряс своими висящими щеками, слюна капала на дорожку. «До чего красив, мужественный и грубый», – подумала Лейла. Она красавица, но не такая уж умница.

– Я не хохлатка, – заверещал Крошка, забыв о собственном достоинстве.

– А кто? Не бульдожка – нос не приплюснут. – Кинг показывал Лейле свою эрудицию. – Болонка? А где локоны?

– Он кролик, – быстро сказала Лейла и кокетливо прикрыла глаза. Лейла любит нравиться всем, тем более свирепому боксеру Кингу. Хотя пес Степа, интеллигентный и деликатный, с хорошим чувством юмора ей тоже нравится. Иногда.

– Кролик, – Оля подтащила Крошку на поводке к себе поближе.

– Кролик – закуска, – рявкнул Кинг и с аппетитом зевнул во всю пасть. Зубы длинные и очень острые, особенно – клыки.

– Не закуска, – пропищал Крошка жалобно, – а домашнее животное, меня любят, я умный и скромный. А ты грубый и агрессивный!

– Да! Да! Кинг агрессивный, – подтвердили другие собаки. Они притащили на поводках своих хозяев сюда, всем же хочется быть там, где происходит что‑то интересное. Не каждый день гуляют кролики на бульваре, да еще умные и воспитанные. – И что в этом Кинге нашла Лейла? Она нежная красавица. У нее изящные манеры, у Лейлы. – И пес Степа ревниво куснул Лейлу за хвост.

– Вкус женщины – вечная загадка, – сказал таксик Доник, низенький, кривоногий и очень обаятельный.

– Доник – маленькая собака, – процедила сквозь зубы Лейла, – не люблю маленьких собак. Хотя полное имя – Дональд мне нравится. – Обнадеженный Дональд завилял хвостом.

И вот тут, в этот момент, Оля услышала голос, который показался ей знакомым. Она напряженно вспоминала: где слышала этот низкий женский голос, бархатный и насмешливый. Оля сразу перестала слушать собачьи разговоры. Тот голос говорил о важном. Сверкнули Олины голубые глаза, она сразу почувствовала – начинается что‑то необыкновенное, волшебное, таинственное и прикольное. Словом, такое, что захватывает любого.

– К тебе приближается белый корабль – большое светлое чувство. Ты видишь его в мечтах и в глупых снах. А светлое чувство – рядом.

– Мои сны не всегда глупые, – отвечал другой голос, тоже знакомый и писклявый. – Вчера снилась контрошка по математике, что ж тут глупого? Не решила ни одного примера, а переживала не очень сильно. Как в жизни.

– Не отвлекай, – пророкотал бархатный голос. Оля поколотила себя кулаком по голове: вспоминай! Ты ведь не раз слышала эти гудящие интонации. Но где? Когда? Чьи? Почему‑то никак не вспоминалось. А голос продолжал: «Все придет неожиданно. Тучи и метели принесут и унесут, унесут, унесут».

Оля кинулась туда, где они обычно обсуждали тайны. И, прижав к груди кролика, все вспомнила.

Это было совсем недавно и совсем недалеко. Обстановка была другая, вот почему не приходило в голову сразу. Туманные слова, веселые намеки. Это была необычная комната – вот‑вот всплывет картина. Но уши кролика, длинные и пушистые, щекочут нос. Оля чихнула, и от этого все вспомнилось очень отчетливо. Это подвывала, ну конечно, Экстрасенсиха. А почему не сразу Оля узнала ее? Потому, наверное, что раньше Экстрасенсиха давала свои сеансы в комнате с хрустальным шаром на золотой нитке. И драгоценные камни были разбросаны по темно‑вишневой бархатной скатерти. И гадальные карты, перемешанные с фантиками от конфет «Мулен‑руж», валялись, где попало. Экстрасенсиха! Гадальница‑предсказательница. Все из шестого «Б» бегали к ней, когда не ладились отношения с любимым существом. Или с мамой. Или с учительницей. Как возникнет проблема, так и посещают эту комнату с хрустальным шаром. А он вращается и отбрасывает цветных зайчиков на стены, на пол и на высокий книжный шкаф.

Оля засмеялась и шепнула кролику в длинное ухо:

– Экстрасенсиха! Вон она сидит. А с ней наша Лидка Князева, видишь, кролик Крошка?

– Любовь требует найти, – проурчал кролик Крошка.

– Тучи? – недоверчиво спросила Лидка Князева. – Принесут мою любовь? Нереально. От них дождь и слякоть, лужи и сырые скамейки на бульваре.

Оля от любопытства раскрыла пошире свои ярко‑голубые глаза. Сбежался почти весь шестой «Б». Предстказания Экстрасенсихи в новых условиях – на Лунном бульваре, это было интересно. Все уставились на Лидку. Ее лицо выражало большое сомнение и большое желание поверить Экстрасенсихе. Но как удалось этой несуразной и нескладной Лидке Князевой вытащить Экстрасенсиху из уютного и красивого дома на скамейку Лунного бульвара? Как сумела эта Лидка добиться новых предсказаний и обещаний? И нельзя ли сделать так, чтобы Экстрасенсиха и другим что‑нибудь пообещала и нагадала?

Агата и Оля переглянулись, без слов понятно: Лидка опять настырно требует великой любви, в сто пятый раз тупо верит в большую вечную любовь и в сто пятый раз скорее всего промахнется. «А вдруг – не промахнется?» – весело надеется Агата.

– Почему мальчишки убегают от меня? Скажите, Экстрасенсиха. Вы все тайны знаете, не скрывайте.

Экстрасенсиха помолчала, повертела в руке зонтик, а потом опять завела на низких нотах. Агате ее вытье очень нравилось:

– Мальчишки – не рыцари Белой Птицы! Они не любят, когда им без оглядки верят. А почему? А потому что груз ответственности тяжелее камня на шее. Это знает любой, кто хоть раз отвечал хоть за что‑нибудь. Ветер завывает и несет счастливые события. Красивое начало и красивый конец.

– Не хочу про ветер! – капризничает Лидка. – Я ищу мальчика, сильного, красивого, верного. Пусть он меня оценит и поймет. Его найдите, Экстрасенсиха, а не какие‑то дурацкие тучи и ветер!

– Кто меня перебивает, тот надежду убивает, – провыла Экстрасенсиха. Сегодня она ведет себя странно даже для Экстрасенсихи: все время что‑то высматривает. И не только на тучах, а здесь, на дорожках Лунного бульвара. Все сбежались ее послушать, и тогда она заявила:

– Кто мне дорожку загораживает, тот сам свою любовь отгораживает. – И отодвинула Леху в сторону.

Оля сказала:

– Я сразу догадалась, что это она, Экстрасенсиха.

– Врешь, не сразу, – сказал из‑за Олиной курточки кролик Крошка.

– Не люблю, когда обманывают, – Экстрасенсиха поморщилась, хотя сама подвирает то и дело, такая у нее работа.

– Сами‑то разве не обманываете? – вступился за Олю Артем. Он тоже успел прибежать сюда, хотя учится в другой школе.

– Не будем придираться к мелочам, – Экстрасенсиха сегодня была неторопливой, сидела и сидела. А дома обычно проводит быстрые предсказания, посетители следуют один за другим. Иногда. А иной раз за весь день никого нет, такая у нее работа, неравномерная. – У меня не вранье, а туманные обещания. Разные вещи.

– Мне предскажите, – выкрикнула Агата, – поругаемся мы с Лехой сегодня? Или завтра?

– А мне интересно, мой мотоцикл сломается? Или нет?

– А я хочу знать, сбудется моя главная мечта – станцевать Спящую красавицу, – это Анюта балетная, – или роль отдадут Лариске?

– Про щеночка! Разрешат родители? Или опять про блох волынку заведут?

И Экстрасенсиха стала предсказывать. Она не любит давать прямые ответы на прямые вопросы. Пусть каждый сам улавливает то, что касается его щенка или его ссоры. Агата знает эту особенность Экстрасенсихи. Ей, Агате, это даже нравится отгадывать загадки туманных предсказаний.

– Найдешь любовь, потеряешь любовь, – пропела басом Экстрасенсиха, – и опять найдешь. Богатство за поворотом дороги, а в руки не дается. И заметает метель, заметает. «Это про Лидку», – Агате кажется, что все ясно. Но не так‑то все просто.

– Они не дураки, – продолжает Экстрасенсиха, – щенок берется для ребенка, а ухаживать им. И гулять, и купать, и кормить, и лечить. Ни за что!

– А у других собаки! – выкрикивает Василиса прекрасная.

Но предсказания продолжаются:

– Гадаю тому, кто способен угадывать. Тайна давно в кармане, не потеряй. Голубой шарф иногда самое важное. Но ненадолго, лови момент.

Агата вспомнила Олин голубой шарфик, она носит его, чтобы оттенить цвет своих голубых глаз. А тогда Агате надо надевать серое? Или зеленое? У нее глаза меняют цвет.

– Никто не знает, какой бизнес окажется успешным, а какой накроется медным тазом. Но умный и в глупом положении извлечет свою пользу. Ревность – глупость, но кто без дурости? И кто со Снегуркой шастает по бульвару, тот пусть знает: расплата будет страшной.

– Вы улавливаете? – строго спросила она обступивших ее шестиклассников.

Все закивали: улавливают.

А вокруг стояли собаки, маленькие дети с лопатками и ведерками, совочками и санками. Они не были так уж заинтересованы разговором о любви. Впрочем, маленький ребенок, как и собачка, умеет прекрасно притворяться, что разговор его не касается, а сам держит ушки на макушке. Он всё слышит. Про любовь всем интересно.

Кролик Крошка вздохнул под Олиной курткой. Оля тоже вздохнула с грустью, хотя у нее в личной жизни все в порядке. Артем, хотя и живет на другой улице, каждый день приходит на Лунный бульвар. И сегодня он придет, а в сумке будет сидеть крыса Гертруда, любимая крыса Артема. Ей нужен свежий воздух и общество животных, гуляющих на бульваре. А самому Артему нужно взглянуть в Олины голубые глаза и прочесть в них Олины светлые чувства. Взгляд у Оли честный, правдивый, хотя она известная врушка. Но Артем не считает это большим недостатком. Оля убедила его, что вранье – это творческий процесс.

И вот Артем стоит здесь, он не пропустил интересное событие, хотя откуда он мог знать заранее, что Экстрасенсиха будет вести свои туманные разговоры на Лунном бульваре? Никто не знал, но интуиция на то и существует, чтобы подсказывать людям то, чего они не знают. Иногда – правильное решение примера на математике. Иногда – ловкий подход к маме, у которой надо что‑то выпросить. А иногда время и место, где нужно оказаться, чтобы участвовать в чем‑то важном. Или в том, что человеку кажется важным.

– Пришел, – тихо сказала Оли и поцеловала его в щеку.

– А как же? – Он хотел сказать: «Все мои дороги ведут к тебе, Оля», а сказал: «Прикольно здесь, вот и не прозевал».

Она его хорошо понимала, и слова пропустила мимо ушей, а чувства оценила по достоинству.

Экстрасенсиха продолжала гудеть басом:

– Счастья много, а свободы нет.

Артем шепнул Оле в самое ухо:

– Это про крысу Гертруду. Пряники, сухарики, а сидит в сумке, – и он приоткрыл «молнию» на сумке, Гертруда сразу высунула розовый нос и длинные усы.

А Экстрасенсиха сказала:

– Он тебя не узнает, пройдет мимо.

– Это про меня, – запищала Лидка, – он пройдет! Но я догоню!

– А когда догонишь, он убежит, – продолжила Экстрасенсиха.

– Классная она, – смеялся Артем, – кто, кроме нее, может рассуждать о всякой фигне? Любовь‑морковь!

– Ничего не фигня, – сказала Василиса прекрасная, – она мне говорила про Платона: «На два года старше будет твой Платон». А так и получилось.

– У тебя мечта: пусть мама тебя понимает, не ругает, разговаривает с тобой о душевном, а не рявкает: «Мой руки!»

– Про меня, – тут же догадалась Надя‑Сфинкс. – Ну точно! «Мой руки», главное дело! С мылом, главное дело!

– Артем! – Оля внушала свою мысль напористо. – Любовь – самое главное в жизни.

– Вот еще, – вдруг восстал он, – это интересно только девчонкам. – Но он не пропустил ни одного слова Экстрасенсихи. Интерес большой и у мальчишек, но его полагается скрывать. Говорить презрительно «любовь‑морковь», «фигня и приколы». Мальчишки люди скрытные.

– Ничего не фигня и не приколы, – Оля не отступала, – у нас в шестом «Б» все давно влюбились! Двенадцать лет – не маленькие.

На этот раз Оля говорила чистую правду. Любовь, наверное, не зависит от возраста, влюбиться может и пятилетний ребенок. Он будет страдать, ревновать, надеяться, считать минуты до счастливой встречи. Любить. Взрослые влюбляются и играют свадьбы. А в шестом классе влюбляются, до свадьбы далеко. Но они полноценно проявляют свои горячие чувства – дерутся, дразнятся, достают своих любимых, ссорятся, мирятся. И еще неизвестно, у кого чувства богаче: у взрослых или у подростков. Шестой «Б» никогда об этом не задумывается, а если бы задумался хоть раз, смог бы твердо ответить на этот тонкий вопрос. Конечно, они, подростки, любят сильнее, ярче, богаче. Потому и лупят друг дружку, толкают в грязные лужи, швыряют снежки в лицо и обзывают по‑всякому.

– Никто не узнает о своей любви заранее, – Экстрасенсиха рассказывала, а Оля вспомнила, как несколько раз прибегала к Экстрасенсихе домой. И там была необыкновенно красивая комната с бархатной скатертью и драгоценными камнями, которые отбрасывали разноцветных зайчиков на стены и на потолок. Еще там были гадальные карты, разбросанные по столу. И хрустальный шар, внутри которого заключались тайны любой жизни. А на шкафу стояла большая клетка, в ней жил попугай Попка, он орал, а иногда говорил разумные слова.

Однажды Оля пришла к Экстрасенсихе и спросила:

– Как мне организовать свой маленький, но верный бизнес?

– Бизнес? – Экстрасенсиха была в сверкающем шелками халате, с драконом на спине. Когда она прошлась по комнате, дракон вильнул хвостом и повернул все три головы к Оле.

– Бизнес. У всех в классе есть бизнес, а я хотела продавать морских свинок, вернее – поросяточек. Но никто не приходит, а появляется налоговый инспектор: «Плати налог, раз торгуешь». А моих поросяток никто не покупает, мама ругает – не дом, а свинарник.

– Садись, – Экстрасенсиха показала Оле место за столом, сама села напротив: – Бизнес. Скажи, что ты умеешь делать лучше всего?

– Врать, – быстро ответила Оля.

Экстрасенсиха рассмеялась, а потом начала замогильным голосом:

– Правда нужна, и вранье пригодится. Особенно когда притесняют. И птицы поют лукаво. И жираф хочет всех обхитрить в своей Африке. А пустыня живет без вранья, там мало живых, один песок. Тоже вранье, между прочим. Там тушканчики, змеи, ящерицы и еще не знаю кто.

С потолка раздался голос:

– Оазисы! С водой и пальмами! Кактусами и изюмом! – это вопил попугай Попка. Оля сразу достала из кармана орешки и насыпала в его клетку.

– Хорошая пришла Оля! – крикнул Попка и стал быстро грызть орешки, скорлупки полетели на ковер.

– В чем талант, в том и бизнес, – закончила Экстрасенсиха, – продавай свои выдумки, только не бери дорого, а так, по совести. Если она у тебя есть. – И засмеялась.

Бизнес у Оли пошел, они с Артемом вместе вели прием нуждающихся в разных версиях. Но об этом позже. А сегодня Экстрасенсиха вела прием. И где? На Лунном бульваре. Каждому пришло на память посещение ее роскошного дома с драгоценными камнями и хрустальным шаром на золотой нитке. И конечно, с Морозиком, который так вкусно готовил. Он почти каждого пришедшего угощал компотом из яблок и апельсиновых корочек. И каждый любил этот компот. Даже Бомбина его пила с удовольствием. И даже Леха, который предпочитал фанту, химический рыжий напиток.

Это был волшебный дом.

А сегодня Экстрасенсиха почему‑то переселилась на сырой бульвар. Она делала свои предсказания довольно небрежно. Она кого‑то искала, а может, ждала. Оля сразу это заметила: взгляд Экстрасенсихи то и дело скользил вдоль бульвара, вдоль дорожки у старых берез.

Но каждый думал о своем, не замечал тревог Экстрасенсихи. Она сказала:

– Ты воюешь с родителями, хочешь приходить позже. А они нажимают, не хотят понять твою сложную душу.

– Во! Про меня! – сказал Барбосов.

– Еще чего! Это про меня! – сказала Василиса прекрасная.

– Они мой мотоцикл слушают, навязчивые люди.

– А меня мама преследует: Платон старше на два года, зачем он с тобой? Зачем ты с ним? – лезет мама в душу.

– Приходи рано, не приходи поздно – это же про меня! – Бомбина десятиклассница, совсем взрослая. Но это кажется Агате, Оле. А маме Бомбины так не кажется. Ребенок прошмыгнет по улице незаметно, и он уже дома, в безопасности. А взрослой девушке опасно находиться на бульваре, тем более зимой – темнеет рано, мало ли какие типы там шатаются.

Споры были бесполезными, как большинство споров. Никакая истина в них не рождалась.

– Когда тучи принесут мою любовь? – опять пристала Лидка. Экстрасенсиха не ответила. И Лидка не стала ждать ответа:

– Вот он! Тот самый! Кого я жду!

– Лида! – строго остановила ее Экстрасенсиха. – Не торопись, придет твоя любовь.

– Жду, жду, а никого нет. Вдруг мимо проходит? Вон Оля и Артем полюбили друг дружку, хотя он вообще из другой школы.

Оля и Артем смеялись, Оля сказала:

– Лидка! От зависти лицо делается кривым, а глаза косыми.

– Конечно, завидую! Экстрасенсиха! У всех в классе любовь, а у меня никого. Представляете?

– Легко. Но терпение и выдержка, придет твоя любовь, уйдет и опять придет.

Оля стояла рядом с Артемом, он держал ее за руку, а она широко раскрыла глаза. Речи Экстрасенсихи завораживали. В комнате это тоже действовало на воображение. Но здесь, под серым небом и под чириканье воробьев, производило какое‑то особое впечатление.

– Артем, она никогда не работает на бульваре. Это что‑то значит.

– Да, – услышала Олин шепот Экстрасенсиха, – это что‑то значит. В трудные минуты жизни каждый из вас искал в моем доме ответы на трудные вопросы. А теперь у меня сложный момент, – Экстрасенсиха тяжело вздохнула. – Сложный и трудный.

– У вас? – зашумели вокруг. – Разве так бывает?

– Бывает. – Она их оглядела, глаза были грустные. Достала из сумки пачку мороженого «Сугробчик» и стала грызть.

Барбосов вспомнил, как давно он не ел мороженого, и сглотнул слюну, получилось громко и заметно. Надя‑Сфинкс шепнула:

– Барбосик, мороженого хочется. – Она не упрекнула его, что все деньги он тратит на бензин для мотоцикла: бензин дорогой.

Оля сказала:

– А помните, как Надя‑Сфинкс и Барборосов убежали из дома? Вы тогда сказали их родителям: «Живы‑здоровы, но надежно спрятались».

– Да, а родители сразу примчались ко мне, – гордо сказала Экстрасенсиха. – А они в ужасе, родители: «Ждать до весны? Я не переживу! И я не переживу!» Мама Нади‑Сфинкса больше всего страдала от того, что ее дочь убежала не одна, а с мальчишкой. Это терзало ее больше всего. Но говорить об этом она стеснялась. А меня стесняться бесполезно – я вижу людей насквозь. – Экстрасенсиха завернула остатки мороженого и убрала в сумку. Она прикрыла глаза, вспоминала, как говорила тогда: «Рассеются туманы, вернется все на место. Только не надо применять силу и власть – власть должна быть милосердной. А то ищут – плачут, а найдут – лупят. Экстрасенсиха намекала родителям, когда они сидели вокруг ее стола с драгоценными камнями: «Одновременно! Это не обязательно вместе. Разница есть всегда – месяц восходит над горой, а река течет с горы».

«Ваш амбал уговорил нашу девочку!» – рычала на барбосовских родителей Надина мама. «Он не амбал, просто крупный! – отругивался отец Барбосова. – А за дочерью надо смотреть лучше! У нас парень, у вас дочь. У нас голова не болит, а у вас пусть болит». «А если похитили?» – Кассирша по прозвищу Кассирша, мама Барбосова зарыдала. Экстрасенсиха велела: «Без слез! Нервируете птицу!» – «Меня лично!» – рявкнул попугай.

Скоро парочка нашлась. Барбосов, оказалось, был у деда в деревне. Надя – у тетки в Москве, которая считалась врагом семьи. Никакой романтики, шестой «Б» тогда даже расстроился. Родители были счастливы – им не нужна романтика, им нужны дети дома. Помогла найти детей Экстрасенсиха и еще сыщики из десятого класса, Дима и Юля. Теперь она вспоминала свои удачи. Когда настроение плохое и мороженое не помогает, иногда полезно вспомнить о своих успехах. Даже давних.

Она вспоминала, прикрыв глаза. Все притихли, только Лидка приставала:

– Не отвлекайтесь, Экстрасенсиха. Найду я счастье?

– Найдешь, найдешь, – лениво подтвердила она, – настырность отпугивает, наглость отталкивает. – И глаз не открыла, то ли задремала, то ли ушла в воспоминания.

Оля прижимала к груди кролика и слушала внимательно и Экстрасенсиху, и Лидку, и кролика Крошку, который попискивал, и Артема, он что‑то нашептывал своей Гертруде, которая сидела в сумке.

У Оли в голове рождался хитрый и веселый план. Туман от красивых и немного туманных речей Экстрасенсихи рассеялся, Оля подтолкнула Лидку Князеву локтем и тихо сказала:

– Он мечтает о тебе, Князева.

– Прямо сейчас? В эту минуту? – Лидка готова бежать сразу. Только бы знать, в какую сторону.

– Сейчас, – кивнула Оля.

– Сейчас он мечтает о киви, – вступила в беседу Экстрасенсиха, – его любимый фрукт. Киви в пакете, который твоей будущий верный друг сейчас несет в руке. – Она снова вздремнула, но Агата вступила в разговор непринужденно:

– И еще в пакете пачка сигарет и диск «Мымрочка», новый и прикольный.

– А киви три, мог бы и поделиться с друзьями своей будущей подруги, – это добавил Леха, и никакого ехидства на лице.

– А на шее плеер, а в ушах – уши, то есть наушники, – это Василиса прекрасная.

– Откуда вы знаете подробности? – визжала Лидка. – Почему я не знаю? Почему вы знаете?

Она терзала Экстрасенсиху и не видела, что по дорожке идет ОН!

Экстрасенсиха перешла от дремоты к очень живому рассказу:

– Ты, Лида, сейчас побежишь за ним, как собачка. И это будет зря. Надо думать своей головой, ты же человек, а не собачка. Хотя, справедливости ради, замечу: собаки тоже умеют думать.

– Еще как умеют, – сказал из‑под скамейки Степа. Пес чесал свою кудрявую голову задней лапой, собакам так удобно. Человек не смог бы чесать голову ногой, а если бы попробовал, то сразу бы отказался от этого – рукой удобнее. Степа принял участие в разговоре на равных, – еще как умеют думать. Собаки живут своим умом, а хозяева собак не всегда живут своим умом. Привожу пример. Одна собака, очень красивая, а умная не очень. И хозяйка точно такая же, внешность – очень, а ум не очень.

Степа, похоже, никого не хотел обидеть. Когда пес смущен, он говорит не очень ясно, но все вокруг Степу поняли. Красавица Лейла не должна фанатеть от дурака‑боксера Кинга. А ее хозяйка не должна поощрять свою Лейлу в этом ее увлечении. Степа все это сказал и убрался под скамейку, под ноги своего хозяина Харитона по прозвищу Харя. Боксер все услышал и зарычал. Он показал клыки, длинные и острые, как ножи.

Агата перевела разговор с опасной темы на безопасную:

– Лида! Он высокий, какие тебе нравятся!

– Он видит тебя во сне, – подхватил опять Леха, – когда спит на уроках. А сейчас он вспомнил твою любимую песню.

Лидка смеялась счастливым смехом, но вопросы не оставила:

– Откуда вы‑то знаете? Почему же я не знаю?

Лидка хохотала звонко, ей очень нравился этот человек, который позволяет себе спать на уроках.

– Но ему, Лидка, неизвестно, что ты – это ты. Ты кажешься ему обычной девочкой, ничего особенного, просто девочка с Лунного бульвара. Ты для него пока тайна, – это плела Василиса прекрасная.

Лидка совсем потеряла контроль над ситуацией. Она даже не видела, что парень идет по дорожке. Высокий, светловолосый, в руке сумка прозрачная, всем видны его киви, диски, пачка вафель. Остальное дело воображения. Все смотрят и рассказывают, а Лидка не знает, откуда они знают.

– Опять разводите меня? А я не поддамся, я не дура.

– Разве? – подняла брови Оля. Ей сегодня особенно интересно жить. Экстрасенсиха не похожа на себя, хотя и подвывает, как обычно:

– Каждый думает только о себе, а от этого происходит не то. Но все равно победы ждут терпеливых.

– Нет терпения! Нет терпения! – Лидка рвется бежать, но Экстрасенсиха хватает ее за рукав:

– Не утомляй свою судьбу, а я от тебя уже устала, не суетись, поняла?

– Да, – буркнула Лидка. Она поняла, но не согласилась. Она подумала: «Пока я буду тут терпеливой и сдержанной, другая девчонка уведет его? Вон они стоят вокруг и оттачивают свое чувство юмора. Посмеиваются, а рядом с ними насмехаются надо мной мальчишки. И никому я не нужна, в этих делах справедливости нет. Они хитрые, а я простодушная».

Экстрасенсиха прочитала эти простые мысли и засмеялась, кролик Крошка смеялся на руках у Оли, он похрюкивал. Вообще‑то кролики не хрюкают, но это был необыкновенный день. Для шестого «Б» начиналась новая история, а для писательницы – новая книга. И вот она, писательница, появилась на дорожке. Она подошла, вежливо поздоровалась с Экстрасенсихой, а своим любимым читателям сказала:

– Вы опять оказались в нужном месте в нужное время? Чутье у вас, мои дорогие.

– А вы случайно здесь проходили, – с невинным видом спросила Агата, – или у вас тоже чутье на интересное?

Она рассмеялась, а Экстрасенсиха сказала:

– Вот какие! Им палец в рот не клади – откусят, – и опять окинула взглядом дорожку. Кого она ждала?

Кролик Крошка был рад, что попал в такую милую компанию, слушал интересные разговоры, смеялся со всеми и похрюкивал от удовольствия.

– Вообще‑то кролики не хрюкают, – напомнила Оля, – я это твердо знаю.

– А я нетвердо, – ответил Крошка, и опять было смешно. Только Экстрасенсиха невесело улыбалась, хохотать как следует у нее, кажется, не было настроения.

– А вы новую книгу как назовете? – спросил Леха, а Гриша добавил:

– Я догадываюсь, но молчу.

– Вечно ты догадываешься, самый умный, – проворчал Барбосов. Он‑то давно решил, что умный – это ругательство. Барбосов не самый умный, а живет хорошо – любому залепит в пятак, то есть в нос. Сила и грубость – вот что главное. А вовсе не ум. Барбосов знает.

Агата смотрит на писательницу и думает: «Работа у нее такая, что она злится, если ее от работы оторвать. Любимое дело. Вот бы и мне любить работу. В далеком будущем».

Писательница вдруг спрашивает:

– Экстрасенсиха, неужели и у вас бывают проблемы? Вы сегодня не такая, как всегда.

– Профессиональная наблюдательность. Да, проблемы, а почему же не бывает? Я живой человек, как говорят продавщицы, когда надолго покидают свое рабочее место.

– Желаю вам решить все сложные вопросы, – писательница торопилась. Каждый принял ее слова на свой счет. А Лидка высказалась:

– Если мне не поможете, Экстрасенсиха, ничего у меня не получится опять. – Она скроила несчастное лицо.

Кролик Крошка сказал:

– Лидка самая хитрая и прибедняется, а сама наглая. Хоть бы раз угостила меня морковкой или репочкой. Любовь ей подавай! Да еще вечную‑бесконечную! У меня, порядочного и благородного кролика Крошки, и то нет вечной любви. Разные крольчихи строят со мной семью, какая первая пригласит по‑соседски, с той у меня и дети. Мои крольчата, и зовут их Кроля Крошкович, или Клара Крошковна. А хитрых и наглых никто как раз и не любит.

Крошка ворчал тихонько, он сидел под Олиной курткой у нее на груди.

Экстрасенсиха ни то услышала Крошку, ни то угадала его мысли:

– Любовь – не хитрость. Любовь – душа нараспашку.

Злющий боксер Кинг добавил:

– Любовь – это песня без слов и без музыки. Писательница! Ничего смешного! И вы все перестаньте хохотать! Обрадовались, блин!

Писательница погладила Барбосова по голове и ушла, улыбаясь. В ее книге теперь окажется Крошка с бульвара, Барбосов со своим ворчанием, Лидка вся в надеждах, которые сама же сокрушает своими резкими неуклюжими движениями. Новые детали, новая музыка.

– Как я его узнаю? – напирала на Экстрасенсиху Лидка.

– Сердце подскажет.

– Лучше вы скажите, сердце тихо говорит, я вас лучше услышу.

– Лидка ко всем мальчишкам мотается, – Леха терпеть не может Лидку. Особенно с тех пор, как Лидка попыталась отбить его у Агаты. разве можно их сравнить? Агата это Агата, а Лидка это всего лишь Лидка.

Барбосов тоже не промолчал:

– Князева вечно права качает, а всегда у нее облом. – Барбосов влюблен в Надю‑Сфинкса, чтобы доказать свою любовь, он презирает других девочек. Это бывает с людьми двенадцати лет – несправедливости и обиды Лидке, Варваре или Оле. Зато Надя‑Сфинкс должна быть довольна.

– Прибамбасы и выкрутасы, – говорит Экстрасенсиха, ни к кому не обращаясь. Кусту сказала. И тут из‑за куста вышел человек.

* * *

Лидка закричала истошным голосом:

– Он! Дождалась! Я была терпеливой!

Высокий блондин шагал по дорожке, как будто никакой компании тут не было. Шагал и шагал.

– А в сумке не только киви, там еще пучок редиски, – сказала задумчиво Агата. – И современная музыкальная техника.

– Загадочный намек, – фыркнула Экстрасенсиха.

– Люблю намеки, – Агата весело смотрит на нее.

– Лидка своего парня дождалась! – говорит из‑под лавки пес Степа.

Но Лидка не слышит никаких этих разговоров – она бежит по дорожке за высоким мужественным блондином.

Агата побежала за Лидкой – любопытство чувство очень сильное, особенно у Агаты. Она никогда не пропускает интересное: драку, новую курточку Ленки‑ашницы или, например, новый диск самого умного Гриши. Недавно он дал всем послушать группу «Прикол», очень классная группа.

Агата спешила за Лидкой, а за ней – Оля, маленькие Кирилл и Кристина, а за ними, конечно, гувернантка Бомбина, а за ней, само собой разумеется – Гриша. Всем хотелось знать, чем кончится это невероятное приключение Лидки Князевой, предсказанное Экстрасенсихой.

Первая красавица школы Юля тоже пустилась вдогонку – она не знала цели преследования шестым «Б» блондина, быстро шедшего по дорожке. Но интересно же!

– У меня ноги на целых одиннадцать сантиметров длиннее, – на всякий случай напомнила Юля, – а вы Диму Маскина не встречали?

– При чем ноги? – отзывается Лидка. Она запыхалась. Он идет, а она бежит, но никак не догнать – такие шаги быстрые, энергичные. И это Лидке нравится. И рост, и прическа, и широкие плечи. Мужественный парень. – Ноги твои не имеют отношения! – Лидке хочется осадить Юлю, пусть не гонится за Лидкиным парнем.

– Ноги уникальные! – отвечает Юля. – И то я не нахальничаю. А ты – да.

– Это не нахальство! – отзывается Агата, шестой класс всегда выгораживает своих. – Это борьба за светлое будущее!

Агате нравится сегодняшний день – все пытаются разгадать тайну: сложится ли у Лидки любовь? Вечная‑бесконечная? А другие предсказания Экстрасенсихи сбудутся? До чего интересно, – и Агата прибавляет скорость, чтобы догнать Лидку и посмотреть, как разовьются события. Удастся Лидке познакомиться с ним? А он влюбится?

Около Экстрасенсихи остановился участковый милиционер Угорелов.

– Гадать на Лунном бульваре не рекомендуется, – заявил он без особой строгости. – Это мой участок, а я в гадания не верю. И вообще не положено.

– А кто здесь гадает? Никто, – она смотрела так честно, как умеют смотреть шестиклассницы, если приходится соврать. – Зачем мне гадать?

Из‑под скамейки сказал пес:

– Здесь не гадают, а общаются на свежем воздухе. А правда, что вы, дяденька мент, знаете тысяч сто детективных историй? И сами в них участвовали? Потому что ваша служба и опасна и трудна?

– Знаю, – не удержался Угорелов. Похвастать каждому хочется. – Но не расскажу, служебная тайна.

Экстрасенсиха тоже решила ему польстить и поддеть его одновременно:

– Дети от вас, господин мент, узнали тайну похищения драгоценностей из квартиры на седьмом этаже. Значит, иногда раскрываете?

– Иногда не вытерпишь, нервы не железные, – он нахмурился, – рассказал им, хотел заинтересовать. Теперь молчу, как смерть. – И тут же рассказывает, как несколько лет назад из цирка украли кота по имени Кризис. – Кот играл на гитаре, пел романсы про хризантемы и про каменную скамью. А кто нашел? Сыщики из пятого класса! Дима и Юля. Теперь они в десятом, а любовь все живет.

– Хорошо рассказал, – похвалил Степа из‑под лавки, – хочет нам понравиться.

– Каждый хочет понравиться хоть кому‑то, – философски заметила Экстрасенсиха, – а некоторые – не тому, кому надо. Отвлекаются от главного.

Угорелов продолжал выдавать секреты:

– Смирнов, второгодник и амбал, подманил кота сарделькой и ласковым голосом: «Кис‑кис, талантливый кот. А цирк ему не платит, несправедливо!» И кот доверчиво подошел к Смирнову Виктору. А Виктор сунул в огромную базарную сумку, утащил домой и стал вымогать выкуп у клоуна Лени, общего любимца цирковой публики. А Леня из‑за амбала Смирнова остался без номера и без кота Кризиса, и без романсов про хризантемы, и про каменную скамью. А цирк от этих романсов раньше фанател, а кот пропал, и все кончилось. Леня даже плакал на Лунном бульваре.

Экстрасенсиха откусила мороженого, которое опять нашлось в ее сумочке, и сказала:

– Юля и Дима догадались посоветоваться с кем надо. И пришли к единственному человеку, который сумел им помочь, – она скромно опустила глаза, и Угорелов понял, что этот человек – она. – Они тогда быстро нашли кота, перестали искать на помойках и за гаражами. Они по подсказке умного советчика вышли на след, ворвались к амбалу Смирнову и отняли кота. Ему не помогло ни нахальство, ни сила амбальская. Кота вернули в цирк, все встало на свои места. А Смирнов теперь работает сантехником в наших домах, справляется.

– Сантехники хорошо зарабатывают, – согласился Угорелов.

– Юля и Дима тогда были в пятом классе, а теперь они в десятом. Как бежит время.

– Кота вернули! – заорал из‑под скамейки пес Степа. – Главные сыщики из пятого класса!

– А чего орать? – поинтересовался участковый Угорелов.

– Эмоции захлестнули, – легко согласился Степа, он любит красивое слово «эмоции» и гордо его произносит, не всегда кстати.

– У этих детей, Димы и Юли, была с пятого класса красивая большая любовь. Она влюбилась в его ум и детективный талант, а он в ее интуицию влюбился. А когда ссорились или ревновали, бегали ко мне. Особенно она: «Он меня разлюбил! Он Ксеньку провожал! Он нес ее рюкзак и отстойный зонтик». И он прибегал: «Юля кокетничает!» – «Ну и пускай, она же красавица». – «Так не со мной же! С чужим парнем, он похож на певца Морковкина!» – И я утешала, охлаждала ревность. И любовь сохранилась – чья победа?

– Юля женственная и хитренькая, не противно хитрит, – опять высказался Степа, – а Лидка Князева настырная и наглая, вот ее и не полюбит никакой дурак.

– Ну почему же не полюбит? Найдется подходящий, увидит в ней хорошее и ответит на ее чувство. – Экстрасенсиха любит счастливые развязки всяких историй. – А как вы думаете, у Экстрасенсих не бывает неприятностей?

– С налоговой, наверное, – догадался Угорелов.

– Нет, я про личную жизнь, – вздохнула она.

– Любовная драма на уровне хлама? – вдруг съязвил Степа и тут же нырнул поглубже под скамейку.

С дальней скамейки крикнула Суворовна:

– А Лидке все советы даете бесплатно. А мне, пенсионерке, никаких льгот – ни по лекарствам, ни по квартплате, ни за телефон!

– С подростков не беру денег. А остальные по совести платят. У старых проблем с любовью почти не бывает, они ко мне и не обращаются.

– А у меня как раз проблемы, – сказала сестра Суворовны Кутузовна, – я его помню уже лет семнадцать или сорок. А он меня забыл. Обидно. По телефону не узнал.

– Прекрасти, не позорься! – рявкнула Суворовна. – Любовная драма на уровне хлама.

Посидели молча. И тут вдалеке послышался шум, смех и выкрики. Угорелов прислушался:

– Там шестой «Б» тусуется? Почему такой крик? Скандал или разводка?

Шум медленно приближался, Экстрасенсиха задумчиво и серьезно ответила:

– Ничего особенного, девочка ищет принца.

* * *

А там, в конце аллеи, волны несбыточной мечты расходились по Лунному бульвару. Лидка догоняла, а он прибавлял ходу. Воздух дрожал от странности жизни. Голые ветки гибко покачивались, хотя всем известно, что гибкость возвращается к ним только весной, а всю зиму они озябшие и жесткие. Ворона на березе вдруг завопила дико:

– Карраул? Карр!

Кинг прорычал:

– Прикол!

Лидка на бегу подумала: «Злые редко бывают правы, но на этот раз боксер Кинг, кажется, не ошибся».

Оля крикнула:

– Агата, сейчас начнется главное кино!

Блондин оглянулся и побежал от них. Ему лет тринадцать.

– Мальчик моей мечты! – бесцеремонно объявила Лидка. – Смелый и мужественный! Спортивный и красивый!

Он бежал, куртка нараспашку, светлые волосы развевал ветерок. Он даже на бегу насвистывал песенку, Лидка Князева ее тоже знала. Современные подростки часто знают одни и те же песни – мода у всех одна.

Номер телефона наберешь,

Ничего не перепутаешь,

Складно‑весело наврешь,

Плечи шарфиком укутаешь.

Лидка сегодня утром пела это маме, подлизывалась, чтобы не мыть посуду.

Он тоже любит эту песню! Такие совпадения не бывают случайными! Лидка сегодня была в этом уверена.

Он легко бежал под песенку, а Лидка – за ним, а за ней вся теплая компания – Агата, Леха, Оля, Артем с крысой и все остальные. Даже Харитон по прозвищу Харя, не очень поворотливый, тоже был здесь.

Лидка чувствовала, что глуповато себя ведет – нельзя гнаться за незнакомым парнем. Но как не гнаться? А вдруг он исчезнет навсегда? И она опять упустит свой шанс?

Он насвистывает.

Тем временем Экстрасенсиха высматривала на дорожке что‑то свое.

– Что вы хотите увидеть, Экстрасенсиха? – не выдержала любопытная старуха Суворовна.

Экстрасенсиха – мастер туманных ответов:

– Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана и очистил апельсин: «Почему хожу один?» Назревает большая месть. – И замолчала.

А в том конце аллеи происходило важное. Лидка, наконец, поравнялась с принцем – это было событие. Все остальные окружили их.

– Стой! Надо поговорить! – приступила к делу Лидка. – Я как раз такого ищу всю жизнь!

Можно было ожидать всего – он ответит на ее чувство, или он отвергнет Лидку резко: «Отвали!» или скажет: «Извини, у меня другая девушка». Лидка знала: с этим придется смириться. У такого красивого и крутого наверняка есть другая. А все‑таки Экстрасенсиха вселила в Лидку надежду, и Лидка решилась на атаку. Она повторила:

– Стой! Надо поговорить!

И тут произошло совсем неожиданное – он отпрыгнул от Лидки на километр или на два. А она мечтала: «Вернется! И будет у меня, как у Агаты с Лехой. Иногда поссоримся, иногда поревнуем, а потом все равно помиримся. Или как Надя‑Сфинкс и Барбосик – он меня поколотит, обзовет по‑всякому, я буду знать – это любовь. Или все случится, как у Сергея с Варварой? Она сильно красится, а он каждый раз ворчит: «Ты, как клоун». Но самому ему это нравится, его Варвара самая заметная во всей школе. А еще все может обернуться, как у Оли и Артема. Вот это, пожалуй, больше всего подходит: Оля и Артем учатся в разных школах. И видятся только на Лунном бульваре. Да иногда они ходят друг к дружке в гости. А на бульваре Артем всегда рядом с Олей, он спокойный, вежливый, очень интеллигентный парень. Скорее всего этот блондин тоже такой. Вид у него очень культурный. Да, он отлетел от меня как ужаленный или как ошпаренный. Но мало ли, как бывает. Экстрасенсиха же говорила: «Найдешь любовь, потом потеряешь, а потом опять найдешь». Ну потеряла свою прекрасную любовь. Минут на двадцать или на пять».

Парень был окружен шестиклассниками, он не мог сбежать, Лидка впервые подумала, что класс у них не такой уж зловредный. Иногда это дружный сплоченный класс. Тем более к шестому «Б» сегодня присоединилась десятиклассница Бомбина и ее воспитанники, Кирилл и Кристина. И каждый смотрел на прекрасного блондина выжидательно: что он скажет? Как будет развиваться этот предсказанный роман?

* * *

Экстрасенсиха не спускала глаз с аллеи. Но на минуту она их отвела и загляделась на облако, похожее на кенгуру. И как раз в это мгновение появился родной муж Экстрасенсихи Морозик, который работает дедом Морозом. Он шел не спеша в своей красной шубе и огромных валенках. Белая борода была привязана криво, она развевалась за ухом, из‑под красной шапки торчали завязки. И все это Экстрасенсиха не считала большим безобразием. Она привыкла к тому, что ее Морозик не очень аккуратный. Главным безобразием она считала совершенно другое. И она ахнула, охнула и крикнула:

– Мочить и не жалеть! Все! Секретов нет!

Ее Морозик держал за талию Снегурочку, она шла с ним рядышком, мелко ступала беленькими сапожками, а голубенькая шубка сверкала сияющими точечками.

– Бездна вкуса! – ехидно сказала печальная Экстрасенсиха и скрыла свою печаль. Агата жалела ее, изменять нехорошо, Леха тоже иногда заглядывается на чужих девчонок, а иногда прогуливается с ними по школьному коридору или по Лунному бульвару. Агата, правда, и сама не прочь пококетничать с Харей или еще с кем‑нибудь, но это совсем другое дело, так считает Агата. Она еще не знает, что все изменщики так считают: я – другое дело, а изменять мне – безобразие.

Экстрасенсиха стала снимать сапог, расстегнула «молнию», Морозик быстро и громко сказал:

– Чисто служебные отношения! Правда, Снегурочка? – и нежно смотрел на ее фарфоровое личико, беленькое, румяное и хитренькое. – Репетиция! Скоро елки!

Сапог просвистел у его уха, как снаряд. Он увернулся, сделал вид, что ничего особенного не происходит, и обратил внимание на детей, стоявших здесь, – двенадцатилетних и маленьких – и взрослую десятиклассницу Бомбину. Он любит всяких детей – умных и глуповатых, умытых и неумытых, послушных и не очень. Но больше всего ему нравятся влюбленные подростки – грубоватые, скрывающие все нежные порывы своих сложных душ.

– Угощаю! – громким басом сказал он. – С Новым годом! – Он протянул им горсть конфет, самых разных. Там была «Клюковка», «Южная ночь», «Мишка», «Школьная» и разные другие – каждый выбрал свою любимую.

– Ответишь за все! – грозно предупредила Экстрасенсиха, вскочила и ринулась к Морозику, одна нога в сапоге, а другая так.

– С Новым годом! – орал он.

– Ноябрь! – крикнул шестой «Б», но конфеты взял.

– Мелочи жизни, – пищала Снегурка, прячась за широкую спину Морозика.

Он взглянул в гневные глаза жены и опять повторил версию:

– Репетируем, – он схватил Снегурку за руку, закружил ее вокруг себя и запел довольно диким голосом:

С Новым годом, с Новым годом,

Праздник детский и не детский!

Мы отметим хороводом,

Будем петь и веселиться –

Ваня, Оля, Петя, Коля,

И Андрей, и Сергей,

И с березы воробей!

Экстрасенсиха метнула в пляшущую пару утюг, который выудила из своей сумки. Видно припасла его как раз для такого случая – нельзя быть совсем безоружной, когда тебе обидно. Но дети прыгали вокруг Мороза и Снегурки, они ограждали их от справедливого гнева Экстрасенсихи. Утюг пролетел мимо и запутался своим шнуром в сухих ветках старого тополя. Шестой класс и их приятели, младшие и Бомбина, может быть, в этот день спасли драгоценные жизни Деда Мороза и его коллеги по елкам, Снегурочки.

Снегурка тряслась от страха и пищала:

– Репетиция – не измена! А ревность – унизительное чувство! У меня дома муж, дети! Я порядочная женщина! – И она исчезла.

– Агата! А у нашей Экстрасенсихи глаз верный, она бьет без промаха! – восхищалась Оля. – У нее сковородка! Удар на поражение!

– Из дома прихватила, – смеялась Агата. Она, как и все, любит доброго Морозика, но сегодня она больше сочувствует Экстрасенсихе.

Экстрасенсиха разорялась еще некоторое время, а потом успокоилась. Долго пришлось ждать Морозика, а теперь вот он, чего же злиться?

– Неужели ты хотела меня замочить, Экстрасенсиха? – Морозик сразу уловил перемену в настроении своей Экстрасенсихи. – Никогда не поверю. Ты же не злая, ты просто вспыльчивая.

– Мочить не собиралась, – мирно ответила она, – но хотела показать кое‑кому, кто здесь главный, а кто – никто. И не попадайся мне на глаза! – Экстрасенсиха запела своим голосом, полным тайны и волшебной силы:

Ты, Морозик, марш домой,

Постирай, полы помой.

Ты хозяйственный и умный,

Иногда бываешь шумный,

По Снегуркам бегаешь,

А заботы требуешь.

– Не бегаю, – ни к селу ни к городу ответил Морозик, – репетиция! Тренировка!

Шестой «Б» хохотал от души. Скандал кончился. Все любят Экстрасенсиху и Морозика тоже любят. Выбирать, кто из них прав, а кто не прав, никто не станет – трудное дело. В семейных конфликтах не бывает справедливости, одни эмоции и ошибки.

Все решили, что скандал кончился, но настроение женщины, а тем более Экстрасенсихи, переменчиво.

– Марш домой, Морозик! Вон она из‑за дерева выглядывает, твоя коллега по елкам! Снегурка твоя – страшила! Одна косметика приличная, а морда – жуть! – И добавила в подвывом: – Реки назад не текут, а трава растет только вверх.

– Вот это ты, Экстрасенсиха, брось, – вдруг распоясался Морозик, – зря нападаешь на девушку! Она как раз самая очаровательная из всего корпуса Снегурок в нашей огромной фирме «Ледяной сарай».

Нарвался.

– Морозик! Спасай табло! – крикнул Леха, он первым заметил летящий в сторону Морозика сапог.

И все закричали:

– Держись, Мороз!

– Сапогом в лоб!

– Экстрасенсиха, пожалей его!

– Обуйся!

Но тут Агата крикнула:

– Она обута! Я давно заметила!

– Класс! Оба сапога на ногах!

Экстрасенсиха презрительно засмеялась:

– Глупые дети, глупые взрослые! Ничего не понимаете в волшебных профессиях! Смотрят и не видят! – Она показала свои обутые ноги. Сапожки были черные, а по воздуху летал красный сапог!

Леха поймал его на лету:

– Откуда такой? С чьей ноги, отвечайте, девчонки! – Он подпрыгивал с этим сапогом, как вратарь на стадионе. Всем было смешно, никто не протягивал руку за этой милой изящной обувью. Девчонки все были в сапожках. У Агаты синие, у Оли – серые, у балетной Анюты – беленькие с красными сердечками.

Леха смеялся вместе со всеми. Шестой «Б» больше всего на свете любит посмеяться, а над чем – не так уж важно. Сегодня им везло – целый спектакль устроили Экстрасенсиха и Морозик.

– Ой, а где сапог‑то? – спохватился вдруг Леха, он развел руками, в них ничего не было.

– Исчез, – спокойно сказала Экстрасенсиха, – посмотри на старый тополь. – На верхушке старого тополя сидела ворона и, насмешливо склонив набок голову, глядела вниз.

Лехе вдруг поверилось, что сапог превратился в ворону. Он вопросительно посмотрел на Экстрасенсиху – лицо таинственное, глаза хитрые. «А почему бы и нет? Сапог в птицу – ничего сверхъестественного» – так подумал Леха.

– А где Морозик? – Агата вертела головой, его не было. Малыши – Кирилл и Кристина крутились под ногами и кричали:

– Был Морозик!

– Нет Морозика!

– Найти его? Мы же сыщики, мы найдем. Но конечно, за деньги!

– Никаких денег, – сурово остановила их Экстрасенсиха, – распустились и стали жадными. Куда смотрит ваша гувернантка? Где ваши хорошие манеры?

Бомбина схватила воспитанников, прижала их головы к своему животу:

– Не надо их ругать, Экстрасенсиха. Они идут в ногу с веком.

– Морозика‑то опять Снегурка что ли сманила? – спросил бестактный Барбосов. Прямота и грубость в нем были всегда перемешаны.

– Растворился в воздухе, – отмахнулась Экстрасенсиха, – ничего особенного. «Сманила», главное дело! Да он орел! Его не сманишь!

– Растворился? В воздухе? – Агата удивляется громко и долго, чтобы сделать приятное Экстрасенсихе.

– А может, просто поспешил домой, – предположила Анюта балетная, – у него много дел по хозяйству, он любит готовить, убирать квартиру, мыть посуду. Я тоже люблю. – Анюта романтичная, она танцует в балетной студии Красную Шапочку и Золушку, но иногда становится очень земной и любит мыть посуду.

Экстрасенсиха доела очередную, девятую, порцию мороженого. На этот раз оно называлось «Озябший зайчик». Она издалека кинула обертку в урну и не промахнулась. Поднялась, взяла сумку и кивнула всем на прощание. Улетела в сторону своего дома.

Все стали потихоньку расходиться. Самый умный Гриша увел Бомбину, обняв ее за плечи. За ними вприпрыжку побежали Кристина и Кирилл. Они пищали притворно:

– Обниматься нечестно! Надо нас воспитывать! И так уже долго не воспитывала, Бомбина!

– Насмотрелись на интересное, – ответила она, – развивает.

Агата и Леха сегодня не ссорились, шли по бульвару и слушали любимую песню:

Наша с ней основная задача –

Не застуканными быть на месте.

Явки, пароли, чужие дачи,

И дома надо быть в десять.

Она прячет улыбку и слезы,

Она редко мне смотрит в глаза,

Мы спешим разными дорогами

На один вокзал.

Взрослые чувства, не очень понятные, но Агате они кажутся красивыми, сложными, скрытыми от чужих глаз. Серьезные отношения чужих людей. А рядом шагает Леха – понятный, привычный, немного обормот, а немного возвышенный со своей любовью. Давно любовь – с самого сентября, а теперь уже ноябрь. И серый снег лежит на Лунном бульваре.

И тут Леха проявил о ней заботу. Он сказал грубовато:

– Агата, не развешивай уши. Опоздаешь на гитарный кружок. – И они помчались в клуб «Фитилек». – Занятия давно начались, а ты и забыла!

А Экстрасенсиха шла по своему двору и старалась грустить. Ну почему ее Морозик, родной муж, шатается со Снегуркой? Экстрасенсиха увидела их вместе! Своими глазами! Но грусти почему‑то не получалось. Вот над ее головой закружился тот самый сапожок, она подпрыгнула, поймала его и сунула в сумку. Поймала в воздухе очередную порцию мороженого. На этот раз оно было в шоколадную полосочку и называлось «Зебра на полюсе». Экстрасенсиха ела и распевала:

Он раньше шатался голодный, несчастный,

Потом пожалела его Экстрасенсиха –

Умыла, одела и супу сварила,

И стала семья, до чего хорошо.

Бродил беспризорный,

влюблялся в противных,

За что же ругать? Все привычки надолго.

Они постепенно уйдут без следа.

Умыла, одела, пельмени сварила,

И стала семья, до чего хорошо.

Она пела громко, вокруг чирикали воробьи, на дальней скамейке ей подпевали бабки Суворовна и Кутузовна.

Мужик – дурачок, а все‑таки жалко.

Умоешь, накормишь, и станет семья

До чего хорошо! До чего хорошо!

Откуда взялась эта чувствительная и веселая песня у Экстрасенсихи? Значит, настроение у нее опять переменилось и стало хорошим?

Суворовна подтолкнула сестру локтем в бок:

– Ты, Кутузовна, как что не по‑твоему, орешь и злобствуешь. А вот культурная женщина, смотри, переживает измену мужа своего, а поет и улыбается.

– Измена на время, а муж навсегда, – огрызнулась Кутузовна.

Экстрасенсиха слышала и была с этим согласна. Хотя ругаться с Морозиком все равно хотелось.

* * *

Бежит Агата по Лунному бульвару.

Надо поскорее домчаться до киоска «Мороженое отмороженное», там ее ждет Леха. Если прибежишь раньше Лехи – обидно, девчоночья вредность этого не позволяет. Он должен приходить первым, ему же не терпится увидеть свою ненаглядную любимую девочку. А если опоздаешь? Леха будет ворчать и ругаться, это тоже приятно в меру. Агата слегка подпрыгивает на ходу, иногда останавливается и кружится на месте, а потом опять скачет вперед. Сейчас они с Лехой встретятся, он радостно засияет и скажет сурово: «Опять опоздала! Дурацкая привычка, как будто по часам не понимаешь! Взрослая девица! Сто лет жду!» А она ответит очень безобидно: «Всего на пять минут! Ну на полчасика, не нуди, Леха! Смотри, какая птичка полетела!» Никакой птички нет в пустом сером небе. Надо как‑то отвлечь Леху. Он от полноты разных чувств швырнет снежком в стену киоска и рявкнет: «Нахальство не прощаю!» Но одно дело – сердитые слова, а совсем другое – нежность и преданность. Леха нежный и преданный. Они встретятся у киоска «Мороженое отмороженное», Леха купит большую пачку величиной с кирпич, они разделят ее пополам и дружно будут есть сладкое холодное волшебное мороженое под названием «Снег и смех». Агата хорошо понимает Леху. Если перевести его ворчание на нормальный человеческий язык, получится, что он мечтал о встрече. Получится, что он рад, что Агата прибежала к этой палатке с мороженым. А почему он выбрал самое большое мороженое? Не потому ли, что в чем‑то провинился перед Агатой? В чем же? От любопытства она припустила во всю прыть и мгновенно добежала до палатки. Еще успела помечтать: если обзовет дурой, значит, влюблен без памяти. Если толкнет в лужу, значит, пытается объясниться в любви. Как хорошо жить на свете!

Вот она добежала, палатка сияет белыми буквами и голубыми полосками. «Мороженое отмороженное». Она сразу затормозила, остановилась и растерянно смотрела вокруг. Бегают малыши, носятся собаки и их хозяева, летают вороны. А Лехи нет. Его нет здесь! Другие мальчишки кидают снежки в других девочек. И обзывают дурами совершенно других. Некоторых Агата вообще не знает, ведь чужих тоже иногда заносит на Лунный бульвар. А своего, привычного, понятного Лехи сегодня здесь нет. И это удивительно и грустно. Сначала она не стала грустить, а подумала: «Спрятался». И обошла палатку вокруг, кричала: «Леха! Выходи! Я тебя вижу!» Она не видела его, но почему не прибегнуть к обычной хитрости любой игры? «Я тебя вижу!». Сейчас он выскочит из‑за угла, как завопит: «Ага! Испугалась? Затряслась и ноги подкашиваются?» И он толкнет ее вон в ту лужу, глубокую и широченную. Потому что Леха от Агаты фанатеет давно, с самого начала шестого класса. Она выпрыгнет из лужи и скажет независимо: «Я тебя сразу увидела, твоя шапка торчала из‑за палатки. Чего мне пугаться? А толкаешь человека ты зря, это грубо – толкаться». Но никакой Леха не появлялся, не налетал на нее, не грубил. Не было Лехи.

Она обошла палатку вокруг и вернулась на прежнее место. Не нашла его ни за палаткой, ни у палатки, ни на дорожке – нигде. Это стало ясно. Как же мы не любим, когда не находятся те, кого надеялись найти. И даже были уверены на сто процентов, что он там ждет и мечтает о встрече. Оказалось, что никто, кроме самой Агаты, не мечтал о встрече.

Она постояла, подождала – вдруг Леха опоздал и сейчас примчится. Мало ли, что могло задержать его дома? Мама, кот Барс, компьютерная игра «Лови селедку». Много есть разных причин. Но в душе она чувствовала: не придет.

Чтобы утешить себя хоть немного, Агата достала из кармана кошелек, купила мороженое «Пингвин и павлин», небольшое – на большое денег не хватило. Ела, щурилась на небо, мурлыкала песенку:

Город грустил со мной, летел за мною следом,

Снегом вечерним старые кассеты откровения

До одурения вспоминала, как летала,

Твои картинки мне глаза зажгли.

Домой.

Суворовна крикнула со своей любимейшей скамейки:

– Леха не приходил, я бы увидела! И не спрашиваешь – гордая какая!

– Я его и не жду, – самолюбиво ответила Агата, – он ушел на вольную борьбу. – Хотя Суворовна знала, что вольная борьба бывает по средам, а сегодня вторник.

– Вон он, твой вольный борец, – хихикнула Суворовна, – не толкай меня, Кутузовна, и на ногу не наступай, у меня ноги и так больные. Я правду говорю! Вон он, Леха, чужую девочку лупит по голове рюкзаком! Ой, сильно лупит!

– Большая любовь, – тихо вздохнула Кутузовна, – а девчонка – ничего особенного. – Кутузовна сочувствовала Агате и последние слова сказала погромче.

– Не родись красивой, – зловредно объявила Суворовна, – а родись счастливой. Народные пословицы правильные.

Агата сделала каменное лицо: ничего не слышу.

Она шагала, подняв подбородок. Главное, сделать вид, что ты спокойна, тебя не волнует ни Леха, ни чужая девчонка. И Агата сделала такой вид. Для этого надо иметь сильный характер. И никакие слезы и вздохи сейчас неуместны. Агата беспечно подтолкнула ногой ледышку, вспомнилось, как мама однажды сказала:

– Ты, Агата, в бабушку, а она была железная леди. Это была мама твоего отца, очень сильная натура. Он и придумал э

Date: 2015-09-24; view: 329; Нарушение авторских прав