Глава 17. За четыре года, что прошли со дня смерти Джордана, Калли удалось стать правой рукой Гроунвельта

За четыре года, что прошли со дня смерти Джордана, Калли удалось стать правой рукой Гроунвельта. Не будучи уже мастером расчета комбинаций за игорным столом, теперь играл он редко, оставаясь все же игроком в душе. В отеле его называли настоящим именем, Калли Кросс. В телефонном справочнике его код был «Занаду Два». Но самое главное, теперь Калли обладал «правом карандаша», наиболее серьезной и желанной привилегией Лас-Вегаса. Просто нацарапав на клочке бумаги свои инициалы, он мог предоставлять наиболее ценным клиентам и друзьям бесплатный номер, бесплатную еду и бесплатную выпивку. Пока еще он не мог безгранично распоряжаться «карандашным правом», в отличие от совладельцев отеля и более важных менеджеров казино, но и это не уйдет от него.

Когда позвонил Мерлин, Калли находился в казино, в зале для игры в блэкджек, третий стол которой был под подозрением. Он пообещал Мерлину, что прилетит в Нью-Йорк и поможет ему. Повесив трубку, он снова стал наблюдать за столом номер три.

На протяжении трех последних недель этот стол ежедневно оказывался в проигрыше. А это, исходя из закона процентов, по Гроунвельту, было попросту невозможным. Кто-то явно мошенничал. Калли шпионил скрытыми видеокамерами, без конца просматривая затем отснятый материал, и лично наблюдал за подозрительным столом, и все же не мог понять, в чем тут было дело. Пока загадка оставалась без ответа, он ничего не хотел докладывать Гроунвельту. Ему казалось, что третий стол просто переживал полосу невезения, но он знал также, что Гроунвельт ни за что не примет такое объяснение, так как был уверен, что никакой стол не может оставаться в проигрыше в течение столь долгого времени, и что закон процентов не зависит от чьей-либо удачи. Точно так же, как игроки имеют мистическую веру в удачу — так и Гроунвельт верил в свои процентные законы. Его игорные столы просто не могут находиться в проигрыше.

После телефонного разговора с Мерлином Калли снова прошелся мимо стола номер три Он был дока по части всевозможных махинаций, и в конце концов пришел к выводу, что проценты просто-напросто свихнулись. Он представит Гроунвельту полный отчет, а тот пусть сам решает, перекинуть ли дилеров на другие столы, или уволить.

Выйдя из огромного казино, Калли поднялся по лестнице на второй этаж, где находились апартаменты, занимаемые администрацией. Зайдя в собственный офис на случай, если для него были оставлены какие-либо сообщения, направился к офису Гроунвельта. Гроунвельт уже ушел в свой жилой номер. Калли позвонил, и тот пригласил его к себе.

Калли всегда восхищало, с каким удобством и комфортом Гроунвельт устроил свое жилище прямо здесь, в отеле Занаду. На втором этаже находился неимоверных размеров угловой номер-люкс. Чтобы добраться до него, нужно было сперва позвонить в звоночек — и вы попадали на просторную открытую веранду с плавательным бассейном и искусственным газоном такого ярко-зеленого цвета, что, будь трава настоящей, она не продержалась бы и недели под палящим солнцем Вегаса. В сами апартаменты вела еще одна массивная дверь, и здесь снова нужно было позвонить. Гроунвельт был один. На нем были белые спортивные фланелевые брюки и незастегнутая рубашка. Для своих семидесяти с лишним он выглядел на редкость молодо и бодро. Гроунвельт, видимо, был занят чтением: открытая книга лежала на бархатной обивке дивана.

Он сделал жест в сторону бара, Калли приготовил себе виски с содовой и то же самое Гроунвельту. Они уселись друг против друга.

— Этот стол в зале для блэкджека, который все время в проигрыше — чист, — сказал Калли. — По крайней мере, мне так кажется.

— Невозможно, — сказал Гроунвельт. — За последние четыре года ты многое успел узнать, но вот что ты никак не желаешь признавать, так это закон процентов. Невозможно, чтобы этот стол проигрывал такие суммы за трехнедельный срок, и при этом обходилось бы без жульничества.

Калли пожал плечами.

— Так что мне теперь делать?

Гроунвельт спокойно сказал:

— Я отдам распоряжение менеджеру казино уволить дилеров. Он хочет посадить их за другие столы и посмотреть, что получится. Я-то знаю, что получится. Лучше уволить их сразу.

— О’кей, — был ответ Калли. — Вы ведь начальник. — Он отпил из своего стакана. — Помните моего друга Мерлина, это тот парень, что пишет книжки?

Гроунвельт кивнул.

— Приятный молодой человек.

Калли поставил стакан. Вообще-то он не любил спиртное, но Гроунвельт терпеть не мог пить в одиночку.

— Это дурацкое дело, с которым он связался, похоже, провалилось, — сказал Калли. — Ему нужна моя помощь. На следующей неделе мне нужно лететь в Нью-Йорк, встретиться с нашей компанией. Я подумал, может быть, сделать это пораньше и лететь завтра, если вы не против?

— Конечно, — сказал Гроунвельт. — Если я могу чем-то помочь, дай мне знать. Он хороший писатель.

Это прозвучало так, будто для оказания помощи ему требовалось оправдание. Затем он добавил:

— Мы ведь всегда можем ему здесь дать работу.

— Спасибо, — ответил Калли. — Прежде чем вы уволите этих дилеров, дайте мне еще один шанс. Если вы считаете, что здесь дело нечисто, значит так оно и есть. Но меня просто убивает, что я не могу это вычислить.

Гроунвельт рассмеялся.

— Ладно, — сказал он. — Если б мне сейчас было столько, сколько тебе, мне бы тоже было любопытно. Вот что — пусть-ка сюда принесут видеопленки, мы их посмотрим вместе, и обрати внимание на некоторые моменты. А завтра ты сядешь в самолет и полетишь в Нью-Йорк с просветленной головой. Идет? Скажи, чтобы принесли пленки с записями вечерних смен, с восьми вечера до двух утра, тогда мы захватим самое горячее время, после начала шоу.

— Именно эти часы? — спросил Калли.

— Именно эти.

Когда Калли снял трубку, Гроунвельт попросил:

— Позвони в обслуживание и закажи для нас что-нибудь поесть.

За едой они смотрели записи наблюдения за столом номер три. Калли ел без всякого удовольствия, настолько он был поглощен фильмом. Гроунвельт же, казалось, едва глядел на экран. Он ел спокойно и медленно, опустошив полбутылки красного вина, поданного к бифштексу. Изображение внезапно остановилось. Это Гроунвельт нажал кнопку на панели управления.

— Сейчас разве не видишь? — спросил он.

— Нет.

— Подскажу тебе немного. Менеджер зала чист. А вот дежурный по залу — вор. Один из дилеров за этим столом чист, а двое других — нет. Все это происходит после начала обеденного шоу. И еще одно. Обрати внимание, дилеры, которые жульничают, сдачу и выигрыш часто дают большим количеством пятидолларовых фишек. Хотя могли бы использовать двадцатипятидолларовые. Теперь видишь?

Калли помотал головой.

— Цвет был бы виден.

Гроунвельт откинулся назад и наконец зажег одну из своих огромных гаванских сигар. Одну сигару в день ему разрешалось выкуривать, и он, если позволяли обстоятельства, всегда делал это после обеда.

— Ты ничего не заметил, потому что все это очень просто, — сказал он.

Гроунвельт позвонил вниз и вызвал менеджера казино. Затем он включил видео, чтобы продемонстрировать подозреваемый стол в действии. Калли видел на экране, как менеджер казино подошел сзади к дилеру. По бокам менеджера были двое парней из службы безопасности, одетые в штатское, а не вооруженные охранники.

Менеджер погрузил руку в кредитки на подносе и вытащил стопку красных пятидолларовых фишек. Гроунвельт выключил изображение.

Спустя десять минут менеджер казино вошел в номер. Он бросил на стол Гроунвельта стопку красных фишек. К удивлению Калли стопка не рассыпалась.

— Вы были правы, — сказал менеджер Гроунвельту.

Калли взял в руки красный круглый цилиндрик. Выглядел он как стопка пятидолларовых фишек, на самом же деле это был пустотелый цилиндр диаметром в пятидолларовую фишку. Дно цилиндра крепилось на пружинках и могло двигаться внутрь. Калли, поиграв с фальшивым дном, снял его с помощью ножниц, которые ему подал Гроунвельт. Из красного полого цилиндра, выглядевшего как стопка пятидолларовых фишек, выскочило пять стодолларовых фишек.

— Это действует так, — сказал Гроунвельт. — Какой-нибудь малый входит в игру, передает эту стопку и получает сдачу. Дилер ставит фальшивую стопку перед стодолларовыми кредитками, нажимает на нее, и стодолларовые кредитки оказываются внутри цилиндра. Спустя какое-то время он дает сдачу тому же самому парню и забирает из цилиндра пятьсот долларов. И так дважды за ночь — итого тысяча долларов в день. И никаких тебе налогов. Они обогащаются в темноте!

— Боже мой! — проговорил Калли. — Мне бы такая штука и в голову не пришла.

— Не стоит об этом волноваться. Отправляйся в Нью-Йорк, помоги там своему приятелю, и еще нужно будет завершить там одно наше дело. Я передам с тобой кое-какие деньги, так что зайди ко мне примерно за час до отлета. А потом, когда вернешься, у меня будут для тебя хорошие новости. Нужно будет немножко поработать, встретиться с важными людьми.

Калли рассмеялся:

— Я не смог разгадать этот трюк в блэкджеке, и все же получаю повышение?

— Конечно, — ответил Гроунвельт. — Все, что тебе нужно — это чуть больше опыта и не такое мягкое сердце.

Date: 2015-09-24; view: 252; Нарушение авторских прав