Глава 1. Квалификация преступлений против жизни 2 page

--------------------------------

<1> См.: О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. // Бюл. Верховного Суда РФ. 2004. N 8.

В научной литературе длительное время обсуждается вопрос о возможности отнесения к категории беспомощного состояния потерпевшего пребывания во сне. Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" <1> не высказал четкого суждения на этот счет. Однако за период с 2001 по 2004 г. при рассмотрении конкретных уголовных дел в кассационной и надзорной инстанциях Верховного Суда РФ последовательно проводится мысль о том, что при лишении жизни потерпевшего, пребывающего в состоянии сна, действия виновного не следует квалифицировать по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК. Эти лица, по мнению Верховного Суда, не сознают факта покушения на их жизнь, в связи с чем сам вопрос о возможности либо невозможности оказания сопротивления убийце отпадает.

--------------------------------

<1> Бюл. Верховного Суда РФ. 1999. N 3.

Повышенная общественная опасность убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, по мнению Верховного Суда, поддерживаемому многими научными работниками, состоит именно в том, что потерпевший, сознавая опасность для своей жизни, физически не способен оказать ему сопротивление. На такой позиции стоят и региональные федеральные суды, рассматривающие уголовные дела по убийствам, предусмотренным п. "в" ч. 2 ст. 105 УК.

Считать это мнение бесспорным нельзя. Если психическая беспомощность трактуется как неспособность лица сознавать факт покушения на его жизнь из-за болезненного состояния и других названных обстоятельств, то потерпевшие, находящиеся в состоянии сна (обычного, алкогольного, наркотического), полностью подпадают под эти характеристики. Они также не могут оказать сопротивления нападающему не по причине физической немощи, а из-за отключенности сознательной деятельности головного мозга во время сна. А следовательно, нет необходимости исключать потерпевших, убитых в момент сна, из числа лиц, находящихся в беспомощном состоянии <1>. Верховному Суду следовало бы высказаться на этот счет более обстоятельно и аргументированно.

--------------------------------

<1> В правовой литературе имеются достаточно убедительные суждения на этот счет. См.: Меркушев А.Е. О некоторых вопросах судебной практики по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 105 УК // Бюл. Верховного Суда РФ. 1999. N 6. С. 21; Борзенков Г.Н. Квалификация преступлений против жизни и здоровья. М., 2005. С. 46 - 50.

Для правильной квалификации по п. "в" ч. 2 ст. 105 правоприменителю необходимо установить также, кто привел в беспомощное состояние человека, которого затем убили.

В зависимости от выявленных обстоятельств приведения потерпевшего в состояние беспомощности квалификация действий убийцы может быть представлена в трех вариантах:

1) субъект лишает жизни потерпевшего, который в беспомощном состоянии оказался по каким-то причинам, не связанным с действиями убийцы. Квалификация - п. "в" ч. 2 ст. 105 УК;

2) субъект, выполняя поставленную цель на лишение жизни, избивает (душит, применяет другие виды насилия), приводя потерпевшего в беспомощное состояние, а затем убивает его - п. "в" ч. 2 ст. 105. Предварительно применяемое насилие является началом выполнения объективной стороны убийства. Потерпевший уже в это время не способен оказать противодействие виновному, который оказывается физически более сильным, агрессивным. Подавив волю потерпевшего к сопротивлению, он затем убивает беспомощного человека. В этом случае необходимо доказать, что начальные насильственные действия охватывались умыслом виновного как начало убийства;

3) субъект привел потерпевшего в беспомощное состояние в процессе ссоры на почве личных неприязненных отношений, перешедшей в драку. Затем он ушел с места преступления, оставив избитого одного. Умысел на лишение жизни возникает через небольшой промежуток времени из-за высказанной потерпевшим угрозы отомстить. Вернувшись, субъект обнаруживает потерпевшего на том же месте, не способного к защите из-за физической беспомощности. Убийство его по возникшему в этот момент умыслу следует квалифицировать по п. "в" ч. 2 ст. 105 в совокупности со ст. 111 УК - за тяжкий вред здоровью, причиненный ранее, в процессе драки.

Вторым видом убийства, названным в п. "в" ч. 2 ст. 105, является убийство, сопряженное с похищением человека. Третьим - сопряженное с захватом заложника. Правильная квалификация деяния с учетом названных признаков требует прежде всего четкого определения термина "сопряженность", являющегося ключевым при решении вопроса о беспомощном состоянии названных потерпевших.

Сопряженность означает взаимосвязанность двух различных действий, совершение их одновременно или последовательно, одного за другим. Сопряженность убийства с другими названными преступлениями означает, что лишение жизни с объективной стороны совершается, как правило, в том же месте, в то же время, что и другое преступление, а с субъективной стороны осуществляется с прямым либо косвенным умыслом по мотивам и целям, связанным с первым преступлением.

Мотивом (целью) совершения убийства может быть облегчение совершения первого преступления, преодоление сопротивления потерпевшего или других лиц, пытавшихся противодействовать криминальному деянию, желание скрыть уже совершенное преступление либо месть за оказанное сопротивление (противодействие) преступнику. Убийство по мотивам мести по времени может совершаться и по истечении промежутка времени после совершения первого преступления. В этот период состояние беспомощности у лица, которое лишается жизни, уже отсутствует. Следовательно, даже установив, что мотив лишения жизни (месть) связан именно с данным преступлением, считать его сопряженным с похищением или захватом заложника нельзя. Таким образом, потерпевшими при убийстве могут быть лица, в отношении которых осуществлялось первое преступление, а также любые другие лица, пытавшиеся противодействовать преступнику либо просто случайно оказавшиеся в зоне действия виновного, совершающего похищение человека или захват заложника. В последнем случае убийство совершается с косвенным умыслом.

В ч. 2 ст. 105 термин "сопряжение" встречается в трех пунктах: п. "в" - убийство, сопряженное с похищением человека либо захватом заложника; п. "з" - убийство, сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом; п. "к" - убийство, сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера.

В связи с трехкратным употреблением термина в одной и той же статье УК возникает необходимость более точного и единообразного определения понятия "сопряженность", а также отграничения перечисленных пунктов от п. "к" ч. 2 ст. 105 - убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, которое, по существу, также сопряжено с совершением других преступлений. По смыслу закона и толкованию, данному Верховным Судом в уже упоминавшемся Постановлении Пленума от 27 января 1999 г., п. "к" ч. 2 ст. 105 УК можно вменять только тогда, когда единственной целью убийства было сокрытие ранее совершенного другого преступления либо облегчение его совершения путем лишения жизни потерпевшего. Подчеркивая однозначность такого понимания, Пленум указывает: "...если установлено, что убийство потерпевшего совершено, например, из корыстных или хулиганских побуждений, оно не может одновременно квалифицироваться по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК".

Соглашаясь с данным толкованием, можно сделать вывод, что убийство, совершенное в процессе совершения других преступлений, указанных в п. "в", "з", надо считать сопряженным с этими преступлениями. Оно совершается в том же месте, в то же время, что и названные преступления. Лишение жизни диктуется обстановкой совершения этих преступлений. Вместе с тем мотивы лишения жизни могут не совпадать с мотивами преступлений, совершенных до этого, так же как и граждане, ставшие жертвами убийств, могут быть разными. Ими могут быть потерпевшие от первого деяния, а также их родственники, близкие, присутствовавшие на месте совершения преступления, и даже незнакомые люди, случайно оказавшиеся в зоне криминальных действий по захвату заложника. Диапазон мотивов убийства может быть значительным: корысть, месть, личная неприязнь, садизм и т.п. Общим для них является сопряженность (связанность) с первым преступлением, которое послужило поводом, обстоятельством или условием лишения жизни. Виновному необходимо вменять оба преступления с последующим назначением наказания по совокупности преступлений (ст. 69 УК), ибо он в таких случаях посягает на два различных объекта: жизнь и личную свободу (ст. 126 УК), жизнь и общественную безопасность (ст. 206 УК). Несколько отличается по мотивам, времени и месту совершения убийство, сопряженное с изнасилованием (п. "к" ч. 2 ст. 105). Эти особенности рассматриваются далее при анализе такого вида убийства.

§ 4. Квалификация убийства женщины, заведомо для виновного

находящейся в состоянии беременности

(п. "г" ч. 2 ст. 105 УК)

Вменение этого квалифицирующего признака возможно лишь при доказанности достоверного знания виновным о беременности жертвы (независимо от срока).

Термин "заведомо", используемый законодателем при характеристике данного квалифицирующего признака, в русском языке определяется такими понятиями, как: хорошо известный, заранее известный, несомненный, очевидный, бесспорный факт <1>. Применительно к анализируемому п. "г" ч. 2 ст. 105 заведомость означает, что субъект преступления несомненно, достоверно знает о беременности женщины, которую он умышленно лишает жизни. Его осведомленность может базироваться на собственном визуальном наблюдении (при большом сроке беременности) либо быть результатом ознакомления с официальными врачебными документами или признания самой женщины как субъекту преступления, так и другим лицам. В любом случае нужны доказательства того, что виновный достоверно знал о беременности потерпевшей. Предположительные, вероятностные суждения о наличии или отсутствии беременности исключают возможность вменения п. "г" ч. 2 ст. 105 даже в том случае, когда женщина оказывалась действительно беременной, однако малый срок не позволял ей или другим лицам однозначно утверждать о наличии этого факта.

--------------------------------

<1> См.: Словарь синонимов русского языка. М., 1968. С. 40, 142, 279.

Вместе с тем достоверность знания о наличии беременности еще не означает, что такое убийство может совершаться только с прямым умыслом. Вид умысла определяется по отношению к самому преступлению - умышленному лишению жизни, а оно может совершаться как с прямым, так и с косвенным умыслом. В последнем случае виновный не желает смерти беременной женщины, но сознательно допускает возможность ее наступления в результате избиения с особой жестокостью, применения токсических веществ, опасных для жизни, и т.п.

Мотивы совершения названного убийства могут быть различными: ревность, бытовая месть, ненависть, неприязненные личные отношения и др. К числу квалифицированных это убийство отнесено не по мотивам его совершения, а по особенностям характеристики потерпевшей: умышленное убийство по любым мотивам беременной женщины, жизнь которой по общепринятым нравственным нормам, закрепленным в законе, должна охраняться особо тщательно, расценивается как преступление с отягчающими обстоятельствами. Однако следует иметь в виду, что в соответствии с правилами конкуренции квалифицированного и привилегированного составов лишение жизни названной потерпевшей лицом, находящимся в состоянии физиологического аффекта, вызванного ее неправомерным поведением, подлежит квалификации по ст. 107 УК даже при бесспорном установлении прямого либо косвенного умысла на убийство женщины, находящейся в состоянии беременности <1>.

--------------------------------

<1> См.: О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ): Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. // Сб. постановлений Пленума Верховного Суда по уголовным делам. С. 537.

В теории уголовного права длительное время идет дискуссия о возможности привлечения к уголовной ответственности субъекта, лишающего жизни беременную женщину, еще и за убийство ребенка, а точнее, плода, развивающегося в чреве матери. Такие суждения не лишены оснований, особенно если предположить, что субъект совершает убийство, например, по мотивам ненависти к женщине, вынашивающей ребенка от другого мужчины. За такое решение в настоящее время ратуют отдельные общественные и религиозные деятели, считающие, что жизнь ребенка начинается с момента зачатия (либо с момента первого сердцебиения) и лицо, посягающее в это время на плод, должно считаться виновным в лишении жизни еще не родившегося человека. Не отрицая этих высоконравственных суждений, отметим, что законодательного решения эта позиция не нашла. По действующему УК РФ жизнь как объект, охраняемый законом, начинается с момента рождения человека. Стремление умертвить плод, находящийся в утробе матери, должно быть квалифицировано как тяжкий вред здоровью женщины, повлекший прерывание беременности (ст. 111 УК) либо при наличии других признаков состава ст. 123 как криминальный аборт.

Определенные сложности в квалификации убийства беременной женщины возникают при совершении этого преступления в условиях фактической ошибки. Не перечисляя полностью фактические ошибки в объекте и объективной стороне посягательства, остановимся на тех, которые могут повлиять на квалификацию анализируемого преступления.

Сам объект посягательства по п. "г" ч. 2 ст. 105 сомнений, как правило, не вызывает. Он представляет собой общественные отношения, дающие (гарантирующие) право на жизнь любому человеку. Вместе с тем потерпевшей по названному пункту может быть только женщина, находящаяся в состоянии беременности, т.е. объектом является жизнь беременной женщины. Если этому объекту из-за допущенной виновным фактической ошибки вред не причиняется, то и преступления, указанного в п. "г" ч. 2 ст. 105, нет. Однако умышленное лишение жизни другого лица вместо указанной потерпевшей - это неоспоримый факт, который нуждается в правовой оценке. Думается, что здесь возможно несколько вариантов квалификации, зависящих от конкретизации обстановки совершения преступления, уточнения вида ошибки и направленности умысла виновного.

К ошибкам в объекте в данном случае относится незнание (недостоверное знание) лицом, совершающим преступление, тех обстоятельств, касающихся потерпевшего, которые изменяют социальную и юридическую оценку объекта в законе. Так, несовершеннолетие потерпевшей при изнасиловании повышает общественную опасность преступления из-за изменения оценки объекта посягательства в законе и включается в качестве квалифицирующего признака в ст. 131 УК. Аналогично рассматривается законодателем и состояние беременности женщины при умышленном лишении ее жизни. Общественная опасность такого преступления повышается, и виновный должен нести ответственность за посягательство на особо охраняемый объект - жизнь будущей матери. Мотивы убийства могут подпадать под ч. 1 или ч. 2 ст. 105 УК, но названное состояние потерпевшей рассматривается как отягчающее обстоятельство и влечет безусловную квалификацию действий виновного по п. "г" ч. 2 ст. 105.

Ошибка в объекте влияет на квалификацию двояким способом. Если субъект не знает о наличии такого квалифицирующего обстоятельства, как беременность потерпевшей, хотя в действительности оно существует, его действия в соответствии с направленностью умысла квалифицируются по ч. 1 или ч. 2 ст. 105. Пункт "г" ч. 2 ст. 105 должен быть исключен из обвинения. Если же виновный ошибочно предполагал наличие названного обстоятельства, а фактически его не было, то совершенное деяние должно быть квалифицировано как покушение на преступление с названным признаком (ч. 3 ст. 30 и п. "г" ч. 2 ст. 105 УК). Это последнее предложение вызывает споры среди научных работников и неоднозначно решается в судебной практике <1>.

--------------------------------

<1> См. подробнее: Бавсун М., Вишнякова Н. Влияние направленности умысла на квалификацию убийств, совершаемых при отягчающих обстоятельствах // Уголовное право. 2006. N 1. С. 7 - 10.

Такое суждение будет правомерным, поскольку речь идет об одной и той же потерпевшей, обладающей (либо не обладающей) названными особенностями в социальной и юридической оценке объекта законодателем. Определяющим фактором в квалификации будет учет направленности умысла виновного, который проявляется как в выборе объекта, так и в выполнении объективной стороны преступления. Подтверждением данной позиции можно считать мнение А.А. Пионтковского. Рассматривая в теоретическом аспекте вопрос о влиянии ошибок на квалификацию преступления, он заметил, что фактическая ошибка, относящаяся к объективным обстоятельствам, квалифицирующим данное преступление, может состоять в ошибочном предположении или об отсутствии их, или о наличии. Совершение деяния при ошибочном предположении лица о наличии квалифицирующих преступление обстоятельств следует рассматривать как покушение на совершение такого квалифицированного преступления <1>.

--------------------------------

<1> Курс советского уголовного права. Часть Общая. М., 1970. Т. 2. С. 339.

Названное положение о квалификации деяний в соответствии с направленностью умысла лица, совершающего преступление, широко и вполне обоснованно применяется судами при рассмотрении уголовных дел о хищениях, когда фактически причиняется незначительный вред собственнику при доказанности умысла на крупный (особо крупный) размер хищения. Не вызывает сомнений и необходимость квалификации как покушения на убийство (ст. 30 и 105 УК), а не оконченного преступления, посягающего на здоровье потерпевшего (ст. 111 УК), случая, когда потерпевший остался жив вопреки намерениям виновного. Думается, это теоретическое положение о правомерности квалификации действий виновного в соответствии с направленностью умысла должно применяться и при рассмотрении особенностей квалификации по ч. 3 ст. 30 и п. 2 ст. 105 УК, если была лишена жизни женщина, находящаяся, по ошибочному предположению виновного, в состоянии беременности. В его намерение входило лишить жизни именно беременную женщину, однако оно (намерение) не было реализовано по обстоятельствам, не зависящим от воли субъекта. Наступление последствий - смерти женщины - нельзя считать оконченным преступлением с квалификацией по ч. 1 ст. 105, так как умысел в такой ситуации не был полностью реализован, а сам виновный получил бы заведомо неправильную оценку совершенных действий и безосновательное смягчение ответственности <1>.

--------------------------------

<1> Теоретическое обоснование квалификации при частично реализованном умысле см. в части Общей настоящего пособия.

По-иному решается вопрос о квалификации при ошибке в личности потерпевшей. Например, желая лишить жизни беременную И. (состояние которой заметно визуально), субъект ошибается и убивает беременную П., внешне похожую на И. В отношении одной из них у него было намерение лишить жизни, но оно не осуществилось из-за допущенной ошибки в личности, а в отношении другой фактически было осуществлено убийство. По общепринятому в теории уголовного права правилу ошибка в предмете - личности потерпевшего - при сохранении неизменным объекта посягательства не меняет квалификации содеянного. Виновный подлежит уголовной ответственности за оконченное преступление - умышленное лишение жизни беременной женщины. Этому объекту - жизни человека - реально причинен вред, фамилия потерпевшей в такой ситуации для квалификации деяния значения не имеет. В данном случае нет необходимости и в двойной квалификации преступления по ст. 30 и п. "г" ч. 2 ст. 105, а также по п. "г" ч. 2 ст. 105, так как совершено одно действие, повлекшее, одно последствие - смерть женщины, ошибочно принятой за другую. Жизнь И. не подвергалась опасности причинения смерти. Она находилась в это время где-то в другом месте, поэтому нельзя говорить еще и о покушении на ее убийство. Покушение, как известно, в соответствии с ч. 3 ст. 30 УК начинается с начала выполнения объективной стороны задуманного преступления и не доводится до конца по причинам, не зависящим от воли субъекта преступления. Объект ставится под угрозу причинения вреда. Ошибаясь в личности будущей жертвы, виновный не ставит под угрозу жизнь той женщины, которую намеревался убить. Поэтому квалифицировать его действия надо только по п. "г" ч. 2 ст. 105 как оконченное преступление.

О двойной квалификации можно говорить при ошибке в виде отклонения действия, когда предполагаемая жертва умышленного убийства и постороннее лицо находятся в поле зрения убийцы. Намереваясь убить намеченную жертву, виновный из-за так называемого отклонения действия фактически лишает жизни другое находившееся рядом лицо (женщину, мужчину, подростка). Точность квалификации будет зависеть от изучения обстановки происшедшего и направленности умысла субъекта.

Если преступление совершается путем применения оружия в толпе или с использованием взрыва и виновный сознательно допускает наступление любых последствий в отношении посторонних лиц, находившихся рядом с потерпевшей, то при их наступлении есть все основания квалифицировать совершенное по совокупности преступлений как покушение либо оконченное преступление в отношении избранной жертвы и оконченное умышленное убийство в отношении других лиц. Возможно также дополнительное вменение этому лицу п. "а" либо "е" ч. 2 ст. 105 (убийство двух и более лиц либо убийство общеопасным способом).

Возможен и другой вариант квалификации, также зависящий от обстановки совершения убийства беременной женщины. Если виновный не предвидел, что рядом с потерпевшей окажется иное лицо, но должен был и мог это предвидеть (стрелял в потерпевшую на улице, где прохожие идут с различной скоростью и один из них, ускорив шаг, закрыл собой потерпевшую, получив при этом пулю, предназначавшуюся ей), действия виновного в соответствии с направленностью его умысла должны быть квалифицированы как покушение на убийство (ч. 3 ст. 30 и п. "г" ч. 2 ст. 105) и оконченное неосторожное лишение жизни случайного прохожего (ч. 1 ст. 109 УК). Такое решение будет полностью соответствовать выработанному теорией правилу квалификации преступлений при отклонении действия как фактической ошибки, относящейся к объективной стороне состава преступления.

§ 5. Квалификация убийства с особой жестокостью

(п. "д" ч. 2 ст. 105 УК)

Данный признак предполагает обязательное сочетание понятия и признаков особой жестокости, а также субъективного отношения виновного к совершению такого преступления.

Умышленное противоправное лишение жизни одним человеком другого всегда представляет собой проявление жестокости, но степень ее может быть разной. Закон выделяет в качестве квалифицирующего обстоятельства убийства особую жестокость, т.е. исключительную безжалостность убийцы, циничное попрание им норм нравственности, демонстрацию садизма, бесчеловечности. Проявление в деянии названных личностных качеств преступника повышает общественную опасность совершаемых им действий и, как следствие, влечет уже стечение наказания в рамках санкции ч. 2 ст. 105 УК.

Особая жестокость - понятие правовое. Установление и оценка ее признаков относятся к компетенции правоохранительных органов и суда. Роль судебно-медицинской экспертизы состоит в установлении локализации ранений (при физическом воздействии на тело потерпевшего), количества повреждений, их тяжести и времени нанесения. В частности, важным для последующего решения о наличии особой жестокости является вывод о количестве прижизненных ран и других повреждений, нанесенных потерпевшему. Как известно, телесные повреждения, нанесенные после смерти жертвы, не дают основания для квалификации действий виновного по п. "д" ч. 2 ст. 105, так как преступление считается оконченным в момент наступления биологической смерти потерпевшего. Дальнейшее воздействие на тело скончавшегося лежит за рамками состава убийства. Точно так же следует оценивать и расчленение трупа с целью сокрытия убийства. При наличии всех других признаков такие действия субъекта могут быть квалифицированы по ст. 244 УК как надругательство над телом умершего. Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" <1> рекомендовал судам при квалификации убийства по п. "д" ч. 2 ст. 105 учитывать объективные и субъективные признаки, дающие основание считать убийство особо жестоким. К числу объективных признаков отнесены такие, как способ убийства либо другие обстоятельства, свидетельствующие о проявлении особой жестокости виновного. Субъективным признаком является наличие умысла виновного, которым охватывается совершение убийства с особой жестокостью. Рассмотрим объективные признаки. Признак особой жестокости наличествует, в частности, в случаях, когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязания или совершалось глумление над жертвой.

--------------------------------

<1> См.: Бюл. Верховного Суда РФ. 1999. N 3. С. 2 - 5.

Термины "пытки" и "истязания" близки по значению, но не идентичны. В соответствии с примечанием к ст. 117 УК под пытками понимается причинение физических или нравственных страданий потерпевшему с определенными целями: добиться нужных субъекту сведений (показаний), особо жестоко наказать потерпевшего и т.п. Под истязанием ч. 1 ст. 117 УК понимает причинение потерпевшему физических и психических страданий.

Таким образом, можно сказать, что оба понятия предусматривают прежде всего воздействие на тело либо психику человека или на то и другое одновременно. Имеется в виду не просто физическая боль, причиняемая потерпевшему, а особые физические страдания от изощренных, садистских способов воздействия на тело потерпевшего с целью лишения его жизни. Таковыми может считаться нанесение большого количества телесных повреждений, каждое из которых не влечет наступления смерти, а лишь причиняет особые физические страдания. Ни закон, ни легальный толкователь его - Верховный Суд - не дают разъяснений, что считать большим количеством телесных повреждений. Это вопрос факта, который должен определяться в каждом конкретном случае. Например, судебная практика Свердловской области признавала, в частности, таковым нанесение пяти колото-резаных ран, локализующихся в жизненно важных органах потерпевшего <1>. Максимальный предел может быть любым. Важно лишь установить, что смертельным было последнее повреждение (или одно из последних), т.е. все они наносились прижизненно. Вместе с тем установление времени истязаний или пыток, применяемых к потерпевшему, может повлиять на квалификацию преступления. Так, если названные действия использовались виновным как способ лишения жизни потерпевшего, налицо п. "д" ч. 2 ст. 105. Если же они совершались систематически до покушения на убийство и не преследовали цели лишения жизни, а затем по внезапно возникшему умыслу завершились убийством с особой жестокостью, действия субъекта необходимо квалифицировать по совокупности преступлений: ст. 117 и п. "д" ч. 2 ст. 105 УК.

--------------------------------

<1> См.: Обзор практики Свердловского областного суда за 2002 г.

Объективными признаками особой жестокости Верховный Суд считает также использование виновным мучительно действующего яда, сожжение заживо и другие виды физического воздействия на организм потерпевшего с целью лишения его жизни именно таким способом. Особо жестоким способом можно считать и нанесение ранения (или нескольких), после чего виновный, видя истекающего кровью потерпевшего, умышленно не оказывает ему помощи и не позволяет это сделать другим лицам, желая таким мучительным для потерпевшего способом добиться лишения его жизни. К числу особо жестоких способов убийства относятся также длительное лишение потерпевшего пищи, воды, содержание в холодном помещении (подвал с цементным полом, холодильник, рефрижератор и т.д.). Если в результате потерпевший умирает от истощения, обезвоживания либо переохлаждения организма, то есть основания вменять субъекту убийство с косвенным, а возможно, и с прямым умыслом.

Проявлением особой жестокости считается также прижизненное глумление над жертвой. Глумление - понятие нравственное, синонимичное термину "издевательство", но в большей мере касающееся сферы моральной. Под глумлением над жертвой следует понимать грубое циничное попрание, унижение достоинства человека как словесно, так и действиями. Целью здесь также является лишение жизни, но особым, издевательским способом. Глумление свидетельствует о желании причинить жертве не только физическую, но и нравственную боль, унизить гордого, независимого человека, не способного оказать сопротивление убийце в сложившейся ситуации. Чаще всего в основе такого способа убийства лежит два фактора: низкий уровень образования и культуры субъекта преступления и ненависть к потерпевшему (более успешному в жизни, работе, личных отношениях и т.д.). Глумление проявляется, в частности, в ослеплении жертвы, отрезании частей тела, оскоплении, применении изощренных орудий убийства, длительном причинении боли и т.п. Смерть потерпевшего может наступить от болевого шока, вызванного отдельным способом либо их совокупностью, а при наличии у него заболевания, сопряженного с сердечно-сосудистой системой, гипертонией, ишемией сердца, - от инфаркта миокарда. Словесное воздействие на такого человека, даже не сопровождавшееся физическим насилием, может быть признано особо жестоким способом умышленного лишения жизни при условии, что виновный сознавал, что данное лицо страдает названными болезнями, и желал путем воздействия на его психику и волю совершить убийство.

Date: 2015-09-24; view: 481; Нарушение авторских прав