Движение.

Времена бурлаков канули в Лету. Или почти канули. Ибо даже самые несговорчивые и строптивые теперь пред­почитают двигаться по течению, а не против.

Правда, наиболее отчаянным (или невезучим) туристам изредка случается тянуть байдарку бечевой несколько километров вверх, чтобы затем, проведя ее рукавом в сосед­нюю реку, уже спокойно и беспрепятственно спускаться

вниз. Но и это, как правило, вынужденный или непредви­денный вариант.

А заранее обдуманное, преднамеренное путешествие против течения может предприниматься лишь сверхтуч­ными гражданами, которые безрезультатно пытались до этого похудеть с помощью диеты и лечебного голодания. И это, поверьте, оправдывает себя: самые крупногабарит­ные туристы за две недели гребли против течения обретают тополиную стройность.

Итак, ясно: по реке лучше путешествовать вниз. При этом вы без отрыва от весла любуетесь прибрежными ландшафтами, не упуская в то же время из вида фарватер. А сидящая спереди ваша спутница жизни (или просто спутница) чаще всего вообще не гребет. Зато, созерцая окружающую природу, она может одновременно вязать вам на зиму свитер (слепым методом). Или же чистить картош­ку к вечерней трапезе. Так органически сочетается в походе приятное с полезным.

Кстати, водные глади почти единственное место на зем­ном шаре, где мужчине удается еще сохранить за собой некоторое руководящее положение. Ведь среди капитанов дальнего плавания пока относительно мало представитель­ниц слабого пола. То же и на туристских байдарках:

в подавляющем большинстве случаев капитаном и рулевым является мужчина. По крайней мере, пока.

Но зато на берегу наши прекрасные спутницы с лихвой компенсируют эту временную утрату власти, и там уж все управление (рули, так сказать) снова в их руках.

Что ж, настоящий мужчина должен всегда уступать женщине. Даже если это снимает с него определенную долю ответственности за будущее. Настоящий мужчина остается таковым в любой ситуации: и бесстрашно ведя вздрагиваю­щую байдарку сквозь буруны очередных порогов, и меланхо­лично оттирая речным песком закопченную на походных кострах сковородку. Ибо, в конце концов, все профессии и должности почетны!

А как сидят в байдарке? Скажем прямо и открыто: сидят по-разному. И не только потому, что природа, как известно, не терпит однообразия.

Некоторые «водоплавающие», слишком буквально по­нимая бессмертный лозунг «Туризм — лучший отдых», порой отождествляют байдарку с плавучим шезлонгом или дрейфующей раскладушкой.

Эти путешественники во время движения обычно зава­ливаются на самое дно. Да так, что над фальшбортами даже и головы не торчат!

Встретив такой туристский корабль, вы мгновенно вспо­минаете лермонтовские строки: «Не видно на нем капитана, Матросов не слышно на нем...»

На описанной байдарке иллюзию безлюдности и покинутости нарушают лишь разложенные на деке дыря­вые кеды и вяло (как бы сами собой) шевелящиеся весла.

Другой крайностью является навязчивая (и, мягко гово­ря, безосновательная) убежденность в том, что твоя бай­дарка — цирковая лошадь, а сам ты — блистательный наездник, предпочитающий скакать не столько сидя, сколько стоя в седле.

Стоит ли говорить, что именно таким байдарочникам-джигитам чаще других приходится суматошно вылавливать мокрые вещи, выпавшие на самой стремнине из безвременно перевернувшейся и медленно тонущей байдарки...

Итак, в данном вопросе (кстати, как и во многих других) следует придерживаться золотой середины. Действительно, почему бы вам удобно и прочно не усесться на плотно свернутую. палатку или хорошо упакованный, разумно уплощенный пластиковый мешок с мягкими вещами?! И пусть все, что у вас выше пояса, находится над фальш­бортами. А все, что ниже пояса, — соответственно под ними.

В такой позиции, во-первых, удобнее всего грести (что, согласитесь, для байдарочника имеет некоторое значение). Во-вторых, вы все и всех видите и вас видно достаточно хорошо. Наконец, в-третьих, именно такая посадка помогает вам (и окружающим) осознать, что вы не ленивый курорт­ник и не заносчивый наездник, а именно турист-байдароч­ник. Что и требовалось доказать!

Как это ни досадно, кроме байдарок на воде попадаются и другие плавсредства: моторные лодки, плоты, катамараны, баржи, пароходы, теплоходы и трансатлантические лайнеры (ненужное зачеркнуть!). Впрочем, с точки зрения байда­рочника, к разряду «ненужное» относится все вышепере­численное. Однако все эти средства передвижения на реках, озерах и морях существуют. И авторы вынуждены считаться с объективной реальностью.

Один из параграфов «Международного морского устава» гласит: «Суда с моторным ходом при встрече обязаны уступать дорогу не имеющим оного». Кажется, ясно? Одна­ко это вовсе не значит, что капитан байдарки может упрямо править в лоб мчащейся по реке «Ракете» на под­водных крыльях в безумной надежде, что та испуганно свернет с курса, выбросившись на прибрежный песок...

Не стоит также надеяться, что указанную статью «Международного морского устава» ежедневно читают и чтут хозяева бесчисленных моторных лодок, бороздящих наши водные бассейны. Порой их бывает не меньше, чем на катке в субботний вечер конькобежцев!

При встрече с моторкой не стоит волноваться (равно, как и делать вид, что вы ее вовсе не замечаете). Просто помните: у «Ракет» и моторных лодок свой фарватер, а у вас — свой. И не забудьте, пожалуйста, развернуть бай­дарку носом к волне. Не только потому, что всякую (даже минимальную) опасность полагается встречать, смело глядя ей в лицо. Нет, идя носом на волну, вы никогда не пере­вернетесь, а вот подставляя ей борт, рискуете гораздо больше.

Ну а если вы вообще не любитель острых ощущений, путешествуйте по тихим лесным речкам и озерам, зарос­шим камышом: там не пройдут ни моторки, ни тем более «подводные крылья»! А для порядочной байдарки вполне достаточно тридцати-пятидесяти сантиметров глубины. И традиционное морское пожелание «Шесть футов чистой воды под килем!» прозвучит тут явно ненужной гиперболой.

По наблюдениям автора, все чаще теперь встречаются на туристских трассах катамараны. Это слово на одном из полинезийских наречий означает «связанные бревна». Однако наука движется вперед. Современный туристский катамаран являет собой площадку-суденышко на двух-трех сигарообразных поплавках. Имеет весла, руль, парус. Но на них чаще всего катамаран никакого внимания не обращает и движется в направлении, пассажирами и коман­дой не предусмотренном. Необычайно устойчив: сев на мель, умеет, как говорится, постоять и за себя, и за других.

В отличие от байдарки, катамаран в магазине не купишь. Его обычно проектируют и создают собственными руками потенциальные путешественники. Чаще всего отваживаются на это или пятиклассники — члены кружка «Юный техник», или же доктора технических наук.

Однажды на Днестре мы видели такой катамаран. Его одиннадцать авторов жили в пяти городах и всю зиму заочно строгали, тачали и пилили детали по общему проекту (каждый — свою долю). Встретившись в заранее назначен­ный день на реке, они за четыре дня собрали (не без трудностей) свое детище и торжественно двинулись вниз по течению. Но в силу каких-то таинственных причин катамаран не плыл прямо, а, к восторгу местных мальчи­шек, в плавном вальсе кружил по воде.

Когда мы проплывали мимо, выяснилось, что у катама­рана одновременно треснули оба весла. «Сечения не выдер­жали!» — горестно сообщил один из авторов, сидевший на краю дощатого помоста в позе васнецовской Аленушки. Больше мы их не встречали...

Некоторые предпочитают путешествовать на плоту. В свое время, если помните, такой поход (примерно первой категории сложности) успешно осуществили Том Соейр и Гек Финн.

Многих это привлекает еще и потому, что палатку можно поставить прямо на плоту и при желании плыть кругло­суточно (выходя на берег лишь в самых критических ситуациях).

Однако есть тут и существенное «но». Если учесть, как быстро растут ряды водоплавающих туристов, и одно­временно вспомнить, что плоты чаще всего сбивают из бревен, то невольно задумаешься о печальной судьбе наших лесных массивов...

Впрочем, бывают и надувные плоты (наподобие гигант­ских резиновых матрацев с роскошным восточным шатром посередине); иные же туристы кладут дощатый помост на громадные автомобильные камеры. Встречали мы и плот, плавучесть которого обеспечивали шестьдесят камер для баскетбольных мячей. О его приближении прибрежные жители узнавали по доносившейся с реки беспорядочной

стрельбе. Это с завидной периодичностью лопались камеры-поплавки.

Отнюдь не умаляя значения и прелести всех выше­перечисленных видов туртранспорта, заметим: плоты и ката­мараны в основном подчинены воле течения. На них плывут не спеша и со смаком. Известны случаи, когда туристы-плотовщики за два похода создавали докторские диссер­тации, а за три писали роман-трилогию.

Но людям живым, энергичным и пытливым больше по душе байдарка. Ведь на ней кроме весел к вашим услугам еще и парус. При определенном навыке (и хорошем ветре) можно достичь скорости и маневренности под стать яхт­сменам. Более того, у байдарки перед яхтой есть и неоспо­римое преимущество: для нее вовсе не обязателен стационарный парус. Байдарочный кливер или стаксель можно изготовить практически из чего угодно, начиная от полиэтиленовой скатерти и кончая адмиральскими штанами!

Наконец, при желании к борту байдарки можно при­крепить полуторасильный моторчик и без малейших усилий плыть как по течению, так и против... Эта фраза написана по чувству долга, обязывающему нас к возможно более полному перечислению туристских средств передвижения по воде. По чувству долга, но не по душевной склонности. Потому что настоящий водоплавающий турист не имеет права дойти до подобной бензиновой степени падения. В противном случае не стоило бы писать эти, пусть не во всем совершенные, зато максимально искренние и в меру поучительные, главы.

Date: 2015-09-22; view: 278; Нарушение авторских прав