Четыре чоризо и одна тортилья

— А! Вы любите кататься на велосипеде, — пробормотал охранник в аэропорту, увидев шлем, болтающийся на ремешке на моем багаже.

Он проговорил это почти шепотом, тем самым нарушив неписаное правило охранника: человек в униформе и с дубинкой в руках никогда не должен проявлять дружелюбия на своем посту и смотреть в глаза пассажирам. И тут мне все стало понятно. У этого человека, похоже, существовала и другая форма, отличная от той, которую он носил обычно. Каждое воскресное утро он забывал о рабочей униформе цвета зеленых оливок и о черных тяжелых сапогах. Он откладывал в сторону пистолет в портупее, дававший ему силу и власть над другими. Вместо всего этого он надевал на себя облегающую спортивную форму из ярко-желтой лайкры и спокойно выходил на улицу.

Но вскоре меня постигло разочарование, когда я узнала, что энтузиазм испанцев по поводу велоспорта не распространяется на таксистов аэропорта Мадрид-Барахас. Этих ребят заботила исключительно чистота салона их автомобилей. Главное, чтобы на заднее сиденье всегда был накинут полиэтиленовый чехол, а спортивные достижения Индурайна и весь этот велоспорт их абсолютно не волновали.

— Нет, — произнес таксист, укоризненно и враждебно глядя на мой блестящий зеленый велосипед. Он молча укладывал в свою машину практичные чемоданы на колесиках одной богатой пары, и при этом его колючие усы даже не шелохнулись.

— Нет, — ответил другой таксист. — Вот это, — осуждающе добавил он, — не поместится.

— Ни за что, Хозе! — цитатой из «Кармен» ответил третий таксист.

Все мои последующие попытки поймать такси были тщетными. Пытаясь решить проблему, я умоляла, просила и даже пыталась хитрить. Но в очередной раз получив отказ, сорвалась. Выдавая желаемое за действительное, я сквозь зубы злобно повторяла:

— Вчера мой велосипед прекрасно поместился в такси, которое я поймала.

Но ничто не срабатывало. В итоге я вернулась на исходную позицию и встала посреди дороги так, чтобы водителям было сложно меня объехать.

Когда вокруг скопилось достаточно много автомобилей, любезная женщина-полицейский решила мне помочь. Она остановила одну машину с багажником на крыше и попросила водителя забрать меня отсюда. Ей это удалось легко и быстро, без лишних споров. Возможно, она тоже была одной из тех, кто любит носить спортивную форму из лайкры.

Водитель такси оказался полным мужчиной с маленькими колючими усами. Он отрицательно помотал головой.

— Нет, — сказал он, пристально и свирепо глядя на мой велосипед, который уже всем надоел.

— Но у вас же есть багажник на крыше! — напомнила ему я.

Водитель надул щеки и вздохнул так тяжело, что его густые усы недовольно зашевелились и снова замерли.

— Как же я не люблю возить вещи на багажнике! — проворчал он несколько минут спустя, когда велосипед уже был надежно закреплен на крыше автомобиля. — Должен вас предупредить, что, скорее всего, ваш велосипед упадет, — и по привычке пожал плечами.

— Ну, может, рискнем! — позволила себе реплику я.

Мы тронулись в путь, и всю дорогу, двигаясь в потоке машин по направлению к железнодорожному вокзалу Чамартина, прислушивались к предательским скрипам и стукам, доносившимся с верхнего багажника.

С моим велосипедом ничего не случилось, и несколько часов спустя, когда оказалась в Сан-Себастьяне, я спокойно продолжила свой путь. Приближался вечер. Однако еще светило солнце, на улице было довольно тепло, в ветвях деревьев пели птицы, и элегантно одетые прохожие Сан-Себастьяна спокойно и неторопливо прогуливались по улицам, а я надеялась, что скоро последую их примеру.

В Сан-Себастьяне у меня имелись кое-какие дела. Мне нужно было разыскать спортивный магазин, чтобы купить новые шестеренки для велосипеда, которые умудрились сломаться прежде, чем я отправилась в путь, и произошло это из-за того, что я плохо следила за его рабочим состоянием. Мне стыдно признаться, но эта поломка вывела меня из себя и я накричала на велосипед. Чтобы успокоиться, мне даже пришлось съесть изрядное количество тапаса. Для устранения неисправности нужно было время, и я остановилась на несколько дней в гостинице. К сожалению, оказалось, что в это самое время в Сан-Себастьяне проходил ежегодный кинофестиваль, поэтому номера во всех приличных гостиницах были забронированы. Вместо шикарного отеля я остановилась в номере дешевой гостиницы с резиновым матрацем и дырявыми простынями. На стене номера криво висел пожелтевший клочок бумаги, на котором от руки большими буквами (явно тот, кто это написал, редко пользовался шариковой ручкой) было написано: «Соблюдайте тишину после одиннадцати часов вечера. В противном случае будет вызвана полиция». Мне показалось это довольно забавным.

Данная гостиница не была тем местом, где хотелось остановиться надолго и завести новые знакомства. Однако она меня вполне устраивала. Обычно в незнакомом городе все мне кажется странным и таинственным, все проникнуто ожиданием нового и неизведанного. По дороге из аэропорта я всегда еле сдерживаюсь от желания попросить водителя такси ехать быстрее… да, понимаю, что это безрассудство, но ждать не умею. Мне не терпится поскорее выйти на улицу и увидеть все и сразу, перекусив в первом попавшемся летнем кафе. Хотя на самом деле этого делать не следует, ведь здоровье дороже! Мне страшно потеряться на незнакомых улицах, и все потому, что меня переполняют эмоции и не хватает ума взять карту и посмотреть, где я нахожусь. Ну вот наконец-то я в гостинице! От нетерпения я даже прикусила нижнюю губу. И тут же услышала рядом приветливый голос:

— А почему бы нам не пойти в номер, отдохнуть и освежиться, а потом встретиться у стойки администратора, ну, скажем, через час?

Через час? Это же насколько надо испачкаться во время трехчасового перелета в стерильно чистом салоне? Что можно делать в номере целый час? Делать обертывания? Чистку кожи лица и тела? А может, они будут пользоваться специальным устройством для очищения кожи «Пауэр Пил», которое издает мерзкий звук? Все, что я в состоянии сделать, так это бросить свои сумки на кровать, тридцать секунд передохнуть в комфортных условиях, в крайнем случае по-быстрому помыть руки и броситься навстречу неизведанному. Я должна бежать на улицу и идти быстрым шагом до тех пор, пока запас адреналина не иссякнет во мне и я не захочу обрести спокойствия, а потом выпить холодного пива и растянуться на солнце. Сдерживать свои эмоции — это так трудно.

Требуется совсем немного времени, чтобы понять, что Сан-Себастьян — это прекрасное место, привлекающее, как ни странно, своей старомодностью. Особый шарм древним кварталам города придают широкие улицы и балюстрады из кованого железа вдоль береговой линии, а также пешеходные улочки, на которых можно потеряться, как в лабиринте. Несмотря на устарелый стиль, Сан-Себастьян по-прежнему самый шикарный морской курорт Испании. Старейшины этого города отличались мудростью и не спешили открывать здесь сети игровых автоматов и ресторанов быстрого питания, которые превратили многие другие некогда модные места в «Города Огней», и поэтому пляж сохранился таким, каким он был сто лет назад. Закройте на мгновение глаза, и перед вами легко возникнут образы элегантных дам, бывавших здесь когда-то. Они выходят из кабинок для переодевания в закрытых, уже не модных, купальных костюмах (вспомните Джуди Денч в фильме «Миссис Браун», и вам станет понятно, как это выглядело на самом деле). А теперь откройте глаза. Конечно, сейчас все изменилось. Сегодня это европейский морской курорт, где крупные женские тела еле прикрывают крошечные бикини. Давайте смотреть правде в глаза, ведь испанки никогда не признавали героиновый шик.[2]Такая жертва потребовала бы от них отречения от чоризо.

Очутившись в старом городском квартале, я немедленно направилась в бар, чтобы заказать себе тапас, которым, как известно, славится Сан-Себастьян. Существует масса различных историй о том, откуда пошло название «тапас». Одни считают, что много-много лет назад один испанский король, обеспокоенный проблемой пьянства среди своих подданных, попытался им помочь, приказав барменам подавать к алкогольным напиткам небольшие порции легких закусок. Другие говорят, что в XVIII веке хозяева трактиров, опасаясь, что в то время, пока они готовят закуски для своих посетителей, а те в свою очередь меняют лошадей, на бокалы с вином могут сесть мухи, стали накрывать бокалы небольшими кусочками хлеба или сыра, а слово «тапа» дословно переводится как «колпак» или «крышка».

Но, если честно, кому сейчас это интересно? Однако тапас стал фирменным блюдом испанской кухни, которое теперь готовят во всем мире — от Калифорнии до Канберры. Но проблема в том, что, если вы едите тапас за пределами Испании, его вкус будет совсем другим. Гастрономические оазисы находятся, к сожалению, в современных кварталах города: это шикарные и дорогие рестораны, совсем не похожие на настоящие таска-бары или тапас-бары. Испанские таска-бары — это элитарные заведения. Здесь царит жесткая конкуренция между фермерами и фьючерсными трейдерами. Последние готовы сражаться за каждый маринованный анчоус. И только тогда, когда бармен приносит тарелку, доверху наполненную их тапасом, они успокаиваются. Испанцы любят сидеть в барах часами. Это уже традиция. Некоторые бары открыты до утра. Но испанцы ненавидят напиваться и поэтому заказывают различные закуски.

Если вы хотите попробовать тапас, то Сан-Себастьян подходит для этого как нельзя лучше. Старая часть города переполнена таска-барами. Там каждый вечер собираются желающие поесть. После семи часов вечера барные стойки уставлены тарелками с тапас (в Стране Басков его называют пинчос) разного вида: маленькие ломтики хлеба с баккалао (соленой треской), с сыром, ветчиной или чоризо, яйцами с майонезом, тартильей — омлетом с картофелем. Выбор этих закусок так огромен, что для непосвященных он может показаться нескончаемым. Тем, кому требуется помощь, рекомендую инструкцию, состоящую из восьми пунктов. Из нее вы узнаете, как следует употреблять разные виды тапас:

1. Гуляйте по городу как можно дольше, чтобы нагулять аппетит, и оденьтесь понаряднее.

2. Выберите самый многолюдный и прокуренный таска-бар. Очень важно, чтобы пол там был грязным. В Испании это считается признаком особой популярности заведения, а не показателем того, что его давно не мыли.

3. Закажите себе какой-нибудь алкогольный напиток и попросите у бармена тарелку.

4. Хорошенько изучите меню.

5. Обратите внимание, что тортилья всегда выглядит аппетитно, но можно еще взять крокеты с курицей, ломтик ветчины или толстый кусок колбасы.

6. Свалите на тарелку все четыре закуски.

7. Не ешьте и не пейте слишком быстро. Помните, что вам нужно в течение нескольких часов оставаться свежим и бодрым.

8. Кроме того, когда вы закончите есть, не забудьте бросить использованную бумажную салфетку на пол, согласно этикету данного заведения.

Любой испанец, обладающий чувством собственного достоинства, прежде чем рассчитаться, обращается к бармену несколько раз за добавкой. Однако если вы не очень хорошо говорите по-испански и не знаете, как заказать еще три порции селедки, два маринованных угря и немного потрохов, то, возможно, проще будет сунуть под нос бармену тарелку с остатками вашей трапезы, иначе он принесет вам счет, и тогда вы уже не сможете заказать себе что-нибудь еще и ваша тарелка будет пуста.

Но у Сан-Себастьяна есть и обратная сторона, так как это сердце Страны Басков. Не так просто понять, где точно находится это место. Вам могут простить, что вы считаете Страной Басков район на севере Испании. Но это не так или по крайней мере не совсем так, потому что в Испании находятся всего лишь три из семи провинций Страны Басков: Гипускоа, Бискайя и Алава. Еще три провинции находятся во Франции. А седьмая, Наварра, отделилась и была провозглашена автономной областью после принятия Конституции Испании в 1978 году. Жители Наварры говорят на баскском языке и выглядят так, как и полагается баскам. Хотя, скорее всего, только небольшая часть действительно считает себя басками (а, ну да, испанцами) и предпочитает, чтобы жителей называли просто наваррцами. Все это так запутанно, не правда ли? Конечно, сложно.

Баскские националисты утверждают, что здесь, на шикарном пляже Сан-Себастьяна, в тюрьме, возвышающейся над морем, гвардейцы Франсиско Франко расстреляли 21 780 басков в течение восьми лет после окончания Гражданской войны в Испании. Франко ненавидел басков. Они оказывали ему сопротивление во время Гражданской войны. Он отдал приказ немецкой авиации совершить налет на город Герника. Были сброшены бомбы, и за один день погибло около тысячи семисот человек. На протяжении всей истории баски боролись за поддержание статуса своей автономии, которая регулировалась, по сложившейся традиции, законодательным кодексом — фуэрос. Франко настаивал на создании объединенной Испании, которой должен был бы управлять один человек, то есть он сам. Франко запретил говорить на языке эускера, в котором отражалась самая суть басков, и подвергал гонениям тех, кто игнорировал его приказ.

Сегодня Сан-Себастьян известен своей постоянной конфронтацией между сторонниками ЭТА и полицией. Но самое печальное, что большинство людей ассоциируют Страну Басков с этой организацией. «Страна Басков и свобода» образовалась в 1959 году, когда Франко правил Испанией, оказывая на нее мощное давление. Первоначально она не была воинствующим движением, ее грозным оружием служили граффити. Но тактика организации довольно быстро изменилась. В 1961 году ею было спланировано крушение поезда. В июне 1968 года два члена организации — этаррас — убили полицейского, который остановил их машину для досмотра. Через два месяца эта группа совершила свой первый спланированный террористический акт, направленный против ненавистного им капитана полиции Сан-Себастьяна. Франко умер в 1975 году, и Испания обрела демократию. Но этаррас до сих пор продолжают террор, объясняя это тем, что их страна до настоящего времени не стала автономией, а также теми гонениями, которым они постоянно подвергаются. Согласно данным, ими убито более восьмиста человек.

В мой первый вечер в Сан-Себастьяне, когда я, устроившись за столиком, только собиралась отправить в рот то количество тортильи, какое уместилось на моей вилке, на улице раздался громкий выстрел. Полицейские в шлемах и масках, скрывающие лица во избежание террористических контрмер, начали обстрел участников демонстрации организации «Страна Басков и свобода».

— Hostia puta! [3]— крикнула девушка-бармен, всплеснув руками и закрыв ими рот.

Она бросилась к двери, мимо которой проносились испуганные туристы. Ее приятели, завсегдатаи бара, вскочили на ноги, пролив пиво, и стали выглядывать из окон, чтобы лучше рассмотреть происходящее. Мне очень хотелось забиться под крепкий деревянный стол и свернуться там калачиком, устроившись прямо на использованных бумажных салфетках трехнедельной давности и на обветрившемся, заплесневелом куске чоризо. Можете считать меня трусихой, но я как-то не привыкла к стрельбе на улице в понедельник вечером.

Прозвучало еще несколько выстрелов. Всех мелко затрясло, стало тяжело дышать, послышались ругательства. А потом, через несколько секунд, все стихло. С улицы до нас донеслось глупое хихиканье прохожих, продолживших прогулку как ни в чем не бывало. Посетители бара вернулись к своему пиву.

— О, господи! Что это было? Что происходит? Что за шум? — спросила я все еще дрожащим голосом.

— Да ничего особенного! — ответила барменша, быстро придя в себя.

Ничего особенного? На улицах, примыкающих к старому кварталу города, стояли вплотную друг к другу полицейские фургоны с голубыми мигалками, в то время как прибывшее подкрепление в шлемах и с оружием в руках заняло все улицы. Полицейские недоброжелательно разглядывали прохожих. Вот если бы здесь был Арни, всех он уничтожил бы за считанные минуты. Нервы мои были на пределе: можно ли считать нормальным тот факт, что на улице стреляют?

Жителей Сан-Себастьяна, кажется, это не смутило. Когда пальба закончилась, они перестали обращать внимание на то, что на их любимых булыжных мостовых столпились вооруженные, агрессивно настроенные люди, и спокойно продолжили поедать анчоусы и потягивать пиво. Эти люди были не просто невозмутимы, они изо дня в день становились все хладнокровнее и хладнокровнее. После первого дня в Испании я поняла, насколько впечатлительна. Прибежав в номер, я легла на кровать с резиновым матрацем и только тогда почувствовала себя в безопасности.

На следующее утро на улицах не было ни трупов, ни пятен крови, и я решила, что это хороший знак. Тем не менее все могло измениться в одну секунду. Я проснулась рано, энергично вскочила с постели, приняла душ в грязной общей ванной комнате, стараясь не подцепить при этом никаких кожных заболеваний, о которых была наслышана, затем натянула на себя самую обтягивающую и самую яркую форму из лайкры и, не опасаясь ничего, помчалась по дорогам Сан-Себастьяна в поисках спортивного магазина, который мне порекомендовал владелец гостиницы.

Я не очень хорошо умела кататься на велосипеде и боялась упасть, хотя крутила педали в специальной обуви с велошипами и двигалась плавно, не теряя координации. Как можно мчаться на мотороллере «Веспа» с такой пугающей скоростью? Разве можно при этом так неосмотрительно оборачиваться назад, чтобы обнять и поцеловать девушку, сидящую на заднем сиденье? Неужели этот прыщавый подросток с пушком на подбородке достаточно взрослый, чтобы ездить на мопеде? Разве он не должен надевать шлем и отвлекаться на курение во время езды? И… О черт! Он едет прямо на меня! Я резко повернула руль и ушла от столкновения, с риском для жизни выехав на встречную полосу. И тут до меня дошло, что в Испании правостороннее движение.

Я с трудом отыскала спортивный магазин. Умудрилась пересечь двойную сплошную линию, и мне пришлось идти по обочине дороги, цокая своими башмаками. Специальная форма их подошвы очень удобна, чтобы крутить педали, но ходьба в них могла бы стать новым видом спорта. Но в данном случае цель оправдывает средства. Если бы Папе Римскому понадобился новый святой, а Деве Марии — новая попутчица, я бы согласилась и на это, лишь бы добраться до спортивного магазина Джави «Джайя» в Сан-Себастьяне. Джави внимательно изучил сломанные шестеренки моего велосипеда, изо всех сил стараясь быть спокойным и не проявлять пренебрежения ко мне. Он только паял, чинил и проверял, и это продолжалось достаточно долго.

— У этих шестеренок ползазубрины, — терпеливо объяснял он. — Они работают так — щелчок… понимаешь? Щелчок… и опять… щелчок. Теперь ты попробуй… Вот так, правильно… Щелчок… Еще раз попробуй… Щелчок…

И при этом ни тени недовольства и негатива по отношению ко мне. Он продолжал:

— Тормоза могли бы работать более эффективно, если бы ты заблокировала маленький рычаг вот здесь. И тогда тормозные колодки служили бы тебе вечно и работали бы лучше. Вот так! Щелчок… Попробуй еще раз… Понимаешь? Щелчок… и снова… щелчок… теперь ты попробуй… щелчок. При его разумном использовании у тебя было бы больше шансов на дороге, но ты это упустила.

Он выдал мне специальный клапан, чтобы я могла накачивать шины с помощью насоса на заправочной станции, вместо того чтобы напрягать мои слабосильные женские руки. Когда ремонт и инструктаж закончились, он выписал мне чек на один евро за клапан.

Джави даже предложил мне пройти тест-драйв по короткому, простому маршруту с подъемом от Сан-Себастьяна до Орио и на запад, к живописной рыбацкой деревушке Гетариа. Он утверждал, что это прекрасный маршрут, который позволит мне проехать по тихим деревенским тропинкам и полюбоваться видами на океан. Как оказалось, эта дорога была первым отрезком велогонки «Классика Сан-Себастьян», одного из самых престижных ежегодных однодневных соревнований. Именно на этом участке трассы дебютировал известный спортсмен из Техаса Лэнс Армстронг, который завоевал золотую медаль в 1992 году. В тот день хлестал ливень, перешедший в мокрый снег. Пройдя половину трассы, Армстронг совсем обессилил, а толпа испанцев насмехалась над ним, когда он пересек финишную черту.

Рассматривая на карте маршрут соревнования «Классика Сан-Себастьян», я решила, что единственный подъем, который я должна буду преодолеть, сравним с ничтожно маленьким прыщиком на теле человека.

Какой-то старик, проезжавший мимо в фургоне, кричал, открыв окно и с удовольствием стуча по дверце фургона:

— Animo! Animo! Давай!

Время от времени он отвратительно ржал, я же не разделяла его радости и продолжала крутить педали, недовольно ворча. Мне было тяжело дышать. От напряжения лицо покраснело. Я слезла с велосипеда и пошла пешком. Это занятие явилось для меня более трудным, чем я себе представляла раньше. Мой отполированный, ультралегкий дорожный велосипед, оказалось, не мог без моего участия преодолевать подъемы, как я считала прежде. Я полагала, что мои ноги не будут так сильно напрягаться во время езды, на самом деле все было с точностью до наоборот.

Так и не добравшись до милой маленькой деревушки на морском побережье, в Орио я развернулась и поехала обратно. Профессионал преодолевает дистанцию, равную двумстам двадцати семи километрам, не более чем за пять часов. Я проделала всего лишь десятую часть этого пути, однако потратила на это столько времени, сколько тратят на неспешный обед на вершине холма с видом на океан. Мне требовалось передохнуть, потому что я устала, у меня гудели ноги, в груди хрипело, а голова была раскалена так, что я нуждалась в кружке пива где-нибудь на пляже. Путешествие пришлось отложить до завтрашнего дня.