Глава 5

-Столь отвратительные муки твоего рода

стали настоящим наслаждением для моих пороков.

- Я слышу твой слабый голос.

Все они истекают кровью, все эти многочисленные орудия пыток, орудия лжи и низших пороков. Квартал Страданий... Пожалуй, происходившее здесь невозможно забыть, оно остается с человеком навсегда, напоминая ему о бесстыдстве и гнусности нашей религии. Эта мысль потянула за собой воспоминания о людях, которых я когда-то могла назвать своей семьей, о тех, кто не отвергал мое существо, кто принял мои изъяны и сильные стороны. Я хочу сохранить в памяти их лица, их улыбки, но каждое утро я с ужасом понимаю, что от меня ускользают детали, моменты моей жизни. Забвение все больше овладевает моим разумом, как бы предостерегая от безумия.

Передо мной всплывают образы заснеженных равнин. В дни последнего снега все кочевые племена этого неприветливого острова перебирались на запад, на более открытую местность, мое - не было исключением. Я помню, как разогретые солнцем вкрапления сивилла, с помощью которого мой народ из года в год использовал земную магию, будоражили сознание, точно омывая все тело изнутри. Мой взгляд терялся в синеве неба, которое, казалось, вот-вот раздавит этот мир своей мощью и красотой. Я, видимо, когда-то была впечатлительным человеком. И наивным.

Со стороны Красного переулка раздался треск, приостановив поток нахлынувших на меня воспоминаний. Обернувшись, я краем глаза заметила металлический блеск, сверкнувший в свете луны. Любопытство, будь оно проклято, заставило меня пойти на серебряное свечение как блудливого мотылька на предсмертный огонь. Уже пройдя шагов сто в сторону переулка, я заметила неприкрытое мужское тело у порога сгоревшего когда-то поместья. Одежда (точнее то, что от нее осталось) была обуглена, но она все же кое-как защитила скрытые под ней части тела. Мужчина лежал в какой-то неестественной позе, широко раскинув руки; глаза были широко распахнуты и выражали настоящий, животный ужас, бедолаге, видимо, и не снилась такая учесть. Из открытого рта сочилась кровь, которая в этом освещении казалась иссиня-черной. Забавно.

Внезапно раздался голос, прорычавший рядом с моим ухом:

- Ты, глупая баба!

Я пошатнулась от неожиданности. Сердце забилось у меня где-то в горле, стоявшая передо мной фигура явно была агрессивно настроена, хоть и выглядела очень жалкой и тощей, чтобы ее можно было принять за убийцу. Мужчина лет двадцати- двадцати пяти, намокшие русые волосы, прилипающие ко лбу, светлая, почти молочного оттенка, кожа, в руке старый, ржавый меч с волнистым клинком. У его дружка, лежащего трупом на порожке, рваных ран я не заметила, а значит, либо настоящий убийца уже скрылся, и сейчас я нахожусь с каким-то больным на голову юнцом, либо парнишка не так прост.

Я стояла совсем рядом с ним. Самый подходящий момент нанести удар первой. Но, нет, не могу, не могу так подставиться, использовать магию, пока за тобой гонятся все церковные гончие,- смертный приговор. Достать спрятанный в мантии кинжал? Плохая идея. Худощавый явно нанесет пару сокрушающих ударов по моему тельцу, стоит мне приподнять подол. Паника начала охватывать мои мысли, и самым разумным виделось только бегство. Чертова церковь, ты губишь мои магические таланты!

Парень смотрел прямо на меня, но, казалось, не видел. Сам черт не знает, о чем он думал в этот момент. Воспользовавшись случаем, я в беспамятстве рванула что есть силы назад к Пылающей улице. За спиной у меня раздались возмущенные выкрики, едва ли достойные даже гнолла. Побольше стой как мертвяк в сезон полноводий, глупец, вообще никого не убьешь.

Я бежала вдоль улицы, чувствуя всю постыдность своего положения. Не каждый день можно увидеть грозного, известного в кругах некроманта, убегающего от какого-то чаровника-недоучки. Моя промокшая насквозь обувь стесняла движения и, казалось, дорога становилась вязкой как кисель или песчаные массы. Ноги дрожали от напряжения, и недовольство всей этой ситуацией мгновенно уступило место тревоге за свою жизнь. Мой преследователь не отставал.

Я продолжала бежать. Моей главной задачей было добраться до торговой площади, где даже в столь поздний час можно встретить люд. Этому вероломному юнцу, я уверена, не хватит смелости на столь необдуманное действо как публичное истязание моего тела. А потому я покривлю душой, если скажу, что не была рада увидеть людские фигуры, возникшие передо мной на развилке Господской улицы. Я испытала огромное облегчение оттого, что мне удалось пережить еще один день; когда-нибудь эти жестокие игры с судьбой приведут к плохому концу, нет сомнений.

Позади послышался жуткий вопль, который заставил меня резко обернуться. Мой гонитель, с которым я уже успела породниться, пал ниц, поскользнувшись на обломках мокрой черепицы. Неудержимо хотелось расхохотаться. Думаю, в первый раз за все мое пребывание в Арке я по-настоящему оценила достоинства многовекового мусора, скопившегося на просторах его улиц. Чаровник-неудачник явно не изъявлял желания продолжить наше тесное общение и охотно скрылся в туманной ночи, стыдливо поджав хвост. Щенок.

Моими спасителями оказались двое особенно буйных гуляк. Вусмерть пьяные, побитые, кое-как несущие свои неохватные, раскормленные тела на тоненьких, трясущихся ножках. Едва ли они могли заметить нас с юнцом. Могли ли они вообще что-то заметить в таком состоянии? Я куда больше благодарности испытываю к черепице.

Убийца красного переулка. Посчастливилось ли мне встретится именно с ним? Тогда выходит, что легенда городских сплетен Арка - хилый, не возмужавший подросток, в несовершенстве познавший основы чародейства. Очень иронично.

Я, не спеша, пробиралась в сторону торговой площади; сейчас лучше держаться людных мест. Таинственное забвение ночного города озарили первые, долгожданные лучи солнца; Арк постепенно, неторопливо оживал как после длительного сна. Крики торговцев, звонкий стук молотка, цоканье копыт по мостовой- все это доносилось с площади усладой моему уху. Давно я не ощущала радости в подобных вещах; мне стоит ценить такие моменты.

Здешний базар- лучшее место для блуждающих кудесников и прорицателей: в большинстве своем, правда, обычных шарлатанов и мошенников (готовых, как правило, за разумную сумму поведать все последние сплетни). Были здесь и сморщенные старики, пустыми глазами разглядывающие чаши песка в поиске божественного знамения, и грязные, покрытые струпьями женщины, гадающие на костях, и кружащиеся в непонятных мне танцах "шаманы". Все как на подбор. И куда смотрит Церковь?

Уже отчаявшись найти человека, который сможет предоставить мне нужную информацию, я заметила лавку в дальней части торговой площади. "Редкие товары". Неплохо. Массивная дверь магазина отворилась, и из помещения вышла уже знакомая фигура черноволосого Асгина. Очень неплохо!

Я, похоже, очень удачливый человек. Еще одна счастливая случайность и мне придется пообещать пересмотреть свои взгляды на религию, точнее их отсутствие.

Бертрам О'Асгин явно прибывал в скверном расположении духа. Лицо его было такое же бледное как могильная сущность недавно похороненного. Парня, видимо, терзали сомнения и страхи по поводу королевского заказа. Показываться ему на глаза сейчас, думаю,- не лучшая идея. Куда более полезно будет разузнать, какое дельце привело черноволосого сюда.

Я слегка приоткрыла увесистую дверь лавки, и в нос ударил сильный, пряный запах мория (прямо как в церкви). Это растение приобретает все большую популярность в господских кругах ввиду необычайной, экзотической красоты и приятного аромата, порой вызывающего "божественные провидения" и другие абсурдные бредни. В северной земле, откуда я родом, морий почитался как священное растение в ряде языческих традиций.

- Могу ли я вам чем-то помочь?- приятно раздался ровный бархатный голос из затемненного угла комнаты. Передо мной предстал высокий мужчина лет тридцати пяти; чуть загоревшая кожа, длинные, тонкие пальцы как у музыканта, зеленые, чуть прищуренные глаза, черные как смоль волосы, ниспадающие длинными локонами на спину и плечи. Голос его был совершенно спокоен и доброжелателен, но, как бы там ни было, произвел на меня неизгладимое впечатление, заставив вздрогнуть. У Бертрама есть просто любопытнейшие знакомые.

-Мне нужна информация,- прошептала я, пытаясь сохранить самообладание.

Мужчина лукаво улыбнулся и насмешливо произнес:

-За информацию нужно платить.

У меня, видимо, был очень жалкий вид. Бархатная темно-красная ряса, потрепанная и местами чем-то заляпанная, тяжелый капюшон, сползающий на плечи, равно как и спутанные, намокшие под дождем волосы явно не кричали о достатке.

Незнакомец окинул взглядом мою худощавую особу и неторопливо подошел, из соседней комнаты раздался крик вороны. Ворона? Чуть наклонив голову, он стал всматриваться в мое лицо. Несмелым движением мужчина попытался убрать прядь пшеничных волос, прилипших к моему лбу.

-Да ты наглец.

-Такие очаровательные глаза. Возможно ли, что видишь мою истинную ипостась?- нехорошо прищурился торговец.

В помещении не было ни одной посадки мория...

Глава 6.