Глава 56

После того как уехали мои родители, мне провели экскурсию по комплексу; четыре здания сходились в центре на дзен саде. Я бродила по комнатам, не обращая ни на что особого внимания; планировка не имела особого значения и мне было всё равно. Я была здесь. Ной и моя семья были там. Джуд был там. Он мог делать всё что хотел.

Я молилась, чтобы он уже это сделал.

Потому что моя семья была в его власти. Я понятии не имела что случилось с Джоном; как Джуд мог меня похитить чтобы он не знал. Но мне приходилось верить что так или иначе, Ной убедился бы что моя семья в безопасности. В противном случае...

Я не могла об этом думать.

Мне была немедленно назначена интенсивная терапия и я ответила на все вопросы нового консультанта механически. Между моими когнитивно—поведенческими терапевтическими сессиями и встречей с моим горизонтовским диетологом, я пролистала небольшую серию книг по групповой взаимопомощи пока остальные "студенты" Горизонтов — постоянные, с заключением в три месяца или больше, вроде меня — и временные, как Джейми, Стелла и к сожалению Фиби — проходили комнатный тимбилдинг или что там ещё. Благодаря моей "попытке самоубийства" меня освободили от большинства из этого. Тяжкий труд и вязание не смешивают. Повезло мне.

Барни, один из постоянных консультантов, следил за мной с небольшого расстояния. Он был большим, как и большая часть мужского персонала — легче нас связывать, что ли? — но казался дружелюбным, когда пытался вовлечь меня в разговор. Он не был снисходительным, как Робинс, или неуместно полным энтузиазма как Брук. Он был хорошим; я просто не хотела разговаривать.

Я лениво листала страницы странной книги под названием "Что нормально?", пока моих соотечественников процеживали. Похоже им пришлось пройти своего рода через игру, потому что их разделили на три группы и они были одеты в футболки разных цветов: белые, чёрные и красные. Меган была в красной. Её бледные щёки пылали, а локоны её светлых волос, вьющиеся около лица, создавали беспорядочный ореол. Она попросилась в ванную и её отправили вместе с приятелем. Адам вошёл следующим и он тоже носил красное. Его выпуклые предплечья были скрещены на вздымающейся груди, выглядя так как—будто он только что проиграл игру или что там было и мучительно переживал.

Потом Джейми вошёл танцуя, одетый в чёрное. Он увидел меня и направился прямиком ко мне.

— Это ты виновата.

Я закрыла книгу. — Привет, Джейми. Мне тоже приятно тебя видеть.

Он посмотрел на меня. — Вообще—то мне неприятно видеть тебя здесь, учитывая почему ты тут.

— Спасибо за то, что ничего не подсластил. Мне на самом деле тошнит каждый раз, когда со мной так бережно обращаются.

— Сарказм, жжёшь!

Я закатила глаза.

Джейми пожал плечами и сказал, — Посмотри. — Он наклонился вперёд. — Я отказываюсь верить в твою попытку самоубийства, потому что она лажает со всем моим предвзятым мнением о тебе, ок? Хотя я счастлив видеть, что у тебя по крайней мере всё ещё есть чувство юмора.

Я усмехнулась — ничего не могла с этим поделать. — Таки вот дела. Итак, — сказала я, радуясь, что не нужно говорить о моей жульнической причине быть здесь, — что я сделала на этот раз?

— Интересный выбор слов, — сказал Джейми и посмотрел из—за плеча на дверь. Я проследила за линией его взгляда и увидела...

Ной.

Здесь.

Он стоял в двенадцати футах, его футболка была сырой и липла к худощавой мускулистой фигуре, капли дождя падали с его гитарного чехла на чистые напольные плиты.

Когда Ной встретился со мной глазами, у меня не было слов.

Он отвернулся.

— Куда мне это поставить? — спросил он Барни, слегка поднимая чехол.

— Сюда, — сказал Барни. — Я покажу тебе твою комнату.

А потом Ной прошёл прямо мимо меня. Как будто меня там вовсе не было.

Я села неподвижно в гостиной. Места были заполнены и старая добрая Брук села напротив меня, её браслеты звенели при каждом движении. Она выпрямила свою покрытую шарфом голову и сказала, — Ребята, мы начнём через пять минут. Если хотите попить воды или выйти в ванную, сейчас самое время. — Потом она наклонилась вперёд чтобы сказать ласковое "привет" мне и похлопать меня по руке с жалостливым взглядом, прежде чем самой выйти за водой.

Потом вошёл Ной. Он пробежал пальцами по своим всё ещё влажным волосам, сел поодаль от меня, и вяло вытянув длинные ноги перед собой, развалился на слишком маленьком пластиковом стуле. Он ни сказал ни слова... ни мне, ни кому—то ещё. Он казался... другим.

Я изучала его, пытаясь понять почему. Он выглядел совершенно несовершенным в своих рваных джинсах и старой футболке, его волосы были в красивом беспорядке над его нечитаемым лицом. Всё в нём было таким же, за исключением...

Его цепочка. Её не было.

Я потёрла глаза. Ной всё ещё был там, когда я их открыла.

Джейми узнал его. Барни тоже. Этого обычно было бы достаточно, чтобы убедить меня в том, что он настоящий.

Но когда все говорят тебе, что ты сумасшедшая и никто тебе не верит, когда ты клянёшься, что ты не такая, маленькая часть тебя всегда задаётся вопросом, а что если они правы.

Поэтому когда Стелла встала, чтобы попить, я стала за ней.

— Привет, — сказала я.

Она убрала волосы от своей оливковой кожи, когда толкнула кран кулера.

— Привет.

Какой самый подходящий способ спросить кого—то нет ли у тебя галлюцинаций насчёт появления твоего парня в прославленной психиатрической больнице?

— Ты видишь там парня? — спросила я, легонько кивая на Ноя, который скрестил руки за головой.

Стелла намотала локон на палец, когда посмотрела назад и вперёд, от него ко мне. — Того горячего?

Это должно быть он, да.

— Да, — сказала я.

Её полные губы сложились в улыбку.

— Действительно, действительно горячий?

В самом деле. Я посмотрела на него, но он не встретился со мной глазами.

— Да.

Стелла тоже взглянула. — Высокий, с тёмно—каштановыми идеальными волосами. — Кто—то что—то сказал Ною, провоцируя высокомерную усмешку. — Невероятная улыбка, — сказала Стелла, когда он посмотрел в нашем направлении. — Голубые глаза?

— Да, — сказала я, всё ещё глядя на невыразимо роскошного парня, который сказал мне несколько дней назад, что любит меня, и который не признал меня сейчас.

— Да, я его вижу, — сказала Стелла и глотнула воды. — Я уверена, что не против увидеть больше. Подожди, — сказала она. — Ты его знаешь?

Я обдумывала свой ответ. Разве можно по—настоящему знать кого—то?

— Я его не знаю, — сказала я.

Она посмотрела на меня, потом снова села. Я сделала тоже самое, всё ещё ошеломлённая. Джейме упал в кресло рядом со мной и ткнул меня в руку.

— Ой, — сказала я, потирая её.

— Ах, хорошо, что ты жива. Я боялся, что мне придётся делать тебе сердечно—лёгочную реанимацию. — Он резко посмотрел на меня. — Если бы я не знал тебя так хорошо, я бы сказал, что ты удивлена таким развитием.

Потребовалось громадное усилие, чтобы ответить Джейми, когда я всё ещё не могла оторвать глаз от Ноя. Я думала, что не увижу его много месяцев. Что мне придётся ждать, чтобы рассказать ему, что сделал Джуд и о Лукуми в моей палате, и про кадры из камеры Клэр, которые мне оставил Джуд.

Но сейчас Ной был здесь. Мне совсем не нужно будет ждать и я должно быть заплакала от облегчения.

— Удивлена, — сказала я наконец. — Да.

— Как—будто ты не знала, что он присоединился к нам на острове детей—неудачников?

— Что? — я оторвала глаза от Ноя и встретилась взглядом с Джейми. — Я не знала.

— Конечно, — сказал Джейми. — Они заставляют меня жить с ним в одной комнате, Мара. Я ненавижу тебя.

— Ты думаешь, что я это сделала?

— Умоляю. — Джейми бросил на меня испепеляющий взгляд. — Как—будто он мог игнорировать девицу в беде.

— Я не говорила ему приезжать, — сказала я, но я в жизни не была так счастлива его видеть. — И перед тем как ты пожалуешься на своего соседа по комнате, мистер Робинс поставил меня перед фактом, что мне придётся спать в одной комнате с Фиби.

Джейми выглядел как следует напуганным.

— Да, — сказала я. Конечно, я сразу же на это пожаловалась, но мне сказали, что мне нужно поднять этот вопрос с доктором Келлс. А её сегодня не было — они сказали мне, что она приходит только несколько раз в неделю, чтобы контролировать постоянных сотрудников. Так что пока я не увижу её снова, я застряла.

Брук хлопнула в ладоши. — Всё в порядке, все вернулись? Отлично! Итак все, похоже что у нас новый член в семье Горизонтов! Давайте тепло поприветствуем Ноя Шоу.

— Привет, Ной, — сказали все хором.

— Ной здесь на эти выходные, чтобы посмотреть подходит ли ему это место. Ной, почему бы тебе не рассказать всем о себе?

— Я родился в Лондоне, — сказал он абсолютно безразлично. — Мои родители переехали сюда из Англии два года назад.

У меня открылся рот.

— У меня нет любимого цвета, хотя мне очень не нравится жёлтый.

Невероятно.

— Я играю на гитаре, люблю собак и ненавижу Флориду.

А потом Ной наконец встретился с моими глазами. Я ожидала фирменную полуулыбку, но когда он посмотрел на меня, его глаза были пустыми. У меня упало сердце.

— Так приятно познакомиться с тобой, Ной. Тебе не против рассказать нам, почему ты здесь?

Он улыбнулся, но в улыбке не было тепла. — Мне сказали, что у меня проблемы с управлением гневом.

Каждый делился своими фальшивыми чувствами в течении часа, а потом мы сделали перерыв на обед. Ной догнал меня в коридоре. Он посмотрел на меня сверху вниз.

Он выглядел разбитым.

Ты девушка, которую трудно удержать, — сказал он тихо.

Я неожиданно издала смешок, но Ной прикрыл мне нежно рот рукой.

Мои веки закрылись от этого прикосновения. Я могла его чувствовать. Он был настоящим.

Всё, чего я хотела в мире — держать его и чтобы он держал меня. Но когда я подняла руки к его талии, он сказал, — Не нужно.

Я моргнула, а потом подумала, что могла заплакать, а Ной должно быть увидел это, потому что бросился говорить.

— Они не знают, что мы вместе. Если они это выяснят, они позаботятся о том, чтобы нас разделить, а я этого не вынесу.

Я кивнула под его рукой и он убрал её, оглядываясь через плечо. Коридор был пуст, он кто знает как надолго?

— Как ты сюда попал? — спросила я.

Тень улыбки коснулась его рта. — Это длинная история, которая включает в себя большое количество алкоголя и Лолиту.

Мои брови нахмурились в замешательстве. — Книгу?

— Нечто выдающееся.

Он заставил меня улыбнуться, несмотря ни на что. — А хочу ли я знать?

— Наверное нет, — сказал он глухо. Он избегал моего взгляда.

Что—то было не так. Я хотела спросить его, что это было, но я так нервничала, что вместо этого спросила где его цепочка.

Ной вздохнул. — Мне пришлось её снять во время этого почти обыска с раздеванием, который они тут предлагают. Я думаю, что Герменция вполне этим насладилась. Я пришлю ей счёт.

Я снова улыбнулась, но Ной нет. Я не знала что изменилось или почему, но мне нужно было знать. Даже если мне мне не понравится ответ.

— Что случилось? — спросила я его.

Он поднял мою руку, запястье и вытянул её в ответ.

— Они думают, что я пыталась себя убить, — сказала я.

Ной закрыл глаза. В первый раз за всё время он выглядел так, как будто ему было больно.

— А ты? — спросила я.

Мышцы на его шее напряглись.

— Нет, — сказал он. — Я видел.. я видел всё. Я видел Джуда.

Когда он открыл глаза, его выражение снова было пустым. Гладкая, нечитаемая маска. Я вспомнила другой разговор, который у нас был при других обстоятельствах.

"А что если что—то происходит, а тебе там нет?" — спросила я его, несчастная и виноватая, и в ужасе после того как мы вернулись из зоопарка.

"Я там буду", сказал Ной чистым и уверенным голосом.

"Но что если нет?"

"Тогда я буду виноват."

Было ли это именно тот случай? Я посмотрела на него теперь и покачала головой.

— Это не твоя вина.

— Вообще—то, — сказал он с беспрецендентной горечью, — моя.

Но перед тем как Ной смог сказать что—нибудь ещё, нас прервал консультант и нас вывели оттуда.