Начало длинного путешествия

Ниал с головой укрылась плащом. В лесу в это время было прохладно. Сосны шелестели от порывов студеного ветра, огонь почти затухал.

Последнюю из полуэльфов (о ее происхождении говорили ее синие волосы и острые уши) лихорадило. Ее мучили голоса призраков, населявших ее кошмарные сны. Она посмотрела на медальон, который носила на шее, талисман, который мог лишить ее жизни и спасти Всплывший Мир. Восемь углублений будто влекли ее в водоворот своей гнетущей загадочностью.

Спутники Ниал, Сеннар и Лайо, дремали, прислонившись к стволу дерева. Оарф, ее дракон, тоже спал; можно было услышать размеренное дыхание существа, покрытого изумрудно‑зеленой чешуей.

Путешествие началось шесть дней назад, после встречи с колдуньей Рейс.

Полуэльфийка сидела у костра, закрыв глаза. Она вслушивалась в успокаивающее дыхание Оарфа, оно изгоняло из памяти плохие воспоминания. Ниал снова увидела почти белые глаза старухи, крючковатые пальцы, ей чудилось, что она слышит голос колдуньи, переполненный ненавистью.

Ветер дул ледяной, однако Ниал была вся в поту. Она снова посмотрела на талисман. Камень в центре блестел во тьме, отражая красноватые блики огня, будто очищал от смрадного воздуха обиталище колдуньи. Слова, которые произнесла Рейс, снова ожили в памяти.

«Талисман откроет тебе, Сирен, места святилищ. Когда ты дойдешь до того места, где хранится камень, произнесешь слова Посвященного: «Раххавни сектар алееро» («Молю о власти»). Ты возьмешь камень, вставишь его в предназначенное ему углубление в талисмане и обретешь власть. Когда ты окажешься на Большой Земле, призовешь к поискам восемь духов, произнеся их имена: Аэль – вода, Глаэль – свет, Сареф – море, Тоолан – время, Тареф – земля, Гориар – тьма, Мавас – воздух, Флар – огонь. Каждый из восьми камней придет в действие, и духи будут вызваны. Талисман вытянет из тебя жизнь, она нужна ему, чтобы вызывать духов. Энергия, которую он вытянет, сосредоточится в медальоне. Ее можно будет использовать для другого колдовства, но тогда энергия утратится и ты умрешь. Если медальон сломать острием черного кристалла, энергия может быть высвобождена. Но помни: талисман предназначен только тебе! Он утратит сияние и силу и впитает в себя жизненную энергию того человека, который осмелится надеть его на себя».

Ниал содрогнулась. Она нащупала медальон на груди и закуталась в плащ.

Друзья пустились в путь в спешке, их задача была чрезвычайно важной и срочной. Полуэльфийка сама настояла на том, чтобы отправиться в путь, не дожидаясь, пока заживет на плече рана, нанесенная призраком.

Ниал предпочла бы, чтобы Лайо, ее конюший и оруженосец, остался дома. Но ему невозможно было запретить следовать за Ниал. Даже Идо, ее учитель, был вынужден согласиться.

– Возможно, было бы лучше, если бы он не пошел, – проворчал гном, куря свою трубку. – Он не воин, битва не для него. Но Лайо никогда не согласится остаться здесь и ждать. Даже если ты уедешь тайком, он последует за тобой и погубит себя. Единственный выход – взять его с собой.

Оруженосец не заставил себя уговаривать. Он быстро собрал вещи. Его лицо, обрамленное белокурыми локонами, освещала улыбка. До самого отъезда Лайо нетерпеливо притопывал ногой.

Первый раз Ниал обратилась к талисману неохотно. Не испытав свою власть, она еще могла надеяться, что она – просто Ниал, Всадник Дракона. Сирен, Посвященная – ненавистное имя, которым называла ее Рейс, было лишь кошмарной тенью.

Но как только она взяла в руку медальон, в ее воображении сразу возникло видение.

Неясный образ. Туман. Болото. Посреди – смутно видное синеватое сооружение. Слово: «Аэлон». И направление: «На север, дойти до Великой Реки, до того места, где она впадает в море». Больше – ничего.

Значит, это правда. Она – Посвященная.

Окруженная мрачными тенями деревьев, Ниал не могла заснуть. Ее все больше лихорадило, плечо дергало от боли. Очевидно, в рану попала инфекция.

Ниал посмотрела на мага и на оруженосца, те спокойно спали. Взгляд полуэльфийки остановился на рыжих космах мага, свисавших на плащ, она снова задумалась о том, удастся ли им когда‑нибудь дойти до цели.

На следующее утро они пустились в путь, когда солнце уже встало. Направились на север. Снова тихо падал снег, ветер гнул верхушки деревьев и бил по крыльям Оарфа.

Сначала летели над рядами заснеженных деревьев и над притоками реки Саар. Сквозь сухие серые ветки смутно виднелись поселения, в которых жили люди, и деревья – обиталища нимф. Ниал чувствовала: они близки к цели.

– Вот мы и прилетели, – сказала она и велела Оарфу снижаться.

Под ними Великая Река разделялась на тысячи ручейков, пропитавших землю, леса сменились болотистой местностью. Наверное, это было именно то болото, которое Ниал видела, когда задавала вопрос талисману. Вскоре стало плохо видно из‑за плотной стены дождя. Повсюду виднелись засохшие ветви деревьев.

– Нам надо снижаться, или мы ничего не увидим, – предложил Лайо.

Едва ступив на землю в пелене дождя, они ощутили запах стоячей воды. Здесь начиналось болото. Присели на пенек, чтобы осмотреться.

– Дальше лететь на Оарфе нельзя, по крайней мере, пока не кончится дождь, – сказал Сеннар.

– Но мы не знаем, как далеко находится святилище и насколько велико болото, – возразил Лайо.

Ниал молчала. Ее то знобило, то бросало в жар. Она попыталась сосредоточиться и не слушать Лайо и Сеннара. Наконец, девушка приняла решение.

– Мы должны идти дальше пешком, – твердо сказала она.

– Хорошо, – кивнул Лайо и стал подниматься.

– Ты не идешь, – остановила его Ниал.

Лайо замер.

– Почему?

– Я хочу, чтобы ты остался с Оарфом, – сообщила полуэльфийка.

– Нет, ты хочешь, чтобы я убрался отсюда, – закричал было оруженосец, но потом на его лице появилось виноватое выражение.

Ниал строго посмотрела на Лайо:

– Сначала ты сказал правильно. Мы не знаем, по какой дороге нам придется идти. Оарф устал, ты должен позаботиться о нем.

– Да, но…

– Никаких но. Я так решила. Мы с Сеннаром отправимся в путь завтра утром. Ты останешься здесь.

Этим вечером Ниал не удалось заснуть. Поднялась температура, мысль о том, что они вскоре увидят первое святилище, волновала ее и одновременно страшила. Сеннар мог быть с ней, но решение мага, что он должен сопровождать ее в путешествии, рискуя своим местом в Совете, ложилось на совесть тяжким бременем и усугубляло без того трудную задачу.

Когда Ниал сообщила Совету Магов о решении выполнить свою миссию, Сеннар вскочил с места:

– Прошу дать мне возможность идти с ней.

Ниал обернулась к нему:

– Сеннар!

– Не подлежит обсуждению, – ответил Дагон. – Благодаря твоему волшебству наше поражение оказалось не таким тяжелым. Ты пригодишься тут.

– Я прошу разрешения сопровождать ее, – продолжал настаивать Сеннар. – Волшебство может ей помочь.

Дагон долго смотрел на него.

– Мы пошлем с ней другого мага. Ты слишком ценен для Совета.

– Но и Ниал ценна для армии.

– Ты останешься здесь, Сеннар. Разговор окончен.

Сеннар сделал странный жест. Он сорвал с шеи медальон, свидетельствующий о его принадлежности к Совету, символ всего, во что он верил и за что сражался.

– Тогда я оставляю Совет.

По залу пронесся удивленный шепот.

– Стало быть, Совет так мало значит для тебя? – спросил представитель Земли Солнца.

– Совет – это моя жизнь, но есть много способов служить Всплывшему Миру. Сопровождать Всадника Ниал во время этого путешествия – один из них.

– Кто займет твое место? – спросила нимфа Терис.

Соана встала:

– До тех пор пока Сеннара не будет, предлагаю себя в качестве его заместителя.

Дагон долго размышлял.

– Хорошо, – сказал наконец он. – Я согласен на твой отъезд. Но знай, что, когда ты вернешься, Совет может не принять тебя обратно.

Сеннар молча кивнул.

Ниал вгляделась в огонь, освещавший красноватыми вспышками холодный ночной воздух. Рядом с Ниал туман обволакивал все вокруг.