Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава III. В половине шестого Петька с Хованским вышли из метро «Парк культуры».– А вдруг она уже ушла?ТУПИК
В половине шестого Петька с Хованским вышли из метро «Парк культуры».– А вдруг она уже ушла? – забеспокоился Петька. – Надо было пораньше приехать. – Да нет, вряд ли. Ну а если ушла, придем завтра, пораньше. В конце концов, спешки‑то нет. – А ты телефон этой конторы знаешь? – Зачем он тебе? – Так знаешь или не знаешь? – Знаю. Захватил с собой на всякий случай. И он вытащил из кармана голубую глянцевую карточку, на одной стороне которой значилось название фирмы, адрес, телефон и телефакс, а на другой на фоне голубой же карты мира было написано красивым шрифтом: «Приглашаем вас отдохнуть с нашей фирмой в странах: Турция Испания ОЭА Египет Франция Таиланд Тунис Англия Мальдивы Кипр Чехия Португалия и др.» – Шикарно! – покачал головою Петька, делая шаг к телефону‑автомату. Он быстро набрал номер. – Можно попросить Карину? – добавив голосу басовитости, произнес он. – Спасибо. – И повесил трубку. – Ну что? – нетерпеливо спросил Хованский. – Сказали, чтобы позвонил через десять минут. – Отлично, значит, она там. Но не факт, что выйдет ровно в шесть. – Это понятно, у них сейчас сезон. – А ты почем знаешь? – Элементарная логика, Хованщина! В жаркие страны люди любят ездить в конце сентября, в октябре, чтобы не пережариться. Вот турфирмы и вкалывают. А самое мертвое время у них февраль. – Ну ты даешь, Квитко! Почему? – Потому что Новый год и студенческие каникулы позади, школьные весенние впереди, а в феврале не больно‑то разъездишься, даже в жарких странах не слишком солнечно… И вообще. – Ты сам до всего этого дошел? – Да нет, – рассмеялся Петька, – просто у мамы подруга одна в турфирме работает, вот она и жаловалась, что февраль у них самое глухое время… – А, понял. Они переулками дошли до большого административного здания. – Вот тут они помещаются, – объявил Хованский. – На четвертом этаже. – Но это же министерство! – Ну и что? Они там помещение арендуют, и охрана у них есть бесплатная, и вообще… – Значит, в шесть отсюда куча народу повалит, – сообразил Петька, – как бы нам ее не упустить. – Не упустим. Она такая… Ее не упустишь. – Красивая, что ли? – Красивая. Высокая. Яркая. – Я бы удивился, если бы она была другая. С таким именем. Как‑то невозможно представить себе Карину маленькой, невзрачной… – Ну, Квитко, ты поэт, что ли? – Поэт? – рассмеялся Петька. – Сроду двух строчек не срифмовал. – Неважно. Ты в душе поэт! – хмыкнул Кирилл. – Это правда, – согласился вдруг Петька. Кирилл только удивленно на него взглянул. Странный он, этот Квитко. Никогда не знаешь, чего от него ждать. Они молча стояли возле палатки с мороженым. Примерно без пяти шесть из дверей здания повалил народ. Мальчики пристально вглядывались в выходящих. Петьке почему‑то ужасно хотелось самому опознать Карину. – Она? – тихо спросил он, указывая на высокую, очень элегантную брюнетку в дымчатых очках. – Нет, – покачал головой Кирилл. Прошло минут десять. Толпы уже не было. Люди выходили по одному, по двое и уже нечасто. – А мы ее не упустили? – волновался Петька. – Нет, – раздраженно отмахнулся Кирилл. Прошло еще минут десять. – Вон она! В дверях появилась высокая стройная женщина с пышными темно‑каштановыми волосами, в изящном сером костюме и с темно‑зеленым плащом, перекинутым через руку. – Красивая, – сказал Петька, – только я ее по‑другому себе представлял.
Карина спустилась по ступенькам, взглянула на часы и не спеша направилась к метро. Мальчики, держась на некотором расстоянии, пошли за ней. И вдруг Петька прошептал: – Кирка, по‑моему, за ней следят! – Что? – Вон, видишь того парня в зеленой ветровке? По‑моему, он тоже идет за ней, вот только откуда он взялся, я его не приметил. А ты? – Нет, – растерянно проговорил Хованский. – А почему ты думаешь, что… – Мне показалось, может, я и не прав… Но Петька, похоже, был прав. Неприметного вида парень в зеленой ветровке явно шел за Кариной. Но она его не замечала. Или делала вид, что не замечает? Вот она остановилась у фруктового киоска. Перед ней стояла еще одна женщина. И парень тоже встал неподалеку, притворяясь, что внимательно изучает газеты на лотке. – Ты все понял? – прошептал Петька. – Кажется, да. – Это становится интересным. Между тем Карина купила на лотке виноград, черный и розовый. И пошла к метро. Парень двинулся за ней. Петька с Кириллом тоже. Карина спустилась в метро, и трое ее преследователей старались не отставать. Она вошла в вагон поезда, следующего в сторону «Юго‑Западной». Парень спокойно вошел в соседний вагон, хотя между ними не было стеклянной перегородки, и видеть, что происходит в соседнем вагоне, он не мог. Петька вошел в вагон за Кариной, а Кирилл за парнем. По крайней мере один из них что‑то сможет выяснить, а Петька уж точно узнает, куда едет Карина. Она вышла на станции «Проспект Вернадского» и быстро пошла к стоящему недалеко от метро высокому дому. И тут же Петька заметил Кирилла, который шел вслед за парнем в зеленой ветровке. Значит, понял Петька, парень точно знал, докуда доедет Карина, а она, по‑видимому, все‑таки не подозревала о его присутствии. Но вот она вошла в подъезд и захлопнула входную дверь перед самым носом у парня. Дверь была заперта на кодовый замок. Однако парень вовсе не стремился проникнуть в подъезд. Он просто уселся на лавочку и закурил. – Интересно, она к себе домой приехала, а? – прошептал Петька. – Кто ж знает! Этот тип сидит и ждет, значит, подозревает, что она выйдет. Прошло минут пять, и Карина действительно вышла, ведя на поводке смешную крохотную собачку. – Йоркширский терьер! – определил Петька. Парень на лавочке не шелохнулся. Карина, не спуская собачку с поводка, пошла вдоль двора. – Слушай, Петь, а что, если он не следит за ней, а просто… – Что просто? – Просто он ее… поклонник, влюблен, и все такое… – Непохоже, Хованщина, ох, не похоже. – Почему? – По кочану! – Квитко, кончай… – Да нет, Кирюха, влюбленные себя так не ведут. Он следит за ней, причем уже давно, боюсь, очень давно. – С чего ты взял? – А он привык! Он уже все знает про нее, ему надоело, он ни на что не надеется… Но его кто‑то или что‑то заставляет это делать, понимаешь? Ты подумай, он сел в соседний вагон, точно зная, где она выйдет, даже бровью не повел, когда она вышла с собакой… – Ты хочешь сказать, что он следит за ней все то время, как Суздальцев считается погибшим? – догадался Кирилл. – Это не исключено. – Значит, кто‑то тоже подозревает, что он жив‑здоров и хочет его отловить? – Зришь в корень, Хованщина. – Петь, но, может, это связано с чем‑то совсем другим? Мало ли какие темные дела могут быть у турфирмы, к примеру? – Все бывает, – пожал плечами Петька, – но… Меня настораживает поведение этого парня. Он следит спустя рукава, ему надоело! – Похоже на то. Между тем Карина, дважды обойдя двор, вернулась в подъезд, даже не взглянув на парня. Он все так же курил на лавочке и тоже бровью не повел. – Интересно, сколько он еще тут проторчит, – тихонько сказал Хованский, – а то не кисло было бы проследить за ним. – Только при условии, что его скоро сменят, а то неизвестно, сколько он тут промается. Нам нельзя в самом начале расследования обострять отношения с родаками. – Это верно, – кивнул Кирилл. – Скорее всего тут должны дежурить всю ночь напролет, ведь если они ждут, что Суздальцев сюда заявится… – А если дождь пойдет? – Карина с работы ездит на метро, так что, я думаю, ночью тут кто‑нибудь на машине дежурит, а утром и вечером, на случай встречи в метро, ее пешие сопровождают. – Ну, Петька, ты соображаешь! – восхищенно покачал головой Хованский. – Ничего особенного, элементарная логика. И потом, следить за парнем не имеет особого смысла. – Почему? – Потому что после дежурства он куда двинет? Домой, спатеньки. – Или к своей крале. – Все может быть, но он же простая «шестерка». Проследить за ним или за сменщиком можно, но куда полезнее было бы узнать номерок машины, которая будет тут ночью торчать. – Но как? – Есть только один выход. Заявиться сюда часов в шесть утра. – Мама родная! Это когда ж надо встать? – испуганно воскликнул Кирилл. – Рано, Хованщина, очень рано! – засмеялся Петька. – Но ты не дрейфь, я сам справлюсь. Тут вдвоем, собственно, делать нечего. Или попрошу Круза пойти со мной. Его это не смутит. – Ерунда, меня тоже не смутит, зато смутит маму. Еще как смутит. – Я же говорю, живи спокойно. – А ты своим что скажешь? – Ничего. Просто тихонько смотаюсь. Почему‑то мои боятся, только когда я вечером задерживаюсь. А утром куда я могу деться? – Приучил их? – Приучил! Парень на лавочке вынул из кармана мобильный телефон и стал набирать номер. Петька буквально в два прыжка оказался позади него. Тот ничего не заметил.
– Алло, это я. Ничего. Как всегда. Сижу, жду. Да, у моря погоды. После работы купила виноград и поехала домой. Потом вышла с собакой, сделала два круга по двору, ни с кем не разговаривала. Никаких контактов. Нет, и в фирме ничего интересного не было… Ладно, согласен. Хотя, честно говоря, по‑моему, это фуфло… Хорошо, молчу. Все, я доложился. Пока. Петька вернулся к Кириллу и передал ему то, что говорил парень. – Фью! – присвистнул Кирилл. – Они ее и на работе пасут! – А ты думал! Мало ли кто может заявиться в турагентство! – Со всех сторон обложили, неужели она не замечает? – Замечает, конечно, только виду не подает. Привыкла, наверное. – Вот тоска‑то! – Да уж. И еще, я уверен, они ее телефон прослушивают. – Может, родители поэтому и слиняли? У них нервы не такие крепкие… – Возможно. Слушай, Кирюха, я что вспомнил… Круз, когда первый раз мне про этого Вадима рассказывал, он говорил, что тот раньше жил в их доме, а потом женился и переехал… Карина ему жена? – Нет, он с той женой только два года прожил, а потом слинял. – Ты про эту жену хоть что‑нибудь знаешь? – Ну, не очень‑то… – А узнать можешь? – В принципе да… Хотя… Я вспомнил, она в Америку уехала после развода. – Это хорошо. Как говорится, баба с возу… – Слушай, ты думаешь, они всех близких так плотно обложили? – Черт их знает. А кстати, твой отец был с ним очень дружен? – В общем, да… – А ты никакой слежки за отцом не замечал? – Что? – поперхнулся Кирилл. – За отцом? С какой стати им за отцом‑то следить? Нет, это чепуха, у них, Петька, на всех следильщиков не хватит. – Так‑то оно так, но… Все‑таки проверить не мешает. – Да ну тебя, Петька, чепуха это! Отец вовсе не самый близкий его друг был… – А кто был самый близкий, кроме Карины? – Кроме Карины? Да был один… – Кто? – Его нет больше… Уехал в Германию. – И давно? Еще до гибели Вадима? – После… – Так… Очень интересно. Как его звали? – Никита Владыкин. Музыкант. – Твой отец его хорошо знал? – Нет, не очень. – Черт, значит, кроме Карины, этому Вадиму, если он, конечно, жив, и обратиться не к кому? – К Карине не обратишься, с нее глаз не спускают. Карину обложили, родители слиняли, лучший друг тоже… Хреново, должно быть, человеку. – Петь, но ведь у него, может быть, есть уйма друзей и близких, про которых я просто ничего не знаю. – Да, Кирюха, ты прав. Все‑таки надо будет как‑нибудь подобраться к Карине, может, познакомиться с ней… – Как? Зачем? – Как? Еще не знаю, надо хорошенько все обдумать. А зачем, это и так понятно. – Нет, мне – непонятно. Она нам ничего не скажет. – Это мы еще посмотрим. – Ты уже что‑то придумал? – Понимаешь, можно, к примеру, сказать ей, мол, так и так, за вами ведется слежка, будьте осторожны, и все такое… – Ну и что дальше? Думаешь, она разрыдается и скажет: «Спасибо, ты, Петя, мой спаситель, не выручишь ли заодно и моего Вадимчика?» Так, да? Петька засмеялся: – Ну, в общем и целом на что‑то подобное я и рассчитывал. Дурак, признаю. – Хорошо, хоть признаешь. – Ситуация фиговая, Кирюха, тупичок‑с! Эх, если бы Круз не упустил того человека… – Петь, но ты же сам говорил насчет номера машины… – Ну, во‑первых, номер наверняка липовый… – Да, скорее всего. – Есть, правда, одна мыслишка, но черт его знает, что из этого выйдет. – Ну? – Надо бы все же как‑то закорешиться с Кариной, причем сделать это лучше не нам, а девчонкам… Она под колпаком, конечно, но девчонки вряд ли вызовут подозрения… – А зачем это надо? – Понимаешь, если она живет под постоянным наблюдением, ей, наверно, кисло… – А от девчонок слаще, что ли, станет? – Может быть… Представь себе, они найдут к ней подход, завоюют доверие и… – И она попросит их связаться с Вадимом? – А вдруг? – Ерунда. Скорее уж она решит, что девчонок ей подослали, и будет молчать, как партизанка. Так можно только все испортить. – Может, ты и прав… Ой, не нравится мне это дело! Ладно, Кирюха, поехали домой, – тяжело вздохнул Петька. – Ничего нового мы тут не узнаем уже. А завтра надо провести мозговую атаку. – Как это? – Соберемся все вместе и обсудим, вдруг кто‑то что‑то придумает. – А может, и придумывать не стоит? – Почему это? – А если Вадим все‑таки умер? – А слежка? – Петь, это уже сказка про белого бычка! Сам понимаешь, слежка может быть совсем по другой причине. – Может, может… В метро они ехали молча. У обоих было ощущение провала.
|