Финансовая база политического режима

Предсказать временные пределы действия существующей крайне неустойчивой системы – сложно, поскольку вся политика государства определяется весьма узким кругом верхушки правящей высшей бюрократии в рамках действующего политического режима. Нарастание напряженности в любой из подсистем общества в условиях замедления поступления мощного потока финансовых ресурсов, обеспечивающих функционирование этой в высшей степени «затратной модели» политического режима, может вызвать возмущения в ней и, соответственно, самый серьезный кризис. С определенной долей вероятности можно сказать, что эта система, во‑первых, выступает как определенный симбиоз между «мягкой» и «жесткой» моделями (при полной лояльности бизнес‑сообществ к политическому истеблишменту); во‑вторых, она в высшей степени затратная и покоится на единственной материальной базе – огромных финансовых ресурсах, которыми бесконтрольно распоряжается политический режим Владимира Путина; в‑третьих, параллельно происходит становление определенных элементов политического режима президента Дмитрия Медведева, который, однако, имеет ограниченные финансовые ресурсы.

Сторонники «мягкого авторитаризма» (антипод – «жесткий авторитаризм») полагают, что модель либеральной демократии невозможна для стран со слабо развитым гражданским обществом, неразвитыми традициями общественной самодеятельности граждан, зачаточным состоянием местного самоуправления и т.д. (См.: Darendorf R. Can We Combine opportunity with civil Society and political Liberty? – The Responsible Community. 1995. Vol. 25, N 1.) Мне эта точка зрения не представлялась достаточно обоснованной. Во всяком случае, я твердо был убежден в том, что после подавления Верховным Советом мятежа кремлевских соратников Горбачева в августе 1991 г. в России сложились совершенно уникальные условия – своего рода единственный исторический шанс, – которые позволяют нам, российским руководителям, избрать любую модель общественно‑экономического развития, при условии, что мы не допустим ухудшения положения людей. Это был своеобразный «общественный договор» между обществом и народом. Вот в тех условиях я занял позиции необходимости осуществления изменений в направлении трансформации социализма в «мягкий капитализм». Отметим при этом, что свободу обществу дали горбачевские реформы в рамках социализма. Мы же в Верховном Совете осуществили дальнейшее развитие прав и свобод граждан и ставили задачу добиться существенного подъема материальной жизни людей через введение капиталистических отношений, энергично стимулируя развитие множества альтернативных форм собственности. Мы не ставили задачу обогатить группы мошенников за счет государственного достояния, которые сформировались в крайне реакционный олигархат, удушающий общество.

Поддержка народом Верховного Совета и президента Ельцина в поставгустовский (1991) период приближалась к 100%. Что сделал Ельцин с этой почти абсолютной народной поддержкой? – Он ее уничтожил. В течение 3 месяцев после подавления ГКЧП, в этот самый критический период для СССР и России, – он вначале попросту бездействовал. Разогнал Российское правительство во главе с Иваном Силаевым, оставив страну без управляющей системы. Не дал ослабленному Горбачеву сформировать Союзное правительство, плетя против него интрижки. «Готовился» к Беловежским соглашениям – чего там готовиться? – вся эта «тройка» авантюристов со своими бездарными помощничками написала наспех такого рода «бумажки», которые трудно назвать как по форме, так и по содержанию «международными соглашениями». А затем президент, объявив «ценовую либерализацию», мгновенно превратил весь народ в бедняков, ярых ненавистников всякой российской власти – и президентской, и парламентарной. Далее привел в правительство государственно безответственных людей, не знающих ни экономики, ни социализма, ни капитализма, не способных вообще к какой‑либо позитивной деятельности.

Так были похоронены благоприятные возможности для проведения самых глубоких изменений в интересах абсолютного большинства населения, причем без социальных потрясений и экономических затруднений. База, и весьма прочная, существовала – экономика была сильной и устойчивой, она была лишь парализована неудачами предыдущих произвольных инноваций. И общая почва для таких изменений была уже подведена, и деятельностью Российского парламента и правительства во главе с Иваном Силаевым, начиная с весны – лета 1990 г.

Результаты гайдаровско‑черномырдинской деятельности 1992 – 1998 гг.: экономические потери России (не считая стремительного роста коэффициента смертности, заболеваний, безработицы и пр.) оказались более значительными, чем потери в период Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.Эти последние были возмещены превышением объема произведенного ВВП уже в 1948 г., который превысил его довоенный объем, – то есть всего лишь за 3 года. А спад производства в России, благодаря деятельности ельцинских правительств, оказался настолько значительным, что для достижения уровня ВВП 1989 – 1990 гг. понадобилось...16 лет! – и лишь в 2006 г., как объявил Статистический комитет России, ВВП составил объем, равный ВВП, произведенного в последнем (1990) году существования социализма! Причем в определяющей степени этот результат объясняется ростом мировых цен на нефть и газ, экспортируемых Россией в возрастающих объемах на мировые рынки. Вот таковы буквально смертельные результаты Ельцина и его соратников, что надо знать всему российскому обществу. Это понимание очень важно и в том плане, что оно позволило бы более критически отнестись к неоельцинистам во власти, которые с дьявольским упрямством продолжают славить Ельцина, Гайдара, Черномырдина (да пусть славят!), но самое главное, продолжают осуществлять ельцинско‑гайдаровскую политику, разорительную, дорогостоящую. Она, эта политика, не дает эффективно, с пользой для общества использовать имеющиеся в распоряжении государства огромные ресурсы.

В то же время была реальная альтернатива этой бездумной «программе» ельцинистов, разработанная большой группой блестящих ученых и специалистов России, одобренная Верховным Советом в апреле 1992 г. Как было рассчитано специалистами, она исходила из того, что в 1993 – 1994 гг. экономика России полностью должна была функционировать как «смешанная экономика», на базе механизмов конкуренции, с новым мощным частным сектором и крупными государственными корпорациями (на фирменных принципах). В 1994 г. должен был начаться интенсивный экономический рост; удвоение ВВП должно было наступить к 2000 г., средняя заработная плата к этому периоду должна была возрасти в три раза (по сравнению с 1990 г.). Напомним, что в настоящее время (2011 г.) средняя заработная плата (без праздного класса) составляет 80% ее уровня 1990 г.

Собственно, Верховным Советом была предложена модель социального государства (в сфере политико‑государственного строительства) и социально ориентированного рынка (в сфере экономики), обоснованная в моем Докладе на VII съезде народных депутатов России в декабре 1992 г., на основе которого было принято директивное постановление съезда. Оно обязывало президента и правительство действовать в направлении реализации именно этой модели. Это был тот самый съезд, который отправил Гайдара в отставку и избрал премьером Виктора Черномырдина, который клятвенно заверил съезд, что он «неукоснительно будет соблюдать решения съезда народных депутатов...». И – обманул. Обманул самым мошенническим образом. Это ныне у правящих кругов называется «политика», честность рассматривается как предрассудок, нечто архаичное.

Date: 2015-09-18; view: 278; Нарушение авторских прав