Сила судьбы

Кому же принадлежит управление миром, богам или судь­бе? Правит ли миром разумная сила или слепая необходимость? Эти вопросы, получившие столь великое значение впоследст­вии, еще не ставились перед Гомером. Его боги, его Зевс, несмот­ря на свою мудрость, далеко не всегда определяются одним ра­зумом в своих поступках и своих склонностях; а судьба далеко не является всеобщим разумным законом, как понимают ее стоики: "жестокая" Мойра (_______, __________, ________) есть слепая капризная сила. Строго говоря, это даже не всеобщая необходи­мость – понятие слишком отвлеченное: это жребий отдельных смертных. Каждый имеет свою судьбу, свой жребий; рок раз­бивается на множество роковых сил, иногда воплощенных в особых демонах (Эриннии, Клятвы, Проклятия и пр.). Судьба – пророчица, ворожея, колдунья; вера в судьбу стоит в связи с ве­рой в мантику, ворожбу. У трагиков мы нередко встречаемся с коллизией роковых сил, особенно у Эсхила, которых воспроиз­водит здесь чрезвычайно древние представления; такова, напри­мер, судьба Атридов. Клитемнестра, мстя за дочь, убивает мужа; Орест, мстя за отца, убивает Клитемнестру; оправдываясь перед сыном, она обвиняет Мойру (_ _____ ________, _ ______, ________ __), на что Орест отвечает: " и этот смертный жребий она поло­жила" (____ _____ _______ _________ ________ и далее _______ _____ _____ ______ ____ _____ ________). Клитемнестра угрожает сыну проклятиями, которые будут преследовать его, как "разъяренные псы"; тот отвечает, что, уступив ей, он не избежит "псов" отца. От материнских "псов" от Эринний, Орест спасается заступни­чеством Аполлона и Афины.

Впоследствии у трагиков, в связи с идеей о кровной соли­дарности членов рода, мы находим представление о роке, тяготеющем над целыми родами какой-то демонической силой (___________), о каре, постигающей детей за грехи отцов. Впрочем, у каждого свой жребий, своя судьба; каждому положен свой предел, даже самим богам. Естественно, что они ревниво блю­дут его; они сами не могут нарушить рока, как они не могут

80 Кн. С. Н. Трубецкой. Курс истории древней философии

нарушить клятвы; и они считают как бы за личную обиду, если кто из людей вознесется над своею судьбою, что представлялось возможным, хотя и крайне опасным делом, никогда не про­ходящим безнаказанно. Боги не прощают этого никогда, зави­дуя всем, перешедшим положенную меру, карая чрезмерное счастье, как высокомерие. Существует даже представление о дурном глазе богов (_____________). Еще у Геродота все божест­венное, т.е. всякое божество, завистливо и непостоянно (___________ ____ __________ ______ __________), и такое представление, всего лучше характеризующее демонический характер греческих богов, связывается с общим миропониманием. Вся историческая судь­ба человечества представляется как бы рядом волн, подни­мающихся и опускающихся: боги равняют все, зависть богов низвергает все возвышающееся над положенным уровнем – идея, глубоко проникающая миросозерцание греков. Прометей вывел людей из положенного им удела; страдая за человечество, он принес людям небесный огонь. Зевс казнит за это Прометея, а на людей наводит ряд бедствий через брата Прометея. У Гомера Посейдон завидует Одиссею и карает феакийцев за их помощь Одиссею. У ног Зевса стоят две урны: из одной он черпает добро, из другой – зло. Но Пиндар говорит, что таких урн не две, а три, и только в одной из них благо: и за каждое благо, посланное Зевсом, человек терпит от него две беды.