Глава 28. На самом деле Ричеру этот обед обошелся значительно дешевле, чем девятьсот долларов

На самом деле Ричеру этот обед обошелся значительно дешевле, чем девятьсот долларов. То ли у его друзей действительно были непритязательные вкусы, то ли они учитывали его затруднительное финансовое положение, но команда выбрала шумное кафе на Сансет, к востоку от отеля «Мондриан». Норвежской воды здесь не оказалось, зато было местное пиво, толстые сочные гамбургеры и маринованные огурчики в сопровождении разнообразных блюзов. Ричер прекрасно смотрелся здесь, словно вышел из пятидесятых. Остальные выглядели немного странно. Они заняли круглый столик на четверых. Разговор то и дело прерывался: приятно вновь оказаться среди старых друзей, но они слишком часто вспоминали тех, кого уже никогда не будет рядом. Ричер в основном слушал. Круглый стол предрасполагал к свободному общению, и в центре внимания оказывались все по очереди. После тридцати минут воспоминаний разговор вернулся к Францу.

– Начнем с самого начала, – предложил О'Доннел. – Если верить жене Франца, он более четырех лет занимался только рутинной работой с базами данных. Почему же он вдруг взялся за что‑то столь серьезное?

– Потому что кто‑то его попросил, – ответила Диксон.

– Совершенно верно, – сказал О'Доннел. – Все началось с клиента. Так кто же это был?

– Да кто угодно!

– Нет, – возразил О'Доннел. – Это был кто‑то особенный. Франц изменил привычкам, которых придерживался в течение четырех лет. В некотором смысле он нарушил верность жене и сыну.

– Это мог быть человек с большими деньгами, – предположила Нигли.

– Или человек, которому Франц был обязан, – подхватила Диксон.

– Или поначалу задача могла показаться самой обычной, – добавила Нигли. – Наверное, Франц не представлял, куда это может привести. Не исключено, что и клиент мог этого не знать.

Ричер слушал. «Это должен быть кто‑то особенный. Или человек, которому Франц был обязан». Он наблюдал, как на первый план выдвигался то О'Доннел, то Диксон, то Нигли. Вектор перемещался от одного к другому, образовался треугольник. В сознании Ричера зашевелилась какая‑то мысль. Слова, которые несколько часов назад произнесла Диксон, когда они ехали из аэропорта. Ричер закрыл глаза, но никак не мог вспомнить. Он заговорил, и треугольник превратился в квадрат, включив в себя Ричера.

– Нужно спросить у Анджелы. Если у него был серьезный клиент, с которым он давно работал, то Франц мог упоминать о нем дома.

– Я бы хотел познакомиться с Чарли, – обрадовался О'Доннел.

– Мы поедем туда завтра, – сказал Ричер. – Если только полиция не придет за мной. В таком случае вы отправитесь к Анджеле без меня.

– Давайте надеяться на лучшее, – предложила Диксон. – Может быть, у этого копа сотрясение мозга и он забыл, как его зовут, не говоря уже о том, кто ты такой.

Они пешком вернулись в отель и расстались в вестибюле. Никто не предложил выпить перед сном. Все молча согласились с тем, что лучше лечь спать, а назавтра встать пораньше и начать работать. Ричер и О'Доннел поднимались наверх вместе. Они почти не разговаривали. Ричер заснул через пять секунд после того, как его голова коснулась подушки.

Он проснулся в семь часов утра. В окно заглядывало раннее солнце. Дэвид О'Доннел торопливо вошел в номер, полностью одетый. Видимо, он уже успел побывать на улице. Под мышкой у него была зажата газета, а в руках он нес два картонных стаканчика с кофе.

– Я вышел погулять, – сообщил О'Доннел.

– И? – спросил Ричер.

– У тебя неприятности. Так мне кажется.

– Кто?

– Тот полицейский. Он сидит в машине, припаркованной в ста ярдах отсюда.

– Тот же самый парень?

– Тот же парень, в той же машине. На лице у него металлическая шина, а разбитое стекло он заменил пластиковым мешком.

– Он тебя видел?

– Нет.

– Что он делает?

– Просто сидит. Вроде чего‑то ждет.