Глава 40

Семнадцатилетняя Маделина Аурелия металась под пропитанными потом простынями и кричала своему приемному отцу: «Вытащи из меня этого чертова ребенка!»

Квентон Морхед, баптистский священник, сжимал ее руку, глядя на раскрывающееся лоно.

– Не богохульствуй, дитя, акушерка уже в пути.

– Пошел ты! – Маделина, истекая кровью, вцепилась в его руки. – Где Вирджил?

– Не знаю…

– Найди его!

Священник поморщился: визг девушки ввинчивался в его мозг, словно ржавый штопор. Он услышал скрип входной двери и выдохнул короткое «Аминь».

– Вирдж? – Маделина перестала корчиться. – Вирджил, милый? Это ты? Ты, гулящий продажный сукин сын?

Вошла толстая негритянка.

– Успокойся, милочка, все будет хорошо.

Маделина вцепилась в матрас, изогнувшись в очередной схватке:

– Вир… джил!

Акушерка повернулась к священнику.

– Идите найдите его. Я присмотрю.

Квентон попятился к двери, а затем поспешил прочь, подальше от криков роженицы.

* * *

Преподобный Морхед вошел в стрип‑клуб, и в нос ему ударил запах алкоголя, сигаретного дыма и секса. Всего несколько минут понадобилось священнику, чтобы отыскать своего зятя в одной из задних комнат, где тот сидел со стриптизершей на коленях.

– Вирджил! А ну тащи свою задницу домой, твой сын скоро родится!

– Ох, черт, Квентон, дай мне еще хоть пару минут!

– Бегом, парень!

– Сукин сын!

Вирджил выбрался из‑под стриптизерши, стиснул ее голые груди, пробормотал: «Я тебе позвоню, крошка», – и поплелся вслед за священником на парковку.

Больница Темпл Хоспитал

Филадельфия, Пенсильвания

12:43

Воспаленные глаза Доминики Гэбриэл уставились на приемную мать, Эдит Экслер. Началась новая схватка. Волна боли захлестнула, помутила сознание.

– Эдди, анестезию!

– Держись, куколка. Мик пошел за доктором.

– Мне нужно обезболивающее!

– О'кей, о'кей. – Эдит выскочила в коридор, чтобы позвать медсестру.

– Тебе не нужны лекарства, – сказала Чичахуа. – Матка – это женское место. Если нарушить ее при родах, вся жизнь ребенка пойдет наперекосяк.

Она положила ладони на живот Доминики и начала массировать, разглаживать мускулы.

Миг спустя в комнату шагнул Майкл – в ту самую секунду, когда женщина принимала краснолицего младенца.

– Ты какого черта делаешь?

– То, чем занималась еще до твоего рождения. – Она шлепнула светловолосого младенца по попке, заставляя закричать и вдохнуть. – Подержи сына, пока я достану на свет его брата.

Майкл Гэбриэл сморгнул слезы, заметив большие синие глаза малыша.

– Привет, Джейк. В этот раз папа тебя не бросит.

Через пару минут темноволосый брат Джейкоба заявил о себе требовательным воплем.