Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Под Авендесорой





Авиенда сделала последний шаг из леса стеклянных колон. Она сделала глубокий вдох, затем оглянулась на путь, который проделала.

Центральная площадь Руидина представляла из себя впечатляющие зрелище. Гладкие белые плиты ковром устилали всю площадь, за исключением центра. Там стояло огромное дерево, ветви раскинуты широко, подобно рукам, протянутым вверх, чтобы охватить солнце. Массивное дерево имело совершенство, которое она не могла объяснить. В нем была природная симметрия, нет торчащих невпопад ветвей, нет зияющих дыр в его кроне. Это было особенно впечатляющим, поскольку, когда она в последний раз видела его, оно было почерневшее и высохшее.

В мире, где другие растения необъяснимо умирали, это дерево единственное, выжило и разрасталось быстрее, чем когда-либо. Этому нет объяснений. Шелест его листьев на ветру - успокаивал, его неподатливые корни впивались в землю подобно узловатым пальцам седого старца. Глядя на дерево ей захотелоь присесть и насладиться прелестью момента.

Выглядело так, как будто бы это дерево было совершенством, образцом, по которому изготавливались все другие деревья. Это была легендарная Авендесора. Древо Жизни.

Невдалеке стояли стеклянные колоны. Десятки или сотни их образовали концентрические кольца. Длинные и тонкие, они вознеслись высоко в небо. Подобно Авендесоре, эти колонны выглядели совершенством. Они были настолько тонкими и высокими, что логика подсказывала - первый порыв ветра должен был свалить их. Не потому, что они выглядели аномальными, просто искусственными.

Когда она прошла первое испытание, много дней назад, здесь были гай'шан в белом тщательно собиравшие упавшие листья и ветки. Они отошли, как только увидели ее. Действительно ли она была первой, кто прошел стеклянные столбы начиная с преобразования Руидина? Ее собственный клан не посылал никого, и она была уверенна, что ничего не слышала о других.

Остались еще Шайдо, но они отвергли откровения Ранда. Авиенда полагала, что если бы кто то от Шайдо и пришел, то был бы не в состоянии снести, то что было показано здесь. Он прошел бы через центр стеклянных колонн и не вернулся бы назад.

Но не в случае Авиенды. Она выжила. Конечно, все, что она видела, было ожидаемо. Правда, почти неутешительно.

Она вздохнула, подойдя к стволу Авендесоры, затем вгляделась в паутину ветвей.

Однажды, эта площадь была заставлена тер'ангриалами; это было, когда Ранд нашел здесь ключи доступа, один из них он использовал, чтобы очистить саидин. Это богатство тер'ангриалов испарилось; Морейн забрала большую часть для Белой Башни, и Айил, те кто жили здесь, должно быть собрали остатки. Осталось только дерево, колонны и три кольца, что женщины проходили в свое первое посещение, посещение, чтобы стать ученицей Хранительниц Мудрости.

Она помнила часть своего посещения через кольца, которое показало ей - ее жизнь, варианты возможных жизней. В действительности, только остатки воспоминаний оставались в ее памяти. Знание, что она любила бы Ранда, что у нее будут сестры-жены. Знание, что она возвратится сюда в Руидин. Она знала, но только посещение этого места вновь зажгло некоторые из тех воспоминаний жизни в ее памяти.

Она села скрестив ноги между двух корней большого дерева. Мягкий ветер успокаивал, воздух - сухой и знакомый, пыльный аромат Трехкратной Земли, все напоминало ей о ее детстве

Конечно, в своем путешествии она полностью погрузилась в прошлое. Она ожидала увидеть происхождение Айил, может, стать свидетелем того дня, когда они - как народ, взяли в руки копья. Она ожидала увидеть благородную причину, где честь смены привычного стиля жизни продиктована Путем Листа.

Она была удивлена увидеть, насколько приземленными - почти случайными - были на самом деле события. Никакого великого решения, лишь человек, не желающий, чтобы его семья была убита. Была честь в желании защитить других, но он не связывал свои решения с честью.

Она преклонила голову напротив ветви дерева. Деяние Айил заслуживает их наказания в трехкратной земле, и они имеют Тох - как люди - к Айз Седай. Она видела все, что ожидала. Но многие вещи, которые она надеялась узнать не появились. Айил будут продолжать посещать это место на протяжении веков, как это и было на протяжении веков. И каждый из них будет узнавать что-то из того, что теперь общеизвестно.

Это глубоко её обеспокоило.

Она посмотрела вверх, наблюдая за ветвями, раскачивающимися на ветру. Несколько листьев колыхались, падая вниз. Один из них прикоснулся к её щеке, прежде чем наткнуться на её шаль.

Пройти через стеклянные колонны теперь не представляло трудности. Первоначально это тер'ангриал был испытанием. Сможет ли будущий лидер столкнуться с темной тайной Айил? Как Дева Авиенда уже была готова телом и духом. Становление в качестве Хранительницы Мудрости готовило личность эмоционально и мысленно. Руидин был критической точкой этого процесса, заключительной проверкой внутренней силы. Но это испытание теперь не играло такой роли.

Все больше и больше она убеждалась, что следовать традициям ради традиций было глупо. Хорошие традиции, сильные, традиции Айил, учили пути джи'и'тох, учили методам выживания.

Авиенда вздохнула, поднимаясь. Лес колонн был похож на странные линии замороженной воды, которые она видела зимой в мокрых землях. Илейн называла их сосульками. Они росли от земли, указывая в небо, воплощение красоти и Силы. Грустно было быть свидетелем того, что они более не нужны.

Внезапно её озарила мысль. До того, как Авиенда покинула Кэймлин, она и Илейн сделали замечательное открытие. Авиенда проявила Талант в Единой Силе: способность определить тер'ангриал. Сможет ли она точно определить, для чего были сделаны стеклянные столбы? Они ведь не могли быть сделаны специально для Айил, не так ли? Большинство предметов Силы, как и этот, родом из очень древних времен. Колонны могли быть сделаны в Эпоху Легенд, и только после были приспособлены, чтобы показать Айил их прошлое.

Столь многого они не знали о тер'ангриале. Понимали ли древние Айз Седай их так же ясно, как Авиенда понимает почему работают лук или копье? Или они и сами бывали озадачены вещами, которые они создали? Единый источник был настолько чудесен, так таинственен, что даже действуя с отработанными плетениями Авиенда зачастую чувствовала себя ребенком.

Она подошла к ближайшей стекляной колонне, осторожно, чтобы не проходить внутри кольца. Если она коснется одного из стержней, возможно, ее талант позволит ей прочувствовать что-то о них. Это было опасно, экспериментировать с тер'ангриалом, но она уже прошла их испытание и осталась невредимой.

Нерешительно она потянулась и прикоснулась пальцами к скользкой гладкой поверхности. Слолб был около фута толщиной. Авиенда закрыла глаза, пытаясь понять назначение колонны.

Она почувствовала могучую ауру столба. Она была гораздо более мощной, чем у любого из тер'ангриалов, что она изучала с Илейн. Действительно, казалось, что колонны.. живые, в некотором роде. Это было почти как если бы она уловила в них сознание.

Ее пробрал озноб. Она ли трогает колонну, или это колонна трогает ее?

Она попыталась прочитать тер'ангриал как это делала раньше, но этот был огромен. Непонятен, как сама Единая Сила. Она резко вдохнула, дезориентированная давлением того, что почувствовала. Это было, как если бы она вдруг упала в глубокую, темную яму.

Она резко открыла глаза, отдергивая руку, ладонь дрожала. Это было выше ее. Она была насекомым, пытающимся понять размеры и массу горы. Она перевела дыхание, чтобы не упасть, потом покачала головой. Здесь ничего больше нельзя было сделать.

Она отвернулась от стеклянных колонн и сделала шаг.

Она была Малидрой, ей восемнадцать, однако из-за худобы она казалась еще моложе. Она бесшумно крадется в темноте. Осторожно. Тихо. Делать это вблизи Светоносцев опасно. Голод гнал ее вперед. Так было всегда.

Ночь была холодной, пейзаж безжизненным. Малидра слышала истории о местах по ту сторону далеких гор, где земля была зеленой и еду выращивали повсюду. Она не верила этой лжи. Горы были только линиями в небе, зазубренными зубцами. Кто мог подняться на что-то настолько высокое?

Возможно Светоносцы могли. Действительно, они обычно появлялись с той стороны. Их лагерь, светящийся в темноте, был перед ней. Этот свет был слишком ровным, чтобы быть огнем. Он исходил от шаров, которые они возили с собой. Она приближалась, пригнувшись, медленно двигая босыми ногами и руками. С ней были еще несколько мужчин и женщин из ее народа. Грязные лица, свалявшиеся волосы, всклокоченные бороды у мужчин.

Мешанина в одежде. Изодранные брюки, части одежды, которые когда-то вероятно были рубашками. Все, что способно днем защитить от способного убить солнца. И убивавшего. Малидра была последней из четырех сестер - двое погибли от голода и зноя, а одна от укуса змеи.

Но Maлидра выжила. С трудом, но выжила. Самым лучшим для этого было следовать за Светоносцами. Это было опасно, но разумом она едва осознавала опасность. Так случается, когда вообще все, что угодно было способно погубить ее.

Из кустарника Малидра наблюдала за охранниками Светоносцев. Двое часовых были вооружены длинным, подобным пруту, оружием. Однажды Малидра нашла одно такое у мертвеца, но не сумела заставить его работать. Светоносцы владели волшебством, тем же, что создавало их пищу и их свет. Волшебство, которое сохраняло тепло в морозные ночи.

Эти двое мужчин носили странную одежду. Отлично подогнанные брюки, куртки со множеством карманов и блестящих металлических штук. У обоих были шляпы, хотя у обоих они висели на спине, удерживаемые тонким кожаным ремнем, идущим вокруг шеи. Мужчины разговаривали. У них не было бород, как у Народа. Их волосы были более темными.

Другая из Народа чересчур приблизилась, и Малидра зашипела на нее. Женщина вернула взгляд, но отошла. Малидра осталась на краю освещенной области. Светоносцы не увидят ее. Их странные светящиеся шары уничтожили их ночное зрение.

Она обогнула массивный фургон. Не было никаких лошадей. Только фургон, достаточно большой, чтобы служить жильем дюжине человек. Днем он с помощью волшебства перемещался, катясь на колесах, шириной в рост Малидры. Она слышала - на востоке Светоносцы строят огромную дорогу. Это означало бы создание прямого пути через Пустыню. Они делали это сооружая странные металлические детали. Они были слишком большими, чтобы их поднять, но Джоршем показал ей большой гвоздь, который он нашел. Он использовал его, чтобы отделять мясо от костей.

Прошло уже много времени после того, как она последний раз вдоволь ела, - когда им два года назад удалось убить спящего торговца. Она до сих пор помнила тот пир, обшаривание его товаров, возможность есть, пока не заболел живот. Такое необычное чувство. Поразительное и болезненное.

Большинство Светоносцев были слишком осторожны, чтобы убить их спящими. Она не смела сталкиваться с ними, когда они бодрствовали. Стоило им лишь заметить ее или такую, как она, и они были способны ее уничтожить.

Она вместе с другими из Народа возбужденно обогнула фургон и приблизилась к нему сзади. Действительно, здесь Светоносцы выбросили некоторые остатки еды. Она выскочила вперед и начала рыться в отходах. Здесь были обрезки мяса, полоски жира. Она торопливо - прежде, чем это могли увидеть другие - их хватала и запихивала в рот. Она чувствовала на зубах землю, но мясо было едой. Она поспешно выбрала еще немного отходов.

Яркий свет осветил ее. Рука замерла на полпути ко рту. Закричали отползшие в сторону двое других людей. Она тоже попыталась сделать это, но упала. Шипящий звук - от одного из орудий Светоносцев - и что-то ударило ее сзади. Было такое чувство, что ее ударило небольшой скалой.

Боль была внезапной и острой, она упала. Свет померк. Она мигнула, зрение вернулось, когда она почувствовала, как словно сквозь пальцы вытекает ее жизнь.

"Я говорил вам" - произнес голос. Две тени перемещались на свету. Она должна была бежать! Она попыталась подняться, но лишь слабо дернулась.

"Кровь и пепел, Флер" - сказал второй голос. Силуэт опустился на колени около нее. - "Бедняжка. Почти ребенок. Она не делала ничего опасного".

Флер фыркнул. "Ничего опасного? Я видел, как подобные ей пытались перерезать спящему горло. Всего лишь ради отходов. Треклятые вредители".

Тень смотрела на нее, и она заметила мрачное лицо. Мерцающие глаза. Как звезды. Человек вздохнул, поднимаясь. - "В следующий раз мы зароем мусор." - Он отступил назад к свету.

Второй человек, Флерн, стоял, рассматривая ее. Та кровь была ее? Повсюду, теплая, как долго стоявшая на солнце вода?

Смерть не удивляла ее. В некотором смысле, она ждала этого в течение большинства своих восемнадцати лет.

"Чертовы айил" - сказал Флерн и ее взор угас.

Нога Авиенды коснулась каменной плиты на площади Руидина, и она удивленно моргнула. Солнце на небе поднялось выше. Прошли часы.

Что же произошло? Зрелище было настолько реальным, как и ее видения ранней истории своего народа. Но она не могла уловить в ней смысла. Не погрузилась ли она еще глубже в историю? Это казалось похоже на Эпоху легенд. Странные машины, одежда и оружие. Но это была Пустыня.

Она могла отчетливо вспомнить бытие Малидры. Она помнила годы голода, рыскания в отходах, ненависти - и страха - перед Светоносцами. Она помнила свою смерть. Ужас, поимку и кровотечение. Эта теплая кровь на ее руках....

Она взялась за голову, болевшую и кружившуюся. Не от смерти. Каждый просыпался ото сна, и пока она не встретит ее, она не будет ее бояться. Нет, ужасным в зрелище было виденное ей полное отсутствие чести. Убивать людей по ночам за их еду?

Рыться в грязи в поисках полуизжеванного мяса? Носить рваньё? Она была скорее животным, чем человеком!

Лучше умереть. Конечно айил не могли выйти из подобных корней в давности. Айил в эпоху легенд были мирными уважаемыми служащими. Как могли они произойти от мусорщиков?

Возможно, это был лишь одна небольшая группа айил. Или, может быть, человек ошибся. Не было особого способа уточнить это по единственному видению. Почему ей показали это?

Она сделала нерешительный шаг в сторону от стеклянных колонн, и ничего не произошло. Никаких дальнейших видений. Обеспокоенная, она начала уходить с площади.

Затем она замедлила шаг.

В нерешительности, она повернула обратно. Колонны стояли в ярком свете, тихо и одиноко, словно звеня от невидимой энергии.

Будут ли еще?

То единственное видение казалось настолько чуждым всему тому, что она видела. Если бы она прошла в середину колонн снова, то она увидела бы то, что и прежде? Или... она, возможно, что-то изменила своим Талантом?

Столетиями с момента основания Руидина, эти колонны показывали Айил то, что им нужно было знать о себе. Его ведь установили Айз Седай, не так ли? Или они просто поставили терангриал и позволили ему делать, что вздумается, зная, что это дает мудрость?

Авиенда слушала шелест листвы дерева. Эти колонны были испытанием, подобным вражескому воину с копьем в руке. Если она пройдет через их центр снова, она может никогда и не выйти, никто не посещал этот терангриал дважды. Это было запрещено. Один проход через кольца, один - через колонны.

Но она пришла сюда в поиске знаний. И она не уйдет без них. Она повернулась и, глубоко вдохнув, пошла к колоннам.

Она шагнула.

Она была Норлеш. Она держала своего младшего ребенка около груди. Сухой ветер трепал ее шаль. Ее ребенок, Гарлван, начал хныкать, она успокаивала его, в то время как ее муж говорил с чужаками.

Поселок чужаков, состоящий из лачуг, находился в предгорьях. Они носили цветную одежду - странно укороченные брюки и застегивающиеся на пуговицы рубашки. Они появились из-за руды. Как могут быть скалы настолько ценными, что они будут жить по эту сторону гор, вдали от их легендарной земли воды и пищи? Далеко от их домов, где свет сиял без свечей и их повозок, которые перемещались без лошадей?

Ее шаль соскользнула и она натянула ее. Она нуждалась в новой, эта была рваной, и у нее не было больше ниток на заплатки. Гарлван скулил на руках, и ее другой из всех оставшихся в живых ребенок - Мейса - хватала ее за юбку. Мейса теперь не говорила месяцами, с тех пор как ее старший брат умер от солнечного удара.

"Пожалуйста", - говорил ее муж — Meталан — чужакам. Их было трое - двое мужчин и женщина, все одеты в брюки. Суровые люди, не похожие на других иностранцев, с их тонкими чертами и одеждой из шелка. Просвещенные, как они иногда называли себя. Эти трое были более обычными.

"Пожалуйста" - повторил Металан - "Моя семья..."

Он был хорошим человеком. Или был им когда-то, когда был здоров и полон сил. Теперь он, с впалыми щеками, казался лишь оболочкой того человека. Его когда-то ярко-голубые глаза большую часть времени теперь смотрели отсутствующим взглядом. Запуганным. Таким его взгляд стал после смерти троих из его детей в течении восемнадцати месяцев. Хотя Meталан был на голову выше любого из чужаков, он, казалось, съежился перед ними.

Предводитель чужаков — человек с густой бородой и большими честными глазами — покачал головой. Он возвратил Meталану мешок, полный камней. - "Императрица, да живет она вечно, запрещает это. Никакой торговли с айил. Мы можем быть лишены лицензии за то, что говорим с Вами."

"У нас нет пищи" - сказал Металан. - "Мои дети голодают. Эти камни содержат руду. Я знаю - это то, что Вы ищете. Я потратил недели, собирая это. Дайте нам немного еды. Что-нибудь. Пожалуйста."

"Извини, друг" - ответил лидер чужаков. - "Это означает проблемы с Воронами. Идите своей дорогой. Мы не хотим неприятностей". Несколько чужаков приблизились сзади, один нес топор, двое других - шипящие палки.

Муж поник. Дни путешествия, недели поиска камней. Все напрасно. Он повернулся и пошел назад к ней. Вдали садилось солнце. Как только он достиг ее, она и Мейса присоединились к нему, уходя от лагеря чужаков.

Meйса начала хныкать, но ни у одного из них не было желания или сил, чтобы нести ее. Приблизительно в часе пути от лагеря муж нашел расщелину в скале. Там они, не разводя огня, заночевали. Нечего было жечь.

Норлеш хотелось кричать. Но... чувствовать что-либо было тяжело. "Я так голодна" - шептала она.

"Утром я поймаю что-нибудь в ловушку" - сказал муж, глядя на звезды.

"Мы ничего не поймали за несколько дней" - сказала она.

Он не ответил.

"Что нам делать?" - шептала она. - "С дней Тавы - моей бабки - никто из нашего народа не может иметь собственного дома. Как только мы собираемся это сделать, они нападают на нас. Блуждая по Пустыне, мы вымираем. Они не будут торговать с нами. Они не позволят нам пересечь горы. Что мы будем делать?"

В ответ он лег к ней спиной.

Тогда у нее полились слезы - тихие, слабые. Они скатывались по ее щекам, когда она спустила рубашку, дав грудь Гарливану, несмотря на то, что ей нечем было кормить его.

Он не двигался. Он не брал грудь. Она подняла его маленькое тело и поняла, что он больше не дышал. Где-то во время пути к расщелине он умер, а она не заметила этого.

Самым пугающим было то, что его смерть почти не вызвала скорби.

Ноги Авиенды топнули по плитам. Вокруг нее, лес стеклянных колонн переливался радужными цветами. Это было, как если стоять в середине фейерверка Иллюминатора. Солнце было высоко в небе, к удивлению, облаков не было.

Она хотела навсегда уйти с площади. Она была готова к знанию, что айил когда-то следовали пути Листа. Это знание не очень тревожило. Они скоро исполнят свой Тох.

Но это? Эти рассеянные и надломленные подонки? Люди, которые не способны постоять за себя, умоляющие, не знающие, как выжить на местности? Знать, что это ее предки было для нее почти нестерпимым позором. Хорошо, что Ранд алТор не раскрыл такое прошлое айил.

Могла ли она сбежать? Припустить с площади и не смотреть больше? Если будет еще хуже, стыд может раздавить ее. К сожалению, она знала, что теперь, когда она начала, есть только один выход.

Сжав зубы, она сделала шаг вперед.

Она была Тавой, ей четырнадцать лет и она кричит, убегая ночью из своего горящего дома. Вся долина — в действительности это каньон с крутыми склонами — была в огне. Каждая постройка в неоконченном холде была охвачена огнем. Кошмарные существа, с извилистыми шеями и широкими крыльями, обрушившиеся с ночного неба, переносили наездников с луками, копьями и странным новым оружием, которое издавало шипящий звук, когда они стреляли.

Тава кричала, разыскивая свою семью, но в холде царили хаос и беспорядок. Некоторые воины айил пытались сопротивляться, но любой, кто поднял копье, несколько мгновений спустя падал, убитый стрелой или одним из невидимых выстрелов из нового оружия.

Перед ней упал один из айил, труп покатился по земле. Его звали Тадвиш, Каменный Пес. Это было одно из немногих Сообществ, которые еще поддержали свою самобытность. Большинство воинов больше не придерживалось Сообществ; они считали братьями и сестрами тех, с кем они располагались лагерем. Слишком часто такие лагеря так или иначе рассеивались.

Этот холд был другим, секретным, тайным, в глубине Пустыни. Как их враги нашли их?

Кричал ребенок примерно двух лет. Она подбежала к нему и выхватила почти из огня, где он лежал. Их дома горели. Дерево было с огромным трудом срыто с гор на восточном краю Пустыни.

Она крепко прижимала к себе ребенка и бежала вглубь каньона. Где ее отец? Внезапно, рассекая воздух, одно из кошмарных существ приземлилось перед ней, порыв ветра трепал ее юбку. Внушающий страх воин, в шлеме как голова насекомого, с острыми зубчатыми нижними челюстями, сидел на спине существа. Он направил свое шипящее оружие на нее. Она вскрикнула от ужаса, прикрыла собой плачущего ребенка и закрыла глаза.

Шипящего звука не последовало. В последовавшем внезапном визге странного животного и шуме она всмотрелась и заметила фигуру человека, сражавшегося с чужаком. В свете пламени она узнало чисто выбритое, согласно древней традиции, лицо отца. Животное под двумя мужчинами покачнулось, сбросив их на землю.

Несколько мгновений спустя, ее отец встал, держа в руках меч захватчика, запятнанный темным. Захватчик не двигался, позади них животное с воем взлетело в воздух. Тава взглянула и увидела, что случилось с остальными. Захватчики ушли, оставляя надломленных людей и горящие дома.

Она посмотрела вниз снова. Сцена ужаснула ее; множество тел, десятки, истекая кровью, лежали на земле. Захватчик, убитый ее отцом, оказался единственным погибшим врагом.

"Собирайте песок!" — взревел ее отец — Рован. "Потушите огонь!"

Высокий — даже для айил — с поразительно рыжими волосами, он носил традиционную рыжевато-коричневую одежду, зашнурованные до колен ботинки. Эта одежда выдавала в человеке айил, поэтому многие отказались от нее. Принадлежать к айил означало умереть.

Ее отец унаследовал свою одежду от деда, наряду с заветом. "Следуйте обычаям. Помните джи-и-тох. Боритесь и поддерживайте честь." Хотя он находился в холде всего несколько дней, остальные слушались, когда он приказал потушить огонь. Тава возвратила ребенка благодарной матери и затем помогла собрать песок и землю.

Через несколько часов, уставшие и окровавленные люди собрались в центре каньона, оценивая затуманенными глазами то, на строительство чего они потратили месяцы. Оно было стёрто с лица земли в одну ночь. Её отец всё ещё держал меч. Он использовал его, чтобы давать указания людям. Некоторые из стариков говорили, что меч приносит неудачу, но с чего бы им такое говорить? Это всего лишь оружие.

"Мы должны все восстановить" - сказал отец, рассматривая руины.

"Восстановить?" - спросил измазанный в саже мужчина. - "Первым, что сгорело, было зернохранилише! Теперь у нас нет еды!"

"Мы выживем" - отвечал отец. - "Мы можем уйти дальше в Пустыню".

"Нам некуда идти" - заговорил другой человек. - "Империя Воронов разослала приказы Дальним, и они охотятся на нас на восточной границе!"

"Они находят нас всякий раз, когда мы собираемся вместе!" - кричал другой.

"Это - наказание!" - отвечал отец. - "Но мы должны выдержать!"

Люди смотрели на него. А после этого, парами или небольшими группами, они начали уходить.

"Стойте!" - крикнул отец, поднимая руку. - "Мы должны оставаться вместе, продолжать бороться! Клан..."

"Мы не клан" - произнес седой мужчина. - "Я смогу выжить самостоятельно. Хватит борьбы. Они уничтожают нас, когда мы боремся."

Отец опустил меч. Взволнованная видом уходящих в ночь людей, Тава приблизилась к отцу. В воздухе все еще чувствовался дым. Уходящие айил подобно теням таяли в темноте, словно клубы пыли, уносимые ветром. Они не задержались даже для того, чтобы похоронить мертвых.

Ее отец склонил голову и бросил меч на покрытую пеплом землю.

В глазах Авиенды стояли слёзы. Нет стыда в том, чтобы плакать над такой трагедией. Она боялась правды, но больше не могла отрицать её.

То были всадники Шончан, летящие на ракенах. Империя Воронов, Светоносцы из её видения - были Шончан, и они не существовали до середины современной Эры, когда армии Артура Ястребиное Крыло пересекли океаны.

Он видела не глубокое прошлое своих людей. Она видели их будущее.

В свой первый раз среди колонн, каждый сделанный ею шаг переносил её сквозь время в сторону Эпохи Легенд. Оказалось, что в этот раз, её видения начались в далёком будущем, и откатывались назад, к её дням, каждое видение - прыжок на одно или два поколения назад. Слезы прочертили дорожки на лице, она сделала следующий шаг.

 


Date: 2015-09-17; view: 243; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию