Первая профессия Маши Филипенко. Лучшая закройщица

Целую неделю Маша жила как на вулкане. И все ждала, когда же он взорвется, когда ее позовут исследовать колхозы и фабрики. И вот наконец она приходит из школы, а в почтовом ящике открытка.

«Уважаемая Маша!

Институт Улучшения Производства приглашает тебя для получения работы. Ждем тебя в понедельник, в три часа дня. Рекомендуем прийти вместе с родителями (папа, мама), но без бабушек и дедушек. При себе необходимо иметь дневник и фотографию.

Нам кажется, работа тебе понравится. Тем более что она оплачиваема. Наш адрес: дом, самый близкий к Музею Пушкина.

Главный ученый института –

профессор Баринов».

Маша как вытащила открытку из почтового ящика, так с места и пошла в Институт получать работу. Чего там понедельник, зачем там беспокоить родителей – папу и маму.

Через теплый дождик по городу прошагала она по указанному адресу.

У входа в длинное трехэтажное здание ее остановил вахтер.

– Ты куда?

– К ученому Баринову. По приглашению.

– Успеется. Дневник при тебе?

Видно, этот вахтер никуда не спешил.

– При мне.

– Покажь, пожалуйста.

Маша достала дневник. Вахтер долго горестно кашлял над ним:

– Надо же! Восемь троек. А туда же в незамутненные попала. Ну и времена. Не иначе как родители ценный подарок сделали руководству. Или родственники из министерства звонили.

У Маши так и заскакали в голове всякие остроумные выражения типа: «Сами вы ценный подарок!» или «Это ваши родственники звонили из министерства, а мои не звонили!». Но Маша сдержалась, ничего не сказала, строго взяла дневник и прошла мимо.

Она поднялась на второй этаж. По бокам на дверях висели таблички: «Сотрудник по алгебре», «Сотрудник по русскому языку», «Начальник отдела диктантов».

Маша сразу поняла, зачем эти сотрудники. Если какой‑то улучшатель увлечется улучшением и нахватает двоек, его немедленно начнут подтягивать. Профессор Баринов очень обрадовался, что Маша пришла. Он усадил ее в мягкое кресло, так что Маша совсем исчезла, и сказал:

– Мы вас направим в ателье женской одежды. Там уже три года не выполняется план. Им прислали сильную руководительницу, но и она ничего не может сделать. Посмотрите, в чем там у них дело, и столкните с мертвой точки. Их необходимо расшевелить, взбудоражить.

Он забрал у Маши фотографию и повел ее в отдел кадров. Там строгие люди в очках выдали ей напечатанное на бланке направление на работу. Маша взяла его и весь вечер радостно читала:

«Институт Улучшения Производства направляет свою улучшательницу Марию Александровну Филипенко в ателье женской одежды «Силуэт» № 78 для исследования условий работы и улучшения. Просим руководство «Силуэта» обеспечить сотрудницу типовым рабочим местом и материалом.

Рабочий день сотрудницы не должен превышать трех часов. О всех затруднениях с ней просим звонить по телефону 42‑29‑86 научному руководителю пр. Баринову».

Маше очень хотелось показать эту бумагу родителям – папе и маме, но она не стала рисковать. Покажешь им бумагу, они спросят: «А как у тебя с отметками?» А потом будут долго думать и вздыхать не хуже того вахтера из Института Улучшения.

И неизвестно, чем все это кончится. Потому что мама может сказать:

– Знаешь что, девочка, сначала ты свою успеваемость улучши, а потом чужой производительностью занимайся.

А папа добавит:

– Я скоро стану седым от горя. Я такого количества троек за всю жизнь не встречал. Их тут тысяча или две?

На следующий день Маша отправилась улучшать. В ателье № 78 «Силуэт» было очень интересно. Горели длинные лампы дневного света. Стояли швейные машинки и манекены. Приемник в углу светился зеленым светом и рассказывал про новые домны.

Все работники сбежались смотреть на Машу. Толстая пуговичница Лизавета Чуркина сказала:

– Ой, прислали сиротку! С такими только план выполнять!

А мужская брючница Четверикова добавила:

– Тоже мне улучшательница! Ее саму улучшать и улучшать, вон она какая дохленькая!

Директриса товарищ Сабинова строго спросила:

– Девочка, ты когда‑нибудь работала на швейной машинке?

– Я папе джинсы подшивала.

– И что, получилось? Подшились джинсы?

– Не совсем. Машинку заклинило. Папа до сих пор не может ее стронуть с места. Он говорит, что то и другое спасти не удастся. Придется или машинку выбрасывать, или джинсы. Надо только узнать, что дороже стоит. Кажется, джинсы дешевее.

– Джинсы шьют из парусины, – сказала Сабинова. – Это очень плотный материал. Мы тебе для начала мешковину дадим. А пока иди садись к машинке и крути ее, как мясорубку. Привыкай к вращательным движениям. Другой рукой можешь книжку читать. Будем автоматизм вырабатывать.

Маша так и сделала. Села и стала одной рукой машинку крутить, а другой стала журналы переворачивать.

Пуговичница Лизавета Чуркина, такая маленькая и кудрявая, спрашивает:

– Скажи, девочка, почему у тебя волосы так красиво блестят и так хорошо уложены?

Маша возьми да и ответь:

– А я их молоком перед сном промываю. Слабым раствором. Уже целый год.

Лизавета Чуркина все это запомнила и мужской брючнице Четвериковой секрет открыла. И обе они глубоко задумались.

Закройщик Лопухин, такой высокий и воспитанный, говорит:

– Девочка, а вот те джинсы недорогие, которые ты папе испортила, где покупали?

– Как, вы не знаете? – отвечала Маша. – На станции Клязьма новый магазин открыли, «Дом джинсов» называется. Там на первом этаже польские брюки продают, на втором – чешские, а наверху – из итальянской народной капиталистической республики. Там этих джинсов завались, даже бархатные есть.

Закройщик Лопухин все это тоже запомнил и даже в книжечку записал.

Для чего все это Маша наговорила, она и сама не знала. Может быть, потому, что профессор Баринов просил ателье взбудоражить, чтобы они не закисали.

На другой день было воскресенье – самый рабочий день для ателье. Маше в школу идти не надо было. Она с утра в ателье направилась – улучшать.

Маша шла по улице вся важная и занятая. И все хотела, чтобы попался кто‑либо из одноклассников и спросил бы:

– Куда это ты, Филипенко, направилась?

А она бы ответила:

– Это тебе делать нечего, ты весь извертелся. А я на работу иду.

Но, как назло, никто не попадался. В это прохладное мохнатое утро все еще, наверное, спали после тяжелых школьных битв.

Товарищ Сабинова, строгая, как сабля, стояла у входа с тетрадкой и отмечала, кто опоздал. Только отмечать было некого. Никто не приходил.

Товарищ Сабинова дала Маше большой кусок подкладочной мешковины и стала звонить, куда все делись:

– Алло. Позовите к телефону Чуркину Елизавету Аркадьевну.

Ей там говорят:

– Лизавета Аркадьевна подойти не может. Она к подушке приклеилась.

– Что это за шутки? – вскричала товарищ Сабинова. – Скажите ей, чтобы немедленно шла на работу.

А там отвечают:

– Не можем сказать. Подушка мешает. Не слышит она ничего. Потому что она пуховая.

Товарищ Сабинова совсем рассердилась:

– Вот я сейчас сама приеду с ней поговорю. Она у меня все сразу поймет и услышит все. Она у меня станет шелковая.

– И у вас она ничего не поймет. Она в ванной сидит. Отмокает, чтобы отклеиться.

Товарищ Сабинова мужской брючнице Четвериковой позвонила:

– Почему это вас нет? Немедленно явитесь на работу!

А Четверикова в ответ говорит:

– Да как же я явлюсь? У меня подушка к затылку прилипла. Я в ней – как Наполеон в треуголке.

– Так и приезжайте, как Наполеон в треуголке. Я здесь ножницы возьму и буду вас отстригать.

Следующим делом товарищ Сабинова закройщику Лопухину позвонила. У Лопухина к телефону подошла бабушка:

– А Володенька заболел. Он за джинсами поехал на станцию Клязьма.

– Все ясно! – сказала директор Сабинова. – Кто‑то хочет нас погубить. Кто‑то на наше ателье порчу наслал. Это, наверное, все та же Митрохина из главка. Не любит она нас. И материалов хороших не дает. И глаз у нее дурной – черный.

Товарищ Сабинова так разволновалась, что побежала в аптеку успокаивающее покупать. А Маше велела клиентов развлекать и задерживать.

И сразу клиентка пришла. Такая высокая, с большими глазами и грустная. Маша стала ее развлекать.

– Хотите, я вам анекдот расскажу?

– Хочу, – говорит клиентка, но как‑то не очень уверенно.

– Он вам понравится, – говорит Маша. – Про тараканов. У одного человека были тараканы. Он не мог их вывести. Он на работу пришел и горюет. А ему один сотрудник говорит: «Ты не горюй. Ты дырку в стене прокрути и в двенадцать часов ночи скомандуй: «Все тараканы, из моей квартиры шагом марш!» Они и уйдут, только при этом смеяться не надо ни за что». Этот человек с тараканами так и сделал. Пришел домой, дырку прокрутил и скомандовал: «Все тараканы, из моей квартиры шагом марш бегом!» Тараканы из всех щелей вылезли, построились и в дыру зашагали. Человек увидел и засмеялся от радости. Вдруг вылез большой рыжий таракан на костылях и как закричит: «Ребята, он пошутил! Возвращайтесь!» И все тараканы обратно вернулись. Интересно?!

– Интересно, – вежливо ответила красивая клиентка. – Только мне тараканы не нравятся.

– А кому они нравятся, – сказала Маша. – А дальше еще интереснее будет. Этот человек на работу пришел и снова горюет, даже плачет весь. Ему сотрудник снова говорит: «Ты не рыдай. Ты ночью проснись в двенадцать часов и закричи: «Тараканы, на нас враги напали! В атаку на врагов!» Они в атаку уйдут, а ты дырку закрой. Только не спи ни за что». Человек так и сделал. Ночью как закричит: «В атаку на врагов шагом марш!» Тараканы отовсюду выскочили впопыхах, схватили иголки, гвозди всякие и в дырку побежали. А наш человек заснул. Просыпается, кругом полон дом тараканов. Все полы заняты, все табуретки. Рыжий таракан его за ногу дергает: «Просыпайся, хозяин. Мы войну выиграли, пленных привели!»

Тут Маша остановилась и клиентку спрашивает:

– Интересно я вам про тараканов рассказываю?

– А много еще? – с надеждой спросила женщина.

– Нет, совсем немного осталось. Этот человек плачет, а сотрудник ему говорит: «Два раза ты меня не слушал. Больше я тебе ничего не скажу. Только ты рыжего таракана не убивай». Человек, который с тараканами, домой ушел. Назавтра приходит на работу весь‑превесь в слезах. Его все спрашивают: «Что случилось?» – «А вот что. Я домой пришел, там одни тараканы. И этот рыжий, на костылях, спрашивает: «Ну как дела, хозяин?» Я как закричу: «Какой я тебе хозяин?» – и как тресну его столовой ложкой по лбу, он и сдох». – «Ну и что?» – спрашивают на работе. «Ничего, – говорит человек. – Со всего города тараканы на похороны собрались. У меня теперь тараканов в сто раз больше стало». Все, конец.

Красивая клиентка была поражена. Она внимательно все прослушала про тараканов и говорит:

– Я к вам в ателье столько раз прихожу, и никогда у вас материалов хороших нет. Ничего интересного и особо модного.

Маша даже обиделась за родное ателье:

– Как ничего особо модного? А вот мешковина из Италии.

– Интересно, – говорит клиентка, – как может быть мешковина из Италии? У них там даже картошки нет. У них там одни апельсины. А апельсины в ящиках бывают, а не в мешках.

– Мешков у них нет, – согласилась Маша, – а мешковины завались. Потому что это самый модный материал в этом осенне‑летнем сезоне. Сейчас все о мешковине просто мечтают.

– Почему? – удивилась клиентка. – Почему никогда о ней не мечтали, а в этом осенне‑летнем сезоне начали?

– Потому что этот осенне‑летний сезон будет особенно жарким. Такая жара раз в сто лет бывает. Наша Земля будет очень близко от Марса пролетать.

Вежливая клиентка совсем запуталась:

– При чем тут Марс? Тепло‑то от Солнца бывает.

– Правильно, от Солнца. Но когда мы к Марсу подлетим, он всю атмосферу на себя оттянет. И с нашей стороны атмосферы будет мало. Поэтому Солнце без задержки всех нагревать начнет. Понятно?

Маша на себя поражалась – как это все из нее сыплется? Она за всю жизнь не наговорила столько ерунды, сколько за эти два дня.

– Понятно, – сказала женщина. – А при чем тут мешковина?

– Мешковина с дырочками. Через нее и ветер проходит, и загорать можно. Давайте я сошью вам вечернее платье из мешковины, с вышивкой.

– Это не очень дорого? – спросила клиентка.

– Нет, совсем не дорого. Ведь я ученица.

Клиентка согласилась, и они стали размеры снимать. Измерили клиентку с головы до ног.

Маша тут же за ножницы схватилась. Стала мешковину резать.

– Что‑то вы не так делаете, – сказала женщина. – Надо сначала выкройку из бумаги сделать.

– Передовые методы! – объяснила Маша. – Новая культура производства! Сейчас мы прямо на вас приметаем и сразу же шить начнем. Вы сегодня в платье и уйдете.

– Ой, как хорошо! – сказала женщина.

Маша стала приметывать и увидела, что размахалась. Что ни в каком вечернем платье из мешковины клиентка сегодня не уйдет. В лучшем случае, в летнем облегченном, с коротким рукавом. Тогда она клиентку спросила:

– Скажите, пожалуйста, как вас зовут?

– Ирина Вениаминовна.

– Я забыла вам сказать, Ирина Вениаминовна, что еще в моде короткие спортивные платья сарафанного типа. Сейчас ими вся Италия охвачена и юг Франции.

Ирина Вениаминовна сказала, что она ничего об этом не знает.

– Наверное, это очень красивая мода, если ею охвачена вся Италия.

Но она не выразила немедленного желания перейти на спортивное платье сарафанного типа. Видно, идея недорогого вечернего платья из мешковины с вышивкой была для нее более привлекательна по возрасту.

Маша решила шить дальше что получится и уже потом, когда выйдет удача, уговорить Ирину Вениаминовну это носить.

Она внесла кое‑какие поправки, сделала выкройки из газеты, но, когда она стала собирать все в одно целое, она поняла, что и сарафанное южнофранцузское платье куда‑то исчезло. И если клиентка прямо сегодня в чем‑то уйдет, то это будет максимум безрукавка бальная плюс юбка конноспортивная… южнопляжный вариант.

Слава богу, явилась мужская брючница Четверикова в подушке, надетой треуголкой. Следом за ней прошла товарищ Сабинова, щелкая ножницами. Они немного отвлекли клиентку. Но после того как они прошли, Ирина Вениаминовна насторожилась и у нее стал такой вид, словно она хотела спросить: «А что это с этой женщиной? Почему она в подушке ходит?» И если она ничего не спросила, то только из‑за своей повышенной интеллигентности. А Маша сказала:

– Вы знаете, сегодня какой‑то день невезучий. Как вы смотрите на вечерние шорты из мешковины?

– Которыми охвачены вся Англия и Южная Скандинавия? – ехидно спросила Ирина Вениаминовна. – Это все, что осталось от вечернего длинного платья?

– Еще четыре носовых платка.

– Из мешковины?! Нет уж, не надо.

«Эх, – подумала Маша. – Не понимает. Это же так удобно – носовой платок с дырочками. Сморкаешься – и все пролетает. В руках чистый платок остается. И стирать не надо, только гладить».

Пришел высокий закройщик Лопухин, потом кудрявая пуговичница Чуркина. И спрос на Машу резко повысился.

– Простите, Маша, я бы хотел с вами поговорить, – сказал Лопухин.

– И я бы хотела, – сказала мокроголовая Чуркина.

– И я бы! – закричала товарищ Сабинова. – Ученица Филипенко, срочно зайдите ко мне.

Вместе с этими словами из ее двери вылетело много‑премного пуха.

– Сейчас! – ответила Маша. – Я только Ирину Вениаминовну провожу, клиентку постоянную.

Они вышли на улицу. Маша не отходила от Ирины Вениаминовны ни на шаг. И провожала ее все дальше. Она говорила:

– Вы не удивляйтесь, что я вас провожаю. У нас теперь в ателье только так. Передовые методы, новая культура обслуживания. Провожаем клиентов до всех видов транспорта.

– Я вам очень благодарна, – отвечала Ирина Вениаминовна. – Если вы уж так любезны, позвоните мне, когда у вас будут новые ткани. А то у вас уже два года шаром покати. Вот вам мой телефон.

Она дала Маше визитную карточку:

Ирина Вениаминовна Архангельская

Заведующая литературной частью

Детского театра марионеток

Адрес: Москва. Телефон: 217–740.

У метро они расстались. Маша тоже захотела себе такую карточку. «Маша Филипенко. Сотрудница ателье «Силуэт» № 78». Но она поняла, что, наверное, она уже не сотрудница. И направилась не в ателье, а прямо в Институт Улучшения.

Мимо вахтера она прошла по‑деловому, как своя, и поднялась к научному руководителю.

– Здравствуйте! – закричала она. – Здравствуйте… – Она забыла, как профессора зовут, высунулась из кабинета, посмотрела табличку на двери – «Профессор Баринов Д. Д.» – и снова засунулась: – Здравствуйте, Дмитрий Дмитриевич. Я все поняла про ателье номер семьдесят восемь.

– Я вовсе не Дмитрий Дмитриевич, – сказал профессор, – а Дементий Дементьевич. И что же вы поняли?

– Почему у них ничего не повышается. Я уже два дня там проработала.

– Два дня – это мало. Но если вы поняли, напишите докладную записку и передайте мне. Вот вам стол, садитесь и пишите.

Маша села и написала:

Дакладная записка.

Дакладываю: ателье № 78 плохо работает патаму, что кто‑то наслал на него порчу. Наверное это Митрохина из главка. Не любит она ателье № 78 и второй год не дает хороших материалов. Вот клиенты уходют, и плана нет. Клиентам надо послать открытки.

– Написали? – спросил Баринов.

– Да.

– Хорошо, оставьте, будем рассматривать. Если все окажется правильным, примем меры. А вам найдем новую работу. Ждите от нас открыток.

Маша грустная пошла домой и стала ждать открытки, как люди зимой ждут лета, а летом отпуска.

Date: 2015-09-17; view: 390; Нарушение авторских прав