Парижские прогнозы для декабристов

События, о которых узнали русские офицеры в Париже в 1814 году, больше десятка лет воспринималась как совершенно невероятные. Когда же они действительно произошли, было, увы, уже поздно что‑либо изменить.

25 марта 1814 года в сражении при Фер‑Шампенуазье наполеоновская армия не выдержала натиска наступавших российских войск и их союзников. 31 марта Париж капитулировал. Наполеон узнал о падении своей столицы в тот же день, находясь в Фонтенбло. Утром 4 апреля он созвал своих приближенных и объявил, что готов отречься от престола, если государи‑победители, а главное, русский царь Александр I дадут ему слово чести, что и он, и его наследники останутся живы. Особенные гарантии проигравший император требовал для своих близких. Это стало понятным через пять дней: Наполеон принял яд, который с 1812 года носил с собой. Увы, яд уже потерял силу. И, промучившись несколько дней, Бонапарт пришел в себя. Вот тогда‑то он и произнес роковую фразу: «Русские офицеры пожалеют, что вступили в Париж. Здесь их ждет непредсказуемое…»

Неизвестно, что проигравший император имел в виду. Но известно, что произошло потом.

Париж встретил «освободителей» весьма радушно, особенно русских, которые отличались простотой и галантностью. Местные прелестницы из самых высших слоев, обнадеженные тем, что победители обещали вернуть власть монархов Бурбонов, наперебой начали приглашать русских офицеров на вечера и балы. Офицеры охотно принимали приглашения, ведь все они были молоды, хоть и получили за военные подвиги высшие военные чины и награды. Словом, возраст брал свое: молодые люди мечтали познакомиться со всеми удовольствиями и развлечениями, которые только могла предложить им тогдашняя столица мира. В числе других времяпрепровождений оказались и посещения гадального салона известной на всю Европу гадалки – мадемуазель Ленорман. Там‑то военные и услышали невероятные «русские прогнозы».

Однажды вместе с друзьями в салон пришел совсем юный, но уже прославленный в боях восемнадцатилетний Сергей Иванович Муравьев‑Апостол (1796–1826). Все молодые офицеры смеялись и шутили, слушая, как гадалка рассказывала то одному, то другому об их дальнейших судьбах. Обращаясь ко всем офицерам, мадемуазель Ленорман дважды проигнорировала Муравьева‑Апостола. В конце концов тот поинтересовался сам: «Что же вы скажете мне, мадам?» Ленорман вздохнула: «Ничего, месье…» Муравьев настаивал: «Хоть одну фразу!»

И тогда гадалка произнесла: «Хорошо. Скажу одну фразу: вас повесят!» Муравьев опешил, но не поверил: «Вы ошибаетесь! Я – дворянин, а в России дворян не вешают!» – «Для вас император сделает исключение!» – грустно проговорила Ленорман.

Это «приключение» бурно обсуждалось в офицерской среде, пока к гадалке не сходил Павел Иванович Пестель (1793–1826). Ему было уже больше 20 лет, и он считался весьма зрелым и практичным человеком, не верящим никаким слухам. Когда он вернулся, то, смеясь, сказал: «Девица выжила из ума, боясь русских, которые заняли ее родной Париж. Представляете, она предсказала мне веревку с перекладиной!»

Через несколько месяцев к Ленорман пришел и девятнадцатилетний поэт Кондратий Федорович Рылеев (1795–1826). Гадалка взяла его ладонь, но, взглянув, отбросила руку в ужасе: «Я не могу вам ничего сказать!» – «Отчего?» – удивился Рылеев. «Не хочу!» Но от Кондратия нелегко было отвязаться. «Я настаиваю!» – крикнул он. И тогда Ленорман сказала: «Вы умрете не своей смертью!» – «Меня убьют на войне? На дуэли?» – не отставал молодой поэт. «Гораздо хуже! – отрезала гадалка. – И больше ничего не спрашивайте!»

Пророчества великой Ленорман сбылись в полной мере. И Муравьев‑Апостол, и Пестель, и Рылеев умерли не своей смертью. Вместе с другими декабристами их повесили под дробь барабана. И последнее, что увидел Пестель, была веревка на перекладине.

Оказался верен парижский прогноз и для забияки Михаила Сергеевича Лунина (1787–1845). «Вы всем сулите казни египетские!» – заявил он Ленорман с порога. Та только пожала плечами: «Вам не суждена казнь. Но вы об этом горько пожалеете!» Бретер‑кавалергард хохотнул: «Я никогда не пожалею, что живу в свое удовольствие!» – «Ошибаетесь! – отрезала Ленорман. – Вам придется жить в принуждении и скончаться в казенном доме».

Увы, в 1826 году декабрист Лунин был приговорен к политической смерти, отправлен сначала в Свеаборгскую крепость, потом в Выборгский замок, а затем на каторжные работы сначала в Читу, а после 1830 года на Петровские заводы. Однако в 1836 году наряду с другими декабристами Лунину было дано послабление – возможность поселения в селе Урик около Иркутска. Наверное, тогда подрастерявший лихость Михаил вспомнил гадание Ленорман и констатировал: гадалка оказалась не права. Ведь раз его выпустили на поселение, ему уж не суждено умереть в казенной тюрьме. Однако 17 марта 1841 года Лунина снова арестовали. На этот раз по доносу и обвинению в том, что он выступает в защиту убеждений декабристов. Михаила Сергеевича заключили в страшную Акатуйскую тюрьму – там он и скончался, вероятно, в 1845 году.

Интересно, если бы в 1814 году в шумном Париже молодые русские офицеры прислушались к тихому голосу мадемуазель Ленорман, смогли бы они избежать столь трагической участи? Или нет – и человеческая история записана где‑то там – на Небесах?..

Date: 2015-09-17; view: 308; Нарушение авторских прав