Нотариальная контора

На улице Вьей-дю-Тампль возвышались большие дома с обширными жилыми помещениями. В просторной комнате с высоким потолком, обитой темно-зеленой плотной тканью, стоял стойкий запах лежалой бумаги. Из множества неприятных запахов этот – самый ненавистный.

Три, стоящих друг за другом, канцелярских стола заняли все пространство комнаты. Рядом с каждым столом находилась двухполочная этажерка, так что в комнате располагались шесть довольно массивных предметов. Через открытую дверь во вторую маленькую комнатку виднелся седьмой стол. Все столы были заняты, за исключением одного у входной двери.

Мы видели разные нотариальные конторы, от салонов до министерских кабинетов. Время не стоит на месте. Но вернемся в район Марэ, нотариальную контору, располагавшуюся там в 1835 году.

На двери в маленькую комнату висела небольшая медная табличка с надписью: Мэтр-клерк. На другой, закрытой двери в противоположном конце большой комнаты табличка сообщала: Кабинет.

Это была святая святых самого мэтра Эбера де л'Этан де Буа (Мари-Пьера), преемника мэтра Суэф (Изидора), казначея, лейтенанта артиллерии национальной гвардии и члена многочисленных хоровых обществ. Он был важный господин с прочным положением, устоявшимися политическими взглядами и большим животом.

Месье Суэф (Констанс), племянник бывшего нотариуса и первый клерк, был молодой человек с хорошим будущим, в очках и в зеленом мундире. Он носил нарукавники из желтого люстрина, которые очень шли ему, и косил на оба глаза.

Второму клерку, Маудо, было чуть за сорок; он курил трубку. У него чуточку выпирал вперед кругленький животик, нарукавники он носил зеленые, ни на какое будущее рассчитывать не мог.

Третий клерк, Дьелафуа, с гордостью следовал моде прошлого года. Он напомаживал волосы и расчесывал их на прямой пробор. У него почти не осталось шансов на хорошую карьеру. Имен остальных трех клерков, составлявших персонал конторы в тот спокойный год, не сохранилось. Все они носили нарукавники, и если сложить жалованье всех, не хватило бы на прокорм простой лошади. Лишь место рассыльного оставалось вакантным. Это место и пустовало у входной двери.

Было около одиннадцати часов утра.

Контора завтракала. Кто-то за счет патрона, предлагавшего свежий хлеб и кислое вино; кто-то удовлетворял свой аппетит соразмерно своему собственному заработку.

Суэф (Констанс) кушал нежную котлету; Маудо поедал холодную говядину, принесенную с собой в кульке; Дьелафуа ел колбасу, нарезая ее кусочками; остальные ограничились сыром.

– Сколько лет этой блондинке? – полюбопытствовал из своей конторки первый клерк.

– Э-е-е, – протянул Маудо, – совсем еще нежный возраст.

– А красивая? – спросил Дьелафуа.

Может быть, и не сошла с картинки, но вполне-вполне, в любом случае достаточно красивая, чтобы устроить женушкам патронов веселую жизнь.

– Когда я, наконец, открою собственное дело… – мечтательно протянул первый клерк и тут же решительно добавил: – моя жена ничего не будет знать. – Отправляя в рот кусочек котлеты, он деловито осведомился: – Месье Лабр говорил, когда вернется?

– Да, между одиннадцатью и полднем, – ответил Маудо.

– Странно, – заметил первый клерк, – пришлось ждать четыре месяца, пока он подал признаки жизни. Месье пятый, – обратился он к сидящему сзади коллеге, – будьте любезны, отнесите это в дом под № 14.

– Улица Сент-Круа-де-ла-Бретонри, магазин мод, – добавил Маудо. – Предварительные переговоры оказались успешны?

Констанс Суэф не удосужился ответить, лишь сказал «месье пятому», передавая ему письмо в красивом, пахнущем одеколоном конверте:

– Надеюсь, скоро у нас будет рассыльный, который освободит вас от обязанностей курьера.

Пятый ответил кисло-сладким голосом:

– Я тоже надеюсь на это, месье Суэф.

Когда он ушел, Суэф пробормотал:

– Этот тип лишний в конторе, больно умничает.

– Сегодня утром заходил человек, желающий занять место рассыльного, – вспомнил Маудо.

– Каков он из себя? – поинтересовался месье Суэф.

– Ужасен. С отвратительной прической… как у месье Дьелафуа, только без помады. Пробор точно такой же.

– Я бы попросил вас, месье Маудо… – сказал Дьелафуа, третий клерк.

– Как зовут? – продолжал спрашивать Констанс Суэф.

– Клампен, – не задумываясь, ответил второй клерк; видимо, посетитель сразу ему запомнился.

– Хорошее имя для курьера! – обрадовался месье Суэф.

– Он еще придет. Прошу прощения, месье, я слышу шаги патрона в его кабинете, кажется, он идет сюда, – скороговоркой заговорил Маудо.

Почти одновременно с последними словами второго клерка дверь в кабинет открылась, и на пороге появился круглый человек с красным лицом, в вычищенном до блеска костюме и во внушительном белом форменном галстуке.

– Кто бы мог подумать, что этот толстяк заплатит двести пятьдесят тысяч франков, чтобы выкупить эту контору! – пробормотал про себя Констанс Суэф. – К вашим услугам, патрон, – кланяясь, громко произнес племянник бывшего нотариуса. – Что нового?

– На политическом небосклоне – черные тучи, в природе – весна и расцветание, – как всегда пошутил месье Эбер де л'Этан.

– Не считая репы, – пробубнил про себя Маудо. – Господи, как же он глуп! Это переходит все границы.

Патрон пересек контору важным, исполненным величия шагом, зашел в конторку главного клерка и закрыл за собой дверь.

– Личное дело! – сказал Дьелафуа. – Они будут обсуждать ту блондинку.

– Мой дорогой месье Суэф, – дружески сказал месье Эбер де л'Этан де Буа, – мне необходима, сегодня или завтра, сотня франков для одного частного дела… Непредвиденные обстоятельства… Вы знаете мои правила…

И, не дожидаясь ответа, добавил:

– Боюсь, мы влипнем в историю. У меня из головы не идет дело Лабра.

– Он приходил, – сказал Констанс Суэф.

– Как? Кто? Я думал, что один я видел его! – воскликнул удивленный Эбер.

– Приходил Поль Лабр, – пояснил месье Суэф.

– Ах, Поль? А я видел Жана. В котором часу? – расспрашивал месье Эбер.

– Часов в десять или в половине одиннадцатого. Он должен вернуться от одиннадцати до полудня, – ответил месье Суэф.

Патрон задумался.

– Нужно предупредить комиссара полиции, – сказал он наконец. – Человек, которого я видел сегодня утром, произвел на меня удручающее впечатление… И еще эта мигрень! Не странно ли вам, дорогой месье Суэф, что после четырех месяцев молчания они вдруг заявились в один день и к тому же порознь?

Он запросто положил на стол золотую табакерку рядом с буковой, которой пользовался, несмотря на свой юный возраст, месье Констанс Суэф.

Констанс отодвинул свою табакерку и сухо ответил:

– Такое иногда случается. Никто из наследников, имеющих дело с вашей конторой, не обязан вам нравиться, месье Эбер.

Патрон не обиделся и вдруг запел неожиданно глубоким голосом:

На могиле мне оставьте

Вином наполненный стакан.

Люблю друзей веселых,

Застолья шум,

Бокалов звон.

Фаридон-дон, Фаридон-дон!

Когда мой час пробьет,

Фаридон-дан, Фаридон-дан!

Маудо постучался и сказал из-за двери:

Там пришел тот парень, что хотел поступить на место курьера.

– Слишком поздно, – ответил патрон, – место с сегодняшнего дня занято протеже мадам герцогини.

– Ты слышал? – спросил Маудо нашего друга Пистолета, стоящего на пороге входной двери.

Пистолет приоделся, а ночное купание положительно отразилось на его внешности.

– Я слышал, что у меня нет никаких шансов, – ответил он со вздохом. – Я хотел честно подзаработать, но в Париже трудно найти работу.

– Нужно познакомиться с герцогиней, – подтрунил Дьелафуа, – и можно отхватить место за тридцать франков, минус вычеты франков на пятнадцать.

Пистолет не обиделся. Он повернулся к двери и, уходя, сказал:

– В любом случае спасибо. Я все-таки постараюсь устроиться где-нибудь. К вашим услугам, месье.

Тем временем месье Эбер пропел последний куплет песенки и признался:

– Последний куплет я сочинил сам, но это тайна, не выдавайте меня.

– Месье Поль Лабр! – вновь крикнул из-за двери Маудо.

– Отлично! – ответил нотариус, – пригласите зайти месье Поля Лабра.

И конфиденциально добавил:

– Если этот похож на первого, я не очень расстроюсь, если им займется кто-нибудь из полиции…

– Хотя нет! – прервал он сам себя, когда дверь открылась. – Этот совсем не похож на того первого! Даже удивительно, как братья могут быть такими разными!.. Месье, будьте любезны, садитесь. – Он пригласил молодого человека зайти в комнату. – Я имею честь говорить с месье Лабром? С месье Полем Лабром? – уточнил нотариус.

– Да, именно так, – ответил вновь вошедший.

– Очень хорошо. Вы не обидитесь, месье, если я вам замечу: вы не очень-то торопились… – с расстановкой и несколько язвительно произнес месье Эбер.

– Я никогда не читаю газет, – прервал его Поль, – и очень спешу! Не могли бы вы сразу перейти к делу.

– Месье Поль, – ответил нотариус с чувством, – я тоже очень спешу. Труд нотариуса не синекура. У вас есть документы, удостоверяющие вашу личность?

– У меня с собой никаких документов нет, – признался Поль.

– Месье, это неосмотрительно, – нотариус был явно недоволен.

– Но, – возразил Поль, – в случае необходимости, я представлю их вам через полчаса.

– Очень хорошо! Итак, месье Лабр, вы хотите только получить информацию? Я правильно вас понял? – осведомился месье Эбер де л'Этан.

– Я пришел по вашему приглашению, – заявил Поль.

– Очень хорошо, очень хорошо! Месье Лабр, вы не обидитесь, если я спрошу: сколько лет разницы в возрасте между вами и вашим братом? – спросил нотариус.

– Десять лет, – не раздумывая ответил юноша.

– Отлично… Сегодня утром я имел удовольствие видеться с вашим братом, – сообщил месье Эбер.

– Уже! – воскликнул Поль, не в силах сдержать волнение.

Нотариус и старший клерк переглянулись.

– Однако это было не слишком уж рано! – сказал месье Констанс Суэф.

– В моем понимании, – заметил Поль, – слово «уже» имеет совсем другое значение, чем то, которое вы ему придаете.

– О! – поспешил сказать патрон, – не волнуйтесь так, месье Лабр, мы вас не допрашиваем, вы не в полиции.

Поль удивленно посмотрел на него.

– Я поспешу добавить, – продолжал месье Эбер де л'Этан де Буа, – вы выглядите как вполне порядочный молодой человек. Поэтому скажу вам честно, месье: ваш брат, которого я имел честь видеть сегодня утром, по крайней мере лет на двадцать вас старше. К тому же, в отличие от вас, он имел все документы на руках, настоящие документы, по всей форме. Я повторяю вам, я не следователь, месье Лабр, и я боюсь как огня всего преступного. Возможно, вы немного поторопились… Что ж, неосторожность свойственна молодым. Сделаем так, просто уходите и будем считать, что я никогда вас не видел. Понимаете меня?

Вместо того, чтобы воспользоваться намеком, в котором, в конечном счете, чувствовалась некоторая жалость, Поль вдруг рухнул на стул, стоящий за ним. Его колени затряслись и он схватился руками за сердце.

Встревоженный месье Эбер попытался сказать:

– Не бойтесь…

Поль прервал его порывистым движением руки и прошептал:

– Я боюсь… Я страшно боюсь! Я жду моего брата со вчерашнего вечера. Мой брат высокий, красивый, хорошего телосложения, брюнет. Отвечайте мне: как выглядел тот, другой?

– Блондин, немного рыжеват, – ответил нотариус, – маленького роста, толстый, некрасивый… И, если говорить начистоту, сразу узнаешь в нем мошенника.

Поль встал, ноги его не слушались.

– Если у этого человека были документы моего брата, – сказал он хрипло, – значит – моего брата убили.

– Или обокрали, месье Лабр, или обокрали, – поспешно заметил нотариус, – примите уверения в моем истинном участии в вашем несчастье.

Поль успокоился и спросил:

– Человек, который назвался Жаном Лабром оставил вам свой адрес?

– Конечно, – ответил патрон и порылся в своих книгах. – Месье Жан Лабр, барон д'Арси, улица Пон-де Лоди, дом № 3.

Поль направился к двери.

– Побольше хладнокровия, месье Лабр, – посоветовал нотариус, провожая его. – Когда ваши документы будут при вас, я с удовольствием передам вам завещание мадам вдовы де Гранлье, урожденной Лабр, скончавшейся бездетной в Мортефонтэне, кантон Ля Ферте-Mace, что в департаменте Орн, которая оставила поровну вам и вашему брату двенадцать тысяч ливров земельной ренты плюс семнадцать тысяч франков наличными. Все дела в хорошем состоянии, долгов за наследством не числится. Очень мило.

Поль давно уже не слушал его. Нотариус выбежал из конторы и крикнул, перегнувшись через перила лестницы:

– Что же касается уголовного дела, если вы предъявите иск, как я предполагаю, могу порекомендовать моего зятя, месье Беллами, адвоката, улица Сент-Оноре, дом № 212. Вы будете им довольны. Имею честь приветствовать вас, месье Лабр. Вы скажете Беллами, что я…

Поль вспрыгнул в экипаж и велел ехать к дому № 3 на улице Пон-де-Лоди.

Дом оказался весь в строительных лесах, он ремонтировался, в нем никто не жил.

– На почтовую станцию! – приказал Поль кучеру. При нем было четыре или пять франков и часы – все его богатство.

Через полчаса, даже не успев заскочить домой, он мчался по дороге в Гавр.

XXII

Date: 2015-09-17; view: 252; Нарушение авторских прав