Граничащих с малозначительными деяниями и проступками 5 page

Подобная квалификация кладет конец представлению о том, что квалификация организации преступного сообщества возможна лишь в отношении общеуголовных преступлений, а организованная преступность соответственно включает лишь такие преступления, как убийства, бандитизм, разбой, грабежи и хищения не должностными лицами.

Определенная коллизионность имеет место между ст. 290 УК, ст. 575 ГК РФ, с одной стороны, и ст. 3 Кодекса судейской этики - с другой. Последняя "Требования, предъявляемые к званию судьи" гласит: "Судья в любой ситуации должен сохранять личное достоинство, дорожить своей честью, избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти, причинить ущерб репутации судьи и поставить под сомнение его объективность и независимость при осуществлении правосудия".

Как ранее отмечалось, получение взяток и дарение (за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает 5 МРОТ) - разные виды поведения. Для получения взятки размер мзды не имеет значения. А как толковать соотношение ст. 575 ГК и ст. 3 Кодекса судейской этики? Может ли судья получать подарки от коллег, а тем более лиц, в отношении которых судья вынес приговор? Толкователи ст. 3 Кодекса судейской этики считают, что под "обычным подарком" следует понимать цветы, сувенирную продукцию, канцелярские принадлежности, национальные напитки. Получение же судьей любого подарка в связи с исполнением им должностных полномочий - уголовное деяние.

Такое мнение небесспорно. Подарок стоимостью до 5 МРОТ от коллег в день рождения председателя суда, хотя и связан с его служебным положением, - не дача и не получение взятки. Однако любой подарок от участников процесса судье, присяжным заседателям лично или через чье-то, в том числе членов семьи, посредничество независимо от размеров может, хотя и не всегда должен, рассматриваться как взяточничество. Например, отбывший три года лишения свободы Ф. подарил судье букет роз и коробку конфет на Новый год. Квалифицировать это как безусловное взяточничество было бы неверным. Да и как нарушение судейской этики, наверное, тоже. Цветы дарились за "учебу" справедливым приговором, как объяснил Ф.

Наибольший удельный вес ко всем судейским преступлениям имеют фальсификация доказательств (ст. 303 УК) и вынесение заведомо неправосудного приговора, решения или иного судебного документа (ст. 305 УК). Первое преступление чаще всего совершают судьи арбитражного суда. Поэтому неудивительна реплика одного из судей на VI Съезде судей РФ на сообщение Президента РФ о том, что вскоре зарплата судьям будет повышена на одну треть. Он сказал, что такое повышение не идет ни в какое сравнение с "ценой вопроса", т.е. величина исков в арбитражных судах. За год они рассматривают один миллион коммерческих споров. Учитывая это, Верховный Суд РФ запретил судам общей юрисдикции рассматривать гражданские дела, подсудные арбитражным судам, о блокировании акций одной из спорящих сторон в качестве обеспечительных мер. За нарушение этих предписаний Верховного и Высшего Арбитражного Судов могут лишить судебных полномочий и привлечь к уголовной ответственности. Недавний Председатель Высшего Арбитражного Суда, а ныне советник Президента по правовым вопросам В. Яковлев в одном из интервью сказал, что взятку доказать сложно, а взять судью под контроль или лишить мантии - реально. В качестве примера он привел разъяснения Высшего Арбитражного Суда относительно применения обеспечительных мер, которые судьи применяли часто необоснованно. Внимание ВАС к этому вопросу было столь серьезным, что если какой-то судья принимал необоснованные обеспечительные меры, то его привлекали к ответственности, и даже уголовной. К примеру, ВАС разрешил возбудить уголовное дело против судьи арбитражного суда Республики Калмыкии К.В. Сангаджиевой за вынесение четырех неправосудных актов (ст. 305 УК). Она выносила решения о блокировании акций одной из спорящих сторон, заведомо нарушив тем самым Постановление Верховного Суда РФ "О рассмотрении судами Российской Федерации дел с участием акционерных обществ" <*>.

--------------------------------

<*> Денежное дело судьи. Уголовное преследование ждет автора приговоров // Российская газета. 2005. 4 августа.

Квалификация по ст. 305 УК - вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта в судебной практике - редкое явление. Отражает лишь малую часть верхушки айсберга по имени "судебная коррупция". Как ранее отмечалось, по официальным данным, приведенным Председателем Верховного Суда РФ, в 2004 г. лишились своего статуса за вынесение заведомо неправосудных решений 60 судей, в 2005 г. - более 50 за то, что судили не по совести и не по закону <*>. Из этих цифр трудно понять, идет речь об осуждении по ст. 305 или по Кодексу судейской этики.

--------------------------------

<*> Судей проверят на честность, а адвокатов - на доходы // Российская газета. 2005. 7 декабря.

Трудность квалификации обусловливает признак "заведомость". Судьи по-разному его толкуют. Одни считают необходимым доказывать низменность мотивов как элемент заведомости, хотя по УК мотив не является обязательным элементом данного состава. Другие судьи на вопрос об обязательности низменности мотива отвечают отрицательно. При этом надо учитывать, что если корыстный мотив лежал в основе хищения, например мошенничества, как в приведенном выше деле московских судей, то вынесение заведомо неправосудного приговора выступает в роли преступного способа хищения или взяточничества. Более аргументированным представляется мнение, что заведомость без установления мотива вынесения неправосудного судебного акта доказать сложно. В связи с этим целесообразно признаки заведомости заменить на умысел <*>. Однако заведомость позволяет отграничивать данное преступление от дисциплинарных проступков.

--------------------------------

<*> См. подробнее: Уголовная ответственность за преступления против правосудия. М., 2003. С. 141; Преступления против правосудия. М., 2005. С. 195 - 209.

Весьма любопытна официальная статистика зарегистрированных преступлений по ст. 305 и выявленных лиц. В 2001 г. зарегистрировано 9 преступлений, выявленных лиц - 0; в 2002 - 164 и 4; в 2003 - 2 и 3; в 2004 - 20 и 2; в 2005 г. - 22 и 3 <*>. Непонятны перепады за год от 9 до 164 выявленных преступлений и каким образом по таким делам оказываются невыявленными субъекты преступления (возможно, это опечатка).

--------------------------------

<*> Тенденции преступности, ее организованности, закон и опыт борьбы с терроризмом. М., 2006. С. 126.

Так, арбитражный судья Ингушетии Ц. принял решение по иску московского ООО "Триона сервис" к Кропоткинскому МЭЗу (Краснодарский край) на 913 тыс. руб., якобы составивших ущерб из-за поставки некачественного рапсового масла. Истец просил обратить взыскание на 43% акций завода "Кропоткинский", что и сделал судья, выдав в тот же день соответствующие исполнительные листы, на основании которых через несколько дней состоялся силовой захват завода.

Верховный Суд РФ по представлению Генерального прокурора признал в действиях Ц. признаки состава преступления - вынесение заведомо неправосудного решения (ч. 1 ст. 305 УК).

Это едва ли не первый случай уголовного преследования за неправосудное решение в пользу рейдеров. В другом деле полномочия судьи Арбитражного суда Чечни были прекращены Высшей квалификационной коллегией судей за вынесение судьей определения о запрете на осуществление сделок с акциями предприятия, за которые велась ожесточенная корпоративная война между ЛУКОЙЛом и Роснефтью <*>.

--------------------------------

<*> Коммерсант. 2006. 24 апреля. С. 1.

Как видим, одно и то же деяние оценено принципиально по-разному. Судья из Ингушетии наказан за преступление, судья из Чечни - за этико-дисциплинарный проступок. Это грубое нарушение законности. Интеграция моральных и дисциплинарных проступков, которая произведена Кодексом судейской этики, наверное, перспективна как саморегуляция корпоративных и иных сообществ. Однако интеграция преступлений и проступков - законодательная и правоприменительная ошибка, которая обусловливает квалификационные ошибки. Квалификационная коллегия судей Калининградской области за грубые нарушения законодательства вынесла судье Г. взыскание в виде досрочного прекращения полномочий судьи с лишением третьего квалификационного класса в связи с совершением проступков, позорящих честь и достоинство судьи, умаляющих авторитет судебной власти. Г. обратилась в Калининградский областной суд с заявлением об отмене решения квалификационной коллегии судей, так как допущенные ею нарушения гражданского законодательства не носят грубого характера, должны наказываться лишь предупреждением. Г. считает, что виновность ее в преступном злоупотреблении полномочиями и преднамеренном нарушении норм ГПК РФ не установлена, следовательно, нет и оснований для прекращения полномочий судьи.

Нарушения же действительно столь очевидны и серьезны, что категорически отрицать отсутствие составов преступлений вряд ли было обоснованным. Иск был принят без оплаты государственной пошлины, вопреки ст. 131 ГПК РФ. В день обращения заявителя были вынесены два определения в пользу истца и обращены к немедленному исполнению. Суд вмешался в вопросы деятельности акционерных обществ, хотя в рамках данных споров законных оснований на это не имел.

Верховный Суд определил, что Г., вопреки ее утверждению, привлечена к дисциплинарной ответственности не за выраженное ею мнение при осуществлении правосудия или принятое решение, а в связи с грубым нарушением предусмотренной ГПК РФ процедуры осуществления правосудия. Грубое и явное неисполнение требований гражданско-правового законодательства при принятии исковых заявлений и принятие по ним обеспечительных мер свидетельствует о нарушении судьей положений Кодекса судейской этики, что давало основания квалификационной коллегии признать указанные выше действия как позорящие честь и достоинство судьи, умаляющие авторитет судебной власти.

Судью от ответственности по ст. 303 УК спасло, надо полагать, то, что дела не были рассмотрены по существу, а производство по ним прекращено в связи с отказом истцов от исковых требований. Если бы не это обстоятельство, квалификация за вынесение заведомо неправосудного решения как преступления представлялась бы обоснованной.

Как ранее отмечалось, в следственной и судебной практике продолжает еще при квалификации преступлений действовать обвинительный уклон. Следователи и судьи заведомо квалифицируют преступление по более строгой статье УК или по совокупности преступлений. Вышестоящая инстанция-де лишнюю квалификацию исключит, и приговор станет правосудным. Между тем судьи идут на явное нарушение принципов законности почти в состоянии крайней необходимости, следуя уголовно-процессуальному запрету поворота к худшему. Как известно, если вышестоящая судебная инстанция переквалифицирует деяние на более мягкие составы, в постановивший приговор суд дело не возвращается. При обратной ситуации, т.е. когда вышестоящая инстанция посчитает квалификацию необоснованно мягкой, она сама переквалифицировать на более строгие статьи УК права не имеет. Такой процессуальный порядок в принципе преследует гуманную цель для подсудимого. В реальности происходит все с точностью до наоборот. Судьи выносят заведомо неправосудный приговор, дабы дело не возвращалось на новое рассмотрение. Если же кассационные и апелляционные инстанции не заметят "квалификацию с запасом", виновник будет неправедно осужден.

Получается любопытная квалификационная ситуация: "...вынесение заведомо неправосудного приговора в состоянии крайней необходимости, вызванной противоречиями в УПК РФ".

Как ранее отмечалось, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 11 мая 2005 г. обратил внимание на такую ситуацию и рекомендовал Государственной Думе решить ее в соответствии с Европейской конвенцией о защите прав и основных свобод (п. 2 ст. 4 Протокола N 7). Постановление Конституционного Суда, безусловно, правильно, соответствует международным конвенциям, принципам равенства и справедливости, целям правосудия. Противники надзорной инстанции этого не учитывают. В частности, Председатель Европейского суда по правам человека назвал надзорную инстанцию "пережитком прошлого", но не доказал, сколько из почти 20000 исков из России, поступивших в 2006 г. в Страсбургский суд (20% всех дел), были порождены судебными ошибками, не исправленными в надзорном порядке <*>. Генеральный прокурор РФ, как ранее говорилось, за исключение ст. 405 УПК.

--------------------------------

<*> Страсбургский урок // Московский комсомолец. 2006. 5 октября.

В российской процессуальной литературе делается вывод о несоответствии закрепленного в ст. 405 УПК РФ правила об "абсолютном запрете поворота к худшему" требованиям Конституции РФ и нормам международного права. Вносится предложение об исключении данного правила из уголовно-процессуального закона во исполнение Постановления Конституционного Суда РФ по данному вопросу <*>.

--------------------------------

<*> См.: Чекулаев Д.П. Потерпевший в уголовном судопроизводстве: доступ к правосудию и компенсация причиненного ущерба: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 9.

Думается, что законодатель не пойдет на скорую отмену ст. 405 УПК, закрепляющую многовековое правило права. Однако сделать его не абсолютным, а относительным с оговорками в соответствии с требованиями законности, равенства перед законом и индивидуализации наказания, когда судом допущена грубая квалификационная ошибка, вполне реально. Как представляется, можно использовать толкование коллизионных уголовно-процессуальных норм. Так, ч. 3 ст. 410 УПК говорит о том, что "суд надзорной инстанции при рассмотрении дела в порядке надзора может смягчить незаконно осужденному наказание или применить уголовный закон о менее тяжком преступлении". Часть 1 ст. 409 основанием отмены или изменения судебного решения, вступившего в силу, называет основания, предусмотренные ст. 379 УПК. Последняя среди оснований для отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке называет "неправильное применение уголовного закона".

Возможны и другие варианты изменения института надзорного производства. Бесспорно одно: уголовно-процессуальное законодательство должно всемерно способствовать исправлению квалификационных ошибок. Квалификация преступлений как этико-дисциплинарных проступков и наоборот принадлежит как раз к грубым судебным ошибкам.

Как отмечалось, в судах с участием присяжных, рассматривающих главным образом дела об особо тяжких преступлениях, оправдательные приговоры выносят на порядок чаще, чем в судах с профессиональными судьями. В 2004 г. правом на рассмотрение дел с участием присяжных воспользовалось 17% лиц, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений. Статистика показывает, что подсудимые по делам об убийствах нередко предпочитают суды присяжных <*>. Когда коллегии присяжных выносят вердикт "нет, не виновен" в отношении тяжких убийц, судья вынужден выносить оправдательный приговор, налицо объективная сторона вынесения заведомо неправосудного приговора. Своего рода ноу-хау уголовного права: "заведомое, но невиновное вынесение неправосудного приговора". Перефразируя известную поговорку "формально правильно, а по существу - издевательство", можно сказать: по УПК - правильно, а по УК - незаконно.

--------------------------------

<*> Суд присяжных: квалификация преступлений и процедура рассмотрения дел. М., 2006. С. 8.

Объективно больше риска допустить разграничительно-квалификационные ошибки у мировых судей. Они рассматривают дела о преступлениях с санкциями не выше трех лет лишения свободы, т.е. как раз тех, которые граничат с административными правонарушениями. Верховный Суд высоко оценивает работу мировых судей. В 2003 г., например, было отменено лишь 3,8% приговоров от общего числа приговоров, постановленных мировыми судьями <*>.

--------------------------------

<*> Уголовный закон в практике мирового судьи. М., 2005. С. 11.

Квалификационная ошибка N 1, т.е. неквалификация реально совершенного общественно опасного и виновного деяния как преступления, порождена во многом реформой УК от 8 декабря 2003 г. <*> Ею дела о насильственном хулиганстве без применения оружия или предметов, используемых в качестве оружия, переведены в число дел частного обвинения (ч. 2 ст. 115 и ч. 2 ст. 116 УК). Практические последствия превращения типично публичного, уличного преступления в частное, которое нетрудно было просчитать, лишила тысячи и тысячи пострадавших от хулиганства права на охрану здоровья и доступа к правосудию. Предварительное расследование по делам частного обвинения по УПК не предусмотрено, милиция не принимает заявления от граждан о хулиганском насилии, предлагая самим потерпевшим находить виновника. Мировые судьи не имеют полномочий по установлению личности скрывшегося с места преступления лица. Массовые жалобы населения в Конституционный Суд потребовали его вмешательства. Его Постановление признало такую практику по делам о хулиганстве противоречащей Основному Закону РФ и предложило внести изменения в УПК. Однако изменения требует не столько процессуальный, сколько материальный уголовный закон. В.В. Демидов, судья Верховного Суда, секретарь его Пленума, обоснованно предложил исключить из ст. 115 и 116 УК РФ части вторые и изменить редакцию ст. 213 о хулиганстве. Правда, в этой связи возникает вопрос: неужели проект реформы УК N 162-ФЗ не одобрялся Верховным Судом?

--------------------------------

<*> Кузнецова Н.Ф. Конституционные основы совершенствования УК РФ по итогам его десятилетия // Конституционные основы уголовного права: Материалы I Всероссийского конгресса по уголовному праву, посвященного 10-летию Уголовного кодекса Российской Федерации. М., 2006. С. 320 - 321.

Наибольший удельный вес в массиве уголовных дел мировых судей составляют как раз уголовные дела частного обвинения. Отграничить их от гражданских деликтов, нанесения морального вреда, особенно когда речь идет о вреде деловой репутации, не всегда просто. Процессуальное правило об отнесении неустранимых сомнений в пользу подсудимого, соединенное с уголовно-правовым принципом гуманизма, обусловливает квалификацию деяний по делам частного обвинения как проступков.

Председатель Верховного Суда РФ сообщил, что в год мировые судьи рассматривают более 16 тыс. дел о "частниках", т.е. дел частного обвинения. Не много ли? Полагаю, что поскольку в частях первых статей об оскорблении (ст. 130) и клевете (ст. 129) не указаны доказуемые и реальные криминообразующие признаки составов преступлений, а указанные оценочные признаки "неприличная форма" и "заведомость" толкуются произвольно, то обоснованно предложение о декриминализации первых частей статей УК об оскорблении и клевете.

Что касается ч. 2 ст. 282.2 УК - участие в экстремистском сообществе, дела о которых подсудны мировым судам, то положение с ней без преувеличения критическое. На это справедливо обратили внимание авторы научно-практического пособия для мировых судей <*>. Все действия, предусмотренные ч. 1 ст. 282.1 (организация экстремистского сообщества), являются приготовлениями к совершению преступлений экстремистской направленности. Согласно ч. 2 ст. 30 УК наказуемы приготовления только к тяжким и особо тяжким преступлениям. Преступления экстремистской направленности, за исключением квалифицированного состава хулиганства, представляют собой деяния небольшой или средней тяжести. Как ранее отмечалось, при коллизии между нормами Общей и Особенной частей применяются нормы Общей части. Отсюда получается, что участие в экстремистском сообществе не должно квалифицироваться как преступление, а оцениваться как административное правонарушение или аморальный проступок?

--------------------------------

<*> Уголовный закон в практике мирового судьи. С. 477 (автор комментария Л.В. Иногамова-Хегай).

Безусловно, положительной оценки заслуживает принятие Советом судей РФ новых правил поведения работников аппаратов судов. Они подробно регламентируют поведение на службе секретарей, делопроизводителей и других служащих аппарата. В общении с гражданами исключаются грубость и волокита, получение шоколадок, цветов и прочих мелких и крупных презентов, денежное вознаграждение, ссуды, услуги, оплата развлечений, отдыха, транспортные расходы и пр. Даже на день рождения служащего нельзя это ему презентовать, если даритель прямо или косвенно заинтересован получить выгоду от работника суда и хочет оказать на него влияние.

Получение подарков за влияние на ход судебного делопроизводства образует состав взяткополучательства, если служащий - должностное лицо, например заведующий канцелярией. Если же он таковым не является, то его поведение квалифицируется как безнравственно-антипрофессиональное. Ответственность за него наступает в виде дисциплинарных взысканий вплоть до увольнения.

Служащим аппаратов судов запрещается рекомендовать на службу любых близких членов семьи и содействовать им в карьере. Строгие требования предъявляются правилами бытовой морали: "Работник аппарата суда должен избегать любых личных связей, которые могут причинить ущерб репутации, затронуть его честь и достоинство".

Для борьбы с правонарушениями и аморализмом судей чрезвычайной профилактической ценностью обладает Федеральная целевая программа "Развитие судебной системы России" на 2007 - 2011 годы. Она предполагает комплексное решение проблемы обеспечения доступности, открытости и прозрачности правосудия, повышения доверия общества к правосудию и эффективности рассмотрения дел, обеспечения независимости судей <*>.

--------------------------------

<*> Российская газета. 2006. 1 ноября.

Итак, можно сделать выводы:

1. Нарушения Кодекса судейской этики и правил поведения работников аппаратов судов представляют собой либо вид моральных правонарушений, либо традиционные, "чисто" моральные проступки. За них дисциплинарные наказания налагают органы судейского сообщества.

2. От преступлений моральные правонарушения отличаются, как все проступки, отсутствием общественной опасности.

3. Приостановление или лишение полномочий судьи квалификационными коллегиями судей, увольнение служащих аппаратов судов нельзя смешивать с дисквалификацией как наказанием за административные правонарушения согласно КоАП.

4. Практически актуально недопущение квалификации нарушений судейской этики и моральных правил поведения, которые являются преступлением, прежде всего фальсификации доказательств, получения вознаграждений от лиц, связанных с вынесением соответствующих судебных решений, вынесения заведомо неправосудных приговоров, служебного подлога.

5. Установление ст. 405 УПК РФ об абсолютном запрете поворота к худшему может препятствовать исправлению квалификационных ошибок и потому нуждается в совершенствовании с учетом Постановления Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. N 5-П. Можно было бы ч. 2 ст. 405 УПК, как я полагаю, изложить в следующей редакции. "Если в досудебном или судебном производстве допущено существенное (фундаментальное) нарушение, повлиявшее на исход дела, то по представлению прокурора или жалобе потерпевшего оно устраняется в порядке надзора в течение одного года со времени поступления представления или жалобы".

6. Всемерной поддержки заслуживают предложения Председателей Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда о законодательном закреплении обязанности судов публиковать свои решения, в том числе в Интернете, и о декларировании судьями их доходов. Предложения идут в русле борьбы с коррупцией в судебной системе РФ. Социологические опросы общественного мнения россиян на первое место по коррупционности нередко ставят правоохранительные и судебные органы.

4.2. Преступления, граничащие с аморальными проступками адвокатов

Кодекс профессиональной этики адвоката 2003 г. с изменениями и дополнениями, утвержденными II Всероссийским съездом адвокатов 8 апреля 2005 г., сочетает регламентацию дисциплинарных правонарушений и аморальных проступков. Морально-правовые нарушения непрофессионального поведения адвокатов подрывают честь, достоинство, деловую репутацию адвокатского сообщества и его членов. Статья 1 гласит, что "Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, основанные на нравственных критериях и традициях адвокатуры, а также на международных стандартах и правилах адвокатской профессии".

Кодекс адвокатской этики включен отдельной частью в ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". "Настоящий Кодекс, - говорит ч. 1 ст. 2, - дополняет правила, установленные законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре". Этический Кодекс, таким образом, оказался частью Федерального закона, что делает его морально-правовым, а нарушения - моральными правонарушениями. Дисциплинарная ответственность по суровости схожа с государственными санкциями по трудовому и иному законодательству, что также сближает нарушения данного Кодекса с правонарушениями. Дисциплинарные наказания: 1) замечание; 2) предупреждение; 3) прекращение статуса адвоката; 4) иные меры, установленные собранием (конференцией) соответствующей адвокатской палаты. Вместе с тем принят Кодекс не государственной властью, а съездом адвокатов. Налагают взыскания квалификационные коллегии и советы адвокатов, что характерно для моральных санкций.

Сближение и переплетение норм морали и права, корпоративные санкции, выносимые адвокатским сообществом, - тенденция прогрессивная. Однако при соблюдении одного важного условия: оценка моральных правонарушений не должна покрывать преступления, а санкции за них - заменять уголовное наказание.

По данным криминологического исследования, проведенного Московской городской коллегией адвокатов, среди наиболее серьезных проблем сами профессиональные защитники называют коррупцию в органах правосудия, сверхактивное криминальное посредничество между доверителями, с одной стороны, и органами досудебного и судебного производства - с другой <*>.

--------------------------------

<*> См.: Петрухин И.Л. Отчет о социологическом исследовании факторов, влияющих на деятельность адвокатов Московской городской коллегии адвокатов. Рассказывают адвокаты. М., 2000. С. 113 - 114.

Еще более серьезной проблемой исследователи называют все более активное участие адвокатов в деятельности организованных преступных формирований. Адвокат, вовлеченный в организованную преступную группу (ОПГ) или преступное сообщество (ОПС), оказывает им профессиональные услуги на постоянной основе: консультирует о способах подготовки, совершения и сокрытия преступлений, средствах и методах оперативно-розыскной деятельности и предварительного расследования. "На сегодняшний день, - пишет Ю.П. Гармаев, - широко распространено "содержание" защитников буквально в штате ОПГ и ОПС. В этих условиях недобросовестные адвокаты выполняют не только процессуальные функции, но, например, находят и подкупают свидетелей и лжесвидетелей защиты, фальсифицируют доказательства в интересах ОПГ (ОПС), служат каналом передачи информации между преступной группой и арестованным, выступают подстрекателями и пособниками в даче взяток должностным лицам правоохранительных и судебных органов и т.п." <*> Так, в Испании (ноябрь 2006 г.) московскому адвокату А. Гофштейну как члену организованного преступного сообщества предъявлено обвинение в отмывании денег и мошенничестве.

--------------------------------

<*> Гармаев Ю.П. Участие недобросовестных адвокатов в организованной преступности и коррупции: комплексная характеристика и проблемы противодействия. Саратов, 2003. С. 8 - 9.

Наиболее распространенные аморальные поступки адвокатов, граничащие с преступлениями, следующие. На первом месте по числу жалоб населения стоит заволокичивание судопроизводства посредством неявки на судебные заседания (80% жалоб). Это морально-правовое нарушение по сути не может перерасти в преступление. На втором месте - получение адвокатами гонораров минуя кассу адвокатских коллегий ("вживую"). Чрезвычайное завышение стоимости адвокатских услуг недоступно для россиян, пятая часть семей которых живет за чертой бедности. Гражданский процессуальный кодекс 2002 г. резко увеличил пошлину на подачу исков, что значительно ограничивает доступ к правосудию малосостоятельных истцов. Тот же ГПК необоснованно ограничил правозащитные полномочия прокурора, который по прежнему Кодексу выступал бесплатно в роли "социального адвоката". Генеральная прокуратура обоснованно инициирует восстановление функций прокурора по гражданским делам <*>. Распространенным нарушением Кодекса адвокатской этики и Закона об адвокатской деятельности является формальное исполнение функций защитника адвокатами по назначению <**>.

--------------------------------

<*> Простова В.М. Правозащитная деятельность прокурора в современном гражданском судопроизводстве // Современное право. 2005. N 1. С. 16 - 43.

Date: 2015-09-17; view: 331; Нарушение авторских прав