Глава. Сломанный ангел

Влад осторожно, как хрупкую стеклянную статуэтку, взял Марианну из рук Криштофа. Его большие сильные руки тряслись, лицо исказила боль, слезы текли по щекам. Безвольная рука дочери свисала, как у сломанной куклы, на ней виднелись синяки и ссадины. Влад закрыл глаза и сжал челюсти. Он внес Марианну в салон самолета и прижал к себе.

– Пакетики с кровью есть и капельница. Сейчас только это вернет ее к жизни, но раны глубокие, и только одна кровь не поможет. Фэй исцелит ее.

– Значит, к Фэй?

Влад молча кивнул и прижался ко лбу Марианны губами, закрыв глаза и укачивая как ребенка.

– Пусть Криштоф отвезет. Нам туда нельзя, к Фэй не должно приезжать такое количество бессмертных. Нас могут почувствовать, даже ищейки не должны знать, где они сейчас с Велесом находятся. Только Криштоф может ехать с Марианной, там его знают.

Лина установила капельницу, когда взяла руку дочери, то не выдержала и зарыдала, покрыла ладонь поцелуями, прижалась щекой.

– Прости милая, я снова сделаю тебе больно.

Лина засунула в вену тонкую иголку и снова поцеловала холодные пальчики Марианны. Она подняла к мужу лицо, залитое слезами, и гневно сказала:

– Я долго терпела, я позволяла вам ее убивать, а теперь я желаю его смерти за то, что он с ней сделал. Ты должен казнить его, Влад!

Король бросил взгляд на жену, потом на Марианну, казалось, она безмятежно спит. Он убрал прядь волос с ее лба, провел пальцами по бледной щеке и тихо сказал:

– Ты хорошо знаешь Ника, Лина. Ты знаешь его даже лучше, чем я – он сам себя казнит, и поверь, более страшного палача ему не сыскать.

Лина посмотрела, как из капельницы медленно переливается кровь, и тихо добавила:

– Знаю… но после того, что он сделал с моей девочкой…господи, она от боли руки кусала, даже не представляю себе, как он зверствовал.

Влад посмотрел на кисти рук Марианны и увидел явные следы укусов, он снова закрыл глаза.

– Лина, мы все ее приговорили, мы все были уверенны в ее вине. Может, ты нет, но я видел все так же, как и Ник. Виню ли я его? Мне больно, мне дико и больно, но я не смею его винить, ты сказала мне о пленке, где демон и та тварь… Не знаю, наверное, я бы тоже тебя убил…Прости, Лина…я не буду казнить Ника, но сделаю все, чтобы Маняша никогда больше не страдала. Если будет нужно – я их разведу. Если она этого захочет.

Лина осторожно привлекла Марианну к себе.

– Выйдите, ты и Криштоф, нам нужно ее одеть. Я останусь здесь, пока не увижу, что ей немножко легче. Потом они полетят к Фэй. Дай мне побыть с ней немножко. Кристина, ты взяла вещи?

Бледная, как смерть, Кристина подала матери пакет, не глядя на Марианну, она всхлипнула и закрыла лицо руками:

– Разве это любовь?… Это безумие!… Безумие зверя, а не любовь!

Все промолчали, говорить сейчас было тяжело. Ответить Кристине тоже.

Мужчины вышли на улицу и стали у трапа. Влад слышал всхлипывания Лины, и рыдания младшей дочери, иногда до него доносились обрывки фраз.

– Изверг, живого места на ней не оставил… как же так, мама? Как же так?

– Он ее не только бил… он ее насиловал…

Владу хотелось закрыть уши руками, желание убить брата поднималось волной ненависти в душе, но он не позволял себе поддаться этим эмоциям. Он понимал Ника, ужасался, сходил с ума от боли за дочь, но понимал. Ревность – жуткое чувство, оно разрушает, он и сам знал, что это такое. Разве он не мечтал убить Лину? Только Лина не убивала его отца и не изменяла таким постыдным образом. Влад слишком хорошо знал брата, он понимал, что теперь тот сожрет себя сам. А еще Влад знал, что им с Ником предстоит тяжелый разговор, и своя личная война с теми, кто разрушил их семью и убил Самуила. Смерть отца не останется безнаказанной, они найдут этого хамелеона и казнят, а потом доберутся и до демона. Сейчас главное, чтобы Марианна пришла в себя. Что потом будет с ними обоими? Влад боялся об этом думать. Но Марианне не стоит встречаться с мужем и как можно дольше, а может не стоит совсем. Ник должен будет выслушать и понять Влада, как бы он не сожалел о содеянном, и он, черт подери, поймет, потому что такое можно простить только один раз, но дальше причинять боль Марианне Влад не позволит.

Криштоф все это время молча смотрел вдаль.

– Как это произошло? – тихо спросил Влад, – Она кричала, звала на помощь?

– Нет… она не кричала, кричал он… Он кричал, что убьет ее, а еще я слышал жуткие звуки ударов. Она тихо всхлипывала, я думаю, это был болевой шок.

Криштоф закрыл глаза и поморщился, словно увидел жуткую картину наяву.

Влад кивнул и отвернулся, слезы снова навернулись на глаза. Они все виноваты в том, что произошло, они все поверили и позволили произойти этому кошмару. В нем закипала ненависть к тем, кто безнаказанно уничтожил их морально, посеял разлад, сомнения, подвел их к грани.

Порыв ветра взметнул хлопья снега и бросил их в лицо короля. Влад услышал, как Лина зовет их обратно.

Теперь Марианна лежала на животе, ее переодели и осторожно положили на сидения, но Лина разрезала ее блузку на спине, чтобы ткань не касалась пораненной кожи, и Влад глухо застонал, к горлу подкатил комок. Он приблизился к дочери и присел рядом на колени.

– Кровь действует? – спросил тихо у Лины.

– Нет, ей, конечно, намного лучше, и кровотечение остановилось, но ее слишком долго поили зельем, которое нейтрализует не только ее силу, но и способность к регенерации. Поэтому ей сможет помочь только Фэй. Я вколола ей сильное обезболивающее, она должна отдохнуть. Пусть Криштоф везет ее к Фэй. Мы и так потеряли слишком много времени. Там ей станет лучше. Если вообще когда-нибудь ей теперь может стать лучше.

Лина погладила Марианну по голове, поправила одеяло. Влад все еще боялся смотреть на жуткие раны на спине дочери. Казалось, что-то ковыряет его изнутри, щемит сердце, выворачивает душу. Он увидел, как Лина подошла к Криштофу и крепко его обняла.

– Спасибо, если бы не ты… Даже страшно подумать… увози ее, Криштоф. Я приеду попозже, когда она почувствует себя лучше. Мы встретимся на нейтральной территории, чтобы не скомпрометировать Велеса. Как же мне хочется быть рядом и нельзя… что за жизнь проклятая…

Через пятнадцать минут самолет взлетел, а Влад, Лина и Кристина провожали его взглядом.

– Кто пойдет к нему? – тихо спросила Тина и посмотрела на отца.

– Я пойду! – сказала Лина, – Я отнесу ему флэшку, и пусть убьет себя сам. Я хочу видеть, как он корчится в агонии, как горит в аду этот зверь.

Влад обнял Лину за плечи, прижал к себе, но она сбросила его руки. Но король все же привлек ее к себе и сильно сжал в объятиях.

– Нет. К Николасу пойду я. Нам нужно многое обсудить. Ты понимаешь, что есть те, кто сейчас радуются нашим потерям? Те, кто пытался разрушить нашу семью, подточить ее изнутри, и у них это почти получилось.

Date: 2015-09-05; view: 244; Нарушение авторских прав