ГЛАВА 5. Энакин прикоснулся к Тахири с помощью Силы и на мгновение ощутил стену — столь же прочную, как камень храма

Энакин прикоснулся к Тахири с помощью Силы и на мгновение ощутил стену — столь же прочную, как камень храма. Тогда она потянулась навстречу, и они обнялись так, словно никогда не были раздельно, так крепко, что это почти испугало его. Они падали, как будто в акробатическом танце, Энакин использовал Силу, чтобы замедлять падение Тахири, а она — чтобы замедлять его падение, и так они вращались вокруг невидимой оси, будто двое детей, которые, взявшись за руки и отклонившись назад, кружатся на месте. Если один отпустит руки, другой, потеряв равновесие, полетит вверх тормашками.

Старая игра, которую они изобрели давным-давно.

Энакинн заметил, что вместе с ними падала еще и парочка гранат. Он отправил их со обратно — вверх по шахте и через дыру, которую проделал.

Два юных джедая легко, словно перышки, приземлились на крышу турболифта.

— Вау! — сказала Тахири. — Как давно мы такого не делали. Это было ужасно. А как ты расправился с гранатами — просто супер!

— Я…

Внезапно кабина лифта снова пришла в движение.

В отчаянии Энакин стал рубить энергосоединения и сверхпроводящие контура на стенах. Лифт вздрогнул и остановился. Тем временем Тахири разрезала крышу самой кабины и отпрыгнула назад — на случай, если их встретят бластерным огнем.

Но внутри никого не было.

— Я не чувствую в лифте никого, — сказала Тахири.

— Да. Я отправил его вниз на уровень третьего ангара под храмом. Думаю, Вэлин и Санна вышли, а потом кто-то вызвал его наверх — вероятно, кто-то на первом уровне. Судя по нашему падению, мы должны быть где-то между…

Взрыв шестью метрами выше прервал его, снеся внешние двери лифта.

— Вон где первый уровень, прямо там, — сказал Энакин. — Пошли!

Он прыгнул в кабину. С помощью светового меча он прорезал и кабину и стену за ней, открыв выход в подземный ангар, который не использовался со времен битвы против первой Звезды Смерти.

— Отражай их выстрелы, — сказал Энакин Тахири.

Пока Тахири отражала сыпавшиеся дождем выстрелы, Энакин перерубил безотказные магнитные крепления, удерживавшие турболифт на месте. Затем он отключил свое оружие.

— Теперь вырубай меч!

— Но…

— Быстро!

Она подчинилась, распластавшись вдоль стены лифта, поскольку через дыру над ними изливался бластерный огонь. Еще одна граната полетела в лифт.

— Туда. Брось ее в них обратно, — подсказал Энакин.

Граната со свистом понеслась обратно в дыру.

— Почему ты сам этого не сделал? — спросила Тахири.

— Потому что я держу кабину лифта.

Сверху раздался взрыв гранаты, и Энакин отдал кабину гравитации.

Она рухнула вниз, словно камень.

— Не забудь выпрыгнуть, перед тем как мы ударимся о дно, — стиснув зубы, сказал Энакин. Лифт мчался вниз мимо уровней ангаров и пещер массасси, которые лежали под храмом.

— Кое-кто валял дурака на лекциях по физике, — сказала Тахири.

— Не отвлекайся. Следи за крышей.

И затем они прыгнули, оттолкнувшись от пола с помощью Силы, вверх через неровную дыру, в шахту турболифта. Внизу под ними кабина ударилась о дно с оглушительным звоном. Снова они буксировали друг друга вниз по шахте, но на этот раз кабина не была полностью горизонтальной. Она снесла самые нижние двери с петель, и через них можно было пройти.

Повстанческий Альянс превратил квадратные километры пещер массасси в ангары, но под ними лежали камеры и пещеры, более или менее нетронутые. Турболифт ходил лишь до того уровня, до которого Альянс использовал пещеры. Дальше находились лестницы, извилистые коридоры и потайные камеры.

— Сперва они будут искать нас там, — сказал Энакин. — Они решат, что мы прошли в тот ангар, где я проделал дыру в стене. Пока они додумаются заглянуть сюда… хотя подожди. — Он активировал наручный коммуникатор.

— Пятак!

— ТАК ТОЧНО, — пробежал ответ Пятака по маленькому дисплею.

— Нужно, чтобы ты вывел «крестокрыл» из ангара. Уходи от всех преследователей, пока я не вызову тебя снова. Понял?

— ТАК ТОЧНО.

— Удачи, Пятак, — прошептал Энакин.

***

После долгого спуска Энакин остановился перед белой стеной.

— Помнишь ее?

— Разве на Дагобахе грязь по шею? — Тахири толкнула участок стены, и та повернулась. Они вошли в дверь и закрыли ее за собой. Энакин пошарил по каменной стене и извлек одну из двух ламп, которые обычно были здесь спрятаны.

— Мастер Икрит уже побывал здесь, — пробормотал он. — С Вэлином и Санной.

— Да. Я чувствую их.

— Ты держалась… мм… хорошо, — признал Энакин. — Где ты достала световой меч?

— Энакин Соло, ты не думаешь, что я могу сама сделать световой меч?

— Я не говорил этого. Я просто подумал…

— Точно. Ты не думал, и до сих пор не думаешь, и тебе лучше констатировать это, прежде чем ты скажешь то-нибудь еще. А теперь пошли, найдем мастера Икрита.

Их привел бы на место едкий серный запах тухлых яиц, если бы этого не сделали воспоминания. Икрит, Вэлин и Санна сидели вокруг подземного горячего источника, рядом с колонной света, падавшего с высоты в несколько сотен метров или больше, где какая-то давно ушедшая сила, естественная или искусственная, пробила мягкий камень.

— Я никогда не видела это место при дневном свете, — прошептала Тахири.

Когда они были маленькими, они приходили сюда с Камом и Тионной, чтобы поплавать в теплой воде и переключиться в Силе с внутреннего мира на внешний, чтобы созерцать звезды вверху и человеческую сущность внутри себя. Это было место, которое знали все ученики, но о котором никогда никому не рассказывали.

— Хорошо, что вы пришли, — вздохнул Икрит.

— Вы знали, что мы прийдем — сказал Энакин.

— Да. Но все равно это хорошо.

— Что мы будем делать теперь? — спросил Вэлин. Он пытался выглядеть храбрым, но Энакин чувствовал его страх.

— Теперь? Вы, ребята, будете ждать здесь. Это достаточно безопасно. Я собираюсь вылезти наверх…

Тахири пихнула Энакина локтем в бок.

— Я имел в виду, — поправился он, — Тахири и я полезем наверх, пока светло. Там мы спрячемся до наступления темноты и укр… э-э… конфискуем один из их кораблей, достаточно большой для всех нас.

— И достаточно маленький, чтобы привести его сюда, — добавила Тахири.

— Точно. Там есть легкий транспорт, который, я думаю, нам подойдет.

— Ты помнишь путь наверх? — спросила Тахири.

— Вы двое делали это раньше? — спросил Икрит. — Вылезали отсюда на поверхность?

— Эм-м… да, — ответил Энакин. — Один раз, когда нам было скучно.

— Я думал, что вы всегда под моим присмотром, — сказал Икрит. — Старею, должно быть.

Мастер-джедай как-то вдруг стал казаться старше, более старым, чем Энакин когда-либо видел его. И его голос тоже постарел.

— Вы не больны, мастер Икрит?

— Болен? Нет. Печален.

— Печальны из-за чего?

Икрит встопорщил свою шерсть.

— Она не к месту, моя печаль. Она ничто. Идите, добейтесь успеха, как всегда. Запомните… — Икрит остановился и затем продолжал более решительно, голосом, который вдруг заставил Энакина снова почувствовать себя одиннадцатилетним. — Запомните. Вы вдвоем — нечто большее, чем сумма ваших частей. Вместе вы можете… — он снова остановился. — Нет. Достаточно. Я сказал достаточно. Вместе — вот что важно. А теперь идите.

***

К ночи они добрались до поверхности и нашли убежище в маленькой пещере под самым краем колодца. Там было тесно, но заметить пещеру можно было, лишь зависнув прямо перед ней. Они сидели плечом к плечу, глубоко дыша и растирая мускулы.

— Ты думал, что я все испорчу, — сказала вдруг Тахири.

— С чего ты взяла?

— До сих пор не было времени поговорить об этом.

— Ладно, прекрати. Разговаривать сейчас — не самая умная вещь.

— Мы почувствуем их с помощью Силы задолго до того, как они услышат нас.

— Если только с ними нет йуужань-вонгов. Их нельзя почувствовать с помощью Силы.

— В самом деле? Это правда?

— Да.

— Итак?

— Что итак?

Тахири легонько ударила его кулаком в плечо:

— Итак, ты думал, что я все испорчу. Что из-за меня нас всех схватят.

— Я этого не говорил.

— Нет, конечно, нет. Не хотел расстраивать крошку Тахири.

— Тахири, сейчас ты ведешь себя как ребенок.

— Нет. Я веду себя как кто-то, чей лучший друг совершенно забыл о ее существовании.

— Это нелепо.

— Разве? Когда ты уехал из академии с Марой, ты разве подумал хотя бы о том, чтобы попрощаться? И с тех пор послал ли ты мне хоть одно письмо, или связался с помощью Силы? И сегодня, когда мы танцевали наш старый падающий танец — тебе это не доставляло удовольствия. Мне почти что приходилось тормозить саму себя!

— Это ты сопротивлялась, — сказал Энакин. — Мы падали как камни, и ты сопротивлялась мне.

— Это был ты, большой глупый гундарк.

— Бред. Ты… — но вдруг вся сцена вновь всплыла в его сознании. Может, это был и он. Когда они с Тахири работали вместе, временами было трудно сказать, где чьи ощущения.

— Видишь? — холодно сказала Тахири.

На какое-то мгновение Энакин замолк. Тахири, что удивительно, тоже.

— Я скучал по тебе, — произнес наконец Энакин. — Никто не знает меня лучше… — он запнулся.

— Точно, — сказала Тахири. — Никто не знает тебя лучше, чем я, а ты не хочешь, чтобы вообще кто-то знал. Ты хочешь держать все в себе, где никто не может ни к чему прикоснуться. Чубакка… в прошлый раз, когда ты был здесь, ты не хотел о нем говорить. Теперь ты делаешь вид, что это в прошлом. И это дело с Балансиром…

— Ты права, — сказал Энакин. — Я не хочу об этом говорить. Тем более сейчас.

Плечи Тахири начали вздрагивать, совсем чуть-чуть, и Энакин увидел, что она плачет.

— Ну, Тахири, — сказал он.

— Кто мы с тобой, Энакин? Год назад ты был моим лучшим другом на свете.

— Мы и сейчас лучшие друзья, — заверил он ее.

— В таком случае твое обращение с остальными друзьями, должно быть, омерзительно.

— Да, — признал Энакин. Практически бездумно он взял ее за руку. Несколько секунд она не отвечала. Ее пальцы в его руке были холодными и неподвижными, и внезапно он понял, что совершил какую-то ошибку. Затем она сжала его руку в ответ, и, словно ураган, его затопили волны тепла. Все еще всхлипывая, она положила голову ему на плечо, и вновь их окутала тишина. Но на этот раз это была более легкая тишина. Не радостная или хотя бы спокойная, но более легкая.

Вскоре ее дыхание стало ровным, и Энакин понял, что она спит.

В слабом свете газового гиганта он все же мог различить ее черты, столь близкие, но и немного чужие. Казалось, изнутри девичьего лица, которое было ему так хорошо знакомо, пробивается что-то другое, словно растущие горы, приведенные в движение внутренним теплом планеты. Что-то такое, что нельзя остановить, при всем желании.

От этого Энакину хотелось одновременно остаться и бежать прочь, и неожиданно для себя он понял, что чувствует это уже давно.

В детстве они были лучшими друзьями. Но никто из них больше не был ребенком, это точно.

От веса Тахири рука его онемела, но он не мог заставить себя пошевелиться, боясь разбудить ее.

***

Энакин разбудил Тахири за час до захода оранжевой планеты. Солнце еще не встало.

— Пора, — сказал он.

— Хорошо, — буркнула Тахири. — А то здесь тесновато, что ли.

Она села на корточки.

— Остальные в порядке?

— Я никого не слышал и не чувствовал. Ты готова?

— Готова как ракета на старте, мальчик-герой.

Они осторожно выбрались из колодца и углубились в джунгли. Пряный запах иссеченных синелистных кустов свидетельствовал о тщательных поисках, которые велись в этом месте, но сейчас здесь было тихо. Энакин и Тахири без происшествий добрались до места посадки кораблей.

— Мне нравится вон тот, — прошептал Энакин, показывая на легкий транспорт, стоявший немного в стороне от прочих. — Не думаю, что у меня будут проблемы с управлением, и мы сможем спустить его в колодец.

— Ты у нас капитан, Капитан.

Энакин еще внимательнее присмотрелся к кораблю и стал красться через посадочную площадку. В нескольких сотнях метров охранник взглянул в их сторону, но потребовалось лишь легкое внушение, чтобы превратить Энакина и Тахири в тень и отсвет планеты.

Перед кораблем они также обнаружили охранника, сидевшего на открытом люке. Он быстро вскочил на ноги, как только они увидели его.

— Ты нужен по ту сторону храма, — сказал ему Энакин, легонько шевельнув рукой.

Какое-то мгновение парень колебался, почесывая подбородок.

— Я нужен в другом месте, — согласился он. — Я пошел, значит.

— До свиданья, — сказал Энакин, когда человек пошел прочь, ускоряя шаг.

— Что за…? — из-за угла показалось лицо молодого человека. У него был такой вид, словно он только что проснулся. При виде Энакина и Тахири глаза парня расширились, и он потянулся за бластером. Когда с шипением зажегся световой меч Энакина, он остановился — вероятно потому, что пылающее фиолетовое острие было всего в нескольких сантиметрах от его серых глаз.

— Спокойно, — сказал Энакин.

— Эй, — сказал парень. — Я всегда спокоен. Спроси любого. Не мог бы ты… э-э… держать эту хрень чуть подальше от моего лица?

— У тебя здесь где-то есть наручники?

— Может быть.

Энакин пожал плечами:

— Я могу обрубить тебе руки с более или менее схожим эффектом.

— Вон там, в шкафчике, — сказал парень, махнув рукой.

— Возьми, Тахири. Как тебя зовут?

— Рэмис. Рэмис Вен.

— Ты пилот этой посудины?

— Точно.

— Есть какие-нибудь сюрпризы, о которых я должен узнать, прежде чем лететь?

Вен вздрогнул, когда Тахири заломила ему руки за спину и защелкнула на них наручники.

— Нет, не припомню, — сказал он.

— Хорошо. Тем не менее я оставляю тебя на борту. Если что-то придет в голову, дай мне знать.

Энакин выключил световой меч, подошел к приборам управления и принялся их осматривать. Они не слишком отличались от тех, что были на отцовском ”Тысячелетнем Соколе”.

Вен прочистил глотку:

— Только что вспомнил. Перед тем как заводить репульсорные двигатели, ты должен ввести код допуска.

— В самом деле? Или что случится?

— Кабина как бы окажется под напряжением.

— Я рад, что ты вспомнил об этом, — сухо сказал Энакин. — Код, пожалуйста?

Вен назвал код, и Энакин ввел его. Затем юный джедай снова повернулся к своему пленнику.

— Позволь мне кое-что тебе объяснить, — сказал он. — Меня зовут Энакин Соло, это моя подруга Тахири Вейла. Мы рыцари-джедаи, одни из тех, кого вы хотите сдать йуужань-вонгам. Если ты соврешь нам, мы узнаем об этом. Если ты попытаешься скрыть что-то от нас, мы обнаружим это. Единственный неопределенный фактор — это величина повреждений, которые нам для этого придется тебе нанести.

Вен фыркнул:

— Они были правы. Вы, джедаи, и ваши высокие идеалы — всего лишь дымовая завеса.

Энакин бросил на него испепеляющий взгляд.

— В следующий раз, когда я буду ловить детей для йуужань-вонгских жертвоприношений, я обязательно поговорю с тобой “высокие идеалы”. До того, если тебе нечего сказать полезного, держи свой мусорный отсек на замке.

Он снова вернулся к приборам.

— Держись, Тахири. Может немного потрясти, пока я не приноровлюсь. И следи за Веном. Если почувствуешь в нем хоть какое-то раскаяние, дай знать.

— Слушаюсь, сэр, капитан Соло.

Энакин завел репульсорные двигатели, и корабль начал подниматься. Прежде чем люк закрылся, он услышал, как снаружи кто-то закричал.

— Вызови мастера Икрита, — сказал Энакин Тахири. — Извести его с помощью Силы, что мы приближаемся. “И что будет нелегко”, мысленно закончил он.