Чайник и самовар

За разговором я и не заметил, как мы въехали на территорию аэродрома. Он был похож на муравейник. Играла музыка, по громкой связи объявляли какие-то группы и просили их пройти в самолет.

Мы вышли из машины.

– Смотри, парашютисты! – крикнул я Максу, заметив приземляющуюся команду спортсменов.

– Смотри, чайник приехал! – крикнул в ответ кто-то из детей парашютистов, показывая на меня пальцем.

– Глеб, парашютисты тут повсюду, – улыбнулся Макс.

– А кто такой чайник?

– Чайник – это тот, кто не умеет прыгать с парашютом. То есть ты!

– А ты тогда кто? – возмутился я. – Ты ведь тоже чайник!

– Нет, я самовар! – гордо ответил Макс и засмеялся.

На аэродроме было потрясающе – настоящая «движуха». Видно, что все поставлено на поток. Одни парашютисты загружались в самолет, другие выпрыгивали из вертолета и выполняли в воздухе различные фигуры, третьи тренировались на земле, лежа на каких-то приспособлениях, которые напоминали санки с колесами.

Я заметил вокруг много красивых девушек. Некоторые из них были группой поддержки, а другие сами готовились к прыжкам. Засмотревшись, я даже забыл про волнение.

– Никогда бы не подумал, что на аэродроме можно встретить так много симпатичных девушек! – признался я Максу.

– Да это ты еще не всех видел! Пошли внутрь, – Макс зашел в одноэтажное здание, похожее на ангар. Было ощущение, что он тут далеко не в первый раз.

Мы попали в помещение, где было много народу. Несколько человек укладывали парашюты, остальные сидели перед телевизором и что-то обсуждали.

«Неужели они смотрят сериал или новости?» – удивленно подумал я, подходя ближе. На самом деле они наблюдали за своим прыжком, снятым на камеру. На видео группа из четырех человек выполняла в воздухе различные фигуры. Зрелище было поистине захватывающим! Как потом объяснил Макс, это называется групповой акробатикой.

Мои подозрения, что Макс тут не впервые, подтвердились. К нему то и дело подходил кто-то из инструкторов, многие спортсмены уважительно здоровались.

– А где Гусь? – громко спросил Макс.

– Да вон идет, – ответил кто-то, указывая на человека с распущенным парашютом на плече, заходящего в укладочный класс. Это был здоровенный светловолосый мужик лет сорока, в светлом парашютном комбинезоне. От него исходило что-то невероятно притягательное. Шел он, широко расправив плечи и улыбаясь, и действительно напоминал гордого и довольного белого Гуся. Видимо, ему не зря досталось такое прозвище.

– Серега, здорово! – заорал Макс.

– О-о-о, Максодром! Здорово, дружище! Решил заехать, навестить старых друзей?

– Ага, и привез заодно тебе груз, который нужно сбросить, – показывая на меня, сказал Макс.

– Бросим, куда деваться!

– Гусь, – протягивая мне руку, представился Серега.

– Глеб, – пожимая огромную ладонь, сказал я. Рука болезненно заныла. Да, пора записаться в тренажерный зал… – А почему Гусь?

– А кто же он еще? – ответил Макс, похлопав друга по плечу. – Да и фамилия – Гусенков.

Гусь был одним из самых опытных инструкторов на аэродроме. И прыгать мы с ним должны были в тандеме. Серега провел инструктаж и объяснил мне теорию прыжка.

– Итак! В общем, прыгать ты сегодня не будешь! – ошарашил меня он.

– Как?! – я вопросительно посмотрел на Макса, но он только улыбался, словно все происходящее его вовсе не касалось.

– Прыгать сегодня буду я, а ты будешь болтаться, пристегнутый ко мне, и кричать. Я знаю, о чем говорю, ни один еще молча не прыгал, – объяснил Гусь и хитро подмигнул.

– Прыгаем с четырех тысяч, а это целых 20–25 секунд оглушительного крика. Смотри связки не сорви!

Сознание все настойчивее пыталось выключиться, но я принял решение прыгнуть, поэтому всеми силами перебарывал страх.

– Все должно пройти хорошо, но иногда основной парашют не раскрывается.

Это было для меня последней каплей, в голове завертелись мысли о побеге, но в разговор вмешался Макс:

– Ладно, Гусь! Перестань стращать новичка! Так ведь и желание прыгать напрочь отбить можно! Не переживай, Глеб! Такие случаи крайне редки, но даже если основной парашют не раскроется, Гусь откроет запасной, поэтому сесть вы в любом случае сможете.

– Не запомнил, сколько будет длиться прыжок? – решил уточнить я время нашего полета.

– Всю оставшуюся жизнь! – бодро ответил Гусь. После чего они с Максом заржали на пару так, что на них обернулись все, кто был в ангаре.

– Хорошо, через 10 минут взлет, давайте готовиться.

На меня надели черный парашютный комбинезон, какие-то ремни, с помощью которых я должен был пристегнуться к Гусю, мягкий шлем и очки. Мы пошли в самолет.

С каждым шагом становилось все страшнее и страшнее. Я словно отсчитывал последние минуты своей жизни. В голове крутились мысли о том, что даже ничего не сказал родителям, Вяду и Цику… Подумал об Алене, с которой у меня назначено на сегодня свидание. Начал сомневаться в том, что оно состоится. Особенно после несмешных шуток Гуся.

– Эй, летуны, подождите! – донесся крик догоняющего нас Макса.

Он был одет в яркий спортивный комбинезон. Сзади был очень маленький парашют, а в руках – доска, похожая не то на сноуборд, не то на серф. Группа спортсменов, которая шла вместе с нами, радостно поприветствовала Макса. Видимо, он был тут уважаемой личностью, раз даже летчик с ним поздоровался. Мы с Гусем еще раз отрепетировали прыжок на земле…

И вошли в самолет.