Глава 9. Восприятие слепых и слабовидящих

§ 1. Восприятие, его типы и механизмы при нарушениях зрения

Восприятие — это психический процесс отражения предметов или явлений действительности, непосредственно воздействующих на органы чувств, в совокупности их свойств и качеств, в результате чего в сознании возникает целостный образ объекта. Поскольку воздействующие на человека объекты обладают комплексом свойств, в процессе восприятия участвуют ощущения различных модальностей.

Нарушения функций зрения приводят к сокращению и редуцированию (ослаблению) зрительных ощущений у частичнозрячих и слабовидящих или полному их выпадению у тотально слепых. Изменения в сфере ощущений, т. е. на первой ступени чувственного отражения, неизбежно должны отразиться на следующем его этапе — восприятии.

В процессе восприятия обычно принимают участие несколько анализаторов. Во время выполнения различных видов деятельности тот или иной анализатор становится ведущим. В зависимости от условий жизни и характера деятельности один из анализаторов соответственно становится доминирующим. Соответственно этому определяется присущий тому или иному человеку тип восприятия. В норме у большинства людей формируется зрительный тип восприятия. Причем доминирование зрения (возникающее как в фило-, так и в онтогенезе) настолько прочно, что даже такие серьезные нарушения его функций, какие наблюдаются у слабовидящих и частичнозрячих, не влекут за собой изменения типа восприятия. Как и в норме, у них наблюдается зрительно-двигательно-слуховой тип восприятия.

Только при наиболее значительных снижениях остроты зрения (от 0,03—0,02 и ниже) и тотальной слепоте, когда большая часть предметов и явлений не может быть адекватно воспринята визуально, доминирующее положение занимают кожно-механический и двигательный анализаторы, лежащие в основе осязательного восприятия. Однако зрительный анализатор в зависимости от уровня остроты зрения и характера деятельности продолжает в той или иной мере принимать участие в процессе восприятия. А в некоторых видах деятельности, не требующих тонкой зрительной дифференцировки, например при ориентировке в большом пространстве, аномальное зрение даже при очень низкой его остроте может занимать ведущее положение.

Полное выпадение зрительных ощущений из процесса восприятия наблюдается только в случаях тотальной слепоты. В литературе можно встретиться с утверждениями, согласно которым слепым присущ слуховой тип восприятия. Разумеется, слуховой тип восприятия может формироваться у слепых с таким же успехом, как и у нормально видящих, поскольку это зависит не от особенностей строения и функционирования того или иного органа (исключая, конечно, патологические изменения самого слухового анализатора), а от характера деятельности, в которой принимает участие индивид. Но, так как слуховые ощущения и восприятия отражают материальный мир весьма односторонне и более или менее полное отражение пространственных и физических свойств объектов слепыми осуществляется благодаря информации, получаемой через кожный и двигательный анализаторы, при наиболее серьезных дефектах зрения, как правило, формируется осязательный тип восприятия. Кроме того, формированию осязательного типа восприятия в высшей степени способствует характер учебной и трудовой деятельности слепых, так как овладение навыками чтения и письма, а также всеми трудовыми двигательными навыками происходит на основе осязательного восприятия предметов и орудий деятельности. Развитию этого типа восприятия необходимо всячески способствовать в процессе школьного обучения слепых, широко используя всевозможные наглядные (в данном случае воспринимаемые с помощью осязания) пособия и развивая культуру осязания. Наглядность в обучении слепых должна полностью вытеснить оставшиеся от старой школы словесные методы обучения, основывающиеся на ложном взгляде на слепого как на слуховой тип.

Независимо от того, какой тип восприятия складывается у слепого или слабовидящего, оно обладает всеми свойствами, известными в общей психологии: избирательностью, осмысленностью, обобщенностью, апперцепцией и константностью. Разумеется, проявление и развитие этих свойств зависит от того, в каком виде восприятия они проявляются, а также от уровня психического развития индивида в целом. При слепоте и слабовидении наблюдается редуцированность проявлений некоторых свойств восприятия. Так, избирательность восприятия ограничивается узким кругом интересов, снижением активности отражательной деятельности, меньшим по сравнению с нормой эмоциональным воздействием объектов внешнего мира; апперцепция проявляется слабее, чем в норме, в связи с недостаточным чувственным опытом; осмысление и обобщение образов осложняется недостаточностью чувственного опыта и снижением полноты и точности отображаемого; сокращается зона константного зрительного восприятия.

Участие в процессе восприятия нескольких анализаторных систем предполагает их совместную деятельность. Совокупная, интегративная деятельность анализаторов, в результате которой под воздействием комплексных раздражителей образуются временные нервные связи, и является физиологическим механизмом восприятия. Комплексная деятельность анализаторов протекает на основе взаимодействия первой и второй сигнальных систем, благодаря чему человеческое восприятие принципиально отличается от восприятия животных своей осмысленностью, обобщенностью и произвольностью. Кроме того, для понимания физиологических механизмов восприятия весьма важным является открытый И. П. Павловым рефлекс на отношение.

Различной степени нарушения или полное выпадение функций зрительного анализатора могут лишь нарушить соотношение видов и изменить тип восприятия, но они ни в коей мере не отражаются на его физиологическом механизме. Как показали исследования К. А. Кулагина, нервный корковый механизм восприятия слепых принципиально идентичен механизму восприятия зрячих.

При патологии органов зрения затрудняется либо становится невозможным образование временных нервных связей между мозговыми центрами зрительного и других анализаторов. Эти затруднения сказываются на степени полноты, целостности образов, широте круга отображаемых предметов и явлений, но не могут изменить сущности процесса возникновения образа. Разумеется, и зрительные образы частичнозрячих и слабовидящих, и осязательные образы незрячих не могут быть полностью тождественны образам восприятия нормально видящих, однако, как и последние, они в целом адекватно, правильно отражают окружающий мир во всей сложности его проявлений.

Адекватность образов слепых и слабовидящих отображаемым объектам подтверждается как практикой лиц с дефектами зрения, в процессе которой они не только познают окружающий мир, но и преобразуют его, так и экспериментально. В этом отношении очень показателен тот факт, что не только правильное отражение совокупности и отношений свойств и качеств объектов, но и их иллюзорное восприятие имеет место при определенных условиях как у нормально видящих, так и у лиц с аномалиями функций зрения. Так, оптические иллюзии Мюллера—Лайера, Эббингауза, перспективы, переоценки расстояний, деформации геометрических фигур и прямых линий наблюдаются у слабовидящих и частичнозрячих. Эти же изображения, будучи выполнены не графически, а рельефно (точечным или линейным рельефом), вызывают соответствующие иллюзии при осязательном восприятии у тотально слепых. Аналогичным образом зрительно-мышечная иллюзия Шарпантье (переоценка веса большего по объему из двух объективно равных по весу и форме предметов, например шаров) возникает у незрячих при осязательном восприятии величины и формы объектов. И хотя величина иллюзорного эффекта у слепых и слабовидящих несколько снижена по сравнению с нормой, его наличие при нарушенном зрительном или осязательном восприятии является еще одним подтверждением принципиальной идентичности коркового нервного механизма у слепых, слабовидящих и зрячих.

Доказанная Ю. А. Кулагиным идентичность нервных механизмов восприятия в норме и при патологии зрения имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение, так как, во-первых, обосновывает возможность усвоения слепыми или слабовидящими определенной суммы знаний, умений и навыков, а во-вторых, опровергает измышления тифлопсихологов идеалистического толка о неадекватности отражения слепыми окружающего мира, о принципиальном различии осязательных образов слепых и зрительных образов нормально видящих.

§ 2. Сравнительная характеристика зрительного и осязательного восприятия

Зрительное и осязательное восприятие сходны не только по своим физиологическим механизмам. В образах, возникающих в процессе этих видов перцепции, отражаются многочисленные различные свойства и качества материи, движущейся в пространстве и времени. Причем, и это наиболее важно, зрение и осязание фиксируют ряд одних и тех же физических, пространственных и временных характеристик объектов.

Возможность отражать в восприятиях различной модальности одни и те же свойства и качества предметов впервые в русской психологии была отмечена И. М. Сеченовым. Он, первым показав сходство зрительного и осязательного восприятия, многократно подчеркивал роль осязания в процессе отражения действительности, называя его наряду со зрением и слухом “высшим органом чувств” и моделью всякого восприятия.

Глаза и руки способны самостоятельно и вполне адекватно отражать следующие категории признаков: форму, величину, направление, удаление, телесность, покой и движение. Помимо перечисленных категорий, человек только при помощи зрения различает цвет, а при помощи осязания — сдавливаемость, вес, тепло и холод. Таким образом, зрительное восприятие отражает восемь категорий признаков, а осязательное—одиннадцать, хотя, конечно, большее количество признаков, различаемых осязательно, еще не означает, что осязательные образы более полно и точно отражают действительность, так как здесь решающее значение имеет способ перцепции — дистантный и одномоментный (симультанный) при зрительном и контактный и последовательный во времени (сукцессивный) при осязательном восприятии. Многочисленность признаков, различаемых осязанием, свидетельствует лишь о возможности относительно полного и правильного отражения действительности при полной или частичной утрате зрения. “Рука,—писал И. М. Сеченов, — ощупывающая внешние предметы, дает слепому все, что дает нам глаз, за исключением окрашенности предметов и чувствования вдаль, за пределы длины руки” (Сеченов И. М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947, с. 396—397). Отражением одних и тех же категорий признаков предметов сходство зрительного и осязательного восприятия не исчерпывается и не может быть полностью объяснено.

Их решающее и основное сходство И. М. Сеченов видел в двигательном поведении руки и глаза: “Идет ли речь о контурах или величине или об удалении и относительном расположении предметов, двигательные реакции глаз при смотрении и рук при ощупывании совершенно равнозначны по смыслу: и там и здесь определителем являются показания мышечного чувства, сопровождающие двигательные реакции восприятия впечатлений” (Сеченов И. М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947, с. 394).

Движения глаз (конвергенция, дивергенция, аккомодация), благодаря которым становится возможным отражение многочисленных пространственных свойств объектов, идентичны движениям ощупывающей руки. “Способность глаз видеть ясно предметы на разных удалениях совершенно равнозначна способности слепого узнавать ощупью формы различно удаленных от него предметов — что делает при этом укорачивающаяся и удлиняющаяся рука слепого, то делает механизм приспособления глаз зрячего” (Сеченов И. М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947, с. 555).

Весьма важным для установления сходства отражательных возможностей и поведения руки и глаза является установленная И. М. Сеченовым эквивалентность по степени насыщенности их нервными окончаниями осязающей поверхности ладони и сетчатки глаза. Согласно Сеченову, рабочая поверхность пальцев — ладонная сторона первых фаланг, “наиболее густо усеянная осязательными тельцами, соответствует желтым пятнам сетчатки”. Следствием этого, писал далее И. М. Сеченов, является то, что “ладонная поверхность руки, подобно сетчатке глаза, дает сознанию форму предметов — слепые читают по выпуклым буквам рукою, а двигатели руки, подобно двигателям глазного яблока, дают величину и положение покоящихся предметов относительно нашего тела” (Сеченов И. М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947, с. 396).

Кроме перечисленных, существенным является и то обстоятельство, что образы осязательного восприятия, так же как и зрительного, объективируются. Это значит, что образам той и другой модальности свойствен феномен проекции, что выражается в способности анализатора выносить впечатления наружу. Вынесение наружу или объективирование ощущений и восприятий проявляется в том, что их внешнюю причину (раздражитель) мы ощущаем не на сетчатке глаза при зрительном восприятии, не в области расположения осязательных телец при восприятии осязательном и не в соответствующих участках коры больших полушарий, а выносим ее в зону действия раздражителя. Иначе говоря, мы локализуем зрительные и осязательные образы не в области воспринимающих нервных механизмов, а в зоне действительного местонахождения вызвавшего их объекта, т. е. выносим их наружу.

Сходство осязательных и зрительных восприятий проявляется также и в том, что в результате восприятия каждой из упомянутых модальностей вычленяется контур объектов, названный И. М. Сеченовым “раздельной гранью двух реальностей”. При этом нужно помнить, что вычленение контура объекта является первым и непременным условием возникновения целостного образа.

Итак, в основе зрительного и осязательного восприятия лежат двигательное поведение руки и глаза, их способность объективировать, т. е. выносить наружу впечатления, возможность отражать одни и те же категории признаков объектов и, наконец, идентичность их физиологических механизмов.

Наиболее полно возможности осязания раскрываются лишь при абсолютной слепоте, несмотря на то что этот вид восприятия играет важнейшую роль в процессах чувственного познания даже при наличии полноценного зрения. Недостаточное развитие осязания, не соответствующее его действительным возможностям, объясняется тем, что зрение, контролирующее различные виды человеческой деятельности, тормозит развитие осязательного восприятия не только у нормально видящих, но и у слабовидящих и частичнозрячих, что в высшей степени неблагоприятно сказывается на их познавательной и трудовой деятельности. “Зрячий избалован зрением в деле познания формы, величины, положения и передвижения окружающих его предметов, — писал И. М. Сеченов, — поэтому он не развивает драгоценной способности руки давать ему те же самые (что и зрение.—А. Л.) показания, а слепой к этому вынужден, и у него чувствующая рука является действительным заместителем видящего глаза. У зрячего контрольный аппарат лежит вне работающей руки, а у слепого—в ней самой” (Сеченов И. М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947, с. 396—397).

Выявление И. М. Сеченовым сходства зрительного и осязательного восприятия и последующие эксперименты советских психологов, подтвердившие и развившие взгляды И. М. Сеченова, помогли преодолеть широко распространенное в тифлопсихологии мнение о принципиальном различии этих видов восприятия и их результатов, т. е. зрительных и осязательных образов.

Противопоставление зрительного восприятия осязательному вытекало из ложной трактовки первого как восприятия исключительно симультанного (одномоментного), а второго — как исключительно сукцессивного (последовательного во времени) и их противопоставления. Многие психологи (Джемс, Дюнан, Крогиус, Руднев, Платнер и др.), считавшие симультанное (зрительное) и сукцессивное (осязательное) восприятие диаметрально противоположными, утверждали, что целостный образ может возникнуть только при одномоментном зрительном восприятии. Образы же, возникающие у слепых в процессе последовательного во времени осязательного восприятия, по их мнению, лишены целостности, фрагментарны, сукцессивны и не могут правильно отразить пространственных свойств и отношений внешнего мира.

Несостоятельность подобного противопоставления, в котором абсолютизируется симультанность зрительного и сукцессивность осязательного восприятия, совершенно очевидна, так как зрительное восприятие в ряде случаев, например при восприятии больших объектов с близкого расстояния, может выступать как сукцессивное точно так же, как и осязание при повторном восприятии хорошо знакомых объектов может быть симультанным.

Разумеется, осязание гораздо в большей степени, чем зрение, отличается сукцессивностью и обусловленной этим фрагментарностью, однако указанные недостатки в значительной степени преодолеваются благодаря работе человеческого мышления и воображения, в результате чего у слепых формируется целостный, осознанный и обобщенный образ осязательно воспринимаемого предмета.

§ 3. Особенности зрительного восприятия слабовидящих и частичнозрячих

При наличии остаточного зрения у частичнозрячих и слабовидящих процессы познавательной и трудовой деятельности протекают, а точнее, должны протекать при совместной работе осязания и зрения. Ведущая роль той или иной анализаторной системы в отражении мира и контроля над деятельностью должна при этом определяться состоянием зрительных функций, свойствами отражаемых предметов и характером производимой операции. Только в случае взаимодействия зрения и осязания, детерминированного объективными условиями, возможно адекватное отражение действительности. Однако, в силу того что человек в ходе общественно-исторического развития сформировался как “существо оптическое”, наличие даже незначительных остатков зрения тормозит развитие культуры осязания. В некоторых тифлологических работах можно даже встретить, правда, экспериментально не доказанные утверждения, что осязание слабовидящих развивается хуже, чем при нормальном зрении. Наблюдая за детьми с аномалиями зрения, нетрудно заметить, что во всех видах деятельности они пытаются использовать в первую очередь зрение, причем даже в операциях, практически недоступных и вредных для дефектного зрительного анализатора. Примером тому может служить чтение частичнозрячими брайлевского шрифта глазами, рассматривание рельефных, приспособленных для осязательного восприятия пособий и т. п. Результатом полного или частичного выключения осязания из сферы восприятия частичнозрячих является искажение формирующихся у них образов объективной действительности.

Необходимость совместной деятельности зрения и осязания диктуется особенностями зрительного восприятия частичнозрячих и слабовидящих.

Зрительное восприятие при снижении остроты зрения, нарушении цветоощущения, сужении поля зрения резко отличается от восприятия нормально видящих по степени полноты, точности и скорости отображения.

Скорость и правильность зрительного восприятия частичнозрячих и слабовидящих зависят в первую очередь от остроты зрения. Эксперименты показывают, что у частичнозрячих и слабовидящих зрительное восприятие имеет весьма существенные различия в скорости. Так, у частичнозрячих скорость восприятия кольца Ландольта с угловым размером, равным 10°, увеличивается в среднем по мере повышения остроты зрения от 5,81 секунды при остроте зрения 0,005 до 0,04 секунды при остроте зрения, равной 0,04, т. е. более чем в 100 раз. У слабовидящих острота зрения также существенно влияет на скорость восприятия: снижение остроты зрения влечет за собой снижение скорости восприятия. Так, для сложных асемантических буквосочетаний скорость восприятия при остроте зрения менее 0,1 составляет 3 секунды, а при остроте зрения, равной 0,2,—0,6 секунды. Однако зависимость скорости восприятия от остроты зрения имеет место только до остроты зрения, равной 0,2, являющейся для данного процесса критической. При более высокой остроте зрения изменения скорости восприятия весьма незначительны. Установлено также, что скорость восприятия зависит, кроме остроты зрения, от характера заболевания: при равной остроте зрения наиболее низкая скорость восприятия наблюдается при поражениях нейрозрительных путей, например атрофии зрительного нерва.

Скорость зрительного восприятия не является величиной постоянной, она изменяется под воздействием многообразных факторов: величины и сложности объектов, уровня освещенности, утомления и т. д., что в равной мере относится как к нормально видящим, так и к лицам с дефектами зрения. Однако у последних скорость зрительного восприятия подвержена более резким колебаниям. Исследование влияния изменения угла зрения на скорость восприятия слабовидящих показало, что увеличение угла зрения ведет к повышению скорости восприятия, однако при наиболее тяжелых заболеваниях глаз (дегенерация желтого пятна, пигментная дегенерация сетчатки и т.п.), а также при осложнениях слабовидения нервно-психическими заболеваниями скорость восприятия может не повышаться или повышаться незначительно, не достигая среднего уровня. Отсюда можно сделать вывод, что в динамике изменений скорости восприятия проявляются как аномальные, так и типологические факторы.

На восприятии объектов окружающей действительности сказывается также состояние других функций зрительного анализатора слабовидящих. Исследование процесса восприятия слабовидящими картин и рисунков показало его зависимость, помимо остроты зрения, от поля зрения и состояния цветоразличения. В. А. Феоктистовой удалось установить оптимальные для восприятия слабовидящих размеры объектов и их деталей. Наиболее удобным для рассматривания с расстояния 33 см является размер объекта площадью около 500 кв. см, так как при меньших размерах плохо воспринимаются отдельные детали, а при больших — объект не умещается в поле зрения и требует рассматривания по частям. Для отдельных деталей минимальным является размер, равный 13 мм; при этом необходимыми условиями являются контрастность и четкость изображения.

Нарушения зрения влияют не только на скорость, но и на качество восприятия, его точность и полноту.

Снижение тонкости зрительных дифференцировок отчетливо проявляется у частичнозрячих и слабовидящих в процессе зрительного узнавания объектов, причем полнота и точность восприятия, так же как и скорость, зависят от остроты зрения. Частичнозрячие, а зачастую и слабовидящие плохо узнают знакомые им предметы при зрительном восприятии. По данным М. И. Земцовой, количество правильных узнаваний возрастает у слабовидящих по сравнению с частичнозрячими, имеющими наиболее низкую остроту зрения (счет пальцев у лица), примерно в 1,5 раза. Низкий уровень дифференцированности визуального восприятия при серьезных нарушениях зрительных функций проявляется в том, что частичнозрячие и слабовидящие в той или иной мере (в зависимости от остроты зрения) недостаточно точно различают или не различают вовсе не только сходные, но и существенно различающиеся между собой объекты: по данным того же автора, частичнозрячие и слабовидящие называют свеклу сливой, луком, редькой, яблоко — огурцом и т. п. Невозможность тонкой зрительной дифференцировки создает характерную для данного контингента особенность — неспецифичность узнавания.

Одним из важнейших условий правильного отражения пространственных свойств и отношений объективного мира является бинокулярное зрение. Среди частичнозрячих и слабовидящих довольно часто встречаются лица с абсолютной слепотой на один глаз или некорригируемой разницей в остроте зрения правого и левого глаза. Нарушение бинокулярного зрения затрудняет восприятие перспективы, ухудшает восприятие глубинности пространства.

Дефекты зрения приводят к тому, что в зрительном восприятии правильно отражаются лишь некоторые, часто второстепенные признаки объектов, в связи с чем возникающие образы искажаются и часто бывают неадекватны действительности.

Несмотря на отмеченные выше специфические особенности, зрительное восприятие частичнозрячих и слабовидящих в своих основных закономерностях протекает принципиально так же, как и в норме.

Процесс становления зрительного образа у слабовидящих, как и у нормально видящих, проходит через ряд фаз от видения нерасчлененного пятна, сливающегося с фоном, к вычленению контура из фона и затем к узнаванию объекта. Тот факт, что при низкой остроте остаточного зрения или неблагоприятных условиях восприятия (малый угол зрения, недостаточная освещенность, контрастность и т. п.) образы лиц с дефектами зрения зачастую не достигают высших фаз своего развития, не опровергает только что приведенного положения об идентичности протекания визуального восприятия при аномалиях зрения и в норме, а только свидетельствует о наличии серьезных затруднений, возникающих при снижении остроты зрения в процессе зрительного отражения, и необходимости возмещения возникающих при этом пробелов в чувственном опыте.

Для полного, правильного и быстрого восприятия слабовидящими и частичнозрячими объективной действительности во всем ее разнообразии необходимыми условиями являются, во-первых, взаимодействие зрения и осязания, что может осуществиться при условии целенаправленного воспитания культуры осязания в учебном процессе, и, во-вторых, разработка и использование специально приспособленных для частичнозрячих наглядных пособий, которые могут восприниматься и осязательно, и визуально. Примером таких пособий могут служить контрастно раскрашенные рисунки, контуры которых выполнены рельефно.

Для слабовидящих необходимым условием правильного восприятия является достаточная угловая величина объектов, их контрастность, яркость, необходимый уровень освещенности и пр., что достигается за счет применения оптических средств коррекции и использования наглядных пособий, соответствующих требованиям аномального зрительного восприятия.

§ 4. Природа, формы и способы осязательного восприятия

Органом осязательного восприятия у человека является рука. Осязание в полном смысле этого слова как способность кожно-механического и двигательного анализаторов отражать многочисленные пространственные и физические свойства и качества объектов присуще только человеку и является результатом его общественно-трудового развития. Отражая окружающий человека мир и воздействуя на него, рука является органом познания и труда.

В работе “Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека” Ф. Энгельс раскрыл объективные условия, которые создали предпосылки для развития руки и осязательного восприятия. Ими были переход к прямохождению, в результате чего произошло высвобождение рук, и включение в трудовую деятельность, которая начинается с изготовления орудий труда. Благодаря этому, писал Ф. Энгельс, “рука стала свободной и могла теперь усваивать себе всё новые и новые сноровки, а приобретенная этим большая гибкость передавалась по наследству и возрастала от поколения к поколению. Рука, таким образом, является не только органом труда, она также и продукт его” (Энгельс Ф. Диалектика природы. — Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 487—488).

Развиваясь в процессе трудовой деятельности, рука человека меняет свое анатомическое строение — большой палец противопоставляется остальным, происходят и другие изменения, делающие руку очень сложным по анатомическому устройству органом. Однако наиболее важным является возникновение в процессе трудовой деятельности новых функций, которыми, кроме человека, не обладает ни одно живое существо.

Вместе с появлением в процессе труда новых функций происходит их разделение для правой и левой руки. Возникновение функциональной асимметрии (различных функций) рук объясняется тем, что в процессе труда человек оперировал двумя предметами: предметом труда и орудием труда. Необходимость удерживать предмет труда в определенном положении для успешной обработки привела к специализации левой руки как естественной опоры. Кроме того, левая рука выполняла также функцию контроля. Правая же рука специализировалась на манипуляциях с орудиями труда.

В трудовых актах, помимо разделения функций рук, происходит специализация пальцев рук. В качестве примера можно привести процесс чтения и письма слепыми рельефного шрифта, где разделение функций рук и специализация пальцев проявляются с предельной отчетливостью. Указательный палец правой руки выполняет поисковую функцию, предварительно различая группировки рельефных точек — букв, слогов, слов; указательный палец левой руки уточняет полученные впечатления; пальцы правой руки читают строку, в то время как пальцы левой руки находят следующую; большие пальцы выполняют опорную функцию и т. д.

Благодаря разделению и специализации функций становится возможным отражение кривизны контура и разнородной структуры осязательно воспринимаемых предметов. Усложнение функций рук в процессе трудовой деятельности сопровождается повышением кожной и мышечно-суставной чувствительности.

В осязательном восприятии могут одновременно участвовать различные виды чувствительности: тактильная, температурная, болевая, мышечно-суставная. В зависимости от того, какие анализаторы включены в процесс осязательного восприятия, определяются формы осязания, различающиеся между собой степенью полноты и точности отражения объективной действительности.

В психологии принято выделять пассивное, активное и инструментальное, или опосредствованное, осязание.

Пассивное осязание. Эта форма осязания образуется при сочетании различных видов кожной чувствительности. В его основе лежит деятельность кожно-механического анализатора. Пассивное осязание наблюдается при относительном покое рецепторной поверхности (кожного покрова ладони руки или любой другой части тела) и соприкасающегося с ней предмета. Возникающие в результате соприкосновения ощущения отражают целый ряд физических, пространственных и временных свойств и отношений предметов: вес, температуру, протяженность, длительность прикосновения, в некоторых случаях форму и т. д. Однако целостный образ предмета при пассивном осязании не возникает, так как оно, за редким исключением, не может отразить ни их формы, ни ограничивающих предмет контуров, без чего формирование целостного образа невозможно. Поэтому изображения, возникающие при пассивном осязательном ознакомлении с объектом, имеют в отличие от образов восприятия не целостный, а дробный характер.

В связи с тем что пассивное осязание не отражает признаков предметов во всей совокупности, т. е. не дает целостного образа, оно может быть определено как ассоциированное ощущение (Б. Г. Ананьев). По той же причине пассивное осязание как самостоятельный процесс играет в познавательной и других видах деятельности весьма незначительную роль.

Активное осязание, или гаптика. Эта форма осязания возникает в результате активного ощупывания объектов. В ее основе лежит совместная, интегративная деятельность кожно-механического и двигательного анализаторов. Активное осязание как совместно со зрением, так и при его утрате является ведущим способом отражения пространственных признаков и отношений и физических свойств материального мира.

Благодаря активным ощупывающим движениям рук становится возможным не только отражение отдельных свойств и качеств, но и вычленение формы и контуров объектов, на основе чего формируется целостный образ восприятия.

Включение двигательного анализатора вызывает значительное понижение пространственных порогов кожной чувствительности. Пространственные пороги активного осязания слепых значительно ниже, чем при осязании пассивном. Повышение осязательной чувствительности является результатом взаимодействия тактильного и двигательного анализаторов. И хотя острота осязания не имеет решающего значения для целостного восприятия объектов (острота осязания языка, например, гораздо выше, чем пальцев рук, однако лишь ручное осязание способно дать адекватный образ объекта), повышение чувствительности не может не отразиться на полноте и точности осязательных образов.

Активное осязание лежит в основе чувственного познания слепых, является ведущим в овладении трудовыми навыками, играет незаменимую роль в пространственной ориентировке. Все это становится возможным в результате того, что гаптическое восприятие отражает многочисленные пространственные и физические свойства объектов в их совокупности.

Опосредствованное, или инструментальное, осязание. Опосредствованной называется такая форма осязания, при которой процесс ощупывания объекта производится рукой при помощи какого-либо инструмента или орудия.

Примером инструментального осязания может служить ощупывание дороги тростью при ориентировке слепых на местности, использование всевозможных щупов при обследовании недоступных для глаза или руки объектов (например, инструментальная пальпация при обследовании врачом внутренних органов), чтение слепыми рельефно-точечного шрифта при помощи грифеля. Опосредствованное осязательное восприятие может осуществляться и другими частями тела, например осязание рельефа почвы через подошвы обуви при ориентировке слепых, протезное осязание и т.д.

Инструментальное осязательное восприятие отражает все свойства предметов, воспринимаемые при непосредственном ощупывании, за исключением их температуры. И хотя по точности инструментальное осязание во многих случаях уступает активному, более грубо различая поверхность предметов, их формы и контуры и другие свойства и признаки, оно имеет свои преимущества. К ним в первую очередь относится особенно важное для слепых расширение осязательного поля руки, когда ряд объектов, недоступных по своей величине, удаленности или труднодоступности для непосредственного ощупывания, оказывается в зоне восприятия. Кроме того, инструментальное осязание более точно, нежели непосредственное гаптическое, отражает размеры фигуры, а также некоторые подробности контура объекта, не замечаемые при непосредственном осязательном или зрительном восприятии: неровности контура, незначительные округления углов и т. п.

В тифлопсихологии делались попытки отрицать существование такой формы осязания, как инструментальное, и свести эту форму перцепции к кожно-суставной чувствительности. Однако, как показывают современные исследования, тактильные ощущения при опосредствованном осязании полностью исключить невозможно. Опосредствованное осязание является актом, в котором совместно участвуют кожно-механический и двигательный анализаторы при ведущей роли последнего.

Ведущая роль двигательного анализатора и возникающих при его деятельности мышечно-суставных ощущений в процессе ощупывания предметов рукой, вооруженной каким-либо инструментом, является основой для адекватного отражения формы, величины и удаленности предметов, а также ряда физических свойств: веса, упругости и др. Поскольку с помощью инструментального осязания можно отражать форму и вычленять контур объекта из фона, образы, формирующиеся при опосредствованном ощупывании, являются целостными образами восприятия.

Перечисленные формы осязательного обследования могут осуществляться различными способами: в одноручном (мономануальном) и двуручном (бимануальном) осязательном восприятии. Как при том, так и при другом способе в сознании возникает образ, адекватный ощупываемому предмету, однако двуручное осязание имеет перед одноручным неоспоримые преимущества.

Наиболее существенными преимуществами бимануального ощупывания являются расширение осязательного поля и повышение скорости и точности осязания. В исследованиях Б. Г. Ананьева и его сотрудников установлено, что необходимость двуручного осязания определяется величиной и сложностью объекта: при обследовании больших, а также незначительных по размерам, но сложных объектов одной рукой осязательные сигналы становятся неустойчивыми, что вызывает искажение образа: нарушается пропорциональность и соотношение частей объекта. Кроме того, бимануальное осязание значительно (в 1,5—2 раза) выигрывает в скорости восприятия, а также отражает не только физические и пространственные свойства одного объекта, как мономануальное осязание, но и пространственные отношения между несколькими объектами одновременно.

Процесс осязательного обследования предметов, наиболее продуктивно протекающий при бимануальном ощупывании, подчиняется концентрическому принципу — вначале предмет обследуется в целом, затем ощупываются детали и, наконец, вновь осязательно воспринимается обогащенный деталями объект в целом. Более позднее исследование, проведенное Б. Ф. Ломовым при анализе киносъемок движений рук, уточнило протекание процесса ощупывания и выявило три основные фазы обследования: 1) ориентировочные движения рук, которые способствуют определению положения объекта в осязательном поле; 2) первичное ощупывание„ при котором происходит анализ деталей контура предмета; 3) повторное ощупывание, при котором синтезируются осязательные сигналы и формируется целостный пространственный образ. Причем при ощупыванин симметричных предметов движения рук синхронны, а при восприятии асимметричных — асинхронны. В ходе ощупывания совершается огромное количество разнообразных движений — микродвижения пальцев, которые, как полагает Б. Ф. Ломов, способствуют сохранению определенного уровня тактильной чувствительности и производят детальный анализ фактуры ощупываемого предмета, а также возвратные движения рук, обеспечивающие тонкую дифференцировку отдельных деталей.

В случае необходимости обследования особо мелких предметов при слепоте используется ротовое осязание. Осязательное ознакомление со строением цветка, нахождение отверстия в игле и вдергивание в него нитки и тому подобные операции производятся слепыми при помощи языка. Ротовое осязание достигает при выпадении зрительных функций очень высокого уровня развития. Например, слепоглухие, по данным А. В. Ярмоленко, различал” при помощи языка толщину ниток близких размеров (№ 50 и 60). Ротовое осязание дополняет и уточняет образы, формирующиеся в процессе ощупывания, делая возможным восприятие микродеталей.

Слепые с частичной ампутацией рук для осязательного обследования используют кожную и мышечно-суставную чувствительность культей, а при полной ампутации — чувствительность других частей тела (пальцев ног, подбородка, носа). Между прочим, осязание с помощью ног широко используется слепыми при ходьбе, информируя их о характере поверхности, по которой они передвигаются.

Таким образом, существование различных форм и способов осязательного восприятия, и в особенности активного бимануального ощупывания, в значительной мере возмещает отсутствие зрительных образов восприятия и способствует успешному развитию психики слепых, их адаптации к новым условиям жизни, а в конечном итоге социально-трудовой реабилитации и интеграции.

§ 5. Осязательное восприятие пространства

Как известно, восприятие пространства складывается из восприятия формы, величины, объемности и удаленности. У нормально видящих различение пространственных свойств и отношений происходит визуально и дистантно. Этот же способ отражения пространства сохраняется и при резких снижениях остроты зрения у слабовидящих и значительной части частичнозрячих. Конечно, точность и полнота отражения при этом существенно страдают, что влечет за собой искажение образа (иногда до полного несоответствия объекту), однако зрительное пространственное различение остается основным в различных видах деятельности и пространственной ориентировки. В тех случаях, когда с помощью имеющегося остаточного зрения нет возможности адекватно отразить пространственные свойства и отношения объектов вследствие их малых размеров, сложности форм и пр., пространственное различение осуществляется осязательно. Наиболее же часто отражение пространства частичнозрячими происходит на основе совместной деятельности осязания и зрения, причем то одно, то другое выступает как ведущий вид восприятия в зависимости от особенностей объекта и состояния зрительного анализатора. В чистом виде осязательное пространственное различение имеет место только при полной слепоте.

Возможность адекватного отражения пространства при отсутствии зрения заключается в общности механизма его восприятия для всех анализаторных систем. Им является образование условных рефлексов на пространственные сигналы. Практически общность нервных механизмов различных видов восприятия пространства проявляется в том, что пространственно-различительная деятельность присуща всем анализаторным системам.

В буржуазной тифлопсихологии конца XIX—начала XX в. существовала концепция, согласно которой отражение пространства происходит исключительно зрительно. На этом основании некоторые психологи (Дюнан, Платнер и др.) утверждали, что “чувство осязания, как таковое, решительно недостаточно для того, чтобы вызвать в нас знание протяженности или пространства, оно не даст нам даже представления внеположности, словом, человек, лишенный зрения, совершенно не воспринимает внешнего мира... Для слепорожденного время заступает место пространства (курсив наш.—А. Л.)” (Цит. по кн.: Крогиус А. А. Из душевного мира слепых, ч. 1. СПб., 1909, с. 206)

По мнению других (Джемс, Руднев), слепые не отражают, а конструируют пространство в своем сознании, и “у слепого есть только идея пространства, но реального образа пространства нет” (Руднев В. И. Психология слепого. Казань, 1910, с. 15).

Подобные умозрительные выводы полностью опровергаются практикой слепых, а также специальными экспериментами (Ф. Н. Шемякин, В. С. Сверлов и др.), доказывающими адекватность осязательного отражения пространства и возможность правильной ориентировки в нем при отсутствии зрения.

Выше уже упоминалось, что отражение пространства происходит в результате восприятия формы, величины, объемности и удаленности. Рассмотрим, как протекает этот процесс у слепых.

Восприятие формы, т. е. процесс вычленения фигуры из фона, определение контуров объекта без участия зрения может быть осуществлено наиболее адекватно при помощи активного осязания. Правда, инструментальное осязание тоже способно к распознаванию форм, однако, как уже отмечалось, в этом случае наблюдается искажение образа.

В осязательном восприятии формы, которое осуществляется на основе совместной деятельности кожно-механического и двигательного анализаторов, ведущим является последний. При ощупывании объекта руками в мозг поступают импульсы, информирующие о происходящих в этой связи изменениях в мышечной ткани. В результате возникает кинестезическое изображение ощупывающего движения, его скорости и траектории. Дополняясь кожными ощущениями, оно адекватно отражает форму ощупываемого предмета.

Исследования осязательного восприятия формы слепыми показывают их высокую способность к тонкой дифференцировке форм, которая возрастает по мере накопления чувственного опыта и овладения приемами осязательного обследования. Ю. А. Кулагин установил, что гаптическое различение форм протекает от генерализованного, способного отличать только резко разнящиеся друг от друга формы, к высокодифференцированному восприятию, способному отразить минимальные изменения в форме объекта. Например, по данным М. И. Земцовой, при известном навыке осязательного обследования слепые легко различают по форме треугольники при незначительном изменении угла (5°), круг и эллипс — при разности одного из диаметров всего в 1 мм и т. п. Помимо тонкого различения сходных форм, слепые достигают высокой степени точности их отображения в представлениях, что подтверждается воспроизведением сформировавшихся образов в лепке, рельефном рисунке, моделировании.

Процесс восприятия величины объектов происходит также на основе активного осязания. Выше уже упоминалось, что части человеческого тела могут выступать в качестве измерительных инструментов. Величина того или иного объекта определяется слепыми по степени взаимного удаления пальцев или рук в процессе ощупывания. Таким образом, в основе восприятия величины лежит измерение движений, совершаемых при осязательном обследовании предмета. Необходимо подчеркнуть, что отражение этой пространственной характеристики у слепых, так же как и у нормально видящих, осуществляется при ведущей деятельности двигательного анализатора.

Точность осязательного восприятия величины может достигать очень высокого уровня. Так, воспроизводя длину осязательно воспринятых отрезков, слепые (по данным разных авторов) допускают ошибки, колеблющиеся между 6—10% исходной величины. Нужно отметить, что при осязательном восприятии, так же как и при визуальном, наблюдается тенденция к переоценке малых и недооценке больших величин, что еще раз подтверждает общность зрительного и осязательного пространственного различения.

Восприятие объемности объекта незрячими протекает принципиально так же, как и при нормальном зрении, а различие состоит в том, что зрячие воспринимают ее дистантно, а незрячие — контактно.

Диспарантным (не вполне соответствующим) точкам сетчатки, во время раздражения которых возникает ощущение объемности, при ощупывании соответствует разность раздражений, получаемых в процессе ощупывания правой и левой рукой, а также разными пальцами. Возможность осязательного различения объемности непосредственно связана с функциональной асимметрией и специализацией рук и пальцев. Точность осязательного восприятия объемности хорошо иллюстрируется экспериментами М. И. Земцовой с набором шаровых тел. В этих опытах незрячие дифференцировали шаровые объемы при различии в диаметре, равном 1 мм. По данным того же автора, слепые токари после восьмимесячного обучения различали цилиндрические объемы с разницей в диаметре от 0,03 до 0,05 мм.

Восприятие удаленности осуществляется незрячими двояко: в зоне действия рук — в процессе активного осязания, а в большом пространстве — путем перемещения в нем. Однако и в том и в другом случае отражение степени удаленности объекта происходит в результате осознания мышечно-суставных ощущений, возникающих при ощупывании предметов и перемещении в пространстве. О том, насколько точно слепые воспринимают удаленность объектов, свидетельствуют топографические представления, правильно отражающие расположение объектов в пространстве и позволяющие им правильно ориентироваться в быту, на рабочем месте и на местности. Все сказанное убедительно показывает несостоятельность идеалистических утверждений о замещении у слепых пространственных представлений временными (Платнер), о том, что слепые не отражают, а конструируют пространство в своем сознании (Джемс) и, наконец, что у слепых есть только идея пространства (Руднев).

Практика слепых и многочисленные психологические исследования доказывают, что отсутствие зрения хотя и затрудняет, но не лишает человека способности адекватно отражать форму, величину, объемность и удаленность объектов. Эти пространственные признаки синтезируются благодаря работе мышления, и у слепых формируются более или менее правильные и целостные образы определенного замкнутого пространства.

§ 6. Роль осязания в деятельности слепых

Установив возможность адекватного отражения в осязательных образах физических, пространственных и временных свойств и признаков внешнего мира в их совокупности, рассмотрим, как практически используется активное и инструментальное осязание слепыми и в какой степени оно компенсирует нарушения функций зрительного анализатора.

Активное и инструментальное осязание участвует во всех видах деятельности слепых: игровой, учебной и трудовой, выполняя во многих случаях ведущую роль. Такое значение в деятельности слепых осязание получает в связи с полной или частичной утратой зрения, которое совместно с кожно-мышечным чувством является регулятором деятельности. С помощью осязания можно достаточно полно, а в ряде случаев, например при отражении формы, плотности, температуры, шероховатости и некоторых других признаков, полнее и точнее, чем зрение, отразить свойства и качества объектов. Весьма показательно, что даже при наличии зрения осязание выступает в роли ближайшего регулятора выполняемых во время ручного труда операций. Осязание обеспечивает возможность осуществлять непрерывный контроль за выполняемыми трудовыми действиями. Примечательно также и то, что нарушения осязания делают невозможным выполнение трудовых действий.

Таким образом, осязание является необходимым компонентом человеческой деятельности, а при утрате зрения компенсирует его познавательные и контролирующие функции. Полное возмещение утраченных функций невозможно, так как, во-первых, кожные и мышечно-суставные ощущения отражают не все признаки предметов, воспринимаемые зрительно, а во-вторых, осязательное поле ограничено зоной действия рук и восприятие протекает более длительно, чем зрительное. Однако осязание дает слепому необходимые знания об окружающем мире и достаточно точно регулирует его взаимодействие со средой. Культура осязания является одним из основных средств компенсации слепоты.

Компенсаторные функции осязания проявляются во всех видах деятельности слепых — в игре, учении и труде.

Игровая деятельность слепых детей основана на нормальном функционировании всех сохранных анализаторов. Выпадение зрительных ощущений влечет за собой ослабление этого вида деятельности, так как возможности ребенка отражать мир взрослых и познавать действительность сужаются. Слепота изолирует ребенка от окружающего мира и при отсутствии вмешательства извне, со стороны зрячих, слепой не включается в игровую деятельность, что тормозит его психическое развитие. “Весь мир детей, проникающий в сознание ребенка путем так называемых игр, становится для него потерян”, — писал по этому поводу в начале XX в. замечательный русский тифлопедагог А. И. Скребицкий.

Игровая деятельность слепого ребенка должна направляться и регулироваться взрослыми. Во время этой деятельности должны использоваться все сохранные анализаторы, для чего необходимо подбирать и специально создавать игрушки, рассчитанные на осязательное и слуховое восприятие. Однако большая часть игр, созданных для слепых до настоящего времени, была рассчитана главным образом на слуховое восприятие, что крайне неблагоприятно сказывалось на развитии навыков осязательного обследования объектов, осязательной ориентировки и в конечном счете на интеллектуальном развитии слепых детей.

Исследования Л. И. Солнцевой показали, что только на основе использования активного осязания, действующего совместно с другими сохранными анализаторными системами, игровая деятельность может обогатить чувственный опыт слепого ребенка, расширить содержание этого вида деятельности, дать навыки действия с предметами, положительно повлиять на психическое развитие слепого в целом.

В полной мере компенсаторная роль осязания проявляется уже в начальный период организованного обучения слепых. Тотальная или парциальная слепота делает невозможным овладение навыками чтения обычного типографского шрифта и графического письма, исключает возможность использования большей части наглядных пособий (рисунки, карты, чертежи и т. п.).

Поскольку осязательное восприятие отражает форму, величину, удаление объектов, становится возможной замена графических изображений букв алфавита, цифр, чертежей, схем и т. п. рельефными изображениями тех же объектов. При обучении слепых используются различные виды рельефа: выпуклый и вогнутый, точечный и линейный. Наиболее отчетливо при помощи осязания воспринимается выпуклый точечный рельеф при диаметре каждой точки 1 мм, высоте — 0,5 мм и расстоянии между двумя точками 1—2 мм.

Эти размеры положены в основу точечного рельефного шрифта Брайля. Каждая буква или цифра этого шрифта представляет собой пространственную комбинацию из рельефных точек, нанесенных на плотную бумагу. Размеры знаков, используемых в настоящее время в нашей стране, составляют 7,5 мм в высоту и 4,5 мм в ширину. В настоящее время предпринимаются попытки уменьшить размер рельефного шрифта, что должно дать большую экономию бумаги, сокращение объема книг и повышение скорости чтения. Вариации количества (от одной до шести) и расположения точек создают композиции букв, знаков препинания, математических символов (например, одна верхняя точка в левом ряду обозначает букву а; три точки в левом ряду — л и т. д.).

В процессе активного осязания при помощи указательных пальцев правой и левой руки у слепых формируется пространственный образ знака (буквы и цифры). В основе его формирования лежит аналитико-синтетическая деятельность кожно-механического и двигательного анализаторов.

При отсутствии пальцев или рук осязательное восприятие рельефного шрифта осуществляется сохранными пальцами, культей, подбородком, пальцами ног.

Процесс чтения слепыми того или иного материала основывается на синтетическом восприятии комбинаций рельефных точек брайлевского шрифта, объединяющих отдельные точки в буквы, слоги, слова, предложения. Этим обусловлено то обстоятельство, что “быстрота чтения слепыми рельефного шрифта зависит не столько от элементарных осязательных ощущений, а главным образом обусловлена аналитико-синтетической способностью к тонко дифференцированному восприятию рельефных точек, т. е. умением вычленять отдельные точки, группы точек и объединять их в структуры букв, слов и предложений; устанавливать пространственные и временные связи и зависимости между сложными буквенными сочетаниями, одновременно с этим воспринимать смысловое содержание текста” (Земцова М. И. Пути компенсации слепоты. М., 1956, с. 63).

Скорость чтения рельефного шрифта действенно-осязающей рукой зависит, как и у зрячих, от степени овладения навыком чтения и возрастает в процессе обучения, по данным Н. Б. Коваленко, от 115 знаков в минуту в 1-м классе, до 300 — в 4-м и до 500 — в 11-м: старшие школьники могут читать рельефный шрифт со скоростью, превышающей 500 знаков в минуту, примерно с такой скоростью читают обычный шрифт большинство нормально видящих.

В основе овладения навыками рельефного письма по системе Брайля лежит не активное, как при чтении, а инструментальное осязание. Рельефное письмо осуществляется путем нанесения вдавленных комбинаций точек (букв, цифр и других знаков) при помощи специального грифеля на плотную бумагу, в результате чего на обратной стороне листа возникает выпуклый рельеф. Вдавливание той или иной комбинации точек, представляющей определенный знак, контролируется мышечным чувством. Проверка написанного при известном навыке также осуществляется при помощи инструментального осязания путем ощупывания вогнутых точек острием грифеля.

Осязание является основой для реализации такого важного дидактического принципа, как наглядность. Наглядные, а точнее, осязаемые учебные пособия являются одним из основных каналов, по которым при отсутствии зрения поступает информация о предметах и явлениях внешнего мира. Осязаемые пособия в школе слепых независимо от их вида (натуральный предмет или модель, двух- или трехмерное изображение, рисунок или чертеж) должны соответствовать особенностям осязательного восприятия и правильно передавать сущность изображаемого объекта. Исследования Ю. А. Кулагина показали, что, хотя осязательное восприятие уступает в точности зрительному, слепые в целом адекватно отражают всю совокупность свойств предметов, передаваемых наглядным пособием. Одним из наиболее трудно воспринимаемых для слепых видов наглядных пособий является рельефный рисунок, так как в нем весьма сложно передать многообразные свойства объектов (например, объемность, форму, поверхность и т. п.) из-за бедности изобразительных средств. В определенной мере это восполняется путем применения неравномерного точечного заполнения контура (густое расположение рельефных точек на близкой части поверхности и редкое на удаленной). “При таком способе выполнения рельефного изображения, — писал Ю. А. Кулагин, — форма поверхности передается сигналами взаимного удаления участков поверхности принципиально так же, как и в плоском светотеневом рисунке зрячих, хотя сгущение и разрежение точек не повторяет светотени, — они отвечают требованиям не зрительного, а осязательного восприятия” (Кулагин Ю. А. Развитие осязательного восприятия рельефных изображений слепыми детьми. — Доклады АПН РСФСР, 1950, № 1, с. 124). При этом опыты Ю. А.Кулагина показали, что в рельефном рисунке могут быть использованы перспективные искажения, которые хорошо понимаются слепыми при известном опыте восприятия рисунков с неравномерным точечным заполнением.

И, наконец, осязание лежит в основе овладения слепыми операциями ручного труда. Большое количество разнообразных операций ручного труда, не требующих обязательного контроля со стороны зрения, становятся доступными для слепых, так как активно действующая рука не только отражает свойства предметов, но контролирует и регулирует само действие. Тонкая дифференциация кожных и мышечно-суставных ощущений позволяет слепым достигать высокой точности рабочих движений, а на основе этого и высокой производительности труда. В подтверждение сказанному можно сослаться на многочисленные факторы, свидетельствующие о том, что слепые не только овладевают профессиями слесаря, электромонтажника, револьверщика и т.д., но и трудятся, не отставая от зрячих.

Учитывая роль осязания в деятельности слепых, нужно считать противопоказанными для них операции ручного труда, вредно действующие на осязание. К таким видам труда относятся до недавнего времени рекомендовавшиеся для слепых операции по изготовлению щеток, расщеплению слюды и др.

Работа действенно-осязающих рук не исчерпывается выполнением операций ручного труда. Существование выпуклого шрифта, возможность передачи путем рельефных изображений технической мысли, математических понятий и других средств научного мышления и возможность их адекватного восприятия делают доступными для слепых также различные сферы интеллектуальной деятельности.

§ 7. Приборное восприятие

В предыдущих параграфах были раскрыты те затруднения, с которыми слепые и слабовидящие сталкиваются в процессе познавательной деятельности. Наиболее существенные ограничения слабовидящие и частичнозрячие испытывают в связи с резким сужением поля зрительного восприятия, пределы которого определяются состоянием у тотально слепых остроты и поля зрения. Эти трудности обусловлены ограниченностью поля осязательного восприятия зоной действия рук. В результате многие объекты и явления становятся недоступными для непосредственного отображения.

Длительное время в тифлопсихологии утверждалось, что слепому доступно лишь осязаемое, т. е. находящееся в зоне действия рук, пространство. “Стена, которая выше меня, бесконечна”— такое и подобное ему высказывания слепых часто приводились в тифлопсихологической литературе.

Существенным препятствием для познавательной деятельности является и снижение степени адекватности отражения при слепоте и слабовидении, поскольку взаимодействие субъекта и объекта отражения зависит от состояния первого и сложности второго.

Наиболее отчетливо снижение степени адекватности отражения наблюдается в ориентировочной деятельности слепых. Причем формирование целостных пространственных представлений (в частности, топографических) и их практическое использование настолько затруднены, что в этой области, как отмечает В. С. Сверлов, “как бы высоко ни были развиты способности и умения слепого, его возможности останутся всегда чрезвычайно ограниченными, а во многом и несоизмеримыми с возможностями зрячих”.

Таким образом, с одной стороны, усложнение отображаемых объектов и условий восприятия, а с другой — ухудшение состояния зрительных функций ведут к снижению степени соответствия образа оригиналу.

Если сопоставлять степень адекватности отражения в условиях визуального и гаптического восприятия, то следует, отметив отчетливое преимущество первого, остановиться на группе частичнозрячих, имеющих минимальную остроту зрения (до 0,01). В этом случае зрение также широко используется в перцептивных актах, однако оно дает чрезвычайно бедную и неточную информацию. В результате зрительные образы частичнозрячих зачастую оказываются менее адекватными отображаемым объектам, нежели гаптические образы тотально слепых. Кстати говоря, можно предположить, что осязательные образы частичнозрячих тоже будут меньше соответствовать оригиналу, нежели образы тотально слепых, так как есть все основания считать, что наличие остаточных зрительных функций тормозит развитие активного осязания.

Однако следует иметь в виду, что наряду с непосредственным чувственным отражением существует опосредствованное приборное восприятие, при котором между субъектом и объектом отражения помещается прибор, позволяющий отразить непосредственно не воспринимаемые свойства и признаки предметов и явлений окружающего мира (микроскоп, рентгеновский аппарат, звуковой локатор и т. п.).

Включение во взаимодействие субъекта и объекта того или иного прибора раздвигает границы чувственного познания. Существенно, что адекватность восприятия сохраняется как при усилении раздражителей (например, при использовании оптических средств коррекции, т. е. в тех случаях, когда уровень сигнала превышает уровень помех, создаваемых дефектом зрения), так и при трансформации энергии невоспринимающихся раздражителей в энергию воспринимающуюся (например, световой энергии в электрическую и затем в звуковые колебания). Изменения, возникающие при усилении или трансформации невоспринимающихся раздражителей, не могут нарушить соответствие образа оригиналу. Это обусловлено тем, что изменяющиеся при усилении раздражителя отношения не изменяют свойств объекта. Иначе говоря, использование приборов, существенно расширяя пределы чувственного познания, не искажает реальной картины окружающего нас мира.

В последнее время все шире внедряются технические средства компенсации дефектов зрения (тифлоприборы). Их назначение заключается в том, чтобы по возможности приблизить объем информации, получаемой при нарушенном или отсутствующем зрении, к объему той информации, которую получает нормально видящий.

К таким приборам относятся разнообразные устройства, позволяющие лицам с нарушенным или отсутствующим зрением опосредствованно воспринимать недоступную для непосредственного отражения информацию. Это машины, преобразующие плоскопечатный типографский шрифт в звуковые или тактильные сигналы, разнообразные локаторы для ориентации в пространстве, приборы ручного сканирования типа фотофона, измерительные приборы с рельефными шкалами и др. Все тифлотехнические средства можно разделить на три большие группы: учебная тифлотехника, производственная тифлотехника и тифлотехника культурно-бытового назначения.

Роль этих приборов в компенсации отсутствующего или нарушенного зрения и величина компенсаторного эффекта, достигаемого при помощи тифлотехники, зависят от того, насколько информативны сигналы, заменяющие невоспринимаемые раздражители, к восприятию какой модальности они адресуются, от их диапазона. Кроме того, принципиально важной является достоверность информации, получаемой слепым или слабовидящим при помощи тифлоприбора. Но, кроме достоверности информации, необходимой является и ее достаточная полнота, передача в коде наиболее существенных параметров объекта, а также наличие хотя бы косвенной связи между сигналом и объектом.

Отсюда вытекают задачи, стоящие перед создателями тифлоприборов, сводящиеся в основном к выяснению условий, при которых используемые коды (например, звуковые сигналы об изменениях в освещенности, наличии препятствий, их величины и удаленности или тактильные сигналы графических изображений и т.д.) были бы наиболее тесно связаны с действительностью.

Эти приборы по мере технического прогресса занимают все более и более значимое место в процессе компенсаторного приспособления лиц с дефектами зрения. В настоящее время есть все основания считать технически осуществимым в недалеком будущем протезирование органа зрения, благодаря чему слепота перестанет быть непреодолимым препятствием для получения необходимой информации, и познавательные возможности слепых будут соизмеримы с возможностями зрячих.

Вопросы и задания

1. Раскройте роль восприятия в познавательной деятельности. Покажите, какие особенности в его типах и их соотношении возникают при нарушениях зрения.

2. Что собой представляет физиологический механизм восприятия? Возникают ли в нем какие-либо особенности при нарушениях зрения?

3. В чем заключаются особенности зрительного восприятия частичнозрячих и слабовидящих?

4. Какова природа осязательного восприятия? Перечислите его основные формы и способы.

5. Дайте сравнительную характеристику зрительного и осязательного восприятия.

6. Что представляет собой приборное восприятие? В чем заключается его роль в компенсации слепоты и слабовидения?

Литература

Ананьев Б. П., Веккер Л. М., Ломов Б. Ф., Ярмоленко А. В. Осязание в процессах познания и труда. М., 1959, гл. Ill, IV, VII.

Дети с глубокими нар

Date: 2015-09-05; view: 859; Нарушение авторских прав