Глава 12. – Мне очень жаль, мистер Джаггер

– Мне очень жаль, мистер Джаггер. – В голосе молодого сотрудника прокуратуры действительно звучало искреннее огорчение. – Мы пытались связаться с вами, но вы были уже в пути. Наша телеграмма насчет мисс Дилани просто не застала вас на месте. Слушания начнутся через две недели. Мы еще не предъявили ей никакого обвинения.

– Но оно будет предъявлено по окончании слушаний? – требовательно спросил Кайл. Перед встречей со Скай он твердо решил выяснить в прокуратуре все обстоятельства дела и, на свою беду, цели достиг. Проклятие, Кайл весь так и дрожал от бессильной ярости. Не одну неделю он провел здесь, отыскивая следы, которые неизменно вели в тупик. Он разговаривал с банковскими служащими, таможенным начальством, в аэропорту – все без толку. И вот появляется какой‑то несчастный носильщик и под присягой утверждает, что ящик был в багаже мисс Дилани.

– Боюсь, что так, сэр. – Молодой человек сочувственно кивнул. – Контрабанда – серьезное преступление…

– Которого она не совершала! – взорвался Кайл и тут же пожалел о собственной несдержанности. Этот‑то малый здесь при чем? – Посудите сами, ну зачем бы ей подкладывать взрывное устройство в самолет, на котором она же и летит? – спросил он уже более спокойно.

– Мы считаем, что у нее был сообщник. То есть я хочу сказать, – поспешно поправился молодой человек, – мисс Дилани считается невиновной до тех пор, пока суд не решит иначе…

– Она невиновна, и это будет доказано, – мрачно заявил Кайл. – Тем не менее спасибо за информацию. Передайте своему начальнику, что мне надо с ним увидеться завтра утром.

– Непременно, сэр. Не сомневаюсь, он и сегодня был бы здесь, если бы знал, что вы придете.

Кайл коротко кивнул и вышел из безликого опрятного кабинета. В Нью‑Йорке наступила осень, а здесь весна. Даже в центре города, в деловых кварталах, вовсю цвели деревья. Но к сожалению, у Кайла почти не было времени наслаждаться красотами природы. На взятом напрокат «вольво» он направлялся через Харбор‑бридж в уединенный район на окраине города, где, если верить справочнику, проживала Вирджиния Дилани.

Кайлу было явно не по себе. Похоже, власти следуют той же логике, которой когда‑то следовал и он: на борту никого, кроме Скай, не было.

Она невиновна. Он знал это: она невиновна. Но может, хоть что‑то, хоть какая‑то малость ей известна… Может, ее каким‑нибудь образом просто подставили? Неужели они вот‑вот наконец увидятся?

Кайл не видел Скай больше двух месяцев, и не было все это время и часа, и минуты, чтобы он не думал о ней. Неожиданно он почувствовал, что его бьет нервная дрожь. Два месяца – достаточно большой срок, чтобы развести их в разные стороны, и к тому же существуют проблемы, которые сейчас по крайней мере выглядят неразрешимыми. Похоже, Лайза разгадала‑таки его игру. Кайл действительно блефовал – никогда он не поставит Криса под удар. Предстоит, стало быть, как‑то удерживать Скай все эти месяцы, а может, и годы, пока будет продолжаться война с Лайзой.

Впрочем, все это не имеет значения, пока не разрешится проклятая история с золотом.

Накинув светлый шелковый халат, Скай устроилась у камина в комнате Вирджинии и, глядя на огонь, рассеянно поглаживала лоснящуюся спинку сиамского кота по кличке Мафф. Никогда еще не чувствовала она себя такой подавленной и усталой, разве что в тот день на острове.

Но тот день на острове вспоминать ей не хотелось. Ибо это значит вспоминать о Кайле. И мучиться оттого, что его нет рядом. Но тут Скай вспомнила нечто другое, что и он считал ее контрабандисткой, что она в Австралии, где все видят в ней обыкновенную преступницу, что Кайл, должно быть, знает, что происходит и происходило все это время, а на помощь не спешит.

Золото. Скай закрыла глаза, подставив лицо теплу камина, в котором полыхало золотое пламя. Как же она ненавидит золото! Из‑за золота она попала в авиакатастрофу, из‑за золота тряслась от страха за собственную жизнь, из‑за того же золота влюбилась в Кайла и забеременела, и вот теперь, несчастная и растерянная, сидит здесь в ожидании того, что остаток молодости, возможно, придется провести в тюрьме – опять‑таки из‑за золота.

Будь у Скай душевные силы, она, возможно, что‑нибудь и предприняла бы. Но сейчас в ней была подавлена всякая воля к сопротивлению.

В дверь кто‑то позвонил, но Скай даже не пошевелилась, хотя и помнила, что Вирджиния ушла за покупками. Не важно, позвонят‑позвонят да уйдут Но звонки продолжались, и в конце концов, когда от этого назойливого звона стала раскалываться голова, Скай неохотно поднялась и, миновав уютную гостиную, вышла в переднюю и открыла дверь. Увидев на пороге грозное лицо Кайла, она инстинктивно сделала шаг назад и попыталась захлопнуть дверь, но, схватив ее за руку, он легко пресек это намерение.

– Не выйдет, мисс Дилани. На сей раз за автоответчиком вам от меня не укрыться.

Застыв на месте и судорожно затягивая пояс на халате, Скай смотрела, как он закрывает дверь. Даже в сновидениях Кайл не являлся ей таким страшным, таким высоким и огромным, исполненным такой уверенности и силы… и выражение лица никогда не было таким угрожающим, решительным… безжалостным. И в то же время выглядел и вел он себя вполне непринужденно. Просто стоит, спокойно прислонившись к двери, и оценивающе поглядывает на нее. А почему бы и нет? Он вошел в дом, и теперь уж ей никуда от него не деться – и шага не успеет сделать, как почувствует на плече железные пальцы. А еще хуже то, что перед ним – таким уверенным в себе, в безупречно сидящем легком бежевом костюме – она предстала настоящей распустехой: вместо платья – домашний халат, волосы растрепаны…

Скай плотно сжала губы и попыталась распрямить спину.

– Ах, это ты, Кайл? – Сарказм ей не особенно‑то удавался. – Входи.

– А я уже вошел, – мрачно ответствовал он и, быстро шагнув к Скай, взял ее за локоть и повел, словно был у себя дома, в гостиную. – А где твоя золовка?

– Отправилась по магазинам. Скоро вернется.

Кайл поднял брови и, буквально швырнув ее на диван, пододвинул к себе стул от стоявшего рядом карточного столика. Усевшись на него верхом, Кайл положил руки на высокую спинку.

– Сомневаюсь, что так уж скоро. Да оно и к лучшему – нам надо о многом поговорить.

Скай заворожено смотрела на него, мечтая о том, чтобы у нее на ногах были чулки, и одета она была как положено уважающей себя даме, и косметика на месте, и, главное, хоть чуть‑чуть уверенности в себе. Неужели с этим мужчиной она была так долго близка? Сейчас он выглядит чужим – таким жестким, таким недоступным. И все равно, хотелось протянуть руку и коснуться мягкой ткани его костюма. И запах такой знакомый. Хотелось свернуться калачиком у него на коленях… Но взглядом своим он держал ее на расстоянии. Когда‑то они были любовниками, сейчас – просто знакомые.

– Мне надо знать любую мелочь, касающуюся этого проклятого золота, – заявил Кайл, не сводя с нее пристального взгляда. – Каждый твой шаг накануне отлета. С кем ты встречалась в тот день? Все, что способно добавить хоть чуточку сведений об этом деле.

Скай не понравился его тон.

– Почему бы просто не спросить, когда я его украла? – ощетинилась она.

– А ты украла?

– Пошел к черту!

Скай увидела, как на скулах у него заиграли желваки, но то была единственная реакция на ее решительное заявление.

– Пойми, Скай, мне надо знать все. Я вытащу тебя из этой истории, но только если буду знать все.

– Не беспокойтесь, мистер Джаггер, – Скай поднялась и живо увернулась от его протянутой руки, – удирать я никуда не собираюсь. По крайней мере сейчас – для этого я слишком легко одета. – Скай подошла к камину, устало облокотилась о мраморную доску и продолжила, обращаясь к горящему пламени: – Ничего я не знаю об этом чертовом золоте. В аэропорт я поехала прямо из дома. И черный ящик этот впервые увидела на острове, когда ты притащил его в хижину. Да, между прочим, добрый день и спасибо, все хорошо.

– Черта с два хорошо, – не обращая внимания на ее язвительный тон, бросил Кайл. – Выглядишь ты отвратительно.

– А тебе не кажется, что те, кого подозревают в контрабанде, именно так и должны выглядеть?

Даже и не слыша, как Кайл поднялся со стула, Скай почувствовала, что он остановился прямо позади нее. И все равно была захвачена врасплох, ощутив, как ладони его, вначале захватив грудь, быстро соскользнули вниз и задержались на животе.

– Кайл, пусти…

– Ну, и когда же ты собиралась рассказать мне обо всем?

– О чем именно? – выдохнула Скай, пытаясь высвободиться. Но держал Кайл ее крепко, а голос его, хоть и хриплый, звучал ровно:

– Да брось ты! Мы с тобой шесть недель не отходили друг от друга днем и ночью. Стоило мне увидеть тебя, как я заподозрил неладное, а теперь‑то и вовсе уж знаю точно.

– Кайл, – спокойно сказала Скай, – отпусти меня все же, очень прошу.

Кайл повиновался. Скай вернулась на диван, а он занял ее место у камина.

– Ты что же, вообще собралась скрыть это от меня? – спросил он с едва сдерживаемым гневом.

– Не вижу, какое бы это могло иметь значение.

Нет, Кайл не рванулся к ней – подошел неторопливо и, взяв за подбородок, с силой поднял к себе ее лицо, так, чтобы Скай посмотрела ему прямо в глаза.

– Почему? Ты что, аборт собралась делать?

Скай не отвела взгляда.

– Нет. Но с какой стати ты решил, что это твой ребенок?

Кайл улыбнулся, но от улыбки этой легче ей не сделалось.

– За Трейнера ты выйти отказалась, вы не виделись с самого твоего возвращения в Нью‑Йорк. И с другими мужчинами тоже не встречалась.

– А тебе‑то откуда знать?

– За тобой наблюдали, а с Трейнером я сам поговорил.

– Ах ты, ублюдок проклятый, да как же ты смел шпионить за мной?!

Кайл пожал плечами, распрямился и закурил сигарету.

– Мне надо было знать, что ты делаешь.

– Ах вот как? В таком случае кто же тебе мешал самому приехать в Нью‑Йорк? Похоже, ты все это время, как кузнечик, по свету прыгал, уж до Нью‑Иорка‑то из Сан‑Франциско можно было добраться.

Кайл насмешливо посмотрел на нее.

– Ясно. Тебя не устраивает то, что я не бросил все свои дела и не последовал за тобой прямо в тот же день?

– Не мели чепухи, – с хорошо наигранным возмущением сказала Скай.

– А что, все нормально, – устало заметил Кайл. – И знаете, мисс Дилани, именно так я и готов был поступить, если бы брат не обратил внимание на то, что есть проблемы, требующие срочного решения.

– Ну и как, удалось? Или ты здесь только из‑за золота?

– Скай, да ведь я узнал, что и тебя это дело хоть каким‑то краем касается, только когда приехал в Нью‑Йорк. И тут выяснилось, что ты улетела в Сидней. Сразу после Игуа я целый месяц провел здесь в надежде на то, что что‑нибудь прояснится. А следующий месяц занимался одним весьма неприятным делом по работе, не говоря уж о всяких семейных проблемах. Между прочим, на протяжении этого самого месяца ты отказывалась даже говорить со мной.

Скай опустила глаза и сосредоточила внимание на Маффе, явно истосковавшемся по ласке. Чувствуя, как учащенно забилось сердце, Скай взяла кота на колени. Выходит, все это время он не упускал ее из поля зрения… Скай вдруг изо всех сил закусила губу. Тед! Кайл сказал, что говорил с ним. Когда? И что сказал ему Тед? От него он, что ли, узнал о ребенке, поэтому и принялся ее искать?

– А Тед сам позвонил тебе? – словно невзначай поинтересовалась она.

– Наоборот, это я позвонил ему.

– Зачем?

– Чтобы сказать, что еду к тебе.

Скай вновь посмотрела Кайлу прямо в глаза, но лицо его оставалось гранитно‑непроницаемым.

– Ну и чего ты хотел этим добиться?

– Собирался взять тебя домой, в Сан‑Франциско.

В горле у нее образовался комок.

– Ах вот как? Чтобы я была там вашей официальной любовницей, мистер Джаггер? Нет уж, спасибо.

– Теперь ты мелешь чепуху. Я хочу на тебе жениться.

Скай не смогла удержать хриплого смеха, больше похожего на истерику.

– Да ну? Насколько мне известно, многоженство преследуется в штате Калифорния по закону. Или ты рассчитывал, что твоя жена посмотрит на это дело сквозь пальцы?

– Да замолчи ты! – Кайл потушил сигарету и, схватив Скай обеими руками, притянул ее вплотную к себе. – Лично я не нахожу во всем этом ничего смешного. Ты прекрасно знаешь, что я собираюсь развестись…

– Да только явно без всякого успеха! – перебила его Скай, нарочно заводя себя, лишь бы подавить подступающие слезы.

– Я делаю все возможное! – взорвался в свою очередь Кайл.

– Но выходит, недостаточно!

Кайл, выругавшись, выпустил ее и, сунув руки в карманы, порывисто шагнул к камину.

– Знаешь, Скай, никогда бы не подумал, что ты можешь быть так похожа на Лайзу. Лишь бы имя заполучить, а все остальное не имеет значения. Ну так можешь не волноваться, имя ты получишь. Нам надо пожениться, да поскорее. Следует подумать о ребенке.

Скай побледнела, оскорбленная сравнением с Лайзой, да и намеком на то, что брак – если он вообще когда‑нибудь состоится – следует заключить исключительно ради ребенка.

– А кто вообще сказал, что я собираюсь за тебя замуж? – Скай изо всех сил пыталась придать голосу твердости. – По‑моему, я уже говорила тебе, что и сама могу прожить.

– Но ты также говорила, что у ребенка должны быть и отец, и мать. Лгала, выходит? А может, тебе вообще ни в чем нельзя верить?

– Нет, – запинаясь начала она и тут же почувствовала, что Кайл снова оказался сзади. Не дав ей договорить, он обхватил руками ее голову, и не поймешь, то ли приласкать собрался, легонько поглаживая волосы, то ли выместить на ней свою злость…

– Знаешь, Скай, я тебя так толком и не понял. Там, на острове, готов поклясться, что был небезразличен тебе. Но тогда мы были только вдвоем, и я был тебе нужен, просто чтобы выжить. Жаль, что ты меня не любишь. Ведь если б любила, наверняка бы поехала в Сан‑Франциско, доверилась бы мне, наплевав на то, что другие подумают и скажут.

Скай вздрогнула. Кайл массировал ее виски. Пальцы его двигались размеренно, но чувствовались в них сила и напряженность. О Боже, она никак не могла сообразить, что же сказать ему. Да наплевать ей, что другие скажут, лишь бы он сам не передумал. Сейчас он ее хочет и действительно собирается жениться. Но разве не знает она женщин, связавшихся с женатыми мужчинами? В конце концов, либо жена, либо пересуды, либо то и другое вместе убивают самую сильную любовь. А ведь Кайл не такой, как другие, с ним будет еще труднее. Слишком многое можно потерять…

Кайлу надоело ждать ответа.

– Ладно, как бы то ни было, ты отправляешься со мной в Сан‑Франциско, даже – хоть и обидно – против воли.

И снова Скай истерически засмеялась. Нет, сегодня она решительно не владеет собой.

– И как же ты себе это представляешь? Кто это меня отпустит? Судя по всему, ребенок родится в какой‑нибудь австралийской тюрьме!

Кайл выдержал длинную паузу.

– Об этом не беспокойся, я вытащу тебя из этой истории. И тогда ты уедешь со мной.

Скай устала. Слишком устала, чтобы спорить. Ей хотелось утонуть в его объятиях, сказать, что любит и что на все наплевать, лишь бы он был рядом, и что она вся принадлежит ему. Но в самом прикосновении его рук по‑прежнему ощущалась какая‑то напряженность. То ли любит ее, хочет, то ли ненавидит – точно не скажешь.

– Ну что ж, – спокойно сказала Скай. – Давай, действуй, вытаскивай, и тогда мы отправляемся.

Она почувствовала, как пальцы его сжимаются еще сильнее.

– Повторяю, можешь ни о чем не волноваться. Миссис Джаггер ты станешь в любом случае. На худой конец у меня для Лайзы припрятан в кармане неплохой козырь.

– Что за козырь?

– Пока это не твое дело.

Задетая и даже оскорбленная, столь резким ответом, Скай не сдержалась и бросила ему прямо в лицо:

– Да, не мое, потому что и дела никакого нет!

– Это не твое дело, потому что может пострадать другой человек! – загремел Кайл. Скай едва не вскрикнула – настолько сильно он вцепился ей в волосы своими железными пальцами. Сообразив, что делает ей больно, Кайл слегка ослабил хватку. – Не надо подталкивать меня, Скай, – едва сдерживаясь, заговорил он. – Я ради тебя бог знает на что иду и начинаю серьезно сомневаться, не напрасно ли. Ты как будто играешь роль законченной сучки, причем еще более удачно, чем Лайза.

«Нет!» – хотелось ей выкрикнуть, но слова так и застыли на губах. Все не так. Он нашел ее, они заговорили о свадьбе, о том, как будет жизнь складываться, – и вот все идет наперекосяк. Они ведь даже толком не обнялись, слова нежного друг другу не сказали… Наверное, с самого начала ложный тон взяли, и вот теперь она, хоть и хочется до безумия, не может даже просто прикоснуться к нему, броситься на грудь, сказать, что любит…

Скай услышала удаляющиеся шаги.

– Кайл… – Пришлось повторить его имя, настолько сел голос: – Кайл!

Он остановился и обернулся.

– Ты куда?

– По твоим делам. – Кайл насмешливо вздернул брови. – Мы ведь условились, не так ли? Я закрываю это дело в суде, а ты отправляешься со мной в Сан‑Франциско. Даже в том случае, если некоторое время придется‑таки побыть моей любовницей.

Скай настолько шокировал его саркастический тон, что она даже не нашла, что ответить. Кайл улыбнулся и вышел.

Ближайшие две недели превратились в полный кошмар. Целыми часами Скай просиживала с нанятым Кайлом адвокатом, восстанавливая в мельчайших подробностях тот злополучный июньский день, когда она улетела из Сиднея. Интересы Скай представлял Маквикар‑старший, помогал ему один местный юрист. На вид это был славный, тихий, неизменно приветливый в общении человек, но Скай казалось, что на суде он за своих клиентов способен биться до последнего. От его пронзительно‑голубых глаз не ускользало ничто; он мгновенно ухватывал суть дела, а любое замечание, даже самое, на взгляд Скай, случайное, не оставлял без внимания, требуя детальной аргументации.

Кайл не пропустил ни единой из этих встреч, но держался на расстоянии, холодно и отстраненно сидя в противоположном углу комнаты и прислушиваясь к разговору.

Толку от них Скай пока что не видела. Так или иначе, главное – свидетельство носильщика, а оно не в ее пользу.

За три дня до начала слушаний Маквикар заявил, что, с его точки зрения, Скай следовало бы согласиться дать показания под присягой в кабинете прокурора штата Новый Южный Уэльс. Скай согласилась: зная, что ни в чем не виновата, она была уверена что повредить себе таким образом никак не может.

Она не то что бы нервничала, скорее была праведно возмущена происходящим. Но бесчисленные вопросы – вопросы дурацкие, например, когда вы впервые приехали в Австралию, – в конце концов начали ее утомлять. Прокурор оказался человеком вежливым, даже сердечным, однако же на редкость дотошным. По прошествии трех часов Скай казалось, что она либо завопит с минуты на минуту, либо просто умрет.

Именно в этот момент Кайл, молча сидевший до того где‑то в отдалении, решил вмешаться, извинившись предварительно перед прокурором и судебным исполнителем, которым было прекрасно известно, кто он такой и что его связывает со всей этой историей. Так что его присутствие в кабинете никем не оспаривалось, а извинения были должным образом приняты.

– Мисс Дилани согласилась прийти сюда, чтобы оказать всевозможную помощь следствию. Она также согласилась пройти процедуру проверки на детекторе лжи. Обращаю ваше внимание, господа, что допрос длится уже три часа. Эта дама беременна, и мне кажется, что продолжение допроса может нанести ущерб ее здоровью, тем более что, на мой взгляд, в дальнейшем продолжении нет необходимости.

Все присутствующие согласились с ним. Скай были принесены вежливые извинения.

И все равно она готова была сквозь землю провалиться. По участливым – и понимающим – взглядам было ясно: никто не сомневается, что отец будущего ребенка – Кайл Джаггер.

Оказавшись наконец наедине с Кайлом в его машине, Скай яростно бросила.

– Никогда – слышишь? – никогда не смей больше делать этого!

Кайл, возившийся в этот момент с ключом зажигания, поднял голову и с явным удивлением посмотрел на нее.

– Не делать чего, Скай? Так или иначе все всем скоро будет видно.

Скай закрыла глаза и, откинувшись на спинку сиденья, прижала ладони к вискам. Это правда Вирджиния уже знает, хотя и слова не говорит. Иное дело, что Кайл ей нравится, это стало ясно, сразу как они познакомились.

Но неужели он не понимает, каково ей сейчас? Да, ясно, сейчас восьмидесятые на дворе, и все равно мир, в котором мы живем, остается мужским миром. Похоже, Кайла ничуть не смущает то обстоятельство, что его ребенок будет рожден вне брака. Скай невольно съежилась под понимающим взглядом Кайла.

– Тебе что, стыдно носить моего ребенка, Скай?

– Нет. Но я… Все равно тебе не понять. Оставим это.

– Слушай, я просто хотел положить конец всему этому, видел же, что ты едва на ногах держишься. Да и вообще ты сейчас исхудала сильнее, чем на острове, и это может быть плохо для ребенка. Если уж о себе не думаешь, то хотя бы о нем подумай.

– Я и так думаю, – вздохнула Скай. – Просто мне сейчас очень трудно. Неужели ты сам не понимаешь, черт возьми! Неужели не видишь, что у меня вся жизнь изломана? Раньше я была совершенно независима. Вела себя так, как считала нужным, и делала то, что мне нравится. А теперь? Дело пришло в упадок, меня всерьез подозревают в контрабанде, а имя мое скоро сделается притчей во языцех из‑за связи с тобой. Я всегда была уважаемым человеком, которому можно верить и на которого можно положиться. Ты хоть способен понять, каково это, когда тебя подозревают в таких вещах? А если дело дойдет до суда, к тому времени я, я…

– Довольно! – резко прервал ее Кайл и круто подал машину к тротуару прямо перед въездом на Харбор‑бридж.

Какое‑то время он напряженно смотрел на нее, Скай же, отвернувшись, уставилась на блестящую поверхность залива, по которому деловито сновали разнообразные суда и суденышки. Кайл негромко выругался, щелкнул зажигалкой и закурил.

– Скай, – с тяжелым вздохом сказал он, – уж что‑что, а безделье тебе не грозит. У меня полно всяких контор по всему миру, и уверяю тебя, я далеко не во всех из них протираю штаны. В Сан‑Франциско дел у тебя будет не меньше, чем в Нью‑Йорке. Что касается суда, я не верю, что до него вообще дойдет дело. Тебе ведь даже официально не предъявлено обвинение. А к тому времени когда ты раздуешься, как бочка, мы будем уже женаты.

Все было бы хорошо, если бы он не дотронулся до нее. Но, ощутив на шее его руку, а на висках пальцы, сильные и ласковые, Скай залилась слезами. Кайл вышвырнул окурок в окно и прижал ее к себе, мягко откинув волосы со лба.

– Все будет хорошо, Скай, честное слово, обещаю, все будет хорошо.

– Мне так страшно, – прошептала она, цепляясь за лацкан его пиджака, – так страшно. Никогда бы не могла себе представить, что окажусь в тюремной камере, а вот сейчас уже слышу, как за мной захлопывается зарешеченная дверь.

– Спокойно, милая, спокойно, все не так плохо, как тебе кажется.

Бережно покачивая ее на коленях под сияющим солнцем Сиднея, Кайл дал себе слово положить всему этому конец. Он знал свои возможности, и он прекрасно помнил силу духа этой девушки, которая разделила с ним все тяготы жизни на острове.

Но у человеческих возможностей есть пределы, и Скай подошла к ним на опасно близкое расстояние.

Он дал ей выплакаться и отвез домой, к Вирджинии, не сказав больше по пути ни слова.

– Я в порядке, – сказала Скай отводя его руку, когда он повел ее было к дому по дорожке, обсаженной с обеих сторон цветами. – Извини, мне вовсе не хотелось перекладывать на тебя все свои беды.

– Ничего ты не в порядке, – бросил Кайл увлекая ее ко входу. Вирджиния открыла дверь, и Кайл бережно усадил Скай на диван в гостиной. – Пусть полежит до вечера, – сказал он Вирджинии. – И проследите, чтобы она чего‑нибудь поела. Ей надо прибавить немного в весе, а иначе и ребенка недолго потерять.

– Кайл. – наполовину выкрикнула, наполовину про стонала Скай.

– Не сомневаюсь, что Вирджиния прекрасно все понимает, – не давая ей продолжить, махнул рукой Кайл – И перестань вести себя как страус.

– Я присмотрю за ней, Кайл, – решительно тряхнула головой Вирджиния. – Сейчас приготовлю обед, поедим, а потом уложу ее, пусть подремлет.

– Подремлет… – запротестовала Скай. – Что я, ребенок, что ли? И не нужно, чтобы мне готовили обед.

Кайл наклонился и поцелуем заставил ее замолчать.

– Ни слова больше, – прошептал он, улыбнулся Вирджинии и вышел.

Скай повиновалась и, не говоря больше ни слова, съела суп и сандвичи, приготовленные Вирджинией.

С тех самых пор как они выбрались с острова, этот поцелуй стал первым ощутимым знаком того, что Кайл все еще что‑то испытывает к ней. Может, еще есть надежда…

Появилась Вирджиния с подушкой и одеялом, помогла Скай поудобнее улечься на диване и молча принялась за шитье.

– Вирджиния, – негромко проговорила Скай.

– Да?

– Ну и… ну и что ты обо всем этом думаешь?

Вирджиния отложила иглу и наперсток.

– Что думаю? Хочешь – верь, хочешь – не верь, но мне кажется, что тебе очень повезло. – Поняв по выражению лица Скай, что она считает ее сумасшедшей, Вирджиния только рукой махнула. – Я ни минуты не верю в то, что тебя потащат в суд. Не сомневаюсь, что Кайл все устроит как надо. Ты столкнулась с кучей проблем, но столкнулась ты и с потрясающим мужчиной. И еще… Разве, несмотря ни на что, ребенок – это не здорово?

– Здорово, конечно. – Скай слегка покраснела, но энергично закивала головой.

Вирджиния вновь взяла работу в руки.

– А для кого эти пинетки? – весело заговорила она. – Тебе вообще не о чем волноваться. Стоит увидеть Кайла, как сразу понимаешь: такому сам черт не брат. Он из тех, что всегда добиваются своего…

Прислушиваясь к неторопливому говору Вирджинии, Скай привычно положила руку на живот. Что ж, может, Кайл действительно со всем справится. Ну и что? Чем это все для нее закончится? Кем она для него станет? Хомутом на шее? Сам же говорит, что столько на него свалилось…

Скай зарылась лицом в подушку. А вот насчет ребенка все правда – верно, что бы там ни было, это здорово. Как славно было мечтать о рождении младенца и о жизни с Кайлом!

Да вот только он теперь почти и не прикасается к ней, и слушания еще не окончились, и Кайл по‑прежнему женат на Лайзе. Прекрасная Лайза. Если сравнить эту неотразимую красавицу с неповоротливой уткой, в которую скоро предстоит превратиться Скай, кого, интересно, Кайл выберет? Чтобы заполучить Скай, Кайлу придется выдержать настоящую войну. Иное дело – Лайза. Никаких войн, никаких длинных и скучных судебных разбирательств.

В конце концов Скай заснула. Снилось ей, что с небес спустился ангел мщения и навсегда набросил бумажный мешок на лицо Лайзы.

Надо найти способ освободить ее от всего этого. Он обещал. Они заключили соглашение. И она беременна.

Кайл закрыл глаза, чувствуя, что лоб покрывается липким потом. Недавно казалось, что все хорошо. Да что там хорошо – прекрасно. Именно этого он и хотел – привязать ее к себе.

Но теперь его вдруг охватило отчаяние. Проклятая Лайза, черт бы ее побрал.

Крис…

Он угрожал жене, и угрозы эти были связаны с сыном. Тогда это был блеф. А сейчас? Ведь ему нужна свобода. Крис – это все, что у него есть.

Кайл почувствовал, что дрожит, и сделал большой глоток виски. Что же делать? Не может он причинить Крису боль. Он может поговорить с ним. Нет, нельзя рисковать. Но рискнуть нужно. Нужно победить. Проклятие! Лайза – его мать. Не может она желать сыну зла! Не может не бояться, что он выполнит свою угрозу, если она зайдет слишком далеко. И, поняв это, даст ему свободу.

Крис – его ребенок, но ведь и Скай носит его ребенка, ребенка, которого он так ждет…

О Боже, что же делать?

Шаг за шагом, убеждал он себя. Шаг за шагом. Давить на Лайзу, пока она не сдастся… Поговорить с Крисом… Нет, нельзя взваливать на него такую ношу. Развод, Скай, брат либо сестра… Да нет, с этим у Криса проблем не будет – и Скай он примет, и ее ребенка. Я забываю, что он мой сын, что он мужчина, что он человек совестливый, и любящий, и готовый прийти на помощь – таким вырос. Не могу я причинить ему боль. Надо что‑то делать. Надо заставить Лайзу сдаться.

Шаг за шагом.

И первый шаг ясен. Скай. Надо выручать ее. Все остальное потом, а сейчас сосредоточиться только на этом. Дело серьезное, ситуация критическая, и медлить нельзя.

О Боже, до чего он устал. Мозг его работал с полным напряжением, Кайл перебирал вариант за вариантом, и с каждой новой неудачей боль в висках становилась все сильнее.

Что‑то там связанное с этим носильщиком…

Зазвонил телефон. Кайл устало снял трубку.

– Джаггер.

Услышав голос нанятого им частного детектива, Кайл мгновенно взбодрился. Детектив был явно возбужден. Он отыскал таксиста, отвозившего Скай в аэропорт четвертого июня. Тот готов был поклясться, что у мисс Дилани были с собой только парусиновая сумка да бежевый саквояж от «Гуччи».

Стараясь сдерживаться, Кайл спросил:

– А откуда такая уверенность? Ведь столько времени прошло.

– Если не возражаете, я сейчас привезу его, – предложил детектив, – сами убедитесь.

Не прошло и десяти минут, как Кайл уже слушал рассказ невысокого лысеющего мужчины, нервно теребящего форменную фуражку.

– Я прекрасно помню эту даму, сэр, может, потому, что она всю дорогу рассказывала мне о своей работе. Такая славная маленькая женщина, и такой добрый голос. И необыкновенно вежливая – обращалась ко мне, словно я какой‑нибудь герцог. Когда я узнал, чем она занимается, сказал, что мне очень бы хотелось купить жене какое‑нибудь красивое ожерелье – у нас скоро серебряная свадьба. Так мисс Дилани тут же, в машине, набросала эскиз, а потом дала визитку и велела позвонить за ее счет, если я решу‑таки купить такую штуку. И еще подмигнула – мол, о цене не стоит слишком беспокоиться, что‑нибудь всегда можно придумать. Правда, я так и не позвонил, сэр, узнал, что ваш самолет исчез. – Шофер помолчал немного, сосредоточенно рассматривая фуражку. – Но об этой истории с золотом я узнал, только когда этот господин, – он укачал на невзрачного на вид детектива, – позвонил ко мне в дверь. Я бы и раньше все рассказал, коли знал бы, что она попала в беду Извините, право.

– Вам не за что извиняться, мистер Макдональд. – Кайл пожал ему руку. – Напротив, большое спасибо, я ваш должник. – Он повернулся к детективу. – Том, отведите этого человека к лейтенанту Гриффину. А вы, мистер Макдональд, повторите ему все, что только что сказали мне. И не беспокойтесь, ваше время будет оплачено…

Таксист с достоинством выпрямился.

– Не нужно мне никаких денег, мистер Джаггер. За что же? Я просто выполняю свой гражданский долг, да и помочь этой славной мисс Дилани хочется.

– Ну что ж, в таком случае еще раз спасибо, мистер Макдональд. – Кайл улыбнулся и, дождавшись, пока таксист выйдет, вновь обратился к Тому Китону. – А вы после скажите Гриффину, что я буду ждать ею в аэропорту. И еще, Том, проследите, чтобы мистер Макдональд получил лучшее ожерелье для своей жены. Сумму включите в общий счет, там разберемся.

Китон кивнул и вышел вслед за шофером. Вскоре за ними последовал и Кайл. Странное у него было чувство – и рад до смерти, и зол как черт. Носильщик, или кто он там, выходит, лжец. Но ведь он служащий «Икзекьютив чартерс»…

Кайл вспомнил письменные показания Джейка Генри: «Мне не хотелось бы думать, что эта славная женщина воровка, но ящик этот у нее был, когда она садилась на самолет. Большой тяжелый чемодан, парусиновая сумка, что‑то вроде дамского портмоне, ну и этот самый металлический ящичек. Я ничего и не подумал, да и что мне – я ведь не таможенник, просто багаж регистрирую.»

Кайл запомнил показания почти слово в слово – ведь столько раз перечитывал. Дальше идет такая фраза – в ответ на чей‑то вопрос, как же пассажирка одна могла нести такую кучу вещей: «Так чемодан не она несла. С ней был таксист…»

Кайл поставил машину в неположенном месте, вошел в здание столь хорошо знакомого ему аэровокзала и двинулся к стойкам «Икзекьютив чартерс». Ему пришлось замедлить шаг – надо отдышаться, надо заставить себя улыбаться, выглядеть как обычно. Джейк Генри был на месте.

– Привет, Джейк. – Кайл непринужденно облокотился о стойку и с улыбкой посмотрел на невысокого человека с замкнутым лицом. Ему пришлось переплести пальцы – настолько хотелось вцепиться этому типу в глотку да придушить…

– Добрый день, сэр. Вы что, улетаете? Мне никто ничего не говорил…

– Нет‑нет, – перебил его Кайл, по‑прежнему улыбаясь. – Я пришел специально, чтобы с вами потолковать. Хотел задать еще пару вопросов, связанных с этой дамой, мисс Дилани.

– Ясно. – Джейк Генри в свою очередь заискивающе улыбнулся, но Кайл почувствовал, что в поведении его что‑то неуловимо изменилось. На лбу выступили мелкие капельки пота.

– Джейк, вы сказали в полиции, что багаж ей помогал нести таксист. Вы бы узнали его в лицо?

– Да вряд ли, мистер Джаггер. Ведь больше четырех месяцев прошло, а сколько народу здесь каждый день бывает. И среди них полно таксистов.

– Ну так вот, Джейк, мы нашли этого человека. Теперь у Генри пот градом катил со лба. Он нервно поправил накрахмаленный белый воротничок.

– Думаете, это действительно тот самый? Ведь таксисты видят людей и чемоданов даже больше, чем я, разве не так, сэр?

– У этого хорошая память, Джейк. – Кайл перестал притворяться и, перегнувшись через стойку, с силой схватил служащего за лацканы пиджака. – Знаешь, парень, это не шутки, дело серьезное. Не только мою компанию и мой самолет использовали – я едва жизнью не поплатился, и, что еще хуже, едва не погибла женщина, чьей жизнью я дорожу больше, чем собственной. Знаешь, Джейк, контрабанда – скверное дело. Но убийство хуже. Не думаю, что ты убийца, но уверен, что тебе известно, как золото попало на борт самолета. А теперь послушай‑ка меня хорошенько да заруби на носу. Немедленно отправляйся в полицию и сам – слышишь? – сам назови имя своего сообщника. Очень советую, потому что иначе тебе придется беспокоиться не просто о том, что австралийское правительство обвинит тебя в контрабанде и покушении на убийство. Куда печальнее для тебя, что я обвиню тебя в том же самом. В суде у тебя еще есть какие‑то шансы. Со мной – нет.

Джейк Генри дрожал, как лист на зимнем ветру. Все лицо у него пошло красными пятнами тяжело дыша, он только раз попытался было что‑то сказать в свое оправдание, но тут же осекся. Выражение лица Кайла Джаггера не оставляло места для сомнений в том, что провести тридцать лет в тюрьме куда предпочтительнее, чем иметь дело с этим человеком.

– Я и не подходил к самолету, мистер Джаггер, – заговорил наконец Генри, – честное слово, даже не подходил. И понятия не имел, что там кто‑то орудовал. Клянусь, я тут ни при чем, просто считал, что что‑то там отправляют в Буэнос‑Айрес…

Кайл почувствовал, как деревенеют у него пальцы, все еще сжимающие лацканы пиджака Генри. Никогда не испытывал он такой слепой ярости. На лбу выступили крупные капли пота, все мышцы напряглись, мозг затуманился… Он глубоко вздохнул, по телу пробежала крупная дрожь… Кайл резко оторвал Генри от пола.

– Умоляю, не надо! – хрипло выдохнул тот. Кайл отпустил его, и Генри грохнулся на пол.

– Джаггер!

Кайл обернулся и увидел лейтенанта Гриффина. Устало взглянув на него, он сказал:

– Мистер Генри хочет сделать новое заявление. Насколько я понимаю, оно сходится с тем, что рассказал вам мистер Макдональд. – Все еще дрожа от ярости, Кайл резко повернулся к Генри. Голос его звучал спокойно – смертельно спокойно: – Кто готовил машину к вылету, Генри?

Человечек поспешно перевел взгляд с лейтенанта на Кайла. Даже в присутствии властей не знаешь, чего ожидать от этого человека. Он нервно облизнул губы.

– Насчет самолета я ничего не знаю…

– Вы лжете, Генри! – отрывисто бросил Кайл, прожигая его яростным взглядом.

– Смитфилд! – внезапно выкрикнул Генри. – Тед Смитфилд, механик. Это он все придумал, мистер Джаггер. Он угрожал мне, пришлось подчиниться. Но вам его не найти. Он смылся сразу, как только вас обнаружили на этом острове. Понимал, что австралийцы кого‑нибудь там оставят и золота ему не видать. А мне и с самого начала ничего не нужно было. Просто Смитфилд сказал, что если я не помогу ему с этим проклятым ящиком, он со мной разберется. Клянусь, мистер Джаггер, так оно все и было.

Кайл с отвращением отвернулся, чувствуя, что если он и дальше будет смотреть на этого типа, то не удержится и просто задушит его. Медленно удаляясь, он слышал, как Гриффин объясняет Генри его права. Голос полицейского звучал все глуше. «Значит, это мои работники, – думал Кайл, – а ведь я там, на острове, швырнул это проклятое золото прямо в лицо Скай, словно она воровка какая‑то.»

Кайл уже почти дошел до машины, когда Гриффин ок ликнул его.

Он остановился.

– Я готов принести свои извинения мисс Дилани, Джаггер, – начал лейтенант, – и у вас также прошу прощения. Конечно, вам придется задержаться здесь немного, чтобы заполнить кое‑какие бумаги, к тому же, думаю, вам небезынтересно будет узнать, когда мы возьмем Смитфилда, но в любом случае максимум через три недели вы можете уезжать отсюда. Разумеется, мы оплатим все расходы мисс Дилани.

– Лейтенант Гриффин, – перебил его Кайл. – Ни мисс Дилани, ни я не нуждаемся, чтобы кто‑то оплачивал наши расходы. В этом деле замешана компания, за всех работников которой я несу полную ответственность. Я задержусь, насколько нужно, чтобы заполнить бумаги, о которых вы говорите. Потом поеду домой и вернусь, когда вы поймаете Смитфилда Я бы и сейчас остался, но у меня в Америке есть кое‑какие дела.

– Хорошо. И знаете, мне ужасно жаль, что все так получилось с мисс Дилани.

Кайл помолчал, чувствуя, как вновь в нем закипает гнев.

– Ладно, лейтенант, забудем об этом. Вы просто занимались своей работой.

Не желая слушать извинения Гриффина, Кайл сел в машину, помахал рукой и двинулся в сторону Харбор‑бридж. Ему хотелось как можно скорее рассказать обо всем Скай. Дверь открыла Вирджиния, которая была явно чем‑то расстроена.

– Все, дело закрыто, – объявил Кайл.

– Прекрасно, – откликнулась Вирджиния, но по виду ее и голосу нельзя было сказать, что ее так уж обрадовала эта новость. – Скай все еще не вставала. Идите к ней, а я пока налью чего‑нибудь выпить.

На пороге гостиной Кайл остановился, поймав страдальческий взгляд Скай. Он нахмурился. Выглядела она как несчастная сиротка – чуть не с головой закуталась в одеяло, волосы растрепаны, кошачьи глаза сузились. У Кайла учащенно забилось сердце. Несмотря на печальное выражение глаз, пышная грива светлых волос и соблазнительный изгиб тела заставили его испытать желание, которое все последнее время он так упорно подавлял.

– Ты свободна, – сказал Кайл.

В глазах у Скай отразилась целая гамма сменяющих друг друга чувств – удивление, сомнение, недоверчивая радость.

– Каким образом?

Кайл уселся напротив нее и, рассеянно перебирая оставленные Вирджинией иголки да нитки, среди которых валялась и недошитая пинетка, рассказал ей о таксисте, поездке в аэропорт, о Генри, о человеке, которого еще предстояло отыскать.

– В общем, ты свободна, Скай. Никто тебя больше ни в чем не подозревает. Надо еще задержаться немного из‑за всяких формальностей, но это все. Абсолютно все. Потом мы едем в Монфор.

Радость на лице Скай разом погасла.

– Да что это с тобой такое? – раздраженно спросил Кайл. – Сначала Вирджиния, теперь ты. Не далее как минуту назад ты узнала, что все беды позади, а смотришь на меня, будто я предлагаю тебе вырыть могилу и самой лечь в нее.

Скай выпрямилась на диване.

– Боюсь, нам не удастся вместе поехать в Монфор. Только что звонила твоя жена.

– Кто‑кто?

– Твоя жена! Лайза Джаггер – помнишь такую? – «О Боже, – подумала Скай, – ну что же я на него кричу?» Но поделать с собой ничего не могла. Помолчав немного, она заговорила уже спокойнее: – Лайза позвонила сюда около получаса назад и просила передать тебе что‑то насчет блефа. Она была очень мила. Извините, говорит, но я люблю своего мужа и не собираюсь ничего подписывать. Она также считает своим долгом предупредить меня, что такая юная особа, как я, не сможет долго удерживать твоего внимания и… – Скай осеклась, закрыла глаза, стиснула зубы. – И… что, как только я надоем тебе в постели, ты опомнишься и поймешь, что легкое развлечение не стоит твоей самолетной империи. Или твоего блефа. Не знаю уж, что это значит.

Кайл поднялся, сунул руки в карманы, как всегда, когда злился, и пристально посмотрел на Скай.

– И из‑за этого несчастного звонка ты так расстроилась?

Не выдержав его взгляда, Скай опустила глаза.

– Кайл, мне действительно кажется, что лучше нам вместе не ехать. Если ты на самом деле просто блефовал, то на что же рассчитываешь? И вообще вам надо решить свои проблемы между собой. Я тебе благодарна, очень благодарна за все, что ты для меня сделал. Но…

– Никаких «но»! Я уезжаю отсюда ровно через три недели. И ты едешь со мной. Таков был у нас договор, и, видит Бог, он будет выполнен, даже если для этого мне придется тебя за волосы отсюда тащить.

Скай прикусила губу и, все еще не поднимая глаз, сказала:

– В таком случае доставай свой козырь или что там у тебя есть против Лайзы, Кайл. А иначе – что я должна думать, зная, что ты можешь добиться свободы и почему‑то не используешь всех средств?

Кайл угрюмо посмотрел на Скай. Его блеф – это собственный сын. И Кайл все еще сомневался, что сможет нанести ему такой удар, лишить его своего имени. Что если Крис не поймет? Нет, надо найти иной способ.

Но и потерять Скай он не может, не хочет, как не может отказаться от ребенка, который у нее родится.

Он наклонился, взял ее лицо в руки и пристально вгляделся в укоряющие, но и дразнящие кошачьи глаза.

– Ты должна мне верить, – твердо произнес он. – Три недели, Скай. К тому времени ты должна быть готова, иначе… Имей в виду, это угроза, и я ее выполню.

Кайл круто повернулся и, едва не сбив с ног Вирджинию, которая как раз входила в гостиную с бокалами шампанского на подносе, выскочил из дома.