Проблема экономического роста и политической напряженности

Во втором десятилетии XXI века в экспертно-дипломатических кругах заговорили о том, что в Азиатско-Тихоокеанском регионе наблюдается «парадоксальная дихотомия» экономического динамизма и политической напряженности. С одной стороны, вопрос о том, перемещается ли в АТР «центр тяжести» мировой экономики, уже не стоит: именно здесь экономика продолжает расти, причем вполне приличными темпами[40]. С другой стороны, здесь же множатся признаки политической неопределенности и нестабильности. Они отчетливо видны в ряде не самых отсталых стран, на уровнях двусторонних отношений между ними, субрегиональных подсистем и, наконец, всего АТР.

До 2020 года эта тенденция получит дальнейшее развитие. Если исходить из неразрывной связи экономики и политики, то в ней нет ничего неожиданного и парадоксального. «Центр тяжести» глобальной экономики – это, по определению, также и «центр тяжести» глобальной политики. В регион, становящийся мотором глобальной экономики, устремляются предприимчивые игроки практически со всего света – в поисках тех исключительных выгод, которые возможны только в этой зоне. Между некоторыми из них устанавливаются отношения продуктивного сотрудничества, способствующие дальнейшему росту. Зато между другими завязывается конкуренция. Сталкиваются интересы, обостряется борьба за контракты и рынки, идущая при политической поддержке со стороны соответствующих государств. Получается, что интенсивность экономических процессов, идущих в регионе, способствует повышению его «политической температуры» и конфликтного потенциала.

Конкретизируя этот общий тезис применительно к АСЕАН, ее членам и партнерам, укажем прежде всего на симптомы политического неблагополучия на национально-государственных уровнях. В последние несколько лет едва ли не всякая избирательная кампания в странах Ассоциации – будь то Таиланд или Малайзия, Камбоджа или Индонезия, а отчасти даже Сингапур – дает пищу для размышлений о разногласиях внутри правящих элит, о конфликтах между властью и альтернативными элитами, между обществом и государством в целом. Массовые уличные противостояния с силами правопорядка периодически перерастают в попытки «цветных революций». Первопричина этих явлений – ускоренная модернизация, решающая одни проблемы, но порождающая другие, создающая новые социальные дисбалансы, разрывы и противоречия. Наряду с завышенными ожиданиями она стимулирует и протестные настроения (сфокусированные, в частности, на бурно расцветающей коррупции – непременном спутнике модернизации). Нелишне напомнить, что все это происходит в недрах этнически и конфессионально неоднородных обществ, где многие меньшинства чувствуют себя хронически обделенными, а политизация религии и этноса – в порядке вещей.

Политическим лидерам и общественности целого ряда стран предстоит откликнуться в 2015–2020 годах на такие внутренние проблемы, которые грозят лишь осложниться, если отклик не будет внятным, адекватным и своевременным. С тех пор как в Таиланде завязалась острая борьба между традиционной бангкокской элитой, тяготеющей к королевскому двору, и новобуржуазными группировками, ищущими поддержки непривилегированных слоев населения, миновало уже более 10 лет. Однако не похоже, что общество, обращенное к фундаментальным вопросам перераспределения власти и национального богатства и расколовшееся в своем отношении к ним сверху донизу, готово к компромиссу. Во всяком случае, организаторы военных переворотов 2006 и 2014 годов скорее глушили внешние проявления конфликта, чем занимались его причинами, и если так пойдет дальше, то рецидивы нестабильности вполне предсказуемы.

В Малайзии после парламентских выборов 2013 года вроде бы забрезжила «заря двухпартийной системы»: власть (в лице Национального Фронта, ядро которого составляет Объединенная малайская национальная организация) едва-едва одолела оппозицию (в лице межэтнической коалиции Пакатан Ракьят), чья популярность как никогда велика. Незадача в том, что на сегодняшний момент ни Национальный Фронт, словно бы утомленный бременем многолетнего правления, ни Пакатан, выглядящая как пестрое собрание временных «попутчиков», не производят впечатления надежных опор двухпартийности. Ни у власти, ни у оппозиции нет хорошего решения главной дилеммы местной политики – как быть с социальными привилегиями малайцев, закрепленными в конституции, если коренное население страны категорически не готово расставаться с ними, а некоренное (представленное китайцами и индийцами) настаивает на их отмене.

Чего ждать в 2015–2020 годах от крупнейшей страны ЮВА и традиционного лидера АСЕАН – Индонезии? Итоги президентских выборов 2014 года оставили в этом плане опять-таки двойственное впечатление. С одной стороны, победил, как и предсказывали, Джоко (Джокови) Видодо – живая икона молодой индонезийской демократии, популист, показывающий всем своим поведением, что для него интересы нации неотделимы от интересов «простого человека». С другой стороны, в самый канун голосования запредельные рейтинги Джокови просели, а рейтинги его соперника Прабово Субиянто – отставного генерала и сторонника «решительных мер по наведению порядка» – выросли так, что перевес первого над вторым оказался весьма невелик. Плюс к этому Прабово сплотил вокруг себя парламентское большинство, и если не весь прогнозный период, то 2015 год вполне может быть отмечен противостояниями законодательной и исполнительной власти. Это отнюдь не добрый знак, тем более в такой непростой для управления стране, как Индонезия.

В ноябре 2015 года парламентские выборы ожидаются в Мьянме. Реформы последних 3–4 лет, связанные с отходом военных от прямого участия в управлении государством и переходом к рынку, создали сравнительно более благоприятные условия для деятельности оппозиции. Учитывая это, не исключено, что она успешно выступит на выборах. В какой степени критики правительства готовы не только к привлечению избирателей на свою сторону, но и к слаженной и конструктивной работе по продолжению реформ, установить трудно. Равным образом не ясно, способны ли они поддержать государственную целостность Мьянмы, на национальных окраинах которой редко царит спокойствие.

Во Вьетнаме, где бурное развитие рыночных отношений пока не приходит в явное противоречие с существующими политическими порядками, верховенство Компартии в рамках прогнозного пятилетия должно сохраниться. Тем не менее уже сейчас вопрос о том, в каком направлении и какими темпами могла бы меняться политическая система СРВ, дабы на этапе ускорения модернизации страна не споткнулась и не растеряла своих достижений, становится одним из основных для руководителей Вьетнама.

Date: 2015-09-05; view: 362; Нарушение авторских прав