Потребность в учителе

В буддийских учениях всегда подчёркивается: чтобы узнавать нашу основополагающую природу, нам нужна помощь учителя. Некоторые из нас могут чувствовать, что способны самостоятельно, без чьей‑либо помощи раскрыть эту основополагающую суть. Однако, думаю, все согласятся, что для обучения чему‑то очень важному обычно требуется учитель. Разве без учителей мы можем стать врачами? То есть у 99 % студентов‑медиков были учителя, а у 1 % их не было? Так не бывает. Если вы попытаетесь лечить пациентов, не обучившись медицине у квалифицированного врача, у вас не получится оказать эффективную помощь. Если бы дело обстояло иначе, помогать другим было бы просто. Встречая больных людей, мы моментально понимали бы, как их вылечить.

Разве для того, чтобы получить разрешение на обучение студентов‑медиков, не нужно обладать должной компетенцией? Кто угодно учить медицине не сможет. Преподаватель медицинского вуза должен обладать определённой квалификацией. Чтобы обучиться медицине, вам требуется не просто учитель, а квалифицированный учитель. При этом он должен служить хорошим примером. Если преподаватель обладает не только познаниями в медицине, но также терпением, толерантностью и щедростью, студенты реагируют на него хорошо. Однако если преподаватель обладает большими познаниями в медицине, но быстро раздражается и выходит из себя, это заставляет студентов чувствовать себя рядом с ним неловко.

Чтобы стать врачами, нам также потребуются пациенты – люди, которые испытывают страдания и нуждаются в заботе. Обойтись одним лишь знанием теории не получится, потребуется личный опыт лечения пациентов. Как можно получить опыт без общения с пациентами? Двигаясь по духовному пути, мы также учимся быть щедрыми, проявлять этичность, терпение. Чтобы взрастить в себе эти качества, потребуется взаимодействовать с другими существами. Чтобы развить в себе качества хорошего врача, вам требуются квалифицированный учитель и пациенты. Точно так же, чтобы продвинуться на буддийском пути, нам нужны будды и живые существа, именно с их помощью мы продвигаемся на духовном пути.

В буддийском контексте слово «учитель» означает не то же самое, что «духовный наставник». Чтобы стать учителем, достаточно знания теории. Если вы можете хорошо её изложить, вас можно назвать учителем. Но этого недостаточно для того, чтобы стать духовным наставником. Чтобы направлять других, нужно обладать знанием, основанным на личном опыте. Необходим вкус подлинного опыта, поскольку духовный наставник передаёт ученикам не только теорию. Его обязанность – вести других к опыту, пережитому им самим, а не только приближать учеников к некоему теоретическому идеалу. Духовный наставник должен обладать постижением и состраданием. Когда присутствуют эти два качества, человека можно называть квалифицированным духовным наставником.

Тем не менее одного лишь наличия квалифицированного учителя или наставника недостаточно. Определённым набором качеств должен обладать и тот, кого обучают. Преподаватель в медицинском институте может быть прекрасным учителем, но если его студенты не заинтересованы в обучении или неспособны учиться, хорошими врачами они не станут. Чтобы стать врачом, необходимо искренне желать этого. Чтобы продвинуться на духовном пути, нужно желать этого. Это качество можно назвать искренностью, интересом или доверием. Также необходимо упорство, которое поможет не только изучить теорию, но и приобрести реальный опыт. Ранее я упомянул, что упорство проявляется не в принуждении себя к работе, а в понимании её ценности, поскольку именно это может подарить вам радость. Радостное усердие особенно важно, когда вы пытаетесь приобрести практический опыт.

В духовной практике, как и во врачебной подготовке, существует риск не дойти до цели, если остановиться на полпути и ограничиться лишь интеллектуальным пониманием предмета.

В духовной практике, как и во врачебной подготовке, существует риск не дойти до цели, если остановиться на полпути и ограничиться лишь интеллектуальным пониманием предмета. Если теорию не применить на практике, она не окажет на вас действия, не избавит от недостатков. Если не объединить теорию и практику, очень легко стать самодовольным или впасть в гордыню от того, что вы достигли какого‑то теоретического понимания. Раздувшись от гордости обладания интеллектуальными знаниями, вы начнёте считать себя важнее других. Возможно, вам захочется поставить под сомнение компетенцию других людей. Но продвижение по духовному пути, как и опыт работы с реальными пациентами, всегда сопровождает чувство смирения.

Когда вы объединяете интеллектуальное понимание и личный опыт, то замечаете, как начинают происходить изменения. Благодарность, доверие и сострадание возникают спонтанно. Вы чувствуете больше доверия к указаниям духовного наставника или врача‑преподавателя. Почему? Это связано с тем, что мы начинаем чувствовать появление реального знания и уверенности и начинаем понимать, что эти изменения вызвало применение конкретного указания учителя. Так мы начинаем ценить указания и человека, который их даёт. Появляется доверие к тому, чему нас учат, поскольку полученные теоретические и практические знания повлияли не только на нас, но и на нашу работу с пациентами. Увидев эти изменения, мы начинаем лучше понимать потенциал изменений, которым обладают другие люди. Это позволяет возрасти нашему состраданию к другим.

Изучая теоретическое основание буддийской практики, мы понимаем, какие качества мы способны развить, двигаясь по духовному пути. Мы восхищаемся теми, кто довёл описанные учителями и текстами качества до совершенства, и в нас возникает сильное стремление самим добиться таких же результатов. Именно поэтому мы изучаем теорию. Когда теория становится реальным опытом, в нас раскрываются благие качества. Уменьшаются омрачения и запутанность, растёт наша уверенность в результатах духовной практики. В определённый момент эта уверенность становится непоколебимой. Мы не можем взрастить в себе такую уверенность, изучая одну лишь теорию. В этом случае мы только получаем представление о том, каким всё должно быть. Всё меняется, когда мы переживаем это на своём опыте.

Разумеется, мы можем испытывать сострадание до того, как у нас получится обрести определённый опыт наблюдения естественного состояния ума. Мы можем даже почувствовать спонтанное сострадание к друзьям и любимым. Но для того, чтобы испытать сострадание по отношению к незнакомым людям, нам всё равно требуется усилие. Нам приходится стараться, чтобы быть милыми с посторонними. И нам приходится совсем нелегко, когда мы имеем дело с теми, кто причиняет нам боль. Даже если в этой ситуации мы постараемся действовать, опираясь на сострадание, мы его не почувствуем. Максимум, что у нас получится, – это изобразить сострадание.

Но когда частью нашего жизненного опыта становится знание своей основополагающей природы, стираются барьеры, отделяющие нас от проявления спонтанного сострадания. Сострадание становится более открытым, свободным и требует меньше усилий. Нам проще чувствовать любовь к совершенно незнакомому человеку, поскольку концепции уже не обладают прежней силой. Даже если вы встретите человека, который, как вам казалось, пытался навредить вам или обидеть, это уже не заденет вас, как раньше. Вы всё равно сможете отнестись к нему по‑доброму. Вот лишь некоторые качества, которые возникают в результате прямого прозрения, приобретённого в ходе практики, выполняемой в соответствии с указаниями учителя.