Я не раб своей работы

Я не раб своей работы. Смешно вспомнить, но когда-то я начал заниматься бизнесом по двум причинам. Первая была в остром нежелании стоять в очередях за продуктами в начале девяностых. Я чувствовал физическое отвращение и к тем, кто лез без очереди, и к тем, кто покорно стоял, и к себе, вынужденному так тратить драгоценное время своей жизни.

Вторая причина была юношески романтичная. Я мечтал построить отель на пересечении Полярного круга и евроазиатской границы, которая проходит по оси Уральского хребта. Рядом с этим местом до сих пор нет городов и дорог. Подразумевалось, что отель будет называться «Перекресток», а его гостями станут люди, идейно близкие моим товарищам — туристам, охотникам и геологам. Забавно, но в 1992 году мне казалось, что на открытие отеля хватит суммы в 15–20 тысяч долларов.

Прошло несколько лет. Мое рабочее время было все дороже, и то, как я его расходовал, становилось все ощутимее для здоровья быстрорастущего бизнеса. Достаточно быстро у меня появился персональный водитель, помощники-администраторы в офисе, домработница и няня для старшего сына. Необходимость самому заниматься разнообразными бытовыми проблемами прошла, вместе с ней частично прошла реальность восприятия материальной жизни. Мне стало непросто понимать, сколько стоят сто или тысяча долларов для обычного человека, поскольку каждый день приходилось рисковать сотнями тысяч и миллионами своих и заемных денег, а иногда и жизнью.

Однажды мне пришлось недельку походить в сопровождении пары мордоворотов личной охраны. И я почувствовал такую же нелюбовь к себе, как когда-то в очередях за молоком и хлебом. Чтобы отказаться от охраны, пришлось перейти на нелегальное положение, пожить в подмосковных пансионатах и инкогнито бывать в Москве. Тем не менее это уже была свобода.

Я не водил и не вожу машину, чтобы иметь возможность думать в пути. Также не пользуюсь компьютером, поскольку пытаюсь беречь и тренировать оперативную память мозга. Данные у подчиненных и партнеров уже давно хранятся в цифровых файлах. Поэтому они не могут их конвертировать в мысли, например, стоя в очереди на регистрацию в самолет. Не могут, поскольку в голове нет исходной информации. И тогда уже трудно обсудить с собеседником план продаж на будущий год или финансовую статистику за предыдущий.

Как-то раз я вспылил, простояв полчаса в очереди к нотариусу (хотя предварительно ее занимал ассистент). Приехав в офис, я спросил Александра Бочарова, действительно ли он думает, что первые лица государства или транснациональных компаний торчат в очередях? А если нет — почему он так мало ценит мое время? С тех пор нотариусы стали приезжать сами.

Когда начал строиться ресторан, впоследствии ставший «Экспедицией», не все акционеры компании «Руян» оказались этому рады. Стройка уже длилась более года и не только отнимала время и силы, но и наращивала объем инвестиций с непредсказуемой отдачей. Одного из акционеров звали Алексей Белевцев, он когда-то попал в круг наших учредителей как «сестро-трах» Володи Чекурды. Белевцев озвучил точку зрения, что бюджет рабочего времени, который я трачу на ресторан северной кухни, в любом случае принесет компании убытки, если я не потрачу это время на управление традиционным бизнесом в средствах от комаров и обувной косметике.

Я воспринял это заявление как намек на мое пожизненное рабство в интересах акционеров бизнеса. Сейчас понятно, что ресторан «Экспедиция» — одна из самых выгодных инвестиций за всю нашу историю. Он приносит каждый год больше прибыли, чем 3 миллиона долларов, когда-то в него вложенных, а здание, купленное в 2000 году, подорожало за 10 лет в 8 раз. Но дело не в этом.

Я и множество предпринимателей, подобных мне, пустились когда-то в этот опасный и нелегкий путь, чтобы обрести свободу. Свободу быть с теми, кто тебе идентичен, и не быть с теми, кто тебе противен. Свободу делать то, что считаешь нужным, и попадать в те края, что тебя зовут. «Экспедиция» развила это в свободу от офисных стен и смога мегаполисов, а Руян-город разовьет в свободу создания новой среды обитания и создания свежих жизненных смыслов человека, зажатого в тупике сегодняшней суррогатной цивилизации. Конечно, нам пришлось и придется в будущем чем-то жертвовать. Это, как гамбит — вариант дебюта в шахматах. Жертвуя одной или двумя пешками, выигрываешь в скорости и захватываешь территорию.

Конечно, не все жертвы были оправданны, особенно в том, что касается общения с близкими и здоровья. И тем не менее, если все начать заново, путь был бы плюс-минус похожий. Потому что, как показывает опыт, мы не рабы своей работы.

В общем, я не сильно жалею, что не сам вожу свой автомобиль. Зато он едет туда, куда я считаю нужным.

Date: 2015-09-05; view: 269; Нарушение авторских прав