Глава 15. – Ну что, блин?! Взяли?! Дальше что?

– Ну что, блин?! Взяли?! Дальше что?! – орал Руслан в лицо мужику с усиками, который провожал его на завод.

Начальник уральских охотников Иван Тюрин хлопнул его по плечу:

– Молодец! Красава! Ну, пошли в город.

– Водка есть еще? – нагло спросил Руслан.

Его разрывало от чувств. Недавний страх отпустил, сжался где-то в груди в малюсенький комок. И уже лезли наружу радость и гордость за себя и за то, что он сделал, за свою удачу.

Тюрин сделал знак сопровождающему его охотнику и взял у него бутылку. Вытащив пробку, протянул водку Руслану и улыбнулся:

– Ты особо не налегай, ладно? Филин ждет…

– Не боись, – хмыкнул Руслан. – И до Филина твоего доберемся…

Руслан хлопнул рукой Тюрина по плечу и залихватски захохотал, правда, несколько натужно:

– Да ладно тебе дуться, ровно гадость какую проглотил! Как будто не рад, что я живой вернулся?

– Почему? Рад…

– Так давай выпьем! Или брезгуешь?

Тюрин только взглянул на него, Руслан крякнул и отдернул руку с плеча.

Дальше шли молча, Руслану даже пить не хотелось.

Пока он был на заводе, почти совсем стемнело, и на улицах никого, кроме патрульных охотников, не было. В центральном районе города стояла тишина, и постороннему человеку было не догадаться, что все пятиэтажки вокруг площади набиты людьми. Сам ритм жизни горожан, лишенных электричества, изменился: ложились до заката, вставали только тогда, когда на улице уже было светло.

В первые годы Филин и его люди пытались приспособить несколько дизельных генераторов для нужд города, но быстро бросили эту затею. Запасов топлива в Уральске оказалось не так много, а самое главное, не было занятий, которые требовали бы вечернего освещения. Горожане вернулись к кругу интересов пещерных людей – добывание пищи да банальное выживание.

Если где-то еще и горела одинокая свеча, этого все равно не было видно – еще после Первой Кары, когда людей начали рвать демопсы, горожане стали скрывать свое присутствие. С тех пор многое изменилось, демон отогнал от города и адских гончих, и стаи одичавших собак, но Филин и Тюрин неизменно требовали соблюдать светомаскировку, на всякий случай.

Руслан в сопровождении Тюрина, Семена и второго охотника дошли до мэрии, в которой тоже были завешены все окна, и поднялись на второй этаж. Коридор освещался двумя керосиновыми лампами, воздух провонял бензином. На звук их шагов из приемной выглянул охотник и тут же нырнул обратно – докладывать.

Улыбка сама растянула рот. Руслан покосился на Тюрина. А, хрен с ним. В конце концов, не он тут один начальник, есть кому оценить подвиги новоиспеченного Посредника.

Тюрин пропустил Руслана вперед и сделал знак охотникам остаться в приемной.

В кабинете сидела неразлучная парочка – сам мэр и отец Слава. Филин при появлении в дверях Руслана встал и с широкой улыбкой пошел навстречу.

– Герой! – забасил он, хлопая Руслана по плечам и спине так, что у того подгибались ноги. – Знай наших! Я сразу понял, что ты справишься. Орел! Ну давай садись, рассказывай.

Филин показал на стул у приставного стола, на противоположной стороне которого сидел отец Слава, а сам сел на свое место.

– Шурик! – крикнул он в дверь и сказал заглянувшему охотнику: – Давай заноси.

– Ага, щас…

Руслан открыл было рот, но Филин сделал ему знак подождать. Когда вернулся тот, кого он назвал Шуриком, и поставил на стол поднос с бутылкой темного стекла и тарелками с закуской, Филин бросил ему:

– Все, спасибо. Дверь прикрой… Иван, – это уже Тюрину, – достань посуду в шкафу.

Тюрин качнулся, отлепляясь от стены, и вытащил из серванта четыре пузатых фужера.

– Разливай, разливай, – велел хозяин кабинета.

Руслан с удовольствием смотрел, как Тюрин хозяйничает, обслуживая и его, Руслана, в том числе. То-то. Надо с мэром дружить да с этим… отцом Славой.

– Давайте, мужики! – Филин взял бокал с темной жидкостью и протянул чокаться. – Чтоб все и дальше так же удачно складывалось!

Руслан осторожно понюхал спиртное. Пахло приятно и пугающе незнакомо.

– Что, не приходилось такое пить? – захохотал Филин, а отец Слава и Тюрин снисходительно усмехнулись. – Ну да, ты же еще совсем сопляком был, когда… Это коньяк, пей, не бойся.

Руслан опрокинул содержимое в рот. Язык и нёбо обожгло странным вкусом, как будто он разгрыз косточки от консервированных вишен, которые ему как-то достались в детстве.

Выпив, мужики потянулись за копченой зайчатиной, наложенной на тарелке горкой, и к крупным картофелинам, сваренным в мундире. Руслан взял ножку и принялся обгрызать с кости мясо.

– Ну, расскажи, как и что, – попросил Филин.

По тому, как к нему придвинулись и Тюрин, и отец Слава, которые даже жевать стали медленнее, Руслан понял, что все происходящее на заводе для всех присутствующих тайна. Видно, не балует Палач земляков рассказами. Вернее, не баловал, будем надеяться.

От осознания своей исключительности Руслан приободрился и осмелел. Вкусный коньяк лег на выпитое ранее, и в голове опять приятно зашумело.

– Да ничего особенного, – небрежно буркнул он, откидываясь на спинку стула. – Зашел на завод, демон у вас во втором цеху от ворот живет. Страшно там, жуть! Чуть деру не дал.

Руслан замолчал, отрывая жесткое мясо и не глядя на собеседников.

Отец Слава коротко взглянул на Филина, и они еле заметно усмехнулись друг другу. Мэр кивнул, и отец Слава поторопил парня, так что его голос звучал заискивающе-просительно:

– Дальше, дальше-то что?

– Да ничего. Там Палач ваш рельсину приделал и молоток рядом здоровый… Ну, я понял, что это он демона так зовет. Тоже стукнул. Постоял минут десять – а внутри, в цеху, так и завывает, гремит что-то, ровно там мучают кого… Никто не вышел, я и потопал обратно.

Филин коротко взглянул на Тюрина, тот кивнул.

– Ну вот и отлично! – потер руки мэр. – Значит, принял он тебя?

– А как же? – удивился Руслан. – Будь иначе, разве я тут сидел бы сейчас?

– Верно, – кивнул отец Слава и потянулся к бутылке. – Теперь еще два раз сходишь, чтоб уж наверняка, и все…

– Что значит наверняка? – удивился Руслан. – А сегодня я что, понарошку ходил? Чо вы мне парите тут?!

– Палач три раза ходил, – мягко сказал отец Слава. – И тебе как раз два раза осталось до четверга…

– Палач? Ну, тогда ладно, схожу… – перспектива опять оказаться на заводе меньше чем через сутки не радовала, но Руслан успокоил себя, что уж после этого он им всем покажет!.. А впрочем, чего тянуть?

– Мне бы хату, – сказал он Филину и посмотрел ему в глаза.

Филин дождался, когда новоиспеченный Посредник отведет взгляд, и только после этого сказал, впрочем, вполне доброжелательно:

– Это можно. Иван, откроешь ему в седьмом доме двадцать четвертую квартиру.

– Сделаю.

Руслан взял бокал с коньяком и выпил, не дожидаясь остальных и не чокаясь.

– А со жратвой как? Я же в лес бегать не буду? Еда, дрова, все дела?

– Конечно, нет, – успокоил его отец Слава. – Об этом позаботится город.

– Ну, тогда ладно, – буркнул Руслан и уже сам потянулся к бутылке и вылил себе в бокал остатки коньяка. – А насчет баб тут у вас как?

– Ладно, всё! – ответил Филин и посмотрел на товарищей. – Давайте расходиться, двенадцатый час уже.

Наутро Руслан проснулся поздно. Часов у него не было, но, судя по свету за окном, полдень или около того. Он ночевал в однокомнатной квартире, в которую его вчера привел Тюрин – в доме по соседству с мэрией. Несколько минут Руслан лежал, вспоминая вчерашнее, пока его не передернуло. Он встал и пошел по жилищу, в которое его временно определили. Впрочем, Тюрин сказал, что он может жить тут постоянно. Но Руслан сразу решил, что, как только закончится эта шняга, он найдет себе что-нибудь получше.

Руслан позавтракал остатками закуски, которую Тюрин завернул ему вчера с собой. На столе стояли две бутылки водки. Руслан открыл и сделал пару глотков из горлышка. Не коньяк, конечно, но вполне себе нормальная водка. У них в деревне, кроме самогона, вообще ничего не было, да и пил он его раза три всего, не больше, – только когда Вырвиглаз угощал по поводу Нового Года. Это уже в последние годы было – выделял его старшой, готовил преемника. У Руслана мелькнула опять мысль вернуться в деревню, пока не поздно, но он ее отбросил. Назвался груздем…

И тут же сработала его всегдашняя подозрительность: а сможет ли он убежать? Или Тюрин его запер? Руслан отхлебнул еще. Водка ему нравилась. Начиналась жизнь, о которой он всегда мечтал, завидуя отчаянным парням, не знающим страха. Сам Руслан так не мог. Он всегда взвешивал свои поступки и готов был рискнуть, только если уверен, что впереди его ждет достойная награда. Такая, как возможность стать Посредником, например.

Еще два дня… Два похода в ад, и его судьба определится. Немного смущало то, что его ощущения на заводе были мало похожи на воздействие демона. Может быть, его там не было? Но до этого Семен сказал, что демон прилетел. И когда он шел из Лисинска, на заводе было тихо, а сейчас в цеху точно сидит пара чертовых псов и несколько собак. Остается надеяться, что демон выделяет его среди прочих и так и должно быть. Насколько Руслан понял из рассказов Иры, Сергей Палач тем и отличался от остальных горожан, что воздействие демона на него не распространялось.

Или, наоборот, сам демон выделял Палача и не давил на него? Руслан надеялся, что так оно и есть. Если бы точно знать, как Сергей сумел договориться… Но эта драная кошка, Ира, ничего толком рассказать не могла – сама не знала.

Когда он шел из Лисинска, вся эта затея казалась ему логичной и правильной, вот только теперь он не был так уверен…

Нужно еще проверить его статус. Пленник он или Филин со своими приспешниками ему уже полностью доверяют?

Руслан сунул непочатую бутылку в карман, а открытую взял в руки. Прихватив несколько кусков копченого мяса посуше, подошел к двери и осторожно повернул ручку. С тихим скрипом дверь открылась. Руслан выглянул на площадку. Никого, и тишина стоит такая, что аж уши закладывает. Но вот на улице что-то неразборчивое крикнула женщина, Руслан вздрогнул и вышел из квартиры. В замке торчал ключ. Он запер квартиру и пошел вниз.

Оказалось, не так уж он и свободен, хотя и не пленник уже. На бордюрчике перед входом сидел давешний Семен и дымил сигаретой, свернутой из газеты. При виде Руслана, появившегося из дверей подъезда, он вскочил, поднял с земли автомат и закинул его на плечо.

– Долго спишь, – добродушно улыбнулся он, показав отсутствующий справа зуб.

– А ты что, меня сторожишь? – буркнул Руслан и отхлебнул из бутылки.

Семен завистливо сделал челюстью движение, как будто сам глотает, и обиженно произнес:

– Чего «сторожишь»? Я к тебе в охрану приставлен, чтобы ненароком наши же охотники тебя второй раз не арестовали.

Руслан недоверчиво качнул головой, но промолчал. В конце концов, Семен человек маленький, что сказали, то и делает. Вот и гадай, пленник он или нет.

– Ну, пошли, город покажешь, что ли…

– Да тут смотреть нечего. Это центральная площадь… Ну, то есть раньше была, сейчас-то все в огородах.

– Весь город в этих домах живет? – махнул бутылкой Руслан в сторону пятиэтажек вокруг.

– Да, почти. Палач отдельно живет. Но он с самого начала ото всех свалил.

– А где? Пошли посмотрим.

– Да охота тебе туда тащиться? – заныл Семен, но пошел вперед, показывая дорогу.

Руслан ловил на себе взгляды горожан. Почти все население города, воспользовавшись тем, что два дня не было дождя, высыпало на улицу. Взрослые и дети копались в огородах, отрабатывая свою норму продуктового пайка. Тут же рядом крутились охотники с автоматами – изображали заботу о населении.

Семен свернул, и они вышли на главную улицу города, ведущую в Екатеринбург в одну сторону и Лисинск в другую.

– Нам туда, – кивнул охотник.

– Там же завод, – удивился Руслан. – Он что, рядом с ним еще и все дни проводит?

Семен пожал плечами:

– Не знаю, проводит или нет, но живет рядом. Я слышал от мужиков, что он это… устает в общем, когда возвращается, так что ему так удобнее.

– Устает? – усмехнулся Руслан и поднял бутылку водки, якобы рассматривая ее содержимое. – Ну да, тут можно до дома не дойти…

– Да нет, я же совсем в другом смысле, – сказал Семен. – Демон так воздействует, что ли…

– А, ладно, знаем, – отмахнулся Руслан и еще раз отхлебнул.

Они шли все дальше, пока на улицах людей совсем не стало. И личные, и городские огороды жались к площади, на таком расстоянии рисковали обрабатывать землю только самые беззащитные – те, кто не смог занять место получше. Как правило, ими оказывались матери-одиночки, да еще и с несколькими детьми. Уступить им огород поудобнее значило подвергнуть себя риску или недодать что-то своим детям.

В голове Руслана опять зашумело, и жизнь стала выглядеть более-менее нормально, тем более что это помогало отвлечься от мыслей о демоне.

– О, глянь, – остановил Семена Руслан, – бабы!

Он показал на огород чуть в стороне от дороги, устроенный под окнами трехэтажного дома. Здание, буквально разбомбленное камнепадом, сильно накренилось, бросая тень на двух женщин, склонившихся к грядкам.

– Да ну, брось. – Семен хотел взять Руслана за рукав куртки, но тот дернул плечом и свернул с дороги.

Женщины, услышав голоса, как по команде, выпрямились и посмотрели в сторону мужчин, опустив руки с растопыренными грязными пальцами. Только теперь Руслан увидел, что женщин-то тут всего одна, а вторая, наверное, дочь, совсем еще пацанка, лет десять, не больше. Обе были одеты в мешковатые мужские куртки на пару размеров больше, чем надо. Резиновые сапоги, спортивные штаны с вытянутыми коленками и вязаные шапочки грязно-розового и серого цвета дополняли наряд.

Девочка, поначалу испугавшись, сейчас смотрела с любопытством, только дичилась и то и дело отворачивалась, смущаясь.

Ее мать не была столь легковерна. Она, не дожидаясь, пока мужчины подойдут ближе, кивнула дочери, давая знак уходить. Но дочь сразу не сообразила, и момент был упущен.

– А куда это мы собрались? – прищурился Руслан на женщину.

Она повернулась к нему лицом, и Руслан смог рассмотреть ее поближе. Ей было лет тридцать, миловидное лицо усталое, осунувшееся, но Руслан к таким уже привык – других и не было. К тому же, несмотря на куртку, под ней угадывались объемы – как раз то, что нужно.

– Домой, – сухо обронила женщина и попыталась пройти мимо парня.

– Не так быстро, красотка! – остановил ее Руслан. – Пошли-ка прогуляемся в соседний подъезд…

– Вот еще… А ну, пусти!

– Слышь, – тронул его за руку подошедший Семен, – да пошли дальше, чего ты к ним…

– Отвали, – бросил через плечо Руслан. – Тебе что велено? Охранять? Вот и охраняй. А у меня дело к этой мадам…

Руслан схватил женщину за воротник куртки и дернул к себе. Она стала отбиваться, крикнула дочери:

– Аська, беги!

Но девочка бросилась помогать матери. Руслан свалил ее ударом ноги и встряхнул женщину, упавшую на колени:

– Слышь, ты! Или сама пойдешь со мной, или вон девку твою оприходуем, поняла?

Женщина притихла, с ужасом глядя на Руслана. Она перевела взгляд на Семена, но тот только вздохнул и отвернулся. Девочка тихонько скулила, упав на грядки с луком, и пыталась подняться, но у нее ничего не получалось – руки подгибались, и она так и осталась лежать на боку, подтянув ноги к животу. Один сапог слетел, когда она падала, и теперь валялся рядом.

– Да не ссы, – уже добродушно хмыкнул Руслан. – Я тебе вон чо отдам…

Он вытащил из кармана бутылку и покрутил ее перед глазами женщины.

– Да ладно, хорош ломаться, – прикрикнул Руслан, видя, что она по-прежнему глядит на него широко распахнутыми испуганными глазами. – Или у вас водка не ценится? Эй, Семен!

– Чего?

– Водку можно на хавчик сменять?

– Можно, – буркнул Семен и отвернулся. Он с удовольствием двинул бы этому козлу в рожу, но Филин наказал ему особо не препятствовать, пусть пока делает, что хочет.

Всякое в городе бывало, тот же Филин тоже ни одной смазливой бабенки мимо себя не пропускал, но не чужаку же вот так руки распускать?!

Руслан сунул бутылку в карман и бросил:

– Пошли, а то мне к демону вашему еще сегодня идти…

Услышав про демона, а может, и до этого смирилась, но женщина встала и послушно пошла за ним следом, бросив взгляд на дочь. Та уже села и теперь плакала навзрыд, глядя на мать и держась за ушибленный бок. Она размазывала слезы рукой и испачкала лицо, став похожей на крысенка своей серой шапочкой, острым носиком и землистыми, серыми щеками.

Он вернулся через десять минут, застегивая молнию на куртке.

– Пошли, что ли? – спросил он Семена. И пьяно рассмеялся, обнажив белые зубы: – А то, слышь? Иди тоже… того… Она сейчас на все готова.

Семен покачал головой, поправил ремень автомата на плече и, не дожидаясь Руслана, пошел вперед.

– А это… Бутылка водки это тут у вас не много? А то я же не знаю, что тут у вас творится… Да погоди ты…

В конце улицы, когда им надо было свернуть, Семен оглянулся. Две фигурки сидели рядом, почти сливаясь. Семен был уверен, что они молчат. Тут многие молчат…

– Вот тут он живет, в этом доме, – кивнул Семен на ничем не примечательный трехэтажный дом.

– Здесь? – удивился Руслан.

Как-то не вязались в его представлении должность Посредника и обычная квартира в трехэтажке. Да еще это сколько же сил нужно положить, чтобы ее одному в порядке содержать?

– Дрова-то ему город дает? – спросил мимоходом, не сомневаясь в ответе.

– Нет, – покачал головой Семен. – Он все сам тут делает. В городе продукты только берет.

– Ну и дурак! – сплюнул Руслан. – Не, а как он на площадь-то ходил? Это же какое плечо в один конец!

– Да он и не ходил…

Руслан сплюнул на землю и полез в карман за табаком:

– Пошли посмотрим, как он живет.

– Нет, не пойду.

– Чего так? Боишься Палача, а? Да не ссы, теперь я за него.

– Ну, это еще бабушка надвое сказала, – злорадно усмехнулся Семен.

– Не веришь, значит?

– А ты сам?

Семен смотрел на него, сощурившись.

– Я же ходил.

– Да может, там демона и не было совсем? Серега еле ноги до квартиры доволакивал, а ты вон огурцом каким прискакал вчера…

– Ну и что? – неуверенно спросил Руслан. – Может, он у вас того… хиляк.

– Точно.

Семен отвернулся и тоже стал скручивать себе сигарету.

Руслан дошел было до дверей подъезда, но вернулся обратно.

– Я думаю, никакой он не особенный, понял? Просто в нужном месте в нужное время оказался. Пришел кто другой в тот день к демону – и он бы стал Посредником. Кто смелый, того и тапки.

– Ну и ладно. Вот только…

Семен закурил, с улыбкой выпустив вонючий самосадный дым в небо. Он сделал еще несколько неторопливых затяжек, пока Руслан не выдержал и не спросил:

– Что «только»?

– Почему демопсы его не трогают?

– А с чего ты решил?

– Да все знают.

– Да брехня все это. Собаки-то его точно рвут, я знаю.

– Это откуда?

– Да баба его рассказала.

Семен повернулся к Руслану и заинтересованно спросил:

– Так она с ним встречалась? У нас слухи ходили.

– Да чего слухи? Трахалась с ним напропалую, – обрадовался Руслан оживлению разговора. И возможности перевести разговор с опасной темы, касающейся Палача и его неприкосновенности. – Все бабы суки.

– Тьфу на тебя, – в сердцах сплюнул Семен. – Что ж у тебя кроме этого и поговорить не о чем? Ну, с чего Ирка-то сука? Ты ж ее не знаешь совсем…

– Ага, это я к ней в койку в первую же ночь прыгнул, да?

Семен раздраженно пожал плечами:

– Все равно. Палача у нас не любили, но она-то при чем?

– Да при том, что, как только возможность появилась от него свалить, она тут же ею воспользовалась.

– Жаль только, в такого мудака втюрилась.

– Что ты сказал? – сунулся было к нему Руслан.

– Да что слышал! – Семен смотрел весело и нагло, совсем не так, как всего несколько минут назад.

Ну его на фиг, еще пристрелит…

– Ладно, не заводись, – примирительно сказал Руслан.

Поняв, что он испугался, Семен с сожалением сплюнул и повернулся спиной, направившись к дороге, ведущей к заводу.

– Эй, ты куда? – окликнул его Руслан.

– Пошли, – не оборачиваясь, сказал охотник. – Тебе на завод пора идти.

– Рано же еще…

– Ничего, раньше сходишь, раньше вернешься.

– Водки бы мне еще… – с тоской сказал Руслан, отбрасывая пустую бутылку в сторону.

– Вот как обратно придешь, так получишь, – отрезал Семен. – Тюрин сказал, чтобы не валандались долго. Все равно идти надо, иначе Филин силой отправит…

Руслан поплелся следом. Господи, быстрее бы все это кончилось!

Тюрин ждал на том же месте, что вчера. Только сегодня они с охранником сидели чуть в стороне, прислонившись спинами к бетонной стене крайнего в городе дома.

Он встал им навстречу, потянул носом и поморщился:

– Ты бы завязывал с водкой… Особенно когда к нему идешь.

– Почему?

Тюрин пожал плечами:

– Не знаю. Палач вообще не пил. Может, и тебе не надо.

– Да что вы все заладили: «Палач» да «Палач»?! Я сам как-нибудь разберусь!

Тюрин усмехнулся и кивнул в сторону завода:

– Это верно. Ну, тогда иди разбирайся.

Руслан хотел сказать что-нибудь резкое, но наткнулся на насмешливый и злой взгляд Тюрина и осекся. Он помялся и сбавил обороты:

– Ладно… А водка-то есть?

Тюрин покачал головой и взглянул на своего охранника. Тот постоял секунду неподвижно, потом качнулся и вытащил из кармана куртки бутылку.

В этот раз Руслан оглядываться не стал. Злость переполняла его. Будь его воля, он бы этого Тюрина… Но ничего, будет еще возможность. Руслан такие вещи не спускает. Еще никто просто так не отделался, и этот не уйдет…

Когда он вернулся, трое его сопровождающих сидели все под тем же знаком и распивали бутылку водки, закусывая луковицей и огурцами. Разрезанные на кусочки овощи лежали на носовом платке, расстеленном тут же.

– Мою, небось, пьете? – сварливо спросил Руслан, остановившись возле мужчин, сидящих прямо на траве.

– Ага, вся водка в городе твоя, – откликнулся Тюрин. – Семен, прибери тут. Ну что? Опять не вышел?

Он легко встал и пошел вперед, в город. Руслан поплелся следом, ощущая на затылке взгляд охранника. Семен догнал их уже возле площади.

Остаток дня и весь следующий день Руслан провел у себя в квартире. Семен принес и спиртного, и еды, но кусок не лез в горло. Уже четверг, как раз день принесения жертвы…

В пять вечера в дверь постучался Семен, и через полчаса они были на окраине города.

Ссутулив плечи, Руслан поплелся на завод.

То, что сегодня все иначе, чем в предыдущие два дня, Руслан понял сразу. Метров за сто до ворот начала болеть голова, и с каждым шагом все сильнее и сильнее. Теперь каждый метр пути давался с огромным трудом. Но странно, что Руслану ни разу даже в голову не пришло повернуть обратно. Наоборот, его тянуло вперед, словно железо к магниту.

Когда он вошел в ворота, его личное «я» растворилось в образах и понятиях, наполнивших его целиком, без остатка. Звуки оглушали его, а то, что он видел, выедало глаза, как кислота. Его словно подвесили в пустоте и набивали нечеловеческими понятиями, как рождественского гуся орехами. Вот только каждый миг приносил невыносимые страдания.

Из этой какофонии, обрушившейся на него как лавина, его время от времени выбрасывало на поверхность, в обычный мир. Чтобы он смог сделать очередной шаг. И еще один, и еще.

Но эти промежутки были так малы и ничтожны, что Руслан их почти не замечал. Да и не смог бы, наверное, – слишком занят был мозг, не успевая уже ни за чем.

Сколько это длилось, несколько минут или лет, он не мог сказать наверняка. Вот очередное «окно», и он стоит с кувалдой в руке перед парящим рельсом. В следующее «выныривание» Руслан нанес удар.

Дребезжащий резкий звон раскатился вокруг и словно снял пелену с глаз. Руслан вдруг опять ощутил себя человеком, и это было худшее, что произошло в его жизни. Ему хотелось вернуться обратно, в недоступный пониманию мир, лишь бы не ощущать сейчас этот страх и не ждать неизбежного.

Момент, когда демон предстал перед ним, Руслан пропустил.

Это было похоже на второе рождение, но со знаком «минус». Все, что с ним произошло до этого, показалось неважным и незначительным. Он думал, что последние несколько минут страдал больше, чем за всю предыдущую жизнь. Оказалось, он ошибся. Это была только прелюдия. Сейчас он испытывал настоящие мучения.

Боль охватила его со всех сторон. Каждая кость его тела, каждое мышечное волокно и кровеносный сосуд взорвались страданием. И боль была разная, он чувствовал себя словно разрываемым на части. Мозговое вещество в костях болело отдельно от самой костной ткани. Мышцы болели отдельно от кожи. Он чувствовал через боль все свои внутренние органы. Казалось, даже волосы болели – каждая волосинка отдельно.

Но хуже боли стало то, что его сознание прояснилось, словно демон сдул с него пелену, прикрывающую его ничтожность и осознание страшного, леденящего душу знания – его мучения никогда не кончатся. Ни сейчас, ни когда он умрет.

Руслан смотрел на демона не в силах оторвать взгляд. Тот стоял, сжав огромные кулаки, и буравил пришельца взглядом глубоко посаженных, горящих красным глаз.

Вот он открыл рот, и Руслан почувствовал, как дрожит земля от звука его голоса. Он сам завибрировал, как камертон в руках настройщика.

– Кто ты?

Удивительно, но Руслан еще сохранил возможность говорить.

– Посредник… Я новый посредник! – Голос звучал хрипло, каждый звук приходилось выталкивать из себя усилием воли.

Демон захохотал, откинувшись назад корпусом и запрокинув голову.

– Я вместо Сергея буду! – торопливо крикнул Руслан, понимая, что делает что-то не то, что время уходит, приближая его к последней черте. – Остальное все останется как прежде! Ты будешь получать жертву, как всегда, по четвергам. Только приводить ее буду я.

Руслан облизал пересохшие губы.

– Ты согласен? – наконец спросил он.

– Да! – заревел демон.

Он неуловимо быстрым движением оказался в метре от Руслана и замер, вглядываясь в лицо человека. Смрадный дым вновь окутал его, забивая Руслану легкие и глаза. Парень поразился, каким жаром веет от демона и как он сам ничтожно мал по сравнению с ним. Не зная, что делать, Руслан протянул дрожащую руку, желая скрепить договоренность рукопожатием.

Демон взмахнул рукой и вонзил коготь среднего пальца в горло Руслана. Брызнула струйками кровь, орошая куртку человека и ладонь демона. Руслан успел осознать, что случилось, он хотел крикнуть, но горло было перекрыто пробившим его когтем. Только кровь запузырилась вокруг дырки, и все.

Насладившись мучениями жертвы, демон легким движением лапы оторвал Руслану голову. Несколько секунд он смотрел в мертвые мутные глаза, но потом голод дал о себе знать. Демон припал к разорванной шее и одним мощным хлюпающим вдохом высосал из головы кровь. Потом привычно проткнул когтем указательного пальца череп и высосал жирный мозг. Обезглавленное тело демон забросил в цех, откуда тут же раздались вой и рычание притихших было тварей. Голова полетела следом.

Филин и отец Слава вышли на крыльцо мэрии и остановились, глядя на площадь. Несколько сотен человек, преимущественно женщины и дети, сосредоточенно ковырялись в грядках, стараясь сделать как можно больше, пока стояла сухая погода. Опускался вечер, но было еще светло. Облака второй день чуть ли не растворялись в вышине. Заходящее солнце немного просвечивало сквозь них, так что можно было видеть такие редкие на улицах города тени.

– А я в выходные порыбачить любил за город выехать, – вспомнил вдруг отец Слава. – Осенью хорошо бывало, когда до дождей… Солнце, тепло еще, а комарья нет. Таких чушек таскал, что только в путь!..

– Да ладно заливать, – дохнул на него свежим перегаром Филин. – Знаем, как вы за город выезжали.

– Ну, рыбу-то тоже ловили, – с достоинством ответил отец Слава.

Они помолчали, провожая взглядом пронесшегося куда-то мальчишку в перепачканной землей синей облезлой курточке.

Отец Слава открыл рот, намереваясь сказать что-то еще, но не успел. Все, что они видели перед собой, резко сдвинулось, смещаясь, но оставаясь на месте. Стало страшно так, что захотелось броситься бежать прочь, не оглядываясь и голося во все горло. Такого не было уже больше десяти лет. На площади раздались крики ужаса; заорали, заплакав навзрыд, взрослые и дети.

Небо закрыла черная тень. Упав с высоты, демон перед самой землей взмахнул огромными крыльями, обдав людей вонючим дымом и жаром собственного тела. Крутое пике, и он опять взмыл в высь, исчезнув за линией домов.

Когда вернулась способность думать и говорить, мужчины на крыльце мэрии увидели лежащие на ступенях два белесых шарика с неопрятными красными волокнистыми шлейфами, испачкавшими гранит. Отец Слава подошел поближе, хотя и так уже прекрасно видел, что это вырванные с корнем глаза. Радужка все еще была ярко-синей, только помутнела и перестала блестеть.

– Красивый был парень все-таки, – смиренно сказал отец Слава.

– Неделю можно спать спокойно, – в тон ему отозвался Филин и пошел обратно к себе в кабинет. – В конце концов, надежды-то особой и не было…

– Это так, – поспешил за ним отец Слава. Ему тоже захотелось выпить. И сразу стакан, и водки – побольше и покрепче, чтобы оглушить хоть на несколько минут мозг.