ЧТО «КИПЕЛО» НА КУПАЛУ?

Само слово Палее может быть иначе переосмыслено с позиции русского языка. Во‑первых, Палее по произношению похоже на Велес. Кроме того, Велес – бог скота и божество пастухов…

В слове Палее слышится знакомое нам слово «палить». Хорошо известны и обряды окуривания скота от происков нечистой силы. Такие обряды весьма древние и восходят ко временам индоевропейской общности.

Существует греческое прочтение имени Палее. В греческой мифологии фигурируют близнецы Палики, рожденные на Сицилии. Он них уже шла речь в этой книге. Палики – сезонные божества. Они периодически прячутся в недрах земли; очевидно, это происходит зимой. И периодически выходят на свет божий. Это происходит в середине лета. На это указывает само имя palin; по‑гречески оно означает – «опять», «вновь». С культом Паликов связана кипящая вода. Так, Страбон сообщает, что у озера Палики горячая вода с силой вырывается из недр земли и туда же возвращается. Божества Палики связаны с губительными функциями. Они наказывают клятвопреступников…

Не исключено, что в былые времена в горячие гейзеры у вулкана Этны действительно бросали людей, обвиненных в преступлениях. Не исключено, что там же приносили человеческие жертвы в день летнего солнцестояния, во время праздника Паликов.

Не нужно быть семь пядей во лбу, чтобы уловить сходство в произношении двух слов, двух имен – Купала и Палики. Оба божества связаны с культом огня. Согласно многочисленным свидетельствам, на Купалу на священном холме устанавливали огромные котлы, в которых кипела вода. В эту воду бросали туши жертвенных животных. Шкура сжигалась…

Таким образом, на Купалу, по всей видимости «кипели» не только страсти.

«КИПЯТ КОТЛЫ КИПУЧИЕ, ТОЧАТ НОЖИ БУЛАТНЫЕ»

Очевидно, купальские обряды нашли свое отражение во многих народных сказках. Вспомним, например, сказку про сестрицу Аленушку и ее братца Иванушку. Мне представляется, что эта сказка в той или иной мере отражала некогда существовавшую реальность. Вместе с тем, в ней отражен и годичный цикл – смена времен года…

«Послала злая мачеха сестру и братца далече. Идут они, а солнце все припекает. Хочет Иванушка напиться из коровьего копытца, а Аленушка говорит ему: «не пей, бычком станешь»… Идут дальше, а солнце все припекает. Хочет Иванушка напиться из козьего копытца, а Аленушка ему говорит: «не пей, козленочком станешь»… Идут дальше, а солнце пуще прежнего припекает. Не выдержал Иванушка, забежал вперед и напился из овечьего копытца и превратился в тот же миг в черного ягненочка…».

Очевидно, здесь идет речь о макушке лета, о дне солнцестояния. С того дня идет солнце на убыль. Меркнет свет, становится короче день. Словно солнечный бог обряжается в шкуру черную…

«Стали жить вчетвером – отец, мачеха, Аленушка и черный ягненочек. Аленушка с братцем разговаривает, холит его. Видит это мачеха и отводит Аленушку к омуту лесному, накидывает ей на шею камень и толкает ее в воду… Лежит Аленушка на дне, оплела ей волосы трава морская, песок засыпал ей ручки и ножки, камень на груди тяжелым грузом лежит. Прибегает к омуту Иванушка и говорит ей: «кипят котлы кипучие, точат ножи булатные, хотят меня убить». А Аленушка отвечает братцу из омута: «Не могу я Иванушка подняться, скованы у меня ручки и ножки, водоросли оплели косы, а на груди у меня камень лежит, вниз тянет…»

Очевидно, здесь идет речь о зимней скованности природы; о воде, которая стала недвижимая. Аленушка – олицетворение стихии воды. В то же время ее братец Иванушка олицетворяет стихию огня. Отец‑Солнце вызволяет Аленушку из омута лесного – растапливает лед. Чары падают, и возвращает братец Иванушка свой прежний вид – сбрасывает и сжигает шкуру.