А эти два дня?

Да так, не шатко ни валко - рожок, и то хорошо, коли целый. Дровяные да рыбаки в основном.

Ну, все не залупа на ацетоне...

Ну да, так оно... Тут еще бизнесок нарисовался.

Типа хранение?

Ну да. Подвал-то - охереть, заблудиться можно. Орех молодец, проявил инициативу, а то так бы и телились. Одну сторону коридора подшаманили, там типа отсеки такие, пятера за неделю, нормально.

И че, много народа?

Да как придем, вторую сторону делать буду.

Холодный если кому нужен будет, ко мне посылай.

Кому зимой холодный-то?

Да летом.

А-а. Ладно... Ну, будем живы?

Давай.

Хх-ху... Эх, крепка савецка власть!

Магомедычева, яйцом чищена. Че не заедаешь-то? Налегке желаешь остаться? Тебе все равно меня ждать придется, я эти ваши лыжи, сам знаешь...

Берешь кого?

Витьку думаю. - все же сказал Ахмет, весь день до этого метавшийся, брать - не брать. А ведь уже почти решил идти один. Сердце шептало - не надо тащить своих, чуяло лажу; однако доля Дома увеличивалась существенно, и Ахмет позволил жабе говорить от своего имени, отмазавшись сам от себя: типа, четыре-пять опытных людей при пулемете, кто нам че сделает? Да и жопа, может, только мерещится, четко, однозначно сердце ведь не сосет... - От тебя кто? Немец?

Не. Он на Доме останется.

Да, на такого можно Дом оставить. Я вот тоже Серба дернуть не могу.

Возьму Дениску молодого. Я так посмотрел, он хоть и молодой, а с башкой дружит. Он сейчас лежит за этими пасет.

Не устанет раньше времени? Этих гасить, да сколько он у тебя уже в секрете лежит?

С утра. Ну, скажем так - он после этого всего пройдет лишь в два раза быстрее тебя, и только в три раза дальше. С двумя твоими грузами.

Да ну. Терминатор какой-то прям.

Такие войска, не то что ты, увалень.

Лишь бы не зацепило, пока Автайкиных прессовать будем.

Сплюнь... Ну че, по последней?

По крайней. Ну, будь...

Ф-фу... Ох, хорошо пошла... Ладно, я тоже пошел. Так, давай часы сверим. Тринадцать пятьдесят одна.

Тоже.