Глава 15. — Мне все равно, — решительно заявил Джеймс и прильнул к ней губами

— Мне все равно, — решительно заявил Джеймс и прильнул к ней губами. Лили с наслаждением ответила на его поцелуй, погружаясь в блаженство. Одной рукой она перебирала его растрепанные волосы, другой исследовала его обнаженный торс. Джеймс обхватил ее за бедра и приблизил к себе еще ближе, вследствие чего их тела оказались крепко прижатыми друг к другу. Слегка покусывая ее губу, он стал толкать девушку в сторону кровати, на ходу освобождая ее от одежды. Когда до самого главного оставались считанные минуты, Лили наконец посмотрела ему в глаза и прочитала в них небывалую решительность.
— Тебе не должно быть все равно, — прошептала она. — Она ведь твоя жена, Джеймс...
— Но люблю-то я тебя, — просто ответил он. — И всегда любил.
— И будешь любить? — зеленые глаза потемнели в ожидании ответа.
— Что бы ни случилось.
Раздался дверной звонок. Лили резко села на постели, застегивая рубашку.
— Черт бы их всех побрал, — проворчала она.
— Не открывай, — шепнул Джеймс, покрывая поцелуями ее шею. Но Лили решительно отправилась в прихожую и открыла дверь. На пороге стояла сияющая Корнелия.
— Лили! — девушка бросилась обнимать подругу. — Представляешь, я только сейчас узнала... Я беременна! Спасибо тебе огромное, твое зелье свершило чудо!
Лили показалось, что душа навсегда покинула ее.
— Поздравляю, — безжизненно прошептала она, изо всех сил стараясь, чтобы улыбка была искренней. — Джеймс будет счастлив.
«Снова все будут счастливы, кроме меня», — подумала она, отворачиваясь, чтобы дать волю слезам...

Лили резко проснулась и села на кровати, проводя ладонью по вспотевшему лбу. Щеки тоже были мокрыми. Только от слез.
«Господи, и приснится же такое», — с тоской подумала она, снова ложась и накрываясь одеялом с головой. К чему снятся такие сны? Это неправильно, ненормально, недопустимо в конце концов!
Уснуть ей больше не удалось. Перед глазами так и стояло счастливое лицо Корнелии.

Гарри видел, что Северусу слегка не по себе. Он нервно мял пальцами свою мантию и кусал губы. Как-то странно вдруг стало на душе — теперь не Северус Снегг принимает экзамен у Гарри Поттера, а наоборот. Упрекнуть молодого зельевара было не в чем. Наверное, даже он сам не сдал бы тест на мракоборца лучше, но ему это не потребовалось вообще.
— Что ж, — спустя какое-то время начал он, — ваши результаты впечатляют. Шестьдесят пять правильных ответов из шестидесяти пяти. Примите мои поздравления, Северус, вы зачислены в штаб.
— Уже? — слегка растерялся Снегг, стараясь ничем не выдать охватившее его волнение. — Но ведь в школе мракоборцев учатся не меньше трех лет...
Гарри лишь хмыкнул.
— Лично я вообще в ней не учился, и что с того? А Джейсон Роббинс, может быть, вы его знаете, уже второй раз остается на второй год. Абсолютно безнадежный случай, но его отец — начальник Отдела по борьбе с домашними вредителями... — после этой фразы Северус не выдержал и громко прыснул. Легкая улыбка тронула и губы Гарри, но он тут же посерьезнел. — Поэтому только из-за моего уважения к его отцу мистер Роббинс все еще числится в моих учениках. Способный он парень, ленивый вот только. А вы подготовлены на наивысшем уровне, я это и без этих тестов знал. Со следующей недели можете приступать к работе.
Похвала Поттера дорогого стоила, поэтому Северус гордо выпрямился в кресле.
— Спасибо, мистер Поттер. Я могу идти?
— Конечно, — улыбнулся Гарри. — Кстати, вы приглашены на завтрашний воскресный обед на площади Гриммо. Жду ваш положительный ответ.
— Зачем я вам? — в который раз не удержался Северус. — Да и вряд ли некоторые... личности будут мне рады...
— Я позволю себе еще раз напомнить, что никогда не забуду того, что вы для меня сделали. Думаете, вам за красивые глазки вручили Орден Мерлина первой степени посмертно и стали изображать на карточках от шоколадных лягушек?
— Вы что, издеваетесь? — возмутился Снегг, но в его глазах промелькнуло веселье.
— Ничуть. Так вы придете?
Зеленые глаза — глаза Лили — смотрели на него с нескрываемой надеждой. И Северус сдался, кивнув головой. «Надо будет хотя бы мантию поприличнее прикупить», — мелькнуло в голове.
Гарри был страшно доволен. Распрощавшись со своим экзаменатором, Северус вышел из его кабинета и пошел по коридору первого уровня Министерства Магии. Несмотря на то, что штаб-квартира мракоборцев находилась на втором уровне, кабинет Гарри располагался на первом. Кингсли было так удобнее — служебные записки прилетают быстрее.
— Как все прошло? — в атриуме Северуса ждала заметно волнующаясь Корнелия. Тот нарочно сделал огорченное лицо и пожал плечами. Корнелия схватила его за руку и собиралась было начать утешать его, но довольная улыбка расползлась по лицу Снегга.
— Все хорошо, я зачислен в штаб, — радостно сказал он.
— Вот здорово! Сев, я в тебе ничуть не сомневалась! — закричала Корнелия, обнимая его. Проходившие мимо сотрудники Министерства в недоумении таращились на них, но девушка словно не замечала этого, а вот Северусу стало неловко. — Это нужно отметить! Пойдем.
— Куда? — спросил сбитый с толку Снегг.
— Куда ты хочешь пойти? — спросила сияющая Корнелия. Снегг пожал плечами.
— Да куда поведешь, — улыбнулся он. — Но вообще-то это же я должен «проставляться»...
— Давай тогда просто посидим в «Дырявом котле»? Там роднее как-то.
Северус усмехнулся. Корнелия всего месяц в этой стране, когда же местный паб для волшебников стал ей родным? Но он не стал ничего спрашивать. Они просто взялись за руки и трансгрессировали.

Гермиона и Джинни сидели в гостиной дома Уизли на Бейкер-стрит в Лондоне и пили чай с тыквенным печеньем. Женщинам, несомненно, было что обсудить: начиная проблемами детей, вступивших в подростковый возраст, сбежавшим из Азкабана и теперь сеящим смуту Долоховым-младшим и заканчивая последней статьей в «Колдуньях» об омолаживающих эликсирах. Однако тема постепенно стала куда более обширной.
— Знаешь, мне кажется, что в последнее время Роза очень странно себя ведет, — хмурилась Гермиона, прикидывая, стоит ли есть еще одно печенье или на сегодня уже хватит. — Она постоянно сидит у себя в комнате, заперевшись, грубит Рону... Да и внешне как-то изменилась что ли, косметикой вот стала пользоваться...
— Дорогая, неужели ты не понимаешь родную дочь? Девочка попросту влюбилась, — улыбнулась Джинни. Гермиона всерьез озадачилась.
— Знаешь, а мне это почему-то не приходило в голову. Конечно, это многое объяснило бы... Но в кого?
— Мало что ли претендентов? — хмыкнула Джинни. — Взять хотя бы этого сына Малфоя. Альбус часто рассказывает о нем, они дружат с первой поездки в Хогвартс. Неразлей-вода, как и Рон с Гарри. Или вот Джеймс с Сириусом.
— Но Роза-то с ним не дружит, — возразила Гермиона. — Я пыталась повлиять на Рона, чтобы он поговорил с дочерью, а он сделал такие испуганные глаза, мол ни черта не понимает в женских проблемах. А дочери очень нужен отцовский совет и поддержка. Ох как я боялась этого дурацкого возраста...
— Ну да, ты вспомни, как вы с Роном в четырнадцать лет начали вести себя друг с другом, — подколола ее Джинни. — Всем уже тогда было ясно, что вы обязательно будете вместе. Жаль, что вам потребовалось еще целых три года для того, чтобы понять это.
— Четыре, — рассеянно поправила Гермиона. — Не суть. Если бы я хотя бы знала, с кем общается Роза... Она же ничего мне не рассказывает! Ты вот считаешь это нормальным — когда дочь боится доверять матери?
— А ты много доверяла своей? — парировала Джинни. Гермиона ничуть не смутилась.
— Все мои проблемы касались магии, а что мне могла посоветовать мама-магл?
Джинни пожала плечами и отправила в рот засахаренную лимонную дольку, которые всем так настойчиво советовал когда-то Дамблдор.
— Кстати, — Гермиона снова принялась хмуриться, — куда это Корнелия постоянно уходит с площади Гриммо? Как ни приду к вам, ее нет дома.
— Она гуляет, — пояснила Джинни. — Ей крайне необходимо дышать свежим воздухом. Ты же знаешь, у нас рядом с домом сплошной асфальт, ни единого деревца. Она не одна, не волнуйся. Иногда за ней заходит Джеймс, иногда сопровождает Долиш или Праудфут.
— Понятно. Но все равно, мне это не нравится. Опасность еще никто не отменял, — пробурчала Гермиона.
— Я с тобой согласна, — пожала плечами Джинни. — Но Гарри не возражает. Что ж нам теперь, в четырех стенах запереться?
— Что-то дети притихли, — вдруг заметила Гермиона. — Не находишь?
— Ну они уже не малолетние шалопаи, которые ставили весь дом вверх дном. Скорее всего, сидят и придумывают «гениальные» планы по борьбе с «Темным Лордом номер два». Совсем как мы, — от воспоминаний у миссис Поттер потеплело на сердце.
— Главное, чтобы они их в жизнь не воплотили, — мрачно заметила Гермиона, в душу которой закралось нехорошее предчувствие. Однако рациональная миссис Уизли обычно не доверяла интуиции, поэтому слегка успокоилась.

— Хочу к клесной, — капризничал Ромул и протягивал ручки в сторону Лили. Виктория с улыбкой передала сынишку подруге, и Эванс принялась нянчиться с крестником, которому скоро должен был исполниться один год. Тедди наблюдал за ними и тоже отстраненно улыбался.
— Лил, а сама-то о детях не думала? — вдруг спросил он. Лили удивленно на него уставилась и слегка покраснела. Заметив замешательство девушки, он пояснил: — Ты столько времени проводишь над зельем для Корнелии, которое поможет ей забеременеть, с такой радостью играешься с Ромулом, что вывод напрашивается один — ты очень любишь детей. Я ведь прав?
— Прав, конечно, — признала Лили. Да это и не было тайной. Какая женщина на мечтает стать матерью? — У меня обязательно будут свои детки, еще просто время не пришло. Да и подходящего кандидата на роль отца нет.
— Ты просто как мидия — закрылась в свою раковину и боишься оттуда даже выглянуть, — заявила Викки. — А как же Тим Лоунелл? Он давно уже к тебе неровно дышит, да и сам он вполне себе ничего. К тому же умен и разбирается в зельях, значит, вам будет о чем поговорить.
— А кто это? — спросил Тед.
— Наш фармацевт. Он всего полгода в коллективе, но в Лили влюбился моментально, — выдала бедного Лоунелла с головой Виктория.
— Перестань, Викки, — отмахнулась от подруги Лили. — Ты же знаешь, что в него влюблена Анита. А мне не хотелось бы приобрести врага на работе.
— То есть ты всегда будешь отказываться от мужчины только потому, что за его спиной стоит какая-то женщина? — возмущению Виктории не было предела. Лили пожала плечами. Ромул что-то агукнул и схватил ее за волосы, требуя внимания. Махнув рукой на Лили, Виктория отправилась ставить чайник, в дверях столкнувшись с Римусом.
— Привет, Лили, — дружелюбно обратился он к гостье. Лили поздоровалась с ним и подумала, что он, слава Мерлину, не испортил своего к ней отношения после истории с Северусом и разрывом с Джеймсом. В отличие от Блэка, Люпин умел быть понимающим и сострадательным.
Стоило только подумать о Сириусе, как тот завалился в гостиную собственной персоной. От него явно пахнуло сигаретным дымом.
— Фу, Блэк, — поморщилась вернувшаяся с кухни Виктория, — от тебя за милю разит! Даже не вздумай приближаться к ребенку, пока не избавишься от этого... благоухания!
— Какая ты противная, — беззлобно поддел ее Сириус, однако вытащил волшебную палочку и устранил запах. — Так сойдет? — сделал невинные глаза он.
— Вполне, — хмыкнула Викки. — Все будут чай?
Блэк скользнул равнодушным взглядом по Лили, отчего она съежилась. «Дура, — выругалась она про себя, — сколько можно шарахаться от него? Где твоя хваленая эвансовская гордость?»
— Ладно, я что-то засиделась, — пробормотала она, вручая Ромула Сириусу и не глядя при этом на него. — Пойду, ко мне Гермиона должна прийти через час.
Виктория принялась уговаривать ее остаться хотя бы на чай, но Эванс был непреклонна. Распрощавшись, она вышла из дома, набросила на себя Дезиллюминационные чары и трансгрессировала в Лондон.

В закутке рядом с мусорными баками на Оксфорд-стрит никого не было, поэтому девушка сняла с себя чары. Решив купить в супермаркете что-нибудь вкусненькое на ужин, поскольку самой готовить в этот раз было лень, она неспешной походкой прогуливалась между рядами с продуктами. Потянувшись за пакетом с молоком, она обнаружила, что взяла его одновременно с женщиной, которой было явно глубоко за шестьдесят. Высокая сухопарая блондинка, одетая в синюю блузку и длинную черную юбку, волосы уложены в замысловатую прическу, а губы накрашены ярко-красной помадой, что совершенно не придавало женщине красоты, наоборот, делая ее еще более старше. Что-то показалось в ней смутно знакомым, но Лили не стала присматриваться, лишь пробормотав:
— Извините, вы первая взяли. Я возьму другой.
Женщина не поблагодарила ее, лишь скользнув по девушке оценивающим взглядом. Внезапно она побледнела.
— Лили? — хрипло спросила она.
Эванс недоуменно уставилась на незнакомку. Та взяла себя в руки и, кажется, слегка смутилась.
— Простите, я вас перепутала с одной моей знакомой. Только ей сейчас должно уже быть пятьдесят девять лет. Но вы очень на нее похожи.
— Ничего страшного, — улыбнулась Лили. — Но вообще-то это довольно странно, учитывая, что меня тоже зовут Лили.
— Правда? — женщина снова побледнела. — А как ваша фамилия?
Лили нахмурилась. С какой стати она должна называться незнакомой женщине?
— Поттер, — сама не зная почему, вдруг выпалила она. И страшно об этом пожалела, потому что женщина вдруг побледнела еще больше.
— Значит, я почти не ошиблась, — прошептала она. — Но как же вы на нее похожи...
— На кого? — Лили ощутила, что начинает злиться.
— На мою покойную сестру, — ответила женщина слабым голосом. — Она точно так же выглядела в последний раз, когда я ее видела.
— Значит, ваша сестра умерла молодой? — Лили начинала догадываться, кто именно стоит перед ней.
— Да, — женщина грустно покачала головой. — Ее с мужем убили, а я растила их сына. Вы ведь дочь Гарри Поттера, верно? Только что-то уж больно взрослая, — вдруг хмыкнула женщина. — Или я чего-то не знаю о молодости племянника?
— Нет, — Лили услышала, как дрожит ее голос. — Я не его дочь. Но я его знаю. И вас я тоже знаю.
— Откуда? — спросила женщина.
Лили глубоко вздохнула и произнесла:
— Вас зовут Петунья Дурсль.