Архитектурные школы Черниговской и Галицкой земель, основные памятники

Одним из первых древнерусских центров, нарушивших монополию Киева в области монументального строительства, продержавшуюся почти на всем протяжении XI в., стал Чернигов. Именно там на рубеже XI - XII ст. возникает самостоятельный, не зависящий от киевской артели, строительный центр, использующий не только отличную от Киева строительную технику, основанную на использовании равнослой-ной плинфяной кладки, но и совершенно иную архитектурную стилистику, отличающуюся активным проникновением в уже сложившиеся на Руси архитектурные формы элементов, явно происходящих из арсенала не византийской, а романской архи­тектуры!

Впервые с проникновением романских форм в черниговское зодчество мы сталкиваемся в таких памятниках, как Успенский собор Елецкого монастыря, Ильинская церковь и Борисоглебский собор. Это проявляется и в использовании в декорации этих зданий аркатурных поясков, и в применении мощных полуколонн на фасадных пилястрах, и в покрытии стен белой известковой обмазкой с последующей их разграфкой, имитирующей романские белокаменные квадры, и в появлении резных каменных капителей в таком памятнике, как Борисоглебский собор. При этом показательно, что эти формы не сыграли существенной роли в изменении объемно-пространственной композиции черниговских храмов по сравнению с уже сложившейся на рубеже XI - XII вв. схемой, выработанной еще киевским зодчеством второй половины XI ст. (Успенский собор Киево-Печерского монастыря, Борисоглебский собор в Вышгороде). Наоборот, в черниговском зодчестве элементы, заимствованные из романской традиции, настолько естественно влились в уже существующие в древнерусской архитектуре формы, что образовали ее новую стилистику, в которой органично сочетаются собственно древнерусские, византийские и романские традиции.

Этот сплав форм в черниговском зодчестве настолько органичен, что следует предположить, что романские элементы проникли туда из среды, где такое сочетание не могло быть случайным и где мастера были хорошо знакомы как с традициями восточно-христианского зодчества, так и с приемами романской архитектуры

На наш взгляд, для определения источника проникновения романских форм в черниговское зодчество существенное значение имеет то обстоятельство, что вместе с ними появляется и совершенно новый для Руси тип кладки. Классическую, константинопольскую кладку из плинфы со скрытым рядом в черниговских памятниках сменяет так называемая "порядовая" или "равнослойная" кладка (все ряды плинфы, уложенной в кладку стены, выходят на фасад здания, не образуя уступов внутрь кладки, затираемых впоследствии раствором). Меняются и параметры самой плинфы -она приобретает более продолговатые формы7.

Первый памятник, в котором отмечается появление новой техники кладки, - это гражданская постройка, остатки которой были обнаружены в 1950 - 1951 гг. В.А. Бо-гусевичем и Н.В. Холостенко между Спасским и Борисоглебским соборами8. Авторы раскопок отождествили ее с теремом "Красного княжеского двора", упоминаемого в "Поучении" Владимира Мономаха. Еще одной важной особенностью этого здания было наличие в убранстве его фасадов аркатурного пояса, причем выполненного из лекальных кирпичей 10.

Такие кирпичные аркатурные пояса мы еще не раз увидим в сохранившихся памятниках Чернигова (Успенский собор Елецкого монастыря 11, Борисоглебский собор 12, Ильинская церковь 13). Поскольку терем "Красного двора" был возведен еще Владимиром Мономахом, то время появления в Чернигове равнослойной кладки и такого характерного романского элемента, как аркатурный пояс, отодвигается в 80-е гг. В Чернигов же, как мы видим, равнослойная кладка проникает только в самом конце XI в., сочетаясь при этом с формами, свойственными не византийской, а романской архитектуре.

С этого времени равнослойная кладка в Чернигове полностью вытесняет кладку со скрытым рядом. Именно ее мы видим и в Успенском соборе Елецкого монастыря (Рис. 3 - 4), и в Ильинской церкви (Рис. 5 - 7), и в Борисоглебском соборе (Рис. 8 -9). Впоследствии такая кладка становится основной во всем древнерусском зодчестве XII - XIII вв. (в это время она применяется в зодчестве Чернигова, Киева, Волыни, Переяславля, Смоленска, Гродно, с начала XIII в. - во Владимиро-Суздальской земле), вытеснив кладку со скрытым рядом на периферию развития строительной технологии (в первой трети XII в. - Киев, затем - Полоцк и ряд памятников в Новгороде и Смоленске)25.

В Борисоглебском соборе в Чернигове мы сталкиваемся еще с одной чертой, традиционной для ломбардской романики. Речь идет о приеме включения в кирпичную (в случае с Борисоглебским собором - плинфяную) кладку резных белокаменных деталей (Рис. 10). В памятниках зодчества Древней Руси, предшествовавших Борисо­глебскому собору, этот прием никогда не применялся. Кстати, и сам характер этой резьбы, истоки которой исследователи ищут то на Балканах, то в Скандинавии26, ближе всего к характеру и стилистике резьбы церкви Сант Амброджо в Милане

Обратимся теперь к другой особенности черниговских памятников конца XI -XII вв., отличающей их от всей предшествующей традиции древнерусского зодчества - аркатурным поясам. В тереме между Спасским и Борисоглебским соборами существование такого пояса было зафиксировано по найденным фрагментам. В дошедших до нашего времени почти целиком памятниках Чернигова, таких, как Успенский собор Елецкого монастыря и Борисоглебский собор, аркатурные пояса, сложенные из кирпичей такого типа, хорошо сохранились.Сам по себе мотив аркатурного пояса, начиная с конца X в., является одним из наиболее распространенных приемов убранства памятников романской архитектуры на всей территории Европы, однако вся необычность ситуации заключается в том, что в тереме "Красного двора", так же, как и в построенных позднее Успенском соборе Елецкого монастыря и Борисоглебском соборе, этот элемент выполнен не из камня, а из специально изготовленных кирпичей (Рис. 12 - 16). Единственным местом в Европе, где этот элемент исполнялся не только в камне, но и в кирпиче (причем из специально изготовляемых для этой цели деталей - кирпичных полуарок и клинчатых керамических консолей) вплоть до XIII в., когда кирпичная аркатура получит широкое распространение в Северной и Центральной Европе (Германия, Скандинавия, Польша), была именно Северная Италия. Здесь мы сталкиваемся с ним уже в конце XI в. в таких памятниках, как церковь Сант Амброджо в Милане (Рис. 17)27, церковный комплекс Санто Стефано в Болонье28, кампанилла монастыря в Помпо-зе29, кампанилла монастырского комплекса Сан Джованни в Виголо Маркезе30 и монастырь в Нонантоле близ Модены31. Единственным исключением, причем по технике исполнения идентичным североитальянским образцам, является зодчество Чернигова.

Галицко-волынская школа. На западе Руси, в Поднестровье сложилась галицко-волынская школа. Её отличало разнообразие культурных контактов. Галицкое княжество, более чем какие-либо другие русские земли, было связано с Западом -

что отразилось в его искусстве. Это княжество, объединившее при князе Романе Мстиславиче в 1199 году территории Галицкого и Волынского княжеств - стало крупнейшим в Южной Руси. Оно было расположено на плодородных чернозёмных землях в верховьях рек Днестр, Висла, Нарев и Припять. Столица княжества - город Галич, затем стал Львов.К сожалению, галицкая архитектура нам известна в основном по литературным описаниям. Однако в результате археологических работ

проясняется характер этой архитектурной школы. Восстановить подлинный облик храмов Западной Руси достаточно трудно

в связи с тем, что потеря этих земель изменилась и культурная традиция. Считают, что большим своеобразием отличалось местное зодчество. Так, зодчие Галича использовали белый камень — местный известняк,

из которого они возводили храмы самого разного плана: и четырёх -, и шестистолпные, и бесстолпные, и круглые в плане — ротонды. В результате археологических раскопок выяснилось, что фасады некоторых храмов отличались большой декоративностью.

Они были покрыты майоликой и натуральным камнем, что придавало им необычный вид.

Выделим несколько архитектурных сооружений: Успенский собор во Владимире-Волынском, который тесно связан с киевским зодчеством, сооружённый в 1160 г.

Он отличается компактностью форм и выразительностью декоративных украшений (аркатурный фриз), близких зодчеству романского Запада. Церковь Пантелеймона близ Галича (начало XIII в.) с её перспективным порталом и резьбой капителей говорит о высоком уровне галицкой архитектурной школы.

Интересно отметить, что если техника кладки и убранство галицких храмов связаны с романским зодчеством, то план этих четырехстолпных крестово-купольных церквей типичен для русской архитектуры XII века.

Церковь Иоанна Златоуста, например, была декорирована резным камнем, цветным и позолоченным.

Красивая резьба исполнена русским мастером Авдием в 1259 году. Внутри храма сверкал пол, выложенный медными плитами и майоликой.

Что такая церковь была не единственной, подтверждают раскопки археологов. Со временем центром художественной жизни становится новая столица Галицкого княжества — Холм, где особенно оживлённое строительство ведётся при князе Данииле. Отмечают, что, несмотря на захват этих земель монголо-татарами, во второй половине XIII века для Галича и Волыни это было относительно благополучное время,

благодаря осторожной политике князя Даниила Романовича. Однако эти земли были захвачены Великим княжеством Литовским и Польшей в середине — второй половине XIV века.