Мне еще и завтраком пришлось кормить это тяжкое наследие темного прошлого

Махури Островитянин, Гоу Хех, Удугат Габухая Сын Золотой Горы, которого я сразу же прозвал Голдбергсоном, Кунема Кунеман Шелковая Веревка, Анчимор Великий, Тинра Ольчок Повелитель Ящериц, Тотрих Борхот, Ангурлаг Бачиба, Рохи Весельчак, Гудо Хомух Красный Башмак, Хели Молигаят Абонский Принц Шести Городов, Буха Регидагр и еще дюжина легендарных богатырей древности, чьи имена я так и не смог запомнить, смирно сидели за столом в Зале Общей Работы и уплетали слоеные булочки мадам Жижинды. Меламори научила их пользоваться салфетками. Мелифаро дал им адрес Квартала Свиданий. Нумминорих подпрыгнул чуть ли не до потолка и бегом бросился за женой и детьми, чтобы дать им возможность понаблюдать за нашими гостями хотя бы в замочную скважину.

За завтраком Дрохмор Модиллах охотно ответил на все мои вопросы. Беседа вышла в высшей степени занимательная - оставалось лишь благодарить судьбу за то, что язык этого Мира не претерпел почти никаких изменений за несколько тысячелетий. Сэр Шурф, впрочем, не выпускал из рук самопишущую табличку: конспектировал речь наших гостей, чтобы на досуге выявить особенности древнего говора и его основные отличия от нынешних традиций.

Меня же больше занимали другие вещи. В частности, я узнал, как именно Дрохмор собирал свое "элитное" призрачное войско. Это была, мягко говоря, очень странная магия!

Однажды в полнолуние Дрохмор сел в выгребную яму (нечистоты доходили ему до пояса), поднял голову к небу и испустил призывный клич. Так он сидел, не вставая с места, до следующего полнолуния, пока к нему не явились "две дюжины величайших героев из разных мест". С тех пор они служили Дрохмору верой и правдой, ибо не могли противостоять его чарам. "Это была самая дерьмовая ворожба за всю историю Мира", - резюмировал сэр Мелифаро, крупный авторитет в вопросах такого рода.