Смотри-ка! - восхищенно сказал я Мелифаро. - Кажется, мы с тобой попали в славное местечко. Нас здесь любят!

Ну хоть где-то нас любят, - рассеянно отозвался он (очевидно, уже сосредоточился на выборе "жертвы"), потом прочитал объявление, и рот его приоткрылся, как у деревенского дурачка на экскурсии по химической лаборатории.

Во дела, Макс! - восхищенно сказал он. - Что же это за Мир такой замечательный?!

Иди покатайся на карусельке, радость моя, - весело посоветовал я ему. - Разбираться потом будешь.

Или не буду вовсе, - легкомысленно согласился он. - А ты? Составишь мне компанию?

Не сейчас, - улыбнулся я. - Очень хочу полюбоваться на это зрелище со стороны: когда еще доведется увидеть грозного сэра Мелифаро верхом на зеленой лошадке!

Никаких лошадок! - горделиво возразил он. - Сколько себя помню, всегда катался на драконах. А здесь они тоже есть.

Дождавшись, пока карусель остановится, Мелифаро беспрепятственно поднялся на помост (объявление над кассой не было шуткой, чего я в глубине души слегка опасался), оседлал дракона, розовые бока которого были украшены аляповатыми разноцветными ромашками, и с блаженным лицом кружился под незатейливую, но очаровательную мелодию - так мог бы играть деревенский музыкант, которому в детстве довелось послушать Вивальди.

Я не столько любовался этим незабываемым зрелищем, сколько осматривался.

Мне было чертовски интересно: куда нас на сей раз занесло? Некоторые догадки уже зародились в моей голове (иногда оный предмет не столь бесполезен, как может показаться), дальнейшие наблюдения подтвердили мою правоту.

Хозяева аттракционов, обещавшие мужчинам бесплатное катание, не рисковали разориться: мужчин здесь было мало, гораздо меньше, чем женщин и детей. Что касается детей, мальчики среди них тоже встречались не так часто, как девочки, - хотя с детьми бывает непросто разобраться, особенно если почти все они коротко острижены и одеты в разноцветные шорты и футболки. А вот мужчину от женщины можно было отличить на любом расстоянии: наш брат мужик в этом жизнерадостном Мире явно отличался пристрастием к пышным прическам, нарядным рубахам, пижонским узким брюкам, немилосердно подчеркивающим их, с позволения сказать, первичные половые признаки, и, что потрясло меня больше всего, - декоративной косметике. Справедливости ради следует отметить, что тем представителям мужского пола, которых я успел разглядеть, это было к лицу: ребята отнюдь не напоминали расфуфыренных трансвеститов, скорее уж - хорошо загримированных актеров, подобранных на главные роли в каком-нибудь телесериале о большой и страстной любви. Мне, конечно, довольно трудно судить о мужской красоте, но я был готов спорить на что угодно: именно такие физиономии и сводят с ума истосковавшихся по пылким отношениям домохозяек! На их фоне мы с Мелифаро в своих походных костюмах и растоптанных ботинках явно здорово проигрывали.

А вот местные женщины выглядели более чем скромно: с короткими мальчишескими стрижками, в просторных брюках и не менее просторных рубахах, отчего их фигуры поначалу казались бесформенными, в туфлях на низком каблуке, на лицах - ни капли макияжа. И все же было в них нечто необъяснимо привлекательное, почти завораживающее. Уже позже, задним числом, я понял: в них ощущалась сила и неописуемая уверенность в себе - амазонки какие-то, честное слово! "Наверняка тут у них матриархат, - резюмировал я про себя. - Что ж, будем надеяться, что нас не примут за... мальчиков легкого поведения!"

Когда Мелифаро покинул декоративное седло на спине розового дракона, я уже приблизительно сформировал стратегию нашего поведения: тихонько наслаждаться жизнью, благо денег с нас за это вроде как не собираются требовать, и не выпендриваться. Авось сойдет!

Пошли еще где-нибудь покатаемся! - потребовал он. Я кивнул, поскольку понял, что здорово соскучился по простым, но восхитительным радостям бытия, испытать которые может только беззаботный посетитель Луна-парка или ярмарки - как бы ни называлось это воистину волшебное место!

Неприятностей нам вроде как не светило, скорее наоборот: женщины, проверяющие билеты у аттракционов, смотрели на нас с дружелюбной симпатией; женщины, с которыми мы оказывались соседями во время катания, проявляли к нам не слишком ярко выраженный, но все же ощутимый интерес; женщины, с которыми мы сталкивались в толпе, окидывали нас оценивающими взглядами, но никаких грубых замечаний, хвала Магистрам, не отпускали. Что касается мужчин, они вовсе не обращали на нас внимания. Насколько я успел заметить, ребята с полной самоотдачей посвятили себя служению прекрасным дамам: стреляли глазками, призывно улыбались, что-то шептали, уткнувшись губами в нежную мочку уха собеседницы, а порой демонстрировали совершенно непристойные жесты - впрочем, не без известного изящества. Дамам все это наверняка нравилось, но бросаться в объятия искусителей они, кажется, не слишком торопились. Впрочем, все эти наблюдения я сделал пользуясь исключительно боковым зрением: не до того было.

Мы с Мелифаро кружились, кружились и кружились всеми возможными и невозможными способами, словно подрядились испытать все аттракционы в этом царстве развлечений. Оттянулись на полную катушку!

Наконец мы ощутили приближение первого приступа морской болезни и сочли за благо взять тайм-аут. Не сговариваясь, мы начали оглядываться в поисках какого-нибудь уличного кафе: такого, чтобы попасть туда можно было не пересекая роковую черту дверного проема. Очень уж нам не хотелось покидать это замечательное местечко - в глубине души я подозревал, что на весь бесконечный Лабиринт Мёнина другое такое не отыщется: мало того, что нас здесь никто не хотел убить, так еще и на каруселях бесплатно катали!

Летних кафе здесь оказалось полным-полно, просто они располагались на некотором расстоянии от аттракционов, как бы очерчивая периметр этой страны незамысловатых чудес. В каждом нас встречало традиционное объявление: "Для мужчин - бесплатно!" - везде звучала простая, но мелодичная музыка - мы даже какое-то время побродили между разноцветными столиками, выбирая музыкальный фон, который удовлетворил бы наши не столь уж схожие вкусы. Наконец мы опустились в удобные мини-шезлонги заведения, каковое гордо именовалось "Королевский приют", поскольку великодушно решили: что подходит королям, то и нас худо-бедно устроит.

К нам тут же подошла хозяйка заведения, на удивление привлекательная дама средних лет. Ее очарование совершенно не портила бесформенная одежда, даже легкий пепел седины, припорошивший темные волосы, был ей к лицу.

Нечасто к нам заходят женатые мужчины! - одобрительно заметила она. - Ваши жены сущие ангелы, мальчики, если позволили вам развлекаться без них! Уж не удрали ли вы из дома, проказники?

Мелифаро открыл было рот, чтобы высказать все, что он думает по этому поводу (одна только мысль о том, что кто-то может "позволить" или "не позволить" ему делать все, что он сочтет нужным, способна довести парня до бешенства), но я предусмотрительно наступил ему на ногу под столом: дескать, молчи, я сам разберусь. К счастью, он чертовски понятлив... иногда.

- Мы хорошо себя вели, - скромно сказал я этой приветливой леди. Она, к моему величайшему восторгу, понимающе кивнула. Воодушевленный столь теплым приемом, я осторожно спросил: