Как китайцы с раннего возраста приучают детей к горшку

Пришло время детского горшка.

Моей дочери было год и почти девять месяцев, и подруги решили, что я спятила. София еще слишком маленькая, и, кроме того, сейчас зима.

– Подожди несколько месяцев, до лета, – уговаривали они меня.

Однако я была непреклонна. Я купила яркий детский унитаз и детское сиденье для унитаза. Мы заказали специальные тренировочные трусики, которые используют многие китайцы, с разрезом сзади. Свернув ковры, мы мысленно приготовились к тому, что теперь нам придется часто мыть паркет.

«Если это могут делать китайцы, значит, сможем и мы», – сказала я, хотя была в этом совсем не так уверена, как говорила.

С самого рождения Софии мы не задумываясь использовали одноразовые подгузники. Для мужа процедура смены подгузников превратилась в невыполнимую задачу, в то время как я могла делать это с закрытыми глазами, в темноте, на заднем сиденье машины или в крошечной туалетной комнате в кафе.

Тем не менее я часто – к примеру, когда мыла дочке попу и застирывала ее пижаму, находясь на борту международного рейса, – вспоминала малыша с голой попой, которого видела в Китае десятью годами ранее. В 1999 году в составе туристической группы я путешествовала по маршруту Гонконг – Сишуанбаньна – Пекин. На одной из остановок мы увидели мальчика, игравшего в луже. Он был похож на большинство детей, которых мы встречали, проезжая по сельским районам: их чумазые мордашки были такими приветливыми и довольными, что невозможно было не улыбнуться в ответ. Однако в этом случае наше внимание привлекла бледная маленькая попа мальчугана, виднеющаяся в разрезе штанов.

Некоторые мои спутники слегка подталкивали друг друга локтями и хихикали. Китайцы бывают такими чудными! Признаюсь, я тоже хихикнула и в очередной раз испытала смешанное чувство, в котором было поровну очарования и стыда за то, что происходит на моей исторической родине. Наш гид объяснил, что на мальчике kaidangku (кайдангку), штанишки с обширной прорезью между ног. По мнению китайских родителей, кайдангку сочетают в себе два замечательных качества – максимум удобства и минимум затрат. Надев на малыша такие штанишки, вы не будете тратить время и силы на переодевание, мытье и смену белья. Кайдангку были широко распространены в сельской местности, но встречались и в городах.

Мальчик, которому было примерно полтора года, плескался в луже, не обращая на нас внимания. Моя подруга спросила его мать, можно ли сфотографировать ее малыша. Женщина кивнула в знак согласия, удивляясь, что так могло заинтересовать группу иностранцев.

Теперь, когда я стала мамой, эта китаянка представляется мне гением, личностью свободной от грязных подгузников, которыми провоняли наши мусорные ведра. София становилась старше, и я начала расспрашивать родственников‑китайцев, друзей, родителей и педиатров. Оказывается, многие китайские родители начинают приучать ребенка к горшку с полутора лет, если не раньше. Некоторые малыши, начав ходить или даже сидеть, обходятся без памперсов. Я слышала о детях, которые примерно в год за три дня научились ходить на горшок. Мама способна управлять мочевым пузырем ребенка, издавая звук «пс», и воспитатели в детском саду могут заставить 15 трехлетних детей по команде сходить на горшок.

Я была поражена. Но ведь специалисты говорят, что, как правило, детей до двух лет нельзя научить ходить на горшок. Большинство моих знакомых матерей и отцов дожидались, пока дети не будут готовы расстаться с подгузниками; они позволяли детям самим решать, когда они будут готовы сменить подгузники на горшок. Поначалу я тоже так считала, пока не взялась за подсчеты. Когда София родилась, в день уходило 12–14 подгузников. В полтора года количество ежедневно используемых подгузников снизилось до 6 штук.

Если в среднем в день уходило 9 подгузников, то всего мы использовали примерно 4923 подгузника! Содрогаясь от стыда, я обратилась за вдохновением к Китаю.

Моим первым советчиком стала женщина по имени Иви Вонг, которую я нашла, путешествуя по Интернету в поисках информации о том, как приучить ребенка к горшку. Она поделилась своим опытом, полученным в Пекине, в блоге для родителей в Калифорнии, поместив короткий остроумный рассказ. Я обратилась к ней, и мы обменялись длинными электронными письмами. Вскоре мне стало казаться, что мы дружим целую вечность. Она поделилась опытом, полученным во время обучения двоих своих детей.

Вонг родилась в провинции Хэйлунцзян на северо‑востоке Китая. Ее родители были бедными людьми и использовали в качестве подгузников старое белье. Когда Вонг научилась сидеть, мать будила ее ночью и держала над горшком. Очень быстро, благодаря терпеливому повторению, под нежные уговоры и посвист матери Вонг научилась пользоваться горшком. Только так можно научить детей, сказала мне Вонг.

Ускоряется развитие цивилизации. В городских домах и фирмах есть современные туалеты, а большинство родителей все дольше используют подгузники. Однако для многих семей, особенно приехавших из сельских районов или живущих в них, одноразовый подгузник – предмет неоправданной расточительности, который используется крайне редко, если вообще используется.

Живущие на северо‑востоке Пекина в районе Шуньи многие бабушки и дедушки, помогающие растить внуков, остаются приверженцами старых традиций. В районе Шуньи расположен Олимпийский аквапарк и международный аэропорт; сюда, в район с чистым воздухом, переезжают богатые люди, но большая часть жителей считают себя крестьянами. Они работают на фабриках, имеют собственные магазины или живут за счет сельского хозяйства – 80 процентов съедаемых в Пекине уток поступает с птицефабрик этого района. В малогабаритных квартирах живут вместе несколько поколений. Когда родители уходят на работу, детьми занимаются бабушки и дедушки, которые следуют традиции ухода за детьми, передаваемой из поколения в поколение. До шести месяцев используют подгузники, одноразовые или из ткани, как в случае с Вонг, затем ребенка начинают приучать к горшку, держат над унитазом, ведром или тазом. Маленькие присаживаются на корточки каждые два‑три часа, в зависимости от того, сколько они съели и выпили, или показывают, что пришло время справить нужду: начинают ерзать, шуметь или строить рожи. Когда ребенок справляет нужду, няня издает характерные звуки: «пс‑пс‑пс» или «а‑а‑а». Вскоре ребенок, услышав эти звуки, словно собака Павлова, начинает сам садиться на горшок.

Даже Инг Хуан, работник здравоохранения из местного госпиталя, считает, что это рано. Она советует родителям немного позже «сажать на корточки» своих детей – между годом и полутора годами, – когда они уже понимают, что должны делать. Но признается, что тут нет общего правила.

– Когда пришло время приучать к горшку, не так‑то просто убедить в этом молодую маму и ее «опытных» родителей, – говорит она. – Кроме того, – добавляет она, – большинство родителей считают, что подгузники дорогие и неудобные. Подгузники подходят для сухой и прохладной погоды, – продолжает она, – но я знаю, что летом на юге Китая для мам это кошмар.

Другими словами, дожидаться, пока ребенок сам захочет ходить на горшок, мало того что дорого, так еще и глупо. Немыслимо тратить 8 долларов в неделю на упаковку из 40 подгузников при средней ежемесячной заработной плате равной примерно 300 долларам. Но многие родители, которые в состоянии позволить себе покупать подгузники, не хотят использовать их слишком долго.

Келли Домбровски, мама из Новой Зеландии, опросила более пятидесяти матерей, отцов, бабушек и дедушек в городе Синин, на западе Китая. Я наткнулась на статью Домбровски на веб‑сайте, посвященном «нежному воспитанию», включая раннее приучение к горшку и совместный сон. Домбровски провела девять месяцев собирая материал для своей диссертации и одновременно приучая собственного ребенка к горшку.

Это было достаточно легко сделать в Синине, одном из тех огромных китайских городов (1,3 миллиона городских жителей), о котором никогда не слышало большинство людей. Более всего он известен людям, отправляющимся на Тибет, поскольку является «воротами в Тибет»; он расположен на восточной окраине Цинхайско‑Тибетского плато, на берегу реки Хуаншуй, притока Хуанхэ. Большую часть населения Синина, одного из самых не похожих на другие города Китая, составляют национальные меньшинства, в числе которых тибетцы, монголы и хуэйцы. Большинство жителей переселились сюда из деревень и все еще засаливают капусту на балконах и одевают малышей в тренировочные штанишки с прорезью между ног. Жизнь не располагает к использованию памперсов. Дороги пыльные и грязные, во внутренних дворах с людьми зачастую соседствуют куры и козы.

– Там просто негде менять подгузники, – объяснила Домбровски. – Было бы смешно даже пытаться приносить подгузники, пеленки, полотенца, салфетки.

Часто дети с самого рождения носят штанишки с разрезом. Длинную полоску ткани прокладывают между ножками и закрепляют на поясе. Когда ребенок пописает или покакает, ткань меняют, пояснила Домбровски. Приблизительно в три месяца, когда ребенок уже уверенно держит голову и крутит ею в разные стороны, его держат над тазом или другой подходящей емкостью, чтобы он освободил мочевой пузырь и кишечник. Взрослые заворачивают малышей в одеяла и одевают в одежду, которая легко отстирывается и быстро высыхает, и не устраивают шума, если ребенок описается. Вся семья и даже община несут ответственность за воспитание. Если ребенок показывает, что ему пора на горшок (начинает кряхтеть, ворочаться, капризничать), то его высаживает любой, находящийся рядом, будь то брат, сестра, сосед или друг семьи. Все это, сказала Келли, считается не «обучением» в нашем понимании этого слова, а «общением». В китайских семьях ребенок рано приучается ходить на горшок. Американцы считают, что нельзя рано приучать ребенка к горшку, это вредно для его здоровья, а китайцы считают, что вредно слишком часто использовать подгузники.

– Китайцы используют кайдангку еще и потому, что «важные части тела» ребенка, по их мнению, должны проветриваться, – объяснила мне Домбровски. – Даже зимние утепленные штанишки имеют прорезь, и если на ребенке несколько пар штанишек, то все они с прорезью. Как сказала мне одна из мам, «наши дети не выносят подгузников; им неудобно в них, и они вредны для кожи».

Вонг все это было знакомо. Это было понятно и естественно для ее родителей. Однако она не собиралась воспитывать своих детей так, как воспитывали ее.

Ей было двенадцать лет, когда ее семья переехала в Соединенные Штаты, поскольку отец стал работать в Международном валютном фонде. Она закончила в Штатах среднюю школу, колледж и вышла замуж за американца. Их первая дочь Кайли родилась в Калифорнии. Вонг – китаянка, но придерживается исключительно американской системы воспитания. Книги, сайты, педиатры, имеющие детей друзья в Пало‑Альто, члены родительского клуба в Менло‑Парке убеждали ее, что пока ее дочери не исполнится два, а может, даже три года, она не будет готова, не захочет и даже не сможет научиться ходить на горшок. Успокоившись, Вонг использовала подгузники и откладывала неприятности с приучением к горшку на потом. По возвращении в Китай, сказала мне Вонг, она была, по ее выражению, грубо разбужена. В 2006 году она окончила Высшую школу менеджмента, и они с мужем решили вернуться в Пекин с Кайли и новорожденным сыном Кэлином, чтобы быть ближе к родителям Вонг. Она устроилась на работу консультантом по экономике и управлению (менеджмент‑консалтинг) и записала свою дочь, которой был один год и десять месяцев, в детский сад, расположенный в их микрорайоне.

Придя записывать дочь в детский сад, Вонг спросила воспитателя:

– Как вы относитесь к подгузникам и к тому, чтобы приучать ребенка ходить на горшок?

«Все дети, поступающие в детский сад, умеют пользоваться горшком», – услышала она в ответ. Это не было необходимым условием или требованием детского сада, это было так же бесспорно, как то, что «некогда Мао был председателем КНР», сказала Вонг. Домой она возвращалась в подавленном настроении: как выяснилось, Кайли не была готова к поступлению в детский сад.

Умеет она сама раздеваться? Нет.

Умеет она сама одеваться? Нет.

После сна подгузник обычно сухой? Нет.

Ей нравится ходить на горшок? Нет.

Ее беспокоит мокрый подгузник? Нет.

У них с мужем был месяц, чтобы сотворить чудо, и они всерьез взялись за дело. Под руководством няни‑китаянки первое, что они сделали, – позволили дочери ходить по дому без одежды или в штанишках с прорезью. В домах у китайцев редко увидишь на полу ковер, – даже в богатых домах кафельные или мраморные полы, – поэтому, когда Кайли писала на пол, не было ничего страшного. Каждый раз, когда с ней случалась эта неприятность, мама, папа, няня или любой другой, кто оказывался рядом, делал ей замечание и убирал за ней.

Когда они куда‑нибудь шли всей семьей, на Кайли надевали штанишки с прорезью и помогали справить нужду, когда и где она хотела, будь то детская площадка, грунтовая дорога в пригороде или богатый район Пекина. Никто не возражал. Вонг неоднократно видела, как родители держали своих детей, чтобы они справили нужду, над мусорными урнами в магазинах и в парках, а однажды видела, как в переполненном вагоне метро мама подставила сыну полиэтиленовый пакет. Дети вокруг бегали в штанишках с прорезью, и никто, за исключением туристов, не видел в этом ничего странного. Когда Вонг с мужем выходили из дому вместе с Кайли, они брали с собой лишние полиэтиленовые пакеты вместо подгузников.

Понадобилось меньше месяца, чтобы их дочь научилась ходить на горшок, и днем она уже больше никогда не ходила в подгузниках. Год спустя, набравшись опыта, Вонг взялась за сына Кэлина, который в полтора года научился ходить на горшок и днем не пользовался подгузниками.

– В Соединенных Штатах со всех сторон убеждают, что не надо слишком рано приучать ребенка к горшку, поскольку у него еще не развита мускулатура и это вредно для позвоночника, но как вы объясните тот факт, что оба моих ребенка быстро научились не только ходить на горшок, но и терпеть, когда им объясняли, что надо немного потерпеть? – сказала Вонг. – Уверяю вас, они самые обычные дети. Они даже менее развиты по сравнению с другими китайскими детьми. Все дети в Китае с полутора лет и даже раньше приучены к горшку. Здесь нет никаких учебных пособий по этому вопросу. На самом деле я это отношу за счет того, что люди в Китае относятся очень терпимо к отправлениям детского организма.

Все дело в том, сказала она мне, что нужно спокойно относиться к наготе, отправлению естественных надобностей и несчастным случаям.

Хм, подумала я. Не волноваться из‑за испражнений на полу? Мне это было бы непросто.

Я узнала о группе американских родителей, которые приучали к горшку новорожденных младенцев, и поначалу решила, что они, скорее всего, душевнобольные люди. Мне стало дурно, когда я прочла статью, опубликованную в журнале Brain, Child, в которой рассказывалось об опыте одной мамы, связанном с ранним приучением ребенка к горшку. Женщина рассказывала, как она постоянно водила ребенка в туалет, держала над раковиной, дожидаясь, пока ребенок освободит мочевой пузырь или опорожнит кишечник. «Ваша жизнь сосредоточится на отправлении естественных надобностей вашего ребенка! Вы будете вести себя как ненормальная!» – печально констатировала она. Эта мать действительно занята своим ребенком, сказала я мужу, но, видно, у нее слишком много свободного времени. Я считала, что это невыносимо как для ребенка, так и для родителя. Однако, разговаривая с Вонг, с другими мамами, приехавшими из Китая или живущими в Китае, и некоторыми сторонниками раннего приучения ребенка к горшку, я начала понемногу понимать, чем они руководствовались в своем убеждении. Я поняла, что надо не слепо следовать их примеру, а адаптировать их методы к нашей жизни. Лори Буке, автор книги «Обучение детей: простой и надежный способ адаптировать ребенка к современной жизни»[21], пишет, что «идеально начинать прямо с рождения ребенка и до 4–5 месяцев. Это возрастной период, когда младенец наиболее открыт обучению». Знакомая из Индии, приехавшая к ней в гости, рассказала, как можно научить совсем маленького ребенка ходить на горшок, и она начала учить своего трехмесячного сына. Я связалась с Лори Буке, чтобы узнать, с чего следует начинать.

– Большинство родителей занимаются этим, когда находятся дома и у них есть свободное время. Остальную часть дня можно использовать подгузники, – пояснила она.

Я решила, что нам, скорее всего, удастся избавить Софию от подгузников до того, как ей исполнится два года. Я была убеждена, что нам удастся приспособить некоторые китайские идеи к нашей действительности, даже если я не позволю Софии отправлять надобности на пороге соседского дома.

Когда Софии исполнился год и семь месяцев, я сказала няне, что скоро мы будем учить Софию целый день пользоваться горшком. Няня уже двадцать лет занималась воспитанием детей и не слышала, чтобы родители начинали приучать к горшку ребенка, которому еще не исполнилось двух лет.

– Разве вы не должны сначала посоветоваться со своим педиатром? – удивленно глядя на меня, спросила она.

Я не знала, но подозревала, что наш педиатр, всегда такой сдержанный, будет категорически против раннего обучения, которое, по его мнению, может не только оказаться бесполезным, но и негативно повлиять на чувство собственного достоинства ребенка. Однако я действовала так, как подсказывала мне интуиция.

– Она готова, – уверенно сказала я.

Няня улыбнулась и оставила свои сомнения при себе.

Я была убеждена, что София не только не слишком мала, а даже, согласно китайским стандартам, уже слишком велика для того, чтобы приступать к учебе. В отличие от дочери Вонг София выразила готовность. Она не говорила, что ей надо в туалет, но добровольно какое‑то время сидела на своем маленьком горшке. Она несколько раз удачно сходила в туалет, когда мы уловили ее взгляд, говоривший, что ее пора вести в туалет. Я поняла, что пора приступать к делу.

Первая проблема заключалась в определении места, где можно приобрести пару штанишек с прорезью. Я посетила крошечный китайский квартал в Буэнос‑Айресе, но мои поиски не увенчались успехом. Я поговорила с жившими там китайцами, и одни сказали, что не используют такие штанишки, а другие – что им присылают их из Китая. Я решила, что вполне могу сшить их сама. В Интернете я нашла описание пошива таких штанишек, и он оказался довольно простым. Пару недель я вынашивала идею, но в конце концов решила от нее отказаться. У меня не было ни швейной машинки, ни способности к шитью; все, что я умела, – это подшить юбку или брюки и пришить пуговицу. Если бы я сама взялась за пошив штанишек, София в пять лет еще ходила бы в подгузниках. Итак, я заказала пару шерстяных штанишек с прорезью Энн Андерсон, маме из Колумбуса, штат Огайо, которая начала приучать к горшку младшего из троих сыновей, когда тому было четыре месяца. Несравнимо более талантливая и находчивая, чем я, Андерсон, внимательно рассмотрев штанишки с прорезью, которые увидела у одной женщины, стала сама их делать и продавать, организовав небольшое предприятие под названием Wooligans.

Я не смогла удержаться от смеха, когда получила творение Андерсон, ярко‑зеленые с белым штанишки с прорезью. Я показала их мужу, который только покачал головой, и няне, сурово сдвинувшей брови. Назад дороги не было. Я дала себе неделю на то, чтобы обдумать (и отложить), во что мы ввязываемся, и время пропало впустую. В августе я должна была одна с Софией совершить длительное путешествие и хотела по возможности подготовиться к поездке. Я проглядела свой календарь и увидела, что суббота, которую мы наметили для того, чтобы начать обучение, приходится, по иронии судьбы, на День независимости.