Европейская ответственность

⇐ ПредыдущаяСтр 9 из 12Следующая ⇒

Прежде всего прошу извинить меня за неизбежные погрешности в речи, ибо французский не является моим родным языком и, кроме того, я физически не способен читать заранее написанный текст...

Я хотел бы сказать несколько слов по поводу тех идей, которые появились у меня на основе опыта - личного опыта человека, который родился не в Европе, жил в провинции и там познавал историю своей страны и ее культуры. Я теперь знаю, что у меня была, в общем, выгодная точка обзора, позволяющая увидеть те вещи, которые могут пройти мимо внимания европейца.

Для вас, европейцев, слишком многое кажется естественным, само собой разумеющимся. Например, вы не задумываетесь даже о том, что составляет суть вашего существования. У вас нет обостренного сознания, что человек - это прежде всего постоянное усилие стать человеком, что это не естественное состояние, а состояние, которое творится непрерывно. В основе моего опыта, перевернувшего некогда мои представления и сформировавшего меня, я надеюсь, окончательно, лежит философия непрерывного творения, то есть картезианская философия. Должен признаться, что именно французская философия и культура сформировали мой склад ума. Чтобы пояснить свою мысль, я воспользуюсь определением любви, которое дал Паскаль. Он сказал, что у любви нет возраста, ибо она всегда в состоянии рождения.

Так вот, то же самое я сказал бы о европейской "идентичности": у Европы нет возраста, она всегда в состоянии рождения. Именно так и следует рассматривать ее ответственность в отношении себя самой. В этом смысле мне, который нуждался когда-то в фундаментальных вещах или, вернее, в тех вещах, которые мне казались фундаментальными, как раз их отсутствие в отечественной культуре и позволило, видимо, осознать нечто большее, чем это дано европейцу, считающему свое положение вполне нормальным, естественным.

Именно через это отсутствие - в связи с чем я и назвал свою позицию более выгодной - мы, быть может, лучше поймем европейское общество и культуру. Для меня культура как таковая - это усилие и одновременно умение практиковать сложность и разнообразие жизни. Я подчеркиваю слово "практиковать", ибо культура - это не знания.

Начиная с Возрождения мы стали необратимо современными. Но, я думаю, надо отдавать себе отчет в том, что означало "возрождение" в ту эпоху. Возрождение чего? Что касается меня, то я считаю, что Возрождение, составляющее основу и содержание современности, включало два элемента, которые "возрождались" и становились необратимыми.

Первый элемент - это греко-римский мир. То есть социальная или гражданская идея или, если угодно, вера в то, что только конкретная социальная форма, конкретное сообщество способно приблизить людей к осуществлению бесконечного идеала на земле. С этой точки зрения конечная форма может быть носительницей бесконечного. Другой аспект этого - римская концепция правового государства. И в этом смысле моя страна (здесь был употреблен термин "постколониальная") - та страна, где я родился, - являет собой явный парадокс: будучи частью бывшей империи, она в то же время остается постколониальной. Ее не коснулась римская концепция правового государства.

Второй элемент - Евангелие. В котором заключена идея, что в человеке есть, очевидно, что-то, что называется внутренним голосом или словом, и достаточно человеку услышать этот голос и последовать за ним, чтобы Бог помог ему в пути. Надо идти, не пользуясь внешней поддержкой, а следуя внутреннему голосу, внутреннему слову, не требуя гарантии, и тогда появится сила, побуждающая к действию, преодолению, та сила, которая в конечном счете и творит историю. То есть для меня Европа - это форма, показывающая, что существует орган жизни, присущий человеку, и этим органом является история. Возрождение - это история как орган жизни.

Именно это "возрождалось" и на этом основывалось гражданское общество. И мы, у которых тело не так развито, у которых иная "конституция" гражданского общества, хорошо понимаем, чего нам не хватает и, более того, что получить это можно только историческим путем. Лишь приложив усилие и поддерживая усилие. То есть сделав так, чтобы изменения происходили благодаря и на основе именно усилия.

При этом может наблюдаться усталость и некоторое забвение своих истоков. Здесь таится опасность для Европы. Усталость от тяжелого исторического труда ради поддержания усилий, ради возобновления в каждый исторический момент того, что как бы висит в воздухе. Поэтому, говоря о евангельском элементе, я бы еще напомнил, что существует четкое различие между внутренним голосом или принципом, который выражается в языке, и внешним законом. В этом смысле европейская культура для меня как бы антинравоучительна, антиправоверна, так как власть языка, вытекающая из названного принципа, вещь наиболее важная - именно она направляет усилия и борьбу людей. Для меня в европейской культуре заключен, если угодно, единственно приемлемый ответ на вопрос: возможно ли изменение в мире? Способен ли человек, повязанный причинно-следственными связями, возвыситься, реализовать в конкретных формах некое бесконечное совершенство?

Следовательно, человек всегда находится в стадии становления, и всякая история может быть определена как история его усилия стать человеком. Человек не существует - он становится... И вы, люди Запада, и мы, с Востока, находимся в одной исторической точке; не стоит лишь путать историю с хронологической последовательностью событий. То, что происходит сегодня, сходно по своей природе с тем, что продемонстрировали нам первая и вторая мировые войны: мы в той же точке, что породила эти катастрофы в недрах европейской культуры; перед нами все та же опасность и та же ответственность.

Как бы я определил эту ответственность? Уже неоднократно говорилось: опасность представляет современное варварство. А варвар, как известно, - это человек без языка. Таково греческое определение варвара. Ясно, конечно, что и персы, и другие народы, окружавшие греков, имели язык. Однако греки понимали под языком нечто иное. А именно - артикулированное пространство мысли, включающее в себя желания и чувства людей. Раскаты этого "горлопанства" на агоре и составляют язык. Поэтому мы также должны осознать: что человек перед миром гол. Что он человек лишь тогда, когда у него есть это пространство, заполненное речевой артикуляцией агоры, которая опосредует почти бессильные потуги индивида постичь сложность человеческой натуры и которая позволяет ему формулировать свои собственные мысли.

Фундаментальная страсть человека - дать родиться тому, что находится в зародышевом состоянии, осуществиться. Вам хорошо известно, насколько это трудно. Чаще всего история - это кладбище несостоявшихся рождений, неосуществленных надежд и стремлений к свободе, любви, мысли, чести, достоинству. Опыт подобного "нерождения" я пережил сам и пережил его глубоко, это мой личный опыт. Но благодаря ему, повторяю, я и понял, что страсть человека в том, чтобы осуществиться. Но осуществиться можно лишь в пространстве языка, его свободы, и это наша общая задача. В своей стране мы достаточно поздно собираемся реализовать эту задачу, хотя здесь я согласен с Полем Валери, который говорил, что "в человеке еще не весь человек". Моя мысль сводится именно к этому: большая часть человека - вне его. Она в том пространстве, о котором я сказал, и теперь лишь добавлю, что человек - это весьма и весьма напряженное усилие, длительный труд. Надо иметь смелость и терпение на это усилие, ибо европейские задачи "берутся" только усилием. Я повторяю: человек - это постоянное усилие.

53. Карл Юнг архетип и символ

Поверхностный слой бессознательного является личностным бессознательным. Этот слой покоится на другом, более глубоком, ведущем свое происхождение и приобретаемом уже не из личного опыта. Этот врожденный более глубокий слой - коллективное бессознательное, имеющее всеобщую, а не индивидуальную природу.

Существование чего-либо в нашей душе признается только в том случае, если в ней присутствуют так или иначе осознаваемые содержания. Мы можем говорить о бессознательном лишь в той мере, в какой способны удостовериться в наличии таких содержаний. В личном бессознательном это в основном эмоционально окрашенные комплексы, образующие интимную душевную жизнь личности. Содержания коллективного бессознательного - это архетипы.

Архетип:

это бессознательное содержание, которое изменяется, становясь осознанным и воспринятым, претерпевает изменения под влиянием того индивидуального сознания, на поверхности которого оно возникает;
хорошо известные выражения архетипов - мифы и сказки;
видоизмененные архетипы - это уже не содержание бессознательного; они приобрели осознаваемые формы, которые передаются с помощью традиционного обучения в основном в виде тайных учений, являющихся вообще типичным способом передачи коллективных содержаний, берущих начало в бессознательном;
архетип обязательно одновременно образ и эмоция. Заряженный эмоцией образ имеет сакральность/ психическую энергию, он становится динамичным, вызывающим существенное последствие. Это куски самой жизни, которые через эмоции связаны с живым человеком. Вот почему невозможно дать универсальную интерпретацию любого архетипа.

Аббревиатуры: ООН, ЮНЕСКО, НАТО, торговые марки, брэнды, эмблемы, знаки различия - сами по себе бессмысленные, они приобретают узнаваемость в результате общего употребления или преднамеренным образом. Это не символы. Это - знаки, и они только обозначают объекты, к которым относятся.

Аллегория: парафраза сознательного содержания. Символ - выражение только предчувствуемого, но еще не различимого бессознательного содержания.

Символ:

это термин/имя/изображение, которые могут быть известны в повседневной жизни, но обладают специфическим добавочным значением к своему обычному смыслу: нечто смутное, неизвестное, иррациональное;
когда мы исследуем символ, он ведет нас в область, лежащую за пределами здравого рассудка. А так как существует бесчисленное множество вещей за пределами человеческого понимания, то мы постоянно пользуемся символической терминологией, чтобы представить понятия, которые мы не можем определить или понять полностью;
сознательное использование символов - только 1 аспект, человек также продуцирует символы спонтанно и бессознательно в форме снов. Бессознательный аспект каждого явления открывается нам в снах, в которых он возникает не как рациональная мысль, а в виде символического образа;
символ сохраняет жизненность только до тех пор, пока он чреват значением, пока он является выражением предмета, который иначе не может быть лучше обозначен. Но как только найдено выражение, формулирующее искомый предмет еще лучше, так символ мертв. Итак, символ, не действующий сам из себя, - мертв (т.е. превзойден лучшей формулировкой) или он является продуктом, символическая природа которого зависит исключительно от установки созерцающего его сознания.

Понимание символов:

Понимание, которое истолковывает символическое выражение как наилучшую и характерную ныне непередаваемую формулу сравнительно неизвестного предмета, имеет символическую природу.
Понимание, которое истолковывает символическое выражение как намеренное описание или иносказание какого-нибудь знакомого предмета, имеет аллегорическую природу.

Виды символов:

естественные символы - приходят из бессознательных содержаний психического и, следовательно, представляют громадное множество вариаций основных архетипических образов. Во многих случаях они могут быть прослежены до своих истоков, архаических корней - т.е. до идей и образов, которые мы встречаем в самых старых записях и у первобытных обществ;
культурные символы - те, которыми пользуются для выражения "вечных истин" и которые во многих религиях используются до сих пор. Эти символы прошли через множество преобразований, через процесс более или менее сознательного развития и таким образом стали коллективными образами, принятыми цивилизованными обществами.

Культурные символы - важные составляющие нашего ментального устройства. Там, где они подавляются или игнорируются, их специфическая энергия исчезает в бессознательном с непредсказуемыми последствиями. Эта психическая энергия служит оживлению и усилению всего, что лежит на верхнем уровне бессознательного.

Важность символов: современный человек не понимает, что его "рационализм" (расстроивший его способность отвечать божественным символам) отдал его на милость психической "преисподней". Он полагает, что освободил себя от суеверий, утративши духовные ценности. Его моральная и духовная традиция распалась. Боги Эллады и Рима гибли от той же болезни, что и наши христианские символы. Как и сегодня, люди тогда обнаружили, что ранее совсем не задумывались о своих богах. Чужие боги, напротив, имеет нерастраченную тайну/притягательность. Азиатские символы недоступны пониманию, и, следовательно, не кажутся банальными в отличие от собственных богов. Можем ли мы принять готовые символы, выросшие на азиатской экзотической почве, пропитанные чужой кровью, воспетые на чуждых языках, развивавшиеся по ходу чужой истории?

54. е. кассірер

ЛЕКЦИЯ № 17. Философия символических форм Э. Кассирера

ЛЕКЦИЯ № 17. Философия символических форм Э. Кассирера Эрнст Кассирер (1874—1945) — немецкий еврей, философ-неокантианец. Э. Кассирер является учеником Германа Когена, представителя маркбургской школы неокантианства. Основные философские труды — «Философия символических форм», «Опыт о человеке», «Познание действительности». Неокантианство — влиятельнейшее философское течение конца XIX — начала XX вв. Представители неокантианства поначалу вели полемику с философами, которые раскрывали понятие философии культуры с позиций «философии жизни» (Жизнь, т. е. первичная реальность до всякого разделения, самоограничивается посредством исходящих из нее форм, образующих «более-жизнь» и «более-чем-жизнь» или формы культуры). Постепенно происходит взаимовлияние и сближение этих двух школ, объяснимое общностью тем (своеобразие культуры, противоречия, ее кризис) и единством исходной философской традиции. Влияние романтизма на неокантианство было весьма существенным. Так, ранний его представитель Ф. Д. Ланге утверждал, что познанию доступны лишь отдельные части мира явлений, целое же является предметом творческого вымысла, который есть необходимое порождение духа, вырастающее из глубочайших жизненных корней нашего рода. Интеграционную функцию в культуре выполняет метафизика, трактуемая Ф. Д. Ланге как «поэзия понятий». В 1923—1929 гг. Э. Кассирер выпустил в свет свою «Философию символических форм». По аналогии с вопросами кантов-ской «Критики чистого разума» («как возможно математическое естествознание?») он ставит вопрос «как возможна культура?». Согласно Э. Кассиреру, она раскрывается пред нами как многообразие символических форм, связанных и упорядоченных в соответствии со своими функциональными ролями в систему модусов и уровней, каждый из которых (язык, миф, наука) не сводим к другому и равноправно существует в ее мире. Сама «символическая форма» определяется как априорная (т. е. доопытная) способность, создающая все многообразие культуры; символические формы автономны и самодостаточны. Задача философии культуры, в понимании Э. Кассирера, заключается в описании структурных уровней и «индексов модальности», символических форм. Что позволяет понять своеобразие, например, пространства и времени в контексте науки, мифа или языка. Основной тезис его главного 4-томного сочинения «Философия символических форм» состоит в следующем: главное значение для теории познания имеет анализ мифологического мышления. Э. Кассирер строит свою концепцию мифа из рассмотрения его как обладающего собственной внутренней структурой. Он пишет: «То, что миф внутренне и необходимо связан с общей задачей феноменологии, косвенно следует из собственной гегелевской формулировки и определения этого понятия»²⁰. Из этого положения следует то, что миф занимает определенное место в феноменологии духа. В своей работе Э. Кассирер ссылается на Г. Гегеля и принимает его формулировки. Кроме того, здесь встречаются ссылки и на И. Канта. Первой работой, относящейся к его концепции философии символических форм, является «Понятие символической формы в структуре наук о духе». Основное положение — единство какой-либо сферы можно установить, исходя из какой-либо функции. Э. Кассирер сравнивает различные сферы культурного творчества — мифологическую сферу и эстетическую деятельность. Он говорит, что неправильно отмечать миф как псевдонауку. Миф тоже обладает причинно-следственной связью. Только миф говорит о связи вещей, а наука говорит о характере изменения внутри каждой вещи. Здесь же философ обращается к генезису языка. Он полагает, что научная форма является высшей формой развития языка (категориальная, понятийная форма). Вторая работа, относящаяся к концепции символических форм, — «К вопросу о логике символических понятий». Э. Касси-рер говорит о двух видах логики: аналитической (логике тождества) и синтетической (логике отношений). Первую логику, по его мнению, открывают еще эллины. Так, например, Платон вводит синкретическую логику различия. ²⁰ Кассирер Э. Философия символических форм. М., 1994. Т. 1. С. 79. Еще одна статья «Натуралистические и гуманистические обоснования философии культуры». Философия культуры — это самостоятельная сфера. Э. Кассирер выделяет 3 подхода, существующих в истории философии культуры, которые неполностью раскрывают смысл философии культуры: 1) физикализм (позитивизм); 2) психологизм (О. Шпенглер); 3) метафизические основания (Г. Гегель). Если первый подход полностью игнорирует внутренний мир человека, творческую субъективность «я», то О. Шпенглер, напротив, ищет обоснование культуры через интуитивные характеристики души. Г. Гегель стремится представить творческую, свободную личность, но его свобода отнесена к трансцендентальной сфере. «Логика наук о культуре» — здесь Э. Кассирер обращается к традиционному делению наук на природные и культурные. Существует два объекта восприятия — природный и человеческий мир. Характеры переживания и восприятия природы и человека различны. Существует предметное и эмоциональное восприятие человека. Э. Кассирер отдает предпочтение эмоциональному восприятию. Эти два различных потока познания имеют различные результаты — два различных процесса формирования понятий — рефлексивный и продуктивный. «Опыт о человеке» Э. Кассирер отталкивается от понятия человека как деятель-ностного существа, производящего некие смыслы, символы. Самая главная характеристика человека — деятельность; именно труд определяет область человеческого. Язык, миф, наука, история составляют пространство его деятельности, это некие инструментарии, которые функционально используются человеком для порождения символа. Основные формы человеческой деятельности Миф.Э. Кассирер сравнивает миф с другими видами деятельности: 1) миф и религия; 2) миф и искусство. Миф как система изображения окружающего мира приближается в этом смысле к искусству. Однако существенное их раз- личие заключается в объекте познания. Мифологическое мышление делает живым свой объект. Что касается концепции происхождения мифа, то Э. Кассирер сторонник деятельностного подхода к анализу культуры, по его мнению, сначала произошел ритуал, а затем слово. Религия и миф.Религия преодолевает миф, но это преодоление неполное. Их различие заключается в системе табу: если в мифе система табу носит пассивно-запретительный характер, то в религии система запрета иного характера. Она существует не для того, чтобы напугать, а привести к дарам Божьим, к радужным перспективам. Язык, согласно Э. Кассиреру, это: 1) деятельность, энергия, процесс (становящееся); 2) результат, продукт (ставшее). По мнению Э. Кассирера, язык — это движение, развитие, поэтому не существует исходного праязыка. Искусствоявляется либо чисто натуралистическим изображением реальности, либо художественным вымыслом. Искусство и наука описывают одну и ту же реальность по-разному. Наука как бы сокращает объект реальности, а в искусстве происходит интенсификация. Ученый открывает факты и законы, художник — формы природы («Произведения искусства — уголок природы, увиденный сквозь темперамент», — утверждал Э. Золя). История.Э. Кассирер сопоставляет историческое знание с естественнонаучным. Различие — физический факт может быть экспериментально проверен, а исторический факт — это прошлое и измерить его невозможно. Э. Кассирер считает, что различие между этими знаниями не в логике мышления, а в объекте. По мнению философа, история не менее объективна, чем естественные науки. Наука.Специфика науки в том, что она фиксирует устойчивые точки, неподвижные полюсы и особую роль в этом процессе играет число. Таким образом, труд Э. Кассирера — это попытка преодолеть кризис неокантианства путем вывода его в новое, культурологическое проблемное поле.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 7 8910 11 12 Следующая ⇒

Date: 2015-09-03; view: 369; Нарушение авторских прав

mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.009 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию