Западная культурология о глобальном кризисе культуры буржуазного общества

ХХ век – это век огромных социально-экономических сдвигов и преобразований, век – войн, революций, других катаклизмов, потрясших весь мир. Трудно припомнить другой подобный период истории с такими частыми, резкими и глубокими поворотами событий.

Отсюда ХХ век – это историческое время общественной проверки литературы, искусства, философии, эстетических принципов и лозунгов буржуазного общества, в конечном счете, - проверки всей буржуазной культуры на прочность. Весь ХХ век, без какого-либо преувеличения, прошел под знаком кризиса этой культуры и его оценок самыми различными мыслителями. Он начался и закончился этим мощным кризисным ощущением прежде всего самого западноевропейского сообщества. Это – своеобразная «скоба», сцепившая его культуру, - внутри которой четко проявились ощущения некоего фатального движения к концу.

Феномен кризиса буржуазного общества и его культуры стал все пристальнее осмысливаться писателями, поэтами, философами, историками и другими исследователями. Франс Кафка (1883-1924) в своих романах «Процесс», «Замок», «Америка», в рассказах изображал нередко мир как абсурдный, как царство неуловимого, всесильного зла, подавляющего и уничтожающего человека. Современное ему общество – это зловещее, противоестественное, антиэстетическое общество.

Значительное место в духовной жизни Запада занимает творчество Ж.-П.Сартра и А.Камю. В их произведениях (пьесы Сартра «Мухи», «Дьявол и Господь Бог», романы Камю «Чужой», «Чума», «Миф о Сизифе») поднимаются темы свободы и ответственности, абсурдности бытия, одиночества.

Западноевропейские исследователи – Ницше, Шпенглер, Тойнби, Швейцер, Хёйзинга, Ясперс, Франкл, Парсонс и многие другие создали огромную литературу о феномене кризиса буржуазной культуры ХХ столетия.

Одним из первых увидел и отразил это немецкий философ Фридрих Ницше (1844-1900). По его мнению, культура «как бы направляется к катастрофе». Уже в XIX веке произошел упадок духовной жизни в результате борьбы двух начал – апполонического (критического и рационального) и диониссийского (чувственного, иррационального). Нигилизм как продукт этой борьбы – есть порождение рационалистического, критического мышления. В работе «Рождение трагедии из духа музыки. Предисловие к Рихарду Вагнеру» (1872г.) он говорит об опасности «горько отчаяться в сущности нашего немецкого народа», и о том, что мы можем наблюдать «к нашему ужасу в цивилизованной Франции». Что же вызывает ужас у мыслителя? «…Абстрактное воспитание, абстрактные нравы, абстрактное право, абстрактное государство … Этот лишенный мифа человек, вечно голодный среди всего минувшего и роет и копается в поисках корней, хотя бы ему и приходилось для этого раскапывать отдаленнейшую древность» Зачем роет? А затем, что, по мнению Ницше, «без мифа всякая культура теряет свой здравый творческий характер природной силы…».

Тему гибели европейской культуры подхватил и развил другой немецкий мыслитель Освальд Шпенглер (1880-1936). В 1918г. он выпустил в свет ставшую сразу же сенсацией книгу – «Закат Европы». Уже одно название ее говорило о многом. Не случайно по выходе произведения в свет Шпенглер пожаловался на рекламный стиль его восприятия: гибель Запада уподоблялась гибели океанского лайнера. Весь шпенглеровский «Закат Европы» предстал перед тогдашним читателем сплошными гигантскими вариациями на центральные темы самого Ницше: «европейский декаданс», «восхождение нигилизма», «воля к власти». И не случайно. Ибо, по признанию самого Шпенглера, понятия декаданса, нигилизма, переоценки всех ценностей, воли к власти глубоко коренятся в сущности западной цивилизации и играют прямо-таки решающую роль в ее анализе.

О.Шпенглер в работе поставил гигантскую по своим масштабам задачу, а именно: ответить на великие вопросы бытия. «Закат Европы, - говорит он сам, - феномен, прежде всего ограниченный в пространстве и времени, как и соответствующий ему закат античности, оказывается, по всей очевидности, философской темой, которая, будучи понята в своей значительности, заключает в себе все великие вопросы бытия».

И главным вопросом для него стала задача «морфологически определить западноевропейско-американскую ситуацию между 1800 и 2000 годами, установить временный параметр этой эпохи в пределах общей западной культуры, ее смысл как биографического отрезка, неизбежно встречающегося в каком-либо гештальте в каждой культуре, органическое и символическое значение языка ее политических, художественных, духовных социальных форм».

Давая ответ на «великие вопросы бытия», он прямо заявляет, что культура умирает, перерождаясь в цивилизацию. А переход от культуры к цивилизации есть переход от творчества к бесплодию; от развития – к окостенению; от «героических деяний» – к механической работе. Для греко-римской культуры, по мнению ученого, этот переход произошел в эпоху эллинизма, и эта культура погибла. Для западного мира он начался с XIX века, с которого, собственно, и начинается закат Европы. И он это обосновывает.

Для Шпенглера нет «человечества» вообще, а есть конкретное богатство действительных форм. Есть, как говорил он сам, «расцветающие и стареющие культуры, народы, языки, истины, боги, ландшафты, как есть молодые и старые дубы и пинии, цветы, ветви и листья, но нет никакого стареющего «человечества». У каждой культуры свои новые возможности выражения, которые появляются, созревают, увядают и никогда не повторяются». «Я вижу, - говорит ученый, - во всемирной истории картину вечного образования и преобразования, чудесного становления и прехождения органических форм».

По мере нарастания новых проблем и противоречий в буржуазном обществе ХХ столетия тема кризиса культуры все громче, все тревожнее звучит в исследованиях западноевропейских ученых. Эту проблему в середине века серьезно поднял в своем творчестве Альберт Швейцер (1875-1965) – немецко-французский культуролог, музыковед, врач, органист, теолог, удостоенный в 1952г. Нобелевской премии. Автор многочисленных сочинений: «Культура и этика», «Философия культуры», «Мистика апостола Павла», «Упадок и возрождение культуры» и др. В нашей стране широко известно его «Благоговение перед жизнью» – сборник наиболее ярких культурологических и философских работ.

Через все творчество А.Швейцера тема кризиса культуры западного буржуазного общества проходит красной нитью. И не случайно: «Я родился в период духовного упадка человечества - признавался ученый. – Я взял на себя труд раскрыть трагедию западного мировоззрения. … Я вступил в бескомпромиссный конфликт с западным мышлением. …Ему не удалось убедительно и надолго обосновать такой мир – и жизнеутверждающее, этическое мировоззрение, подведя под него логический фундамент. Наша философия порождала лишь неизменно шаткие фрагменты смутно видевшегося ей положительного мировоззрения. Соответственно и наша культура оставалась фрагментарной и лишенной прочного фундамента».

В соответствии со своим мировоззрением и видением острейших проблем западного общества А.Швейцер:

– остро критиковал «техническую эру» и «внешний прогресс»;

– говорил о «духовном банкротстве западной цивилизации», об упадке и деградации ее культуры;

– противопоставлял культуру цивилизации;

– выражал глубокую обеспокоенность судьбой гуманизма и считал уровень гуманизма, реального достигнутого обществом, критерием развития культуры;

– ставил своей задачей, и призывал к этому других, - создание такого оптимистического мировоззрения, которое было бы способно утвердить достоинство человеческой личности в неблагоприятных условиях.

«Главное в культуре, - вновь и вновь настаивает А. Швейцер, - не материальные достижения, а то, что индивиды достигают идеалы совершенствования человека и улучшения социально-политических условий жизни народов и всего человечества и в своих взглядах постоянно руководствуются этими идеалами.

В качестве единственной цели культуры А.Швейцер выдвигал и отстаивал «подлинную человечность», и «ни один человек никогда не должен быть принесен в жертву условиям как человек-вещь»! Надеясь на это и сомневаясь в этом, всматривался в будущее культуры и всей цивилизации.

В 70-80-е годы ХХ столетия на Западе появляется огромное множество новых публикаций, различных концепций, осмысливающих перспективы постиндустриального общества и его культуры (супериндустриальное, технотронное, кибернетическое, информационное и др.) Постиндустриальное общество, которое еще в 60-е годы обнадеживало своими гигантскими технико-технологическими возможностями, подвергается резкой, все нарастающей критике, причем исследователями самых различных мировоззренческих ориентаций: неоконсерваторами, социал-демократами, левыми радикалами и др. Говоря обобщенно, проблема состоит в следующем: можно ли избежать «пансоциальной катастрофы», можно ли вырваться за пределы «одномерного мышления», преодолеть новые специфические формы отчуждения в обществе массового потребления, можно ли остановить экстенсивный рост, ведущий, в конечном итоге, к коллапсу?

Немецко-американский философ-гуманист ХХ века Эрих Фромм (1990-1980) в работе «Революция надежды. Навстречу гуманизированной технологии» (1968г.) с огромной тревогой писал: «Призрак бродит среди нас, но ясно видят его лишь немногие. Это не прежний призрак коммунизма или фашизма. Это – новый призрак – полностью механизированное общество, нацеленное на максимальное производство материальных благ и их распределение, управляемое компьютерами. В ходе его становления человек, сытый и довольный, но пассивный, безжизненный и бесчувственный, все больше превращается в частицу тотальной машины.

…Пожалуй, наиболее зловещая черта настоящего состоит в том, что мы, похоже, утрачиваем контроль над собственной системой. Мы выполняем решения, которые принимают за нас электронные машины. У нас – человеческих существ – нет других целей, кроме все большего производства и потребления.