CccclXIX

Полагаю вероятным, что Австрия войдет однажды в соглашение о владениях с папской курией. Поелику я не назначаю срока, когда сие свершится, никто не сможет опровергнуть меня.

Здесь заканчивается рукопись, которую мы перевели, но отнюдь при этом и не льстили себя надеждою сохранить ее энергический слог вследствие самых свойств английского языка. Надеемся, однако ж, и читатель в том вполне убедится, что мы ни в чем не отступили от сказанного выше в предисловии английского издателя.

[1]Хатцфельд Франц Людвиг, князь фон (1756–1827) – курмайнцский тайный советник, генерал‑лейтенант, на прусской службе с 1795 г. Когда в 1806 г, прусские войска оставили Берлин, бургомистр и государственный министр граф фон Шуленбург‑Кенерт поручил X. руководство городским управлением. За несколько часов до вступления в город французов 24 октября 1806 г. X. послал королю донесение о французской армии, которое было перехвачено и доставлено Наполеону; X. был арестован 28 октября и заключен в тюрьму в ожидании военного суда. Супруга X. добилась аудиенции у Наполеона и пыталась убедить его в невиновности мужа. Наполеон дал княгине возможность убедиться в том, что перехваченное донесение действительно служило веским доказательством вины X., но разрешил ей сжечь этот документ и приказал освободить арестованного.

[2]Имеется в виду одно из центральных событий войны между Францией и Испанией, когда Людовик XIV, давно вынашивавший планы присоединить к Франции Франш‑Конте, послал в феврале 1668 г. в эту провинцию своих маршалов принца Конде и герцога Люксембургского, которые завоевали большую часть Франш‑Конте, после чего сам король прибыл туда, дабы своим присутствием увенчать это присоединение.

[3]24 октября 1806 г., когда в поражении Пруссии уже не было сомнений, Наполеон со свитой остановился близ прусской столицы в Потсдаме, в замке Сан‑Суси. Император не скрывал своего волнения, он преклонялся перед гением великого короля. Наполеон посетил комнаты Фридриха Великого, подержал в руках его подзорную трубу, перелистал несколько книг с пометами короля и не удержался от соблазна завладеть шпагой, орденские ми лентами и портупеей Фридриха. "Для меня эти трофеи, – воскликнул он, – дороже всех сокровищ короля Вильгельма. Я пошлю их моим старым ганноверским солдатам, я передам их коменданту Дома Инвалидов, который сохранит их как свидетельства побед великой армии" (Castelot A. Napoleon. Paris, 1968. P. 134). 26 октября Наполеон посетил гарнизонную церковь Потсдама и могилу Фридриха Великого. Отделившись от сопровождавшей его свиты, он несколько минут провел в молчании у могилы короля.

[4]В начале августа 1805 г. были закончены основные приготовления к высадке на Британские острова. Первые памятные медали о десанте в Англию уже были отчеканены. Водевильная труппа получила повеление приготовиться к переезду через Ла‑Манш, чтобы дать в Лондоне представления из французского репертуара. Двадцать миллионов патронов ожидали в лагере, построенном в окрестностях Булони на берегах Ла‑Манша, своего часа, когда их должны были распределить среди солдат так – называемой Английской армии Наполеона. Там же было собрано более 200 тысяч солдат. Наполеон ожидал лишь мгновения, когда его морские силы будут иметь численный перевес над английским флотом. Для высадки армии, по словам Наполеона, ему было достаточно трех дней: транспортных и других вспомогательных средств, построенных в Булони, у него было в достатке. Однако два важных обстоятельства помешали Наполеону осуществить это беспримерное в истории предприятие: из‑за действий британского флота на Средиземноморье эскадра французских кораблей не смогла усилить французский флот в Ла‑Манше, а вскоре и новая коалиция замаячила на горизонте, вынудив Наполеона отложить на неопределенное время высадку десанта в Англию и обратиться всей своей мощью против Австрии и России. В организации Булонского лагеря и разработке десантной операции большое участие принимал морской министр Эсташ Брюи (1759–1805), знания и распорядительность которого высоко ценил император.

[5]Действительно, два террора, 1793 и 1815 гг., сравнивать невозможно: первый из них – якобинско‑санкюлотский – был направлен против дворянства (аристократии), священников, не присягнувших новой власти, и вообще "подозрительных"; второй – "белый", роялистский террор – направлялся под защитой иностранных штыков против республиканцев, "цареубийц" и сторонников Наполеона.

[6]"Илиаду" Гомера Наполеон впервые прочел еще в Бриеннской школе, затем не раз перечитывал и заботился о том, чтобы Гомер был представлен во всех императорских библиотеках. "Илиада, – говорил он, – так же как Книга Бытия и самая Библия, – знамение своего времени. Впечатление, которое эта поэма на меня производит, лишний раз подтверждает справедливость всеобщего признания. Что поражает меня в ней более всего, так это то, что тогдашние грубые нравы соединяются в ней с истинным совершенством мысли" (Dictionnaire‑Napoleon ou Recueil alphabetique des opinions et jugements de 'Empereur Napoleon I, avec une introduction et des notes par M. Damas Hinard. Paris, 1854. P. 441).

[7]Эту фразу можно было бы вообще оставить без комментария, но, вероятно, нелишним будет подчеркнуть, что армия Наполеона, включая, разумеется, и гвардию, всегда отличалась исключительной преданностью своему императору и ни разу не проявила неповиновения или нежелания поддерживать императорский режим. Исключение составляли весьма немногочисленные и не имевшие поддержки в войсках заговоры республикански настроенного офицерства во времена Консульства.

[8]Доминик Жорж Фредерик де Риом де Пролиак де Фур де Прадт(1759–1837), аббат, депутат Генеральных Штатов от второго сословия, эмигрировал в 1791 г. г после 18 брюмера вернулся во Францию, стал епископом и духовником Наполеона, после успешно выполненной миссии в Испании получил сан архиепископа Малинского. В 1812 г. был назначен послом в Великое герцогство Варшавское. Вместе с Талейраном деятельно участвовал в возвращении Бурбонов на французский престол. Автор мемуаров о своем посольстве в Варшаву и нескольких исторических трудов по французской и европейской истории.

[9]Мнение Цезаря о так называемом муниципальном правлении у галлов могло быть почерпнуто, разумеется, только из "Записок о галльской войне", написанных самим римским полководцем. Римляне пришли в Галлию около IV века до н. э. и с тех пор вели там почти непрерывные войны. Они нашли в Галлии более 90 различных племен, составлявших так называемые государственные общины (civitates), связью между которыми служили всегалльские советы (concilia tothis GalSae), состоявшие из старейшин общин. Форма правления в галльских общинах была или монархическая, или республиканская; царская власть не представляла собою наследственный институт, а в республиканских общинах военная власть обыкновенно была отделена от гражданской. Bo главе civitates стоял, сенат, в котором заседали представители аристократии. Вообще само понятие муниципального правления, в тогдашние времена весьма относительно и не может быть вполне применимо в современном значении этого слова.

[10]Имеются в виду события государственного переворота ‑18 брюмера VIII года Республики (9‑10 ноября 1799 г.), в результате которого режим Директории, не пользовавшийся поддержкой и доверием, был заменён новой формой правления – Консульством во главе с генералом Бонапартом. Опираясь на находившиеся под его командованием воинские части, Бонапарт 9 ноября 1799 г. добился переноса заседаний Законодательного корпуса (Совет пятисот и Совет старейшин) в парижский пригород Сен‑Клу, а 10 ноября с помощью своего брата Люсьена, председателя Совета пятисот, разогнал депутатов Законодательного корпуса. Брут Марк Юний (85–42 до н. э.) – римский политический деятель, один из убийц Цезаря; разыгрывать из себя Брута – согласно литературной традиции и представлениям общества конца XVIII‑ начала XIX в. – являть собою воплощение высших республиканских добродетелей.

[11]Мон‑Сен‑Жан – местечко, расположенное южнее Ватерлоо; в 1615 г. и позднее французы предпочитали называть битву при Ватерлоо сражением у Моя‑Сен‑Жана, и это правильно, т. к. именно перед Мон‑Сен‑Жаном и на плоской вершине этой возвышенности располагались позиции Веллингтона.

[12]Речь идет о древнегреческих философах, кого предание и традиция называли величайшими мудрецами Эллады: Клеобул Линдский (Родосский), Солон Афинский, Питтак Митиленский, Фалес Милетский, Хилон из Спарты, Периандр Коринфский и Биант Приенскнй, жившие в VII–VI вв. до н. э.

[13]После вторичного отречения от престола Наполеон в беседе с близкими ему людьми выразил желание "довериться гостеприимству английского народа", но оставил это намерение, вняв советам своей падчерицы королевы Гортензии, министра иностранных дед герцога де Бассано и преданного ему генерала Флао. Вскоре после того как Наполеон прибыл из Парижа в Мальмезон, где находились его родные и многие из преданных ему людей, Наполеон начал говорить о своем твердом решении покинуть Европу и отправиться в Америку. Об этом он поставил в известность временное правительство в Париже, во главе которого стоял Ж. Фуше. 23–24 июня 1815 г. Наполеон трижды обращался к морскому министру Декре с просьбой предоставить ему ради этой цели военные корабли и разрешить отплыть из Рошфора для дальнейшего следования в США. 26 июня соответствующим декретом согласие правительства было дано, но Фуше позаботился о том, чтобы известить об этом намерении Наполеона англичан. Английские корабли стали на рейде Рошфора, и после недолгих колебаний Наполеон принял роковое для себя решение отдаться в руки англичан, не дожидаясь ответа на свое письмо к принцу‑регенту Англии с просьбой об убежище.

[14]Сэр Гудзон Лоу (1769–1844) – английский генерал, который в 1815 г. был генерал‑квартирмейстером командующего английской армией в Голландии герцога Веллингтона. 1 августа 1815 г. Л. был назначен личным стражем Наполеона на острове Св. Елены, что повлекло за собой производство Л. в генерал‑лейтенанты и назначение на пост губернатора острова. По свидетельству самого Веллингтона, Л. не был наделен здравым смыслом и отличался невоспитанностью. Он в точности исполнял строжайшие и мелочные инструкции, окружив порученного ему пленника надзором, оскорблявшим достоинство такого человека, как Наполеон. Л. приказал вырыть вокруг дома в Лонгвуде, где жил император, ров и лично следил, чтобы деревья не протягивали надо рвом свои ветви; вокруг Лонгвуда стояли цепи английских солдат, а близ острова постоянно крейсировали британские корабли. Л. требовал, чтобы во время прогулок Наполеона сопровождали английские солдаты, и вменил себе в обязанность каждый день входить в апартаменты Наполеона, чтобы удостовериться в его местонахождении. Барри О'Мира, "последний хирург" Наполеона, поместил в своей книге "Napoleon en exil оu l'Echo de Saint‑Helene" (Bruxelles, 1824. P. 234) такое высказывание императора: "Сэр Гудзон Лоу – это тюремщик, но в то же время и губернатор, и судья, и даже палач… Ремесло соглядатая ему подходит; много более, нежели должность представителя великой нации…" После смерти Наполеона именно Л., не признававший за Наполеоном титула императора французов, воспрепятствовал тому, чтобы на надгробной плите было начертано "Наполеон", настаивая на другой надписи: "Генерал Бонапарт"; после безуспешных ходатайств со стороны приближенных Наполеона надгробная плита осталась безымянной.

[15]Корнель Пьер (1606–1684) – французский драматург. Наполеон, будучи большим поклонником поэтического дара К. и поощряя постановки его пьес, отмечал в нем и иные незаурядные способности, В разговоре с г‑жой де Ремюза, в 1804 г., Наполеон сказал, что К. с его знанием политики мог быть выдающимся государственным деятелем. То же он говорил и в разговоре с Кардиналом Мори в 1810 г., назвав К. гением, а в разговоре со своим братом Жозефом император сказал, что хотел бы, чтобы потомки узнали о его, Наполеона, деяниях, замыслах и чувствах из сочинений авторов, обладающих талантом Корнеля.

[16]Маренго (14 июня 1800 г.) – сражение в ходе войны между Францией и Священной Римской империей в Италии, закончившееся полным поражением австрийских войск. См. прим. 69. Аустерлиц (2 декабря 1805 г.) – сражение между французской и австро‑российской армиями (третья антифранцузская коалиция), в результате которого последние потерпели сокрушительный разгром. Иена (14 октября 1806 г.) – сражение французской армии с прусскими войсками, закончившееся поражением пруссаков. См. прим. 76. "Аудиенция во рву" имела место в долине Зиарошитц 4 декабря 1805 г., через день после Аустерлица, уже после того, как Наполеон принял принца Иоганна фон Лихтенштейна, просившего от имени своего государя о перемирии. В два Часа пополудни Наполеон уже начинал терять терпение: побежденный при Аустерлице император Франц заставлял себя ждать, но так продолжалось недолго, и встреча в конце концов состоялась. Первые слова императора Франца были поразительно похожи на те, которые через два года скажет Александр I при свидании с Наполеоном: "Англичане – это торговцы пушечным мясом… Для меня нет никаких сомнений, в этой ссоре с Англией Франция оказалась права". Выразить недовольство союзниками – верное средство подавить собственное смущение и спасти лицо, а также отчасти переложить ответственность за собственные поступки на другие плечи. Но Наполеон не настаивал на собственных оценках и был любезен с недавним противником. Беседа протекала вдали от свит, и, таким образом, на долю истории пришлось не так уж много услышанного. "Итак, ваше величество обещает мне не начинать более войны против меня?" – спросил Наполеон. "Обещаю вам и сдержу свое слово" – был ответ. Наполеон проводил собеседника до кареты, обнял его и, когда карета отъехала, вернулся к ожидавшей его свите: "Господа, мы возвращаемся в Париж. Мир заключен".

[17]Имеется в виду персидский поход Александра Македонского, описанный у Плутарха. См. "Сравнительные жизнеописания". Т. 2. М., 1994. С. 125–145.

[18]Палата представителей была учреждена императором французов по декрету от 1 мая 1815 г. о выборах народных представителей. 7 июня состоялось открытие Палаты; из 629 депутатов большинство принадлежало либералам и республиканцам. По так называемому "Дополнительному акту" к конституциям VII, X и XII годов Республики, подписанному Наполеоном 22 апреля 1815 г., исполнительная власть была поставлена под контроль власти законодательной. "Гласность, свобода выборов, ответственность министров, свобода печати – я хочу всего этого, – заявил Наполеон. – Я – человек из народа, и, если народ хочет свободы, я обязан подчиниться". Таким образом, в эпоху "Ста дней" императорский режим начал приобретать черты конституционной монархии. После вторичного отречения Наполеона и воцарения Бурбонов Палата вскоре потеряла всякое значение.

[19]Имеется в виду заседание Палаты 23 июня 1815 г., на котором стоял вопрос об отречении Наполеона в пользу своего сына. После бурного обсуждения повестки дня заседание закончилось принятием постановления: 1) Наполеон II становится императором французов вследствие отречения Наполеона от престола ив соответствии с конституциями Империи; 2) Палаты пэров и представителей назначают правительственную комиссию в целях гарантирования народу свобод и общественного спокойствия. Когда государственный министр Реньо де Сен‑Жан д'Анжели доложил Наполеону о заседании Палаты, император спросил, чем заняты депутаты. "Проектом конституции, ваше величество", – отвечал Реньо. "Не нашли ничего лучше? – отозвался император. – Совсем как в те византийские времена: в то время как они, несчастные, все совещаются да обсуждают, враг уже стоит у ворот" (Houssaye H. 1815. La Seconde Abdication. La Terreur blanche. Paris, 1905. P. 95).

[20]После Ватерлоо союзники (английская армия Веллингтона и прусская Блюхера, а затем и другие, не участвовавшие в кампании 1815 г. коалиционные войска) двигались на Париж, преследуя отступавшие французские части и встречая на каждом шагу сопротивление. 1 июля около полудня прусские войска, обогнув французскую столицу, подошли к ней с юго‑запада. Шедшие во главе корпуса генерала Цитена войска вытеснили французские части из встретившегося на их пути Севра. В то же время полки из дивизии генерала Ягова атаковали расположенный близ Севра Сен‑Клу. Севр оказал пруссакам отчаянное сопротивление. На помощь стоявшим там французским частям пришли местные жители, которые заставляли пруссаков отказываться от намерения атаковать, но силы были слишком неравными, и уже к трем часам дня Севр был взят, что позволило союзникам постепенно замкнуть кольцо вокруг Парижа.

[21]Эта опасность для Византии со стороны турков‑сельджуков возникла начиная со II в., в особенности после поражения византийской армии при Манцикерте в 1071 г. и потери большей части Малой Азии.

[22]Тацит Публий Корнелий (ок. 56 – ок. 117) – римский историк, автор "Истории" и "Анналов", оказавший огромное влияние на общественное и историческое сознание общества в XVIII–XIX вв. Наполеон хорошо знал сочинения Тацита, но предпочитал ему других историков древности. Приведенное высказывание перекликается с другим суждением Наполеона: "Расцвечивать все одними мрачными красками, как то делает Тацит, едва ли справедливо. Бесспорно, он – способный живописатель, смело и колоритно, даже соблазнительно пишущий сочинитель; но прежде всего им движет цель непременно произвести впечатление. Истории же не надобны представления, кои вводят в заблуждение; она должна давать ясную картину событий и просвещать, а отнюдь не только предлагать нам описания и повествования, поражающие наше воображение" (Dictionnaire‑Napoleon. P. 512). Говоря о пьесах Ж. Расина, Наполеон не раз высказывался в том смысле, что тот часто во всем старался следовать Тациту, забывая порою о театральной художественности и естественности.

[23]Полибий (ок. 200 – ок. 120 до н. э.), древнегреческий историк, автор "Истории" в 40 книгах.

[24]Примеров, подтверждающих данное высказывание, более чем достаточно, ибо таков был безусловный принцип внутриполитической жизни во времена Консульства и Первой империи; Установление мира в Вандее в 1799–1800 гг., подписание конкордата с Папой Пием VII в июле 1801 г., сенатский указ (26 апреля 1802 г.) об амнистии эмигрантам, который разрешал им вернуться во Францию при условии присяги Республике", – все это меры, направленные на установление общественного спокойствия, мира и порядка в стране. Среди тех, кого Наполеон приглашал к сотрудничеству, были непримиримые, которые отвергали предложения властей; те, по их мнению, не имели ничего общего с представлениями о республиканской добродетели или роялистскими Принципами; непримиримых было меньшинство, и их призывы, обращенные к народу, не были услышаны, а попытки поднять восстание против новой власти и заговорщическая деятельность не имели успеха. Характерно, что отнюдь не репрессивные меры против республиканцев (якобинцев) или роялистов заставили тех и других, поняв собственное бессилие, прекратить враждебную правительству деятельность, а совсем иное – полное отсутствие какой‑либо поддержки среди широких слоев населения страны, именуемых народом. Гарантии собственности, общественный порядок и действенное законодательство способствовали упрочению тех достижений, во имя которых совершилась Революция. Характерно также и то, что те, кто голосовал против установления пожизненного Консулата или Империй в 1804 г. (такие как, например, известный "организатор побед" Л. Карно), оставшиеся в живых жирондисты или крайние республиканцы, после Реставрации, Бурбонов в 1814 г. примкнули к Наполеону в 1815 г. и поддержали его во время "Ста дней", ибо в 1814 г., с приходом Бурбонов, они, естественно, почувствовали наступление реакции и установления старого порядка, существовавшего до падения королевской власти во Францию.

[25]Митридат VI Евпатор (132‑63 до н. э.), могущественный понтийский царь, вел войны с Римом, три так называемые "митридатские" войны; потерпел поражение от войск под руководством Помпея, бежал в Боспор, но не оставлял своих намерений вести и далее, борьбу с Римом и строил далеко идущие планы военных походов.

[26]"Лаокоон" – античная скульптурная группа ("Лаокоон с двумя его сыновьями"), созданная скульпторами Агесандром, Полидором и Афиногором в середине 1 в. до н. э. на известный сюжет из "Илиады". Скульптура была найдена в развалинах терм Тита в Риме в 1506 г. и хранится в настоящее время в Ватикане.

[27]"Родогуна, парфянская царевна" – трагедия П. Корнеля, представленная в 1645 г., опубликованная в 1647 г. Пьеса имела огромный успех, но впоследствии была раскритикована Вольтером. Корнель отдавал ей предпочтение перед другими своими пьесами – "Сидом" и "Цинной". Заимствовав тему из сочинения "Сирийские войны" Аппиана Александрийского, греческого историка II в. н. э., Корнель "смягчил", как он сам выразился, "кое‑какие исторические факты"; он сделал некоторые перемены в родстве героев, дабы не посеять у зрителей отвращения ("настолько противно нашим нравам любое чувство, отмеченное печатью кровосмешения"), и заставил главную героиню выпить яд, приготовленный ею для сына, с тем чтобы последний не предстал матереубийцей (см. Корнель П. Из разбора трагедии "Родогуна" // Корнель, Театр. Т. 2. М., 1984. С. 237–238). Эти, а также и некоторые другие "смягчения" сюжетных линии и поступков героев дали основание Наполеону для приведенного в "Максимах и мыслях" суждения.

[28]С того времени как Резолюция во Франции всё решительнее потрясала основы старого порядка, приобретала все более жестокие и крайние черты, все меньше становилось ее приверженцев в среде дворянства и аристократии, которые в принципе могли согласиться с необходимостью перемен/ а от многих привилегий, как известно, отказались сами, но эти перемены сопровождались "эксцессами", угрожавшими самой их жизни. Они вынуждены были спасаться в эмиграции. Близ восточных границ Франции центрами французской эмиграции были Вормс, Этгенхайм и в особенности Кобленц. Эмигранты отнюдь не пользовались симпатиями французского двора (до казни Людовика XVI во Франции сохранялась монархия), поскольку организацией собственной армии, воинственными призывами и заговорщической деятельностью необдуманно компрометировали двор, усиливая подозрительность и враждебность вождей Национального собрания Франции по отношению к королю и королеве. 9 ноября 1791 г. был принят декрет против эмигрантов, в котором содержались угрозы конфискации их имущества, если они не прекратят деятельность, грозящую ввергнуть Францию в гражданскую войну. Эмигранты запятнали себя участием в I антифранцузской коалиции и были поставлены вне закона. Рассеявшись по Европе, наиболее непримиримые из них во главе с братом казненного Людовика XVI графом д'Артуа продолжали борьбу руками заговорщиков и на службе держав из числа противниц Франции. Только в 1814 г. их усилия увенчались успехом, чему способствовало военное поражение Франции и иностранное присутствие. Эмигранты, которые в эпоху Консульства и Империи не воспользовались разрешением вернуться во Францию, возвратились на родину в 1814–1815 гг., "Ничему не научившись, – по выражению Талейрана, – и ничего не забыв".

[29]Бональд Луи Габриель Амбруаз де (1754–1840) – виконт, известный французский философ, историк и публицист. Один из издателей "Меркюр де Франс" (вместе с Шатобрианом). Министр народного просвещения (1808–1814). Член Палаты представителей в эпоху Реставрации Бурбонов. Возможно, здесь имеется в виду его сочинение "Essai analytique sur les lois naturelles de l'ordre social…" (Paris, 1800) или другое его сочинение – "Legislation primitive…" (Paris, 1802).

[30]Бабёф Гракх (Франсуа Ноэль) (1760–1797) – французский революционер, руководитель движения "Во имя равенства" во Франции во время, последовавшее за термидорианским переворотом, и в период Директории. В первые годы Революции Б. выступал с требованиями полной ликвидации феодальных прав без выкупа, раздачи в долгосрочную аренду конфискованных церковных земель наименее обеспеченным группам крестьянства, раздела общинных земель. Неоднократно преследовался за эгалитарные убеждения. По освобождении из тюрьмы в октябре 1795 г. создал "тайную повстанческую директорию", которая готовила вооруженное выступление плебейских слоев Парижа. После ареста в мае 1796 г. и последовавшего за арестом процесса казнен. Сподвижники Б. пытались продолжить свою деятельность совместно с левыми якобинцами и восстановить организацию, однако внутриполитическая ситуация во Франции во времена Империи и в особенности правительственная политика, направленная на установление порядка и законности в стране, на обеспечение гарантий безопасности личности и собственности, привели к полной изоляции бабувистов, деятельность которых на некоторое время возобновляется только после Июльской революции 1830 г.

[31]Речь идет об участниках государственного переворота 18 фрюктидора V года Республики (4 сентября 1797 г.) и тех, кто воспользовался его плодами, т. е. о Директории. После выборов в мае 1797 г. положение Директории изменилось. Вполне законным путем роялистская партия весьма решительно потеснила республиканцев. Явные контрреволюционеры и сомнительные конституционалисты взяли верх; новый состав Совета пятисот избрал своим председателем генерала Пишегрю, о котором отзывались как о стороннике монархии. Республиканцы контролировали только правительство и армию. В этих условиях генерал Бонапарт, который в это время находился в Италии, поддержал Директорию и посоветовал воспользоваться присутствием в Париже генерала Ожеро для организации отпора роялистам, Ожеро, до этого отличившийся под руководством Бонапарта в Итальянской кампании, был назначен командующим парижским гарнизоном. План Пишегрю вооружить население Парижа ради защиты народных избранников не удался, не встретив никакого энтузиазма, и 4 сентября Париж оказался в руках солдат Ожеро. В результате переворота власть от законодательной целиком перешла к исполнительной, более 50 депутатов Совета пятисот было арестовано, в том числе и Пишегрю, а также более сорока издателей газет, проявлявших строптивый дух. Закон общественного спасения, принятый комиссией Совета пятисот, приговорил арестованных к высылке за пределы Франции, причем эта мера касалась не только главных заговорщиков. Выборы в 48 департаментах были признаны недействительными, принятые там местными властями постановления были отменены. Переворот 18 фрюктидора явился серьезным поражением роялистов, но в конечном счете не способствовал и популярности Директории.

[32]Гойе Луи Жером (1746–1830) – французский политический деятель. Генеральный секретарь и министр юстиции Франции (1793), президент уголовного суда департамента Сена (1795). Член Директории и ее последний президент (1799), не сумевший ни предвидеть, ни помешать перевороту 18 брюмера. Консул Франции в Амстердаме (1802). Сийес Эммануэль Жозеф (1748–1836) – аббат, французский политический деятель, автор знаменитой брошюры "Что такое третье сословие?" (1789) и других сочинений. Депутат Генеральных Штатов (1789). Один из основателей Якобинского клуба. Член Конвента (1792), голосовал за казнь короля. Как депутат Совета пятисот, С. принимал участие в перевороте 18 фрюктидора, президент Совета (1797). Посол в Берлине (1798). Член Директории (1799). 18 брюмера поддержал Бонапарта. Был автором проекта конституции, в который внес существенные поправки Бонапарт. Президент Сената. Граф Империи (1808). Ревбель Жан Батист (1747–1807) – французский политический деятель. Депутат Генеральных Штатов (1789), Конвента (1792), голосовал за казнь короля. Комиссар Майнцской армии и комиссар Комитета общественного спасения в Вандее. Член Директории (1795–1799). Мулэн Жан Франсуа Огюст (1752–1810) – французский генерал. Волонтер Национальной гвардии Парижа (1789). После 1792 г. бригадный, дивизионный генерал, командующий французской армией, действовавшей в районе Бреста, затем во главе Альпийской армии. В 1795 г. М. сражался против пьемонтской армии. В.1799.г. М. был приглашен войти в состав Директории. После 18 брюмера уволен в отставку, но в 1804 г. вновь на службе в армии до отставки по болезни в 1810 г.

[33]Победы французской армии во время Итальянского похода генерала Бонапарта: Монтенотте (11 апреля), Лоди (10 мая), Арколе (15–17 ноября 1796 г.) и во время Египетской экспедиции: Шебрейс, деревня близ Каира (15 июля), и Абукир (25 июля 1799 г.).

[34]"Идеология" и "идеологи" – понятия, нередко встречавшиеся в лексиконе Наполеона. "Идеологами" назывались последние представители философского движения XVIII в.: Кабанис, Дестютт де Траси, Вольней, Дону, Гара, Женгенэ и др. Центром их собраний служил дом вдовы Гельвеция в парижском предместье Отёйле. "Идеологи" исповедовали революционно‑демократические традиции, отвергали террор и потому поддерживали жирондистов. Наполеон не был врагом Просвещения – то, что он сделал для его распространения, служит тому лучшим доказательством, – но ему было далеко не безразлично, если интеллектуалы не ограничивались одной только философией, пытаясь заниматься политикой, и всецело отдавались "идеологии". "Высокоумные идеологи", к которым Наполеон безошибочно причислял и либералов, и отчасти республиканцев, – это как раз те, кого Наполеон имел в виду в своем обращении к Государственному совету на другой день после своего возвращения из России, тревожимый известиями о выступлении Мале и его единомышленников. Это обращение было напечатано в "Монитере" от 21 декабря: "Именно идеологии, этой скрытой под мраком теории сверхчувствительного, которая, с изворотливостью доискиваясь до первопричин, хочет заложить основание законодательства народов, вместо того чтобы приноровить законы к знанию человеческого сердца и урокам истории, следует приписать все несчастия Франции. Эти заблуждения должны были привести, и на деле привели к правлению аристократии. Кто провозгласил принцип восстания обязательным? Кто низко льстил народу, провозгласив его суверенитет, которым тот отнюдь не мог воспользоваться? Кто разрушил святость и уважение законов, поставив их в зависимость не от священных принципов справедливости, природы вещей и гражданственности, но только от воли собрания, состоящего из людей, коим чуждо знание гражданских, уголовных, административных, политических и военных законов?" Тогда, в 1812 г., "идеологическая" оппозиция в лице ее отдельных либеральных представителей не давала повода для опасений, но Наполеон, казалось, предвидел, что "идеологи" тотчас же выступят против него, когда почувствуют, что власть слабеет; так и произошло в 1814–1815 гг.

[35]Диагор Мелосский (V в.) – лирический поэт, известный своим отрицанием богов, которое, согласно легенде, сложилось у Д. после того, как клятвопреступление осталось безнаказанным.

[36]Ньютон Исаак (1642–1727) всегда признавал бытие Бога, неоднократно писал на теологические темы, а свою ученую деятельность рассматривал как средство, служащее к укреплению веры. Полагая, что вечные законы природы позволяют объяснить лишь повторяемость вещей, Н. приходил к выводу о необходимости первоначального Божественного толчка в развитии всего сущего.

[37]Томас Гоббс (1588–1679), старший современник Ньютона, изложил свою общественно‑политическую теорию в сочинениях "О гражданине" (1642), "Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского" (1651) и др. Г. не был сторонником Божественного происхождения государства, доказывал, что оно создано людьми посредством общественного договора. В поисках выхода из войны всех против всех за обладание собственностью люди от естественного состояния пришли к пониманию необходимости договориться о создании государства для наведения порядка. Государственная власть создала гражданское общество и обеспечила желанный мир, распределив все сущее в частную собственность. Государство и частная собственность – величайшие блага для человечества, но, чтобы удержать людей от возврата в естественное состояние, власть, по мнению Г., должна быть ничем не ограниченной и сильной. Лучшей формой правления Г. считал абсолютную монархию

[38]Речь идет о Доне Базилио, персонаже комедии Бомарше "Севильский цирюльник, или Тщетная предосторожность" (1773), он советует Бартоло, у воспитанницы которого Розины Дон Базилио служит учителем музыки, воспользоваться в борьбе со своим соперником клеветой: "Клевета, сударь!.. Поверьте, что нет такой пошлой сплетни, нет такой пакости, нет такой нелепой выдумки, на которую в большом городе не набросились бы бездельники, если только за это приняться с умом, а ведь у нас здесь по этой части есть такие ловкачи!.. Сперва чуть слышный шум, едва касающийся земли, будто ласточка перед грозой, pianissimo, шелестящий, быстролётный, сеющий ядовитые семена. Чей‑нибудь рот подхватит семя и, piano, piano, ловким образом сунет вам в ухо. Зло сделано – оно прорастает, ползет вверх… и пошла гулять по свету чертовщина!.." (Пер. Н. Любимова.)

[39]Речь идет о персонаже из басни Лафонтена, См. Fables de Lafontaine, nouvelle edition, revue, mise en ordre, et accompagnee de notes par C. A. Waickenaer. T. II. 1829. P, 151‑152

[40]Пишегрю Шарль (1761–1804) – французский: военный и политический деятель. Командир батальона Национальной гвардии (1792), дивизионный генерал (1793), успешно руководил военными действиями французских войск в Голландии (1794–1795), вступил в связь с роялистами и был отстранен от командования (1796). Председатель Совета пятисот (1797). После переворота 18 фрюктидора сослан в Гвиану, откуда бежал в Англию. В 1804 г… П. тайно вернулся в Париж, арестован как заговорщик, помещен в тюрьму, где, как полагают, покончил жизнь самоубийством

[41]Члены Почетного Легиона, учрежденного 29 флореаля X года Республики (19 мая 1802 г.), выбирались так называемым Главным административным советом Почетного Легиона из числа военных, "оказавших значительные услуги государству в войне за свободу" (получившие почетное оружие по праву входили в состав Почетного Легиона), и из числа граждан, "которые своими знаниями, талантами и добродетелями содействовали установлению и защите республиканских начал или внушали любовь и уважение к правосудию или к государственной власти". Каждый гражданин, член Почетного Легиона, должен был "честью поклясться, что посвятит свои силы служению Республике ради сохранения целостности ее территории, ради защиты ее правительства, законов и освященной ими собственности; что он будет всеми средствами в пределах справедливости, разума и законов противодействовать всякой попытке, направленной на восстановление феодального строя и связанных с ним привилегий и прав; наконец, что он всеми силами будет содействовать сохранению свободы равенства". Легион, шефом которого был Первый консул Наполеон Бонапарт, состоял из Главного административного совета и пятнадцати когорт, каждая из которых насчитывала 7 высших офицеров с пожизненным жалованьем 5000 франков, двадцать майоров с жалованьем 2000 фр., 30 офицеров с жалованьем: 1000 фр. и 350 легионеров с жалованьем 250 фр. Каждая когорта имела приют для призрения немощных кавалеров Почетного Легиона. Проект учреждения Почетного Легиона встретил сильное противодействие в Государственном совете, в Трибунате и Законодательном корпусе. Проект прошел, но большинством в 56 голосов членов Трибуната против 38; в Законодательном корпусе большинство составило 170 голосов против 110. Наполеону пришлось приложить немало трудов, чтобы убедить в целесообразности предлагавшейся им меры. Отвечая государственному советнику Берлье, назвавшему знаки отличия "монархическими побрякушками", Первый консул возразил: "Французы совсем не изменились за десятилетнюю эпоху Революции; по‑настоящему в них развито только одно чувство – чувство чести. Надобно же дать им эти знаки отличия, подстрекнув тем самым природное честолюбие". В Государственном совете проект прошел большинством в 14 голосов против 10, но Бонапарт, преодолевая оппозицию, утвердил постановление во всей его силе. Время показало правоту Первого консула: орден Почетного Легиона явился едва ли не самой почетной и притягательной наградой в эпоху Первой империи и в то же время одним из самых долговечных установлений Наполеона.

[42]Континентальная блокада, объявленная декретом от 21 ноября 1806 г., была призвана оградить французскую промышленность от британской конкуренции, подорвать торгово‑экономическое могущество Англии и заставить английское правительство прекратить военные действия против Франции. В соответствии с декретом о К. б. Британские острова объявлялись в состоянии блокады и всякая торговля с Англией прекращалась, доступ во все французские порты судов, пристававших к английским берегам, равным образом прекращался. Поначалу отрицательно сказываясь на торгово‑экономических отношениях европейских стран, обязавшихся выполнять условия К. б., эта система при всех несовершенствах механизмов ее осуществления объективно способствовала развитию европейской экономической независимости; однако положительные результаты К. б. были бы, вероятно, более очевидными, если бы относительное спокойствие в эпоху русско‑французского союза с 1812 г. вновь не сменилось бы коалиционными войнами, финансированными Англией, в. результате которых К. б. прекратила свое существование.

[43]Иоахим‑Наполеон Мюрат (1767–1815), маршал Франции (1804), Великий герцог Бергский и. Клевский (1806), король Неаполитанский (1808), после того как убедился в том, что его представители не будут допущены на Венский конгресс, где решались судьбы Европы, после того как Папа отказался признать его королем, а англичане явно склонялись к признанию прав неаполитанских Бурбонов (Фердинанд IV) на престол, выступил войной против Австрии. В своем манифесте он призвал итальянские народы взяться за оружие, для того чтобы под его руководством обеспечить свободу и единство Италии, заложить основы конституционной монархии наперекор замыслам дипломатов Конгресса. Войска Мюрата добились некоторых успехов, заняв Римини, Равенну, Болонью, Феррару, но потерпели поражение при Толентино, и Мюрат вынужден был оставить Италию. Во Франции бывший король Неаполитанский не удостоился чести быть принятым в Париже и должен был по повелению Наполеона дожидаться исхода кампании 1815 г. в Южной Франции. После известий о Ватерлоо Мюрат переправился на Корсику, а оттуда в Италию, где высадился в Калабрии. Австрийское правительство предлагало ему убежище в австрийских владениях, если бы он сложил с себя королевский титул, но Мюрат не в состоянии был довольствоваться предложенной ему ролью. Только тогда, когда он и его немногочисленная свита были пленены группой вооруженных людей, он понял, что его время прошло. Мюрат и его приверженцы были отведены в замок Пиццо, по приказанию короля Фердинанда судимы военным судом, семеро из восьми членов которого служили под командованием Мюрата. Бывший король Неаполитанский был осужден на смертную казнь как узурпатор. Мюрат умер с мужеством храброго солдата, каким он был всегда, 15 октября 1815 г. О его смерти, как и о расстреле маршала Нея 7 декабря 1815 г., Наполеон узнал уже на острове Св. Елены.

[44]Период Консульства и Империи во Франции был отмечен серьезными успехами в области промышленности. Можно сказать, что за эти пятнадцать лет промышленность наверстала все то, что было потеряно во время, предшествовавшее установлению Консульства. Этому способствовали мероприятия Правительства и частная инициатива. "Общество поощрения национальной промышленности", основанное в 1802 г., собирало полезные для производства изобретения и распространяло техническое образование, чему способствовало проведение выставок научно‑технических достижений. Ростом было отмечено в 1801–1812 гг. развитие целого ряда отраслей, таких как, например, металлургическая или текстильная промышленность. Особое внимание правительства было обращено на промышленное законодательство, начиная от регламентации взаимоотношений на предприятиях и кончая правилами охраны порядка и безопасности при разработке рудников. Значительные усилия делались для улучшения дорог, строительства новых подъездных путей и улучшения судоходства. Особенное внимание уделял Наполеон финансам и организации банковского дела (Банк де Франс). Многие достижения французской промышленности, которые сопровождались ростом технической оснащенности и увеличением количества станков в целом ряде производств, а также ростом занятости, были бы, разумеется, более внушительными, если бы правительству не приходилось преодолевать последствия кризиса 1811 г., заниматься мерами по проведению Континентальной блокады и неизбежными непроизводительными расходами, связанными с внешней политикой и войнами в Европе.

[45]3 нивоза IX года Республики (24 декабря 1800 r:), когда Первый консул по дороге в Оперу Проезжал в карете по улице Сен‑Никез, его попытались убить посредством взрыва бочки с порохом, стоявшей на – телеге, запряженной лошадью. В результате взрыва четыре человека было убито и около шестидесяти ранено. Первый консул остался невредим. Нивозский заговор был лишь одним из многих подобного рода деяний, сопровождавшихся покушением на жизнь Бонапарта. Смысл приведенного высказывания заключается в том, что враги македонского царя Филиппа II (ок. 382–336 до н. э.), отца Александра Македонского, действовали не скрывая своих намерений. Плутарх в своих "Сравнительных жизнеописаниях" приводит легенду о том, что Филипп ослеп, когда подглядывал за Зевсом, проникнувшим в спальню к жене Филиппа в виде змея. На самом же деле Филипп потерял глаз при осаде города Метоны на македонском побережье.

[46]В Шатильоне с 5 февраля по 19 марта 1814 г. состоялся конгресс, на котором союзные державы (Австрия, Пруссия, Россия и Англия) вели переговоры с Францией. В качестве условия для заключения мира союзные дипломаты выдвинули требование о возвращении Франции к границам, существовавшим на 1 января 1792 т., т. е. к так называемым естественным границам. Французский представитель А. де Коленкур уже 9 февраля выразил готовность вести переговоры на этих условиях. Мир мог быть заключен, если бы император Александр I в тот же день не отозвал своего представителя, а Наполеон после своих побед над пруссаками не взял назад полномочия своего представителя. Военные действия возобновились, и 31 марта союзные армии вступили в Париж.

[47]Наполеон не раз говорил об этом до и после отречения. Так, 21 июня 1815 г., договорившись со своим братом Люсьеном о том, что тот отправится в Палату представителей в качестве чрезвычайного Комиссара, Наполеон вышел вместе с ним из Елисейского дворца в сад, и какое‑то время они Шли вместе, поглощенные беседой. Брат настойчиво советовал Наполеону, не теряя времени, разогнать Палату. От толпы, собравшейся на авеню Мариньи, до них доносились крики: "Да здравствует император!" и "Оружия! Оружия!" Крики усилились, когда толпа народа увидела Наполеона. "Вы слышите эти возгласы? – сказал Люсьен. – Одно только слово, и ваши враги отступят. И так по всей Франции. Неужели вы их покинете?" Император остановился, отвечая на приветствия толпы, и затем, повернувшись к брату, спросил: "Кто я, по‑твоему? Человек, способный наставить заблудившуюся Палату на путь единения, который единственно может нас всех спасти, или же я сродни тем презренным партийным вождям, кои способны разжечь гражданскую войну? Нет! Никогда! Тогда, в брюмере, мы могли обнажить шпагу ради Франции. Ради ее же блага сегодня мы должны отбросить ее в сторону…" (Bonaparte Liicien. La verite sur Ies Cent Jours. Paris, 1835. P. 56–57.) Примерно те же слова, так же под непрекращавшиеся крики "Да здравствует император!" Наполеон говорил известному деятелю и публицисту Бенжамену Констану: "Если бы я только: захотел, то в одно мгновение взбунтовавшаяся Палата была бы рассеяна… Но жизнь одного человека не стоит такой цены. Я не хочу быть королем Жакерии. Я не для того вернулся с острова Эльба, чтобы Париж оказался по колено в крови" (Constant В. Memoires sur Ies Cents Jours. V. II. Paris, 1822. P.. 133–134). На следующий же день Наполеон подписывает свое отречение от престола.

[48]Речь идет о высадке Наполеона и его эльбской "армии" в заливе Жуан, недалеко от мыса Антиб. 1 марта 1815 г., когда император острова Эльба внезапно принимает решение покинуть место своего заточения и вернуться во Францию. Наполеон принял это решение после разговора с матерью, женщиной умной, твердой и мужественной. "Отправляйтесь, сын мой, и следуйте вашему предназначению. Может быть, вас постигнет неудача, а затем и настигнет смерть. Но вы не можете здесь оставаться, я это вижу со скорбию. Будем надеяться, что Бог, который сохранил вас среди стольких сражений, еще раз сохранит вас". Всего у Наполеона под ружьем было 1100 солдат, преданные ему генералы и офицеры, но, отдавая им инструкции, он твердо заявил, что идет не завоевывать Францию, а намерен высадиться на ее берегу, объявить о своих целях и потребовать обратно престол. То, что произошло потом, это триумфальное шествие от залива Жуан до Парижа без единого выстрела, подтвердило самые, казалось, дерзкие предположения, – так велика была его вера в обаяние своего имени, в то, что страна готова была пасть к его ногам без малейших попыток к сопротивлению. Принятию этого решения, основанного на твердом расчете, безусловно способствовала отличная осведомленность Наполеона о положении во Франции и о всеобщем недовольстве Бурбонамяи. "Возвращение с острова Эльба, – говорится в "Мемуарах" Наполеона, – было вызвано тем обстоятельством, что незаконной узурпацией было объявлено все совершенное нацией на протяжении последних двадцати пяти лет и то, за чем вся Европа признала законную силу" (Dictionnaire‑Napoleon. Р. 189).

[49]Речь идет о французском публицисте Жозефе Фьеве (1767–1839), который сотрудничал в "Меркюр", "Спектатёр", "Газетт де Франс". Обратил на себя внимание Наполеона романом "Приданое Сюзетты" (1798), который имел выдающийся успех, и статьями в "Журналь де Деба". Ф. действительно одно время был одним из префектов (1814). Что касается "Политической и административной переписки" (1814–1819), то Наполеон не имел возможности познакомиться с этим сочинением Ф.Делили де Саль Жан Батист Изоар де (1743–1816) – французский писатель, автор сочинения "Философия природы", которое при старом порядке вызвало нападки и гонения на автора и одновременно интерес к нему со стороны Вольтера, к которому Делиль ездил на поклон в Шерней.

[50]Ривароль Антуан де (1753–1801) – граф, французский писатель и журналист, автор эпиграмм.

[51]"Энеида" – эпическая поэма знаменитого римского поэта Публия Вергилия Марона (70–19 гг. до н. э.) из 12 песен, сочиненная в 29–19 гг.; Скаррон Поль (1610–1660), французский писатель, в незаконченной бурлескной поэме "Вергилий наизнанку" (1649–1652), придерживаясь сюжетной канвы "Энеиды", изменил внутреннюю характеристику персонажей, сделав как бы подстрочный комментарий к античной поэме, котором, в частности, высмеивал носителей государственной власти как творцов и создателей истории.

[52]По конституции 23 фримера VIII года Республики (13 декабря 1799 г.), вступившей в силу в результате переворота 18 брюмера, Сенат в составе 80 членов был поставлен в иерархии государственных учреждений выше Государственного совета, Трибуната и Законодательного корпуса как "великий национальный суд присяжных" и "охранитель конституции". Он имел право вето, т. е. отменить законы, впрочем лишь по предложению правительства или Трибуната, а также избирал консулов, трибунов, законодателей и высших судей. Сенаторы избирались пожизненно. Это учреждение Консульства и Империи прекратило свое существование с падением Империи.

[53]Имеется в виду известный французский композитор Этьенн‑Никола Мегюль (1763–1817), автор свыше сорока опер, патриотических гимнов и других произведений.

[54]После вторичного отречения от престола (22 июня 1815 г.), Наполеон, удалившись первоначально в Мальмезон, вскоре добрался оттуда до Рошфора И]предполагал переправиться в: Америку, но переменил свое решение и написал британскому принцу‑регенту знаменитое письмо, в котором просил оказать ему гостеприимство: "Ваше королевское высочество! Являясь жертвою борьбы партий, раздирающей мою страну, и жертвою вражды великих держав Европы, я завершил мое политическое поприще; и, подобно Фемистоклу, я прибегаю к гостеприимству британского народа; я ставлю себя под защиту его законов и прошу ваше высочество, как самого благородного из моих врагов, оказать мне эту защиту. Наполеон". Ответа на это послание не последовало. Англия обошлась с Наполеоном как с пленником, обрекая его на строжайшее заточение вдали от Европы, на острове Св. Елены.

[55]Возможно, что здесь имеется в виду, что конгресс, как съезд дипломатов разных стран ради, например, выработки общих принципов к заключению мира, часто, как это бывало в истории, использовался для приобретения наибольших выгод со стороны держав, посредничавших в конфликте, или же, для того чтобы выиграть время, теми державами, которые непосредственно были вовлечены в военные действия. Так было на конгрессе в Шатильоне в 1814 г., так было и во многих других случаях.

[56]Моро Жан‑Виктор (1763–1813) – французский военный деятель, дивизионный генерал, один из лучших полководцев Республики, Успешно действовал против австрийской армии во главе Северной и Рейнской армий (1793–1794), командующий Итальянской армией (1799). Поддерживал Наполеона во время переворота 18 брюмера. В 1800 г. одержал блестящую победу при Гогенлиндене. Сподвижник Наполеона, честолюбивый его соперник, М. был вовлечен в заговор против правительства, за что арестован и судим. По словам Наполеона, "Моро признался своему адвокату, что виделся с Жоржем (так тогда называли главного заговорщика Жоржа Кадуля. – С. И.) и Пишегрю, что он разговаривал с ними и предлагал сказать об этом во время вынесения приговора, но адвокат отсоветовал ему делать это, заметив, что, ежели он сознается в том, что виделся с Жоржем, ему не миновать смертного приговора. Моро же при свидании с заговорщиками настаивал на том, что первое, что необходимо сделать, это убить меня, и, когда меня не будет, армия окажется в полном распоряжении Моро, а покуда я жив, он не сможет ничего предпринять. После ареста Моро было предъявлено обвинение в заговоре на жизнь Первого консула и против безопасности Республики, в сообщничестве с Жоржем и Пишегрю; когда Моро прочитал в обвинительном заключении эти имена, бумага выпала из его рук и с ним случился обморок" (О'Меага. I. Р. 272–273). По приговору суда М. ожидало тюремное заключение, но по ходатайству Наполеона тюрьма была заменена высылкой за пределы Франции. С 1804 г. Моро проживал в Америке, но в 1813 г. ответил согласием на приглашение Александра I и стал советником в штабе коалиционных войск, сражавшихся против Франции. 27 августа 1813 г. М. был смертельно ранен в сражении при Дрездене.

[57]"Моя истинная слава – не сорок выигранных битв: одно Ватерлоо изглаживает воспоминания о стольких победах! – говорил Наполеон. – Но что никогда не забудется, что будет жить вечно, это – мой Гражданский кодекс". Наполеон имел полное право сказать так, потому что Кодекс был его творением; многое из того, что составляло его содержание, было продиктовано им; многие статьи были составлены и помещены в Кодекс только благодаря тому, что, пробуждая мысль и добиваясь четких формулировок, Наполеон заставлял высказываться известных законоведов и неутомимо предлагал все новые и новые компромиссные варианты. Кодекс Наполеона был создан за четыре месяца, через полгода Кодекс был опубликован после ряда поправок и уточнений законодателей. В Кодексе – 36 разделов и 2281 статья, которые, так сказать, принимают человека от колыбели и следуют за ним до гробовой доски во всех житейских отношениях. Сила Кодекса Наполеона, его неотразимое влияние на весь XIX век и далее коренятся в его неразрывной связи с прошлым. Он покоится на таких перлах Просвещения, как равенство всех граждан перед законом, полное освобождение личности от оков феодальных прав, веротерпимость до полного равноправия евреев. В Кодексе отстаивались принципы, связанные с собственностью: она освобождалась от всех ограничений, в том числе и тем, что восстанавливалось право завещания. Все эти достоинства Кодекса Наполеона, пришедшего на смену полному юридическому хаосу старого порядка, позволяют французам называть этот образец законодательной формы "Великой хартией XIX столетия".

[58]речь вдет об армии, принимавшей участие в Итальянском походе Бонапарта – боевых действиях Итальянской армии под его командованием против австро‑сардинских войск в Северной Италии в 1796–1797 гг., где впервые столь блестяще проявились выдающиеся полководческие способности Наполеона. В высказывании слышатся отголоски знаменитого приказа Бонапарта, который в числе прочих изучается как образец стиля полководца: "Солдаты! Вы наги; вас кормят впроголодь; правительство много задолжало вам и ничего не может дать, Терпение и мужество, которые вы явили среди этих скал, делают вам честь; но они не доставили вам ни славы, ни выгод. Я поведу вас в самые плодоносные долины в мире. Пред вами откроются роскошные провинции и большие города; вы найдете там почета, славу и богатство. Неужели же у вас недостанет доблести, мужества и стойкости?"

[59]Высказывание имеет в виду преобладающее господство Великобритании на морях и колониальное могущество этой державы, промышленное. и торговое развитие которой подавляющим образом действовало на экономику и торговлю европейских стран и за пределами Европы. Противодействие этой гегемонии выразилось, в частности, в том, что европейские державы в конце XVIII – начале XIX вв. дважды объединялись на условиях принципов так называемого вооружённого нейтралитета (1780, 1800), а затем во главе с Францией пытались противостоять английскому торгово‑экономическому натиску, используя Континентальную блокаду, а также и другие изоляционистские и репрессивные меры. "Могущество Англии, – говорил Наполеон в декабре 1812 г. сопровождавшему его в России герцогу Виченцскому, – коим ныне обладает сия держава, покоится на исключительном праве, осуществляемом ею в отношении остальных народов и поддерживаемом ею одной. Почему, спрашивается, только она пользуется сим преимуществом, в то время как другие остаются ни с чем? Доказательство, что Англия, и только она одна, извлекает выгоды из того, что принадлежит другим, заключается в том, что она существует лишь благодаря своим таможням и своей торговле… Если б имел я слабость уступить в некоторых пунктах, дабы только заключить невыгодный для себя мир, то не прошло бы и четырех лет, как весь континент в один голос стал бы упрекать меня за то, но было бы уже поздно. Моря оказались бы закрыты для нашей морской торговли, а Англия, воспользовавшись перемирием ради желанной передышки, чтобы вновь и вновь набивать свои сундуки, стала бы повелевать всем и вся…" (Napoleon. Pensees politiques et sociales. Rassem‑blees et presentees par A. Dansette. Paris, 1969. P. 313–314.)

[60]9 июня 1798 г. французская эскадра с армией, предназначенной для похода в Египет, бросила якорь близ Мальты. Этот остров с 1522 г. находился во владении духовно‑рыцарского католического Ордена иоаннитов. Крепость Ордена защищали неприступные стены и многочисленная артиллерия. Гарнизон состоял из 2000 солдат пехоты и 330 – кавалерии, имевших в своем распоряжений неплохой арсенал И запас продовольствия на три года. Генерал Бонапарт хотел воспользоваться островом как промежуточной базой из‑за его выгодного стратегического положения. Гроссмейстер Ордена Фердинанд фон Гомпеш не был расположен оказывать Бонапарту сильного сопротивдения, но отказался исполнить требования о сдаче. После непродолжительной канонады рыцари Ордена сдались без особого сопротивления. Однако французам не надолго удалось удержать за собой Мальту. Вскоре остров оказался блокированным английским флотом, и после 26‑месячной осады французский гарнизон под командованием генерала Вобуа должен был сдаться. Остров перешел во владение Англии.

[61]Узнав из присланных ему писем и из английских газет о неудачах, постигших Республику, о поражениях в Италии и о печальной судьбе Цизальпинской республики, созданной его победами, Бонапарт оставляет в Египте своим заместителем генерала Клебера, а сам 24 августа 1799 г. направляется в сопровождении почти 500 сподвижников во Францию. Во время плавания Бонапарт постоянно подвергал себя опасности не столько по причине противных ветров, сколько из‑за возможности встретиться с англичанами. После трудного и утомительного плавания он достиг Корсики, а затем и Франции, где высадился 8 октября при радостных криках народа. "Мы уже были в гавани, – писал сопровождавший Наполеона его секретарь Бурьен, – и готовились пристать к берегу, как разнесся слух, что на одном из фрегатов находится генерал Бонапарт. В одно мгновение море покрылось гребными судами; тщетно мы их просили удалиться, – нас почти что силою перевезли на берег, и когда мы говорили толпившимся около нас мужчинам и женщинам об опасности, которой те подвергали себя (опасности заразиться чумой, т. к. Бонапарт и его спутники не прошли еще обычный в таких случаях карантин. – С. И.), то в ответ слышались восклицания: "Лучше чума, чем австрийцы!" Нигде не останавливаясь, Бонапарт проследовал в Париж; на всем пути его встречали как спасителя Отечества."

[62]Это высказывание безусловно нуждается в комментарии, но скорее всего здесь как раз тот случай, когда переводчик или издатель допустили ошибку и фраза приобрела иной смысл, ибо более чем наверняка эта фраза рукописи была передана при публикации неверно.

[63]Имеется в виду, разумеется, второе отречение Наполеона. Оно могло быть понято как расписка в собственном бессилии перед ударами самой судьбы, как вынужденное решение перед лицом политического банкротства, как логическое завершение карьеры государственного и политического деятеля. Однако были и другие причины, и именно их Наполеон считал главными в принятии им решения об отречении. См. об этом прим. 47.

[64]Речь идет о знаменитых деятелях эпохи Революции, Директории, Консульства и Империи. Это Шарль‑Морис де Талейран (1754–1838), принц Беневентский, герцог Дино и Жозеф Фуше (1759–1820), герцог Отрантский. У Наполеона едва ли были какие‑либо сомнения на их счет; он слишком хорошо знал обоих, чтобы уже после вторичного отречения не выразить сожаление о том, что не успел повесить и Талейрана, и Фуше. "Я оставляю это дело Бурбонам", – якобы добавил при этом Наполеон. Однако Бурбоны после вторичного возвращения на французский престол не только воздержались от справедливого возмездия одному из них (Фуше был одним из тех, кто голосовал за смертную казнь для короля Людовика XVI), но приняли их на службу. Аристократ Шатобриан был в Тюильри, когда при дворе появился хромой Талейран под руку с Фуше и прошел в королевский кабинет. Он не мог скрыть своего негодования при виде обоих, на одном из которых была кровь Людовика XVI и множества казненных в. Лионе, на другом – кровь герцога Энгиенского: "И вдруг отворяется дверь; молча входит Порок, опирающийся на Преступление, – г‑н Талейран, поддерживаемый, г‑ном Фуше; адское видение медленно проходит предо мною, проникает в кабинет короля и исчезает там…"

[65]На самоубийство Наполеон всегда смотрел как на проявление слабости и малодушия. Но 11 апреля 1814 г., через пять дней после отречения, когда в Фонтенбло начались сборы к его отъезду на остров Эльба, Наполеон, простившись с некоторыми из приближенных, удалился в свои апартаменты и затем, как обнаружилось, принял яд (опиум) из флакона, который был у него в походном несессере; еще в 1812 г., когда императору угрожала опасность плена, после битвы при Малоярославце доктор Иван, по повелению Наполеона, дал ему сильнодействующий яд, который с тех пор пролежал в несессере полтора года. Яд не подействовал. Мучения Наполеона продолжались несколько часов, но он отказался принять противоядие. Он категорически требовал скрыть от всех происшедшее. "Как трудно умирать! Как легко было умереть на поле битвы! Почему я не был убит при Арсисюр‑Об?" – вырвалось у него посреди страшных мучений. Это единственная известная попытка самоубийства, но в 1813–1814 гг. маршалы, генералы, офицеры, даже солдаты гвардии замечали, что император без нужды подвергает себя опасности, и делали вывод, что он ищет смерти, не желая принимать ее от своей собственной руки.

[66]Вандея – историческая область Франции и один из ее департаментов, на территории которого в конце XVIII – начале XIX вв. происходили кровопролитные войны между мятежниками, сторонниками королевской власти и католической религии, и войсками Конвента, Директории, а затем Консульства и Империи. Революция не встретила в В. сочувствия и поддержки. На обширных пространствах В., части Пуати, Анжу и Бретани, тесно сотрудничая с эмигрантами и поддерживаемые помощью и взаимодействием англичан, вандейцы в течение ряда лет причиняли Республике немало трудностей в установлении порядка в стране. Полное покорение В. удалось лишь Первому консулу, но и после этого, например во время кампании 1814 г., там не было спокойно. Предлагая "патриотическую Вандею", сторонники Наполеона имели в виду прежде всего, что император возглавит войну против иноземного вторжения, а затем за восстановление Империй против королевской власти, причем не только в Вандее, но по всей Франции.

[67]Имеется в виду Жан Ланн (1769–1809), маршал Франции (1804). Л. отличался беспримерной храбростью и решительностью, преданностью Наполеону, будучи одним из немногих, кто говорил ему "ты". В 1800 г., командуя авангардом французской армии, Л. разбил австрийские войска при Монтебелло, за что впоследствии получил титул герцога М. (1808). В сражении при Асперне 22 мая 1809 г. Л. был смертельно ранен; Наполеон тяжело переживал его кончину.

[68]Дезе‑Луи Шарль Антуан (дез Э)(1768–1800), французский военный деятель, генерал Рейнской армии Республики, участник Египетской экспедиции Бонапарта. В 1800 г. во главе кавалерии Д. решительными действиями способствовал тому, что французская армия под командованием генерала Бонапарта одержала блестящую победу при Маренго.

[69]Маренго – Сражение (14 июля 1800 г.), после восьми часов боя уже, казалось, проигранное французами, превратилось, благодаря Дезе, в тяжелое поражение