Опыт невозможного

То, о чем мы расскажем дальше, уважаемые читатели, не является, конечно, точной реконструкцией замысла Сталина, исследованием замысла, воплотившегося в великой Красной империи, сверхдержавы ХХ века. Мы постараемся объективно и очень коротко рассказать тебе, читатель, какие главные задачи решал и решил Сталин, что было стержнем его программы? Почему цена за строительство империи была столь высока и, наконец, оправдана ли она в исторической перспективе или нет? Был ли другой путь, были ли другие возможности для выживания русской цивилизации? Для продления ее существования, для того, чтобы воскреснуть и явить себя миру во всем величии и блеске и великолепии могущества, благоденствия и духовности?

Итак, Сталину было необходимо на что-то опереться. И опора у него нашлась только одна – тот блистающий, манящий и по-прежнему прекрасный, особенно для молодежи, идеал новой реальности завтрашнего мира – мира, в котором главными станут труд и творчество. Мира созидания, мира, в котором нет места эксплуатации. Мира, где каждый может получить то, что он заработал. Мира, где за счет труда, творчества, раскрытия духовных способностей человека, за счет совершенно другого настроения людей и эффективной организации хозяйства будет достигнут неизмеримо более высокий, чем в старом мире, уровень развития. Возникнет сверхновый мир, где желания человека будут разумны, в котором духовность возьмет верх над материальным, а ответственность перед коллективом перевесит эгоизм. Мир, где все понимают: чтобы наступило счастливое завтра, сегодня надо терпеть лишения, трудиться. Если надо, то придется быть готовым к лишениям и жертвам…

Сталин искренне верил в возможность мира без эксплуатации, свободного от неуверенности в завтрашнем дне, от «оскотинивания людей». И, как бы ни кощунственно это звучало для многих, но Сталин и его соратники действительно старались воплотить новую реальность, где будут господствовать труд, добро и справедливость.

И нельзя сказать, что у них ничего не получилось. Получилось многое, хотя далеко не все. И не только из-за ошибок. Главной причиной неудач стала метрика текущей реальности, не желавшая уступать своего места. Она сопротивлялась титаническим усилиям сталинцев, трансформировала их новый мир, привносила в него чужеродные черты. Из-за хронической и трагической нехватки времени в ход шли совсем не изощренные и предельно эффективные в нормальных условиях психоисторические технологии, а самые экстремальные методы. Это когда оправдано все – лишь бы не случилось непоправимого.

Таким образом, ничего, кроме мечты, у Сталина в начале не было. Ничего, кроме притягательной, манящей и возможной реальности, реальности нового мира, ворота которого открыла революция. Ворота, в которые так и не вошла советская Россия в 1920-е годы.

Для того, чтобы страна и народ выжили, чтобы сохранилась Русская цивилизация, Сталин видел только один путь – перевести цивилизационную матрицу в национальный проект. То есть, нужно переложить основополагающие ценности, идеалы, устойчивые стереотипы индивидуального и коллективного поведения на язык политики, хозяйства и повседневной социальной жизни. Если говорить совсем просто, главной задачей, которую поставил перед собой Сталин (причем, как представляется, абсолютно осознанно), была материализация новой реальности.

Обретшая плоть и кровь мечта должна была стать главной мировой реальностью, определяющей историю мира, его динамику, его будущее на долгие десятилетия, а то и столетия вперед.

Чтобы справиться с этой беспрецедентной, не имеющей аналогов в истории развитых обществ проблемой, Сталину предстояло решить семь ключевых задач.

Во-первых, мироустроительную.

Во-вторых – инфраструктурную.

В третьих – хозяйственную.

В четвертых – политическую.

В пятых – социальную.

В-шестых, культурную.

В-седьмых – священную, сакральную.

Каждая из этих задач могла сломать спину даже сказочному богатырю. Каждая бросит в дрожь любого современного политика. А Красному императору пришлось решать их все, да не последовательно, а одновременно! Сразу, все вместе. Во всей их сложности и противоречивости. И ему удалось совершить невозможное.