ГЛАВА 27. Эбби следила за зеленой индикацией радиолокатора: со скоростью пять узлов «Мареа» пробиралась в густом тумане; по стеклам рубки струился конденсат

Эбби следила за зеленой индикацией радиолокатора: со скоростью пять узлов «Мареа» пробиралась в густом тумане; по стеклам рубки струился конденсат.

– Ох, моя бедная головушка, – ныла Джекки. – Господи, избавь меня от этого.

– Мы почти на месте.

– Все-таки ты настоящий Блай. – Она вытряхнула из упаковки тайленола две таблетки, открыла пиво и, запив пилюли щедрым глотком, протянула его Эбби. – Не хочешь подлечиться?

Не отрывая глаз от радара, Эбби потрясла головой.

– Опять эта лодка.

– Лодка? Что за лодка?

– Да вот. – Она показала на зеленую точку на экране, примерно в половине морской мили позади них.

– А что это?

– Не знаю. Какая-то малютка. Такое впечатление, что она нас преследует.

– А почему это не может быть ловец лобстеров?

– Кто будет в таком тумане ловить лобстеров? – Эбби пробовала усилить прием радара. – Не видно ни черта.

– Выключи двигатель, – сказала Джекки.

Двигатель смолк, и они прислушались.

– Слышишь?

– Да, – отозвалась Джекки.

– Эта зараза уже пару часов сидит у нас на хвосте.

– Зачем нас кому-то преследовать?

Эбби вновь завела двигатель.

– Чтобы украсть наши сокровища.

Джекки рассмеялась.

– Ты себе льстишь.

Поглядывая на маленькую зеленую точку, Эбби прибавила газу, ожидая, что та тоже начнет движение, но лодка осталась на месте.

Эбби хотела не спеша подойти к Шарк-Айленду с подветренной стороны. Осмотреть его пара пустяков. По сути, он представлял собой безжизненный бугор посреди океана – пологий склон с одной стороны и отвесный берег с другой, – издалека напоминавший акулий плавник. Она никогда не плавала на этот остров, и не знала никого, кто там бывал. Туман настолько сгустился, что Эбби едва различала носовое ограждение.

– Черт, Эбби, ты что, действительно думаешь, будто мы найдем этот метеорит?

Эбби пожала плечами.

– Когда сомневаешься, надо курнуть.

– Нет, спасибо.

Джекки стала скручивать сигаретку.

– Нам вообще-то есть чем заняться, – раздраженно заметила Эбби. – Не терпится?

– Джекки и дело разумеет, и позабавиться умеет.

Эбби вздохнула, глядя, как подруга возится с зажигалкой, которая отказывалась гореть в такой сырости.

– Я иду вниз.

Они находились примерно в полумиле от Шарка. Глядя на навигатор с сонаром, Эбби сбавила обороты. Остров окружали рифы и скалы, и не стоило рисковать, подплывая ближе во время отлива. Она переключилась на нейтральную скорость.

– Джекки, бросаем якорь.

Та поднялась с самокруткой в руке и посмотрела по сторонам.

– «Вышел месяц из тумана…» сказал бы мой дедушка. – Затушив окурок, она прошла вперед и вынула якорный шплинт. – Готова?

– Давай.

Вытащив якорь, Джекки отпустила его до самого дна. Эбби чуть сдала назад, и Джекки закрепила якорь.

– Ну так где там остров? – подошла она к ней.

– В двухстах ярдах прямо на юг. Больше приблизиться не решилась.

– Двести ярдов?! Я не гребу.

– Грести буду я.

Помимо обычного набора – спички, «мейс», фонарики и фляга с водой, – Эбби закинула в шлюпку еще кирку, лопату, ведро, моток веревки и рюкзак с бутербродами и кока-колой.

– Зачем кирка-то с лопатой? – спросила Джекки.

– Потому что там должен быть метеорит. – Она пыталась придать своему голосу уверенности. Кого она обманывала? Все у нее в жизни так – сплошные бредовые идеи.

Чуть не свалившись с планширя, Эбби забралась в шлюпку и вставила весла в уключины, а Джекки расположилась на корме.

– Следи за компасом, – сказала Эбби.

Джекки оттолкнулась, и Эбби начала грести. «Мареа» скрылась в тумане. Вскоре они миновали скалу, торчавшую из воды, будто черный зуб, обросший водорослями. Затем еще одну, и еще. Прибой мягко вздымался и опускался, точно масляный. В воздухе не было ни ветерка. Эбби чувствовала, как туман проникает в ее волосы, облепляет лицо, струится по одежде.

– Понятно, почему ты не захотела подплывать сюда на катере, – заметила Джекки, окидывая взглядом торчавшие в пелене скалы; некоторые достигали высоты шести футов и походили на стоявшие в воде человеческие фигуры. – Жутковато.

Эбби продолжала грести.

– Возможно, мы первые люди на Шарк-Айленде, – сказала Джекки. – Надо поставить флаг.

Эбби молча гребла. На душе у нее было невесело. Дело подходило к концу и никакого метеорита не обещало.

– Послушай, Эбби, извини, что я на тебя наехала. Даже если мы ничего не найдем, все равно здорово. Приключение.

Эбби покачала головой.

– Я просто думаю о том, что ты говорила насчет моего идиотизма бросить колледж. Отец годами копил деньги на мою учебу. И вот мне уже двадцать лет, а я болтаюсь дома, работая официанткой в Дамарискотте. Балда.

– Перестань, Эбби.

– Я задолжала восемь тысяч долларов, которые все еще висят на моем отце.

– Восемь тысяч? Ух ты. Я и не знала.

– Отец встает в полчетвертого и идет заниматься своими ловушками, работает как пес. Он же воспитывал меня один после смерти мамы. А я – вот; сперла его катер. Просто какое-то жалкое недоразумение, а не дочь.

– Родители и должны трудиться на благо своих детей. Такая у них судьба. – Джекки попыталась свести все к шутке. – Оп! Приехали.

Эбби обернулась – позади проступали темные очертания острова. Не было ни намека на побережье – только обросшие водорослями скалы в тумане.

– Готовься мокнуть, – сказала она.

Лодка ткнулась в первый оказавшийся на пути плоский камень, и Эбби, обогнув его сбоку, выпрыгнула. Она ухватила носовой фалинь, пытаясь устоять, пока забурливший в ногах прибой не отступил. Джекки выкинула из шлюпки кирку с лопатой и рюкзак и выбралась сама. Затянув шлюпку повыше, они осмотрелись.

Вокруг царило сплошное уныние. Перед ними высилось нагромождение расколотых гранитных глыб; среди выброшенных на берег обломков дерева виднелись истрепанные рыболовные снасти, разбитые буи и обрывки каната. Скалы были белыми от гуано – помета чаек, а над ними, выражая злобными криками свое недовольство, кружили невидимые птицы.

Эбби надела рюкзак на плечи. Миновав полосу прибрежного мусора, они добрались по покатым скалам до поросшего меч-травой луга. Остров под углом поднимался к краю обрыва, который венчал гигантский осколок гранита, словно оставленный ледником дольмен. Меч-трава сменилась колючим кустарником с восковником. Дойдя до гранитной глыбы, они двинулись мимо нее к началу обрыва.

Не веря своим глазам, Эбби остановилась возле дальнего ее края как вкопанная.

– О Господи!

Перед ней зиял свежий кратер около пяти футов в диаметре.