Линия судьбы Крысы

Семья и школа призывает ребенка к борьбе с трудностями, самовоспитанию, самосовершенствованию, и это во многом оправдано; если сам человек не захочет стать человеком, то никто его не заставит. Тем не менее, на многих людях с детства лежит печать обреченности. Одним судьба быть гением, другим судьба быть бездарью, одним победу в бою одержать, другим голову сложить.

Самый понятный пример – это судьба Моцарта, который родился в год Крысы и, кажется, сразу же был гением. Знаменитый конфликт с Сальери, даже если он придуман, очень показателен. Сальери всю жизнь выстраивал себя, вел себя со ступени на ступень, Моцарт же получил все сразу, в прямое нарушение каких бы то ни было причинно-следственных связей.

В этом смысле биографии представителей Фатальных знаков (Тигр, Собака, Крыса) всегда лишены назидательности и нравоучительности. Из них нельзя извлечь уроков. Совершенно непонятно, откуда что берется и куда что девается. Менее всего фатальные биографии можно считать карьерой. Более всего подходит слово – судьба.

Фатализм можно посчитать удобным оправданием для бездействия и пассивности, мол мое меня не минует. Однако обвинить в пассивности можно лишь тех, кто не нашел свою судьбу. Если же судьба, то бишь направление, путь, найдена, то Фаталист демонстрирует фантастическое упорство и несгибаемое трудолюбие, какое и не снится тому, кто каждый час решает, как ему жить. Разве не обладал фантастическим упорством и трудолюбием Лев Толстой, помногу раз, переписывавший от руки свои толстенные романы. Можно ли упрекнуть в бездействии царя-плотника Петра Первого, беспрестанно занятого как государственными делами, так и многим другим, например врачеванием зубов, токарным делом, прочими ремеслами. Фатализм проявлялся и в другом, в пренебрежении прямолинейным здравомыслием, например, в святой вере необходимости строить русскую столицу в чухонских болотах на берегу Финского залива.

Распорядиться Фатализмом для собственной выгоды очень сложно. Однако требовать от Небес раскрытия смысла собственной жизни для Фаталиста вполне уместно. Другие не всегда имеют право знать смысл своей жизни, а Фаталист просто обязан знать зачем он пришел в этот лучший из миров.

Дыхание железной судьбы особенно чувствуешь на близких друзьях, которых берешься опекать или стремишься переделать или хотя бы сдвинуть с места. Борис И. (астролог) – один из немногих людей с кем я поддерживаю отношения уж лет 15. Сколько раз пытался я его подвигнуть на какие-то совместные дела, он кивал головой, соглашался, но воз не сдвигался ни на сантиметр.

То же самое с Владимиром С. (на этот раз хиромант). Сколько было составлено проектов мною и Борисом Х. (наш третий друг) по возвеличиванию и раскручиванию нашего тройственного союза. Причем, мы-то с Борей точно были готовы лоб расшибить ради этой дружбы. Но Володя всегда загадочно улыбался, уехал в Ригу, а потом уж и в Варшаву, став для нашей дружбы недосягаемым. Фокус заключался в том, что мы с Борисом пишем на русском языке и в этом смысле связаны и по рукам (пишем) и по ногам (ходим по издательствам). А хироманту везде родина, у ладоней нет национальных различий…

6. Крыса – Женщина

Если мужчина-Крыса более явление природы – иногда достаточно мирной, иногда разбушевавшейся, то женщина-Крыса природное буйство скорее демонстрирует, ловко пользуется маской своего знака, скрывая за нею вполне трезвый расчет и здравое мышление. Женщины-Крысы – Реалистки, они молятся тому самому богу житейской мудрости, к которому так презрительно относятся мужчины-Крысы.

Реализм – это знание человеческой психологии, острый наблюдательный взгляд, умелое участие в интригах, сбор и распространение информации (и слухов тоже), любовь к деньгам и шмоткам, словом, все то, что обычно приписывается женскому роду в целом. С другой стороны, их реализм – это безупречное чувство прекрасного, изысканный вкус, стилистическое совершенство.

Как вершина знакового творчества – женская проза, все каноны которой фактически созданы Крысами. Здесь знаменитая Маргарита Наваррская, написавшая «Гептамерон». Не менее знаменитая Жорж Санд – «Консуэло», прославленные Шарлотта Бронте – «Джен Эйр» и Этель Лилиан Войнич – «Овод». И, наконец, суперзвезда женской прозы Маргарет Митчелл – «Унесенные ветром». Ее сверстницами были освободительница романа Натали Саррот (урожденная Черняк), Мариэтта Шагинян («Месс-Менд») и Анна Зегерс («Сила слабых»). Добавим к ним двух поэтесс. Это Юлия Друнина и Наталья Толстая-Крандиевская.

Четко прорисованное и развитое чувство Реализма несет удачу в карьере переводчиков, редакторов, искусствоведов, модельеров, дизайнеров. Лидирует женщина-Крыса в исполнительской музыке, ждем лидерства этого знака и в женских шахматах.

Реалистический тип мышления влияет и на общую жизненную стратегию. В ней значительную роль должны играть мужчины. Крыса любит быть красивой, любит нравиться, любит быть в центре внимания. Однако у этого знака нет силы воли, а потому эти женщины не могут рассчитывать только на самих себя, они с удовольствием опираются на чье-то твердое стратегическое плечо. Тяга к деньгам, красивым нарядам, неизменное беспокойство о своем здоровье – все это также требует присутствия того, кто будет заботиться и оберегать ее покой. Именно покой, ибо при всех своих резкостях и буйствах Крыса прежде всего жаждет покоя, равновесия, благополучия, благоустроенности. А уж на фоне материального и прочего благополучия она с удовольствием изобразит необузданность, мятежность и так далее.

Женщины-Крысы красивы. Да, я знаю, некрасивых женщин не бывает, все знаки красивы по-своему. Но тут красота, которая смягчает черты лица, это легкая, спокойная походка, прямая осанка. Именно покой, внутренняя гармония и равновесие, созерцательность, самолюбование обеспечивает Крысе ее прославленную красоту. Конечно, излишний покой может сделать Крысу слишком пресной, но, как правило, ей это не грозит, ибо после длинных периодов покоя всегда следуют мощные эмоциональные выплески, – вечные спутники Реалистов.

В эмоциональных взрывах Крыса настоящий профессионал, можно сказать, виртуоз. Достигается виртуозность долгими тренировками. За свои вспышки Крысе не бывает стыдно, ибо они всегда точно бьют в цель, всегда преследуют результат и всегда его достигают. В этом смысле Крыса – идеальный женский знак, все доблести, приписываемые женщине молвой, здесь в самом деле имеют место быть.

Несколько знакомых. Ирина М. Журналистка. Настоящая серая мышка. Интеллект почти нулевой, однако, ловко кроила интервью из моих книг. Наташа С. Журналистка. Никто не правил моих статей лучше нее, никогда статья после ее правки не казалось мне чужой. А ведь статей было более 200. Очень умна, но на крысиный манер, ее ум это сверхточные весы, но не фонтан идей, не фейерверк и не водопад. Ирина К. Журналистка. Холодное равнодушие особенно заметное на фоне сидевшей много лет с ней рядом горячей энтузиастки Ольги. Ирина П. Журналистка. Холодная и очень недалекая, скользящая по поверхности, хоть и очень хваткая дама. Мнит себя большим психологом. В конце концов, может и так, собственно говоря, зачем психологу интеллект? Виктория А. Очень умна, очень красива. И, увы, кажется, совершенно благоразумна.

7. Крыса – Мужчина

Мужчинам знака Крысы присуще так называемое мистическое мышление, которое характеризуется двумя «не»: мистики не верят в абстрактные схемы, жесткую логику, справедливо полагая, что догматизм в реальной жизни скорее помеха, чем помощник, они не признают и застывший опыт, житейскую мудрость. Эти два «не» делают из Крыс замечательных экспериментаторов, ибо им для любых умозаключений все надо пощупать, понюхать, перепроверить. Вот почему Крысы, не будучи логиками и реалистами, чрезвычайно распространены в науке.

Следствий мистического мышления множество. Его обладатель с одной стороны мелочный аккуратист (экспериментатор в науке), с другой стороны человек не от мира сего, почти лунатик. В любом случае понятие нормы для Крыс чрезвычайно расширено.

Раскованность и свобода «крысиной» мысли почти не знает границ. Но проблема в том, что мистические явления образуют круг тех самых вечных вопросов, которые, как известно, не решаемы. Что, впрочем, не отменяет подчинения этих явлений своим законам. В природе мистическим законам подчиняются стихии огня и воды, все что связано с цепными реакциями, вихревым движением. В мире людей это и сновидения, и тесно связанные с миром грез направления в искусстве – сюрреализм, театр абсурда. Однако нет более мистического явления, чем любовь. Она не знает законов логики, и формула любви, к которой стремился Калиостро, не вычислима. Но ведь и житейский опыт в любви бесполезен, более того, он сплошь и рядом мешает любви, заглушает чистый «голос сердца».

Так вот, Крысы, отвергающие, как было сказано, житейскую мудрость и опыт, более других смогли приблизиться к тайнам любви. Благодаря тем самым двум «не». Первейший из них – это Шекспир, именно он сумел хоть что-то прояснить в этом непостижимом явлении, его драматургия – это и есть «энциклопедия любви». Второй, наверное, – Лев Толстой, один из величайших проповедников любви.

Большие проблемы у мистиков с причинно-следственной связью. Как люди вне времени они с трудом различают последовательность в цепи событий. Обо всем этом важно знать всем, кто имеет дело с Крысами. Мышление Крыс склоняется к абсурду, и для них это норма.

С мистическим мышлением связана уникальная емкость крысиного мозга. Люди этого знака в состоянии удерживать в своем сознании огромный массив несистематизированной информации. Крыса обладает способностью ставить рядом несопоставимое и сводить воедино несоединимое. В жизни использовать эту уникальную способность почти невозможно, но помнить о ней надо.

Мистическое мышление порождает так называемую романтическую волю, которая имеет вид некой идеи-фикс, мобилизуя все силы организма на достижение цели, не имеющей никакого рационального объяснения. Как пример мы еще рассмотрим крысиное стремление к воде, хотя число подобных «маний» у них может быть довольно большим.

Назвать своих друзей-Крыс маньяками я никак не могу, они милые и приятные люди. Однако у каждого из них есть длинный список милых странностей. Особенно чудным всегда казался хиромант Владимир С. Истинное «дитя природы», в своей непосредственности он заходил за самые дальние границы, разговор же его больше напоминал пересказ какого-нибудь сновидения, настолько он был бессвязным, произвольным и абсурдным. Его речи можно было при желании трактовать как некий абсурдистский юмор. Но иногда он явно заигрывался и отделить юмор абсурда от абсолютного бреда становилось просто не возможно. Собственно он сам много раз говорил, что бредит наяву.