Бунт против разума

«Было бы величайшей ошибкой думать»

В.И. Ленин, ПСС, т.41, с.55

К середине XIX века сформировалось убеждение, что прогресс науки и техники сам по себе не ведет к реализации человеческих надежд. Люди перестали видеть в историческом процессе проявление высшего Разума. Начала утверждать мысль о безосновательности и тщетности упований на то, что познание закономерностей может дать человеку надежную ориентацию в действительности. Так появляется иррациональное в человеческом бытии. Ведущей признается роль инстинкта, интуиции, веры, чувства.

И первым крупным на то время иррационалистом был Шопенгауэр. По его мнению, ошибкой всех философов было то, что основным и первичным моментом души, т.е. внутренней, духовной жизни они считали мышление. В действительности же истина проявляется только при подходе к ней со стороны бессознательного.

В основе такого подхода лежит воля, а ее универсальный объект – «воля к жизни». Первое правило воли к жизни – инстинкт самосохранения, который ведет к эгоизму. Интеллект функционирует не по своему рациональному плану, а по указаниям воли. Реальна только одна космическая громадная воля, которая руководит всеми поступками человека.

Мир, по Шопенгауэру, нелеп, а вся история мира – это история бессмысленной флуктации волевых искр. Истинно совершенным познанием и блаженным существованием может быть только созерцание, свободное от всякого отношения к практике и к интересам воли. «Гениальность – это способность пребывать в чистом созерцании, теряться в нем и освобождать познание»[11]. Счастье же имеет всегда отрицательный характер и сводится лишь к освобождению от страданий, за которым должно последовать новое страдание либо томительная скука.

Философ видел разрешение трагедии человеческой жизни в умерщвлении плоти и в угасании рациональных исканий человека: «...цель нашего бытия вовсе не счастье. Напротив, если ближе беспристрастно присмотреться к жизни, то она покажется нам как бы нарочно приноровленной к тому, чтобы мы не могли себя чувствовать в ней счастливыми... по своему характеру жизнь представляет собой нечто такое, к чему мы не должны чувствовать склонности, к чему у нас должна быть отбита охота и от чего мы должны отрешиться...»[12].

Все приведенные идеи Шопенгауэра крайне пессимистичны и в чистом виде неприменимы. Но хочу привести одно его высказывание, с которым, на мой взгляд, согласится каждый. Из знаменитых “Афоризмов житейской мудрости”:

«Девять десятых нашего счастья основаны на здоровье. При нем все становится источником наслаждения, тогда как без него решительно никакое высшее благо не может доставить удовольствия; даже субъективные блага: качества ума, души, темперамента - при болезненном состоянии ослабевают и замирают... Отсюда вывод тот, что величайшей глупостью было бы жертвовать своим здоровьем ради чего бы то ни было: ради богатства, карьеры, образования, славы, не говоря уже о чувственных и мимолетных наслаждениях; вернее всем этим стоит пожертвовать ради здоровья».

Сам философ прожил 72 года - одиноко, безрадостно, находясь под постоянным влиянием страха, недоверия, крайней мнительности, в состоянии вражды с целым миром.

После Шопенгауэра в философии стало развиваться целое направление (философия жизни), ста­вящая вопросы о смысле, цели, ценности жизни, особенно если она оставляет в сто­роне теоретическое знание, обращаясь к неподдельной полноте непосредственного переживания. Философия жизни стремит­ся «понять жизнь из нее самой», она стоит на стороне чувства, инстинкта, выступая против интеллекта, защищает иррацио­нализм и мистику от всякого рационализ­ма, созерцание — от понятия, «творче­ское» — от «механического».

Так, датский представитель философии жизни Кьеркегор выдвинул идею «экзистенциального мышления», которое связано с внутренней духовной жизнью личности, с ее интимными переживаниями: именно такое мышление только и может быть подлинно конкретным, имеющим настоящий человеческий смысл. Человеческое бытие неустойчиво, обречено на страх, сомнение и смерть. Оно не поддается усилиям рассудка. Индивид Кьеркегора самоценен и возвышен, но он одинок и беспомощен в этом мире. Преодолеть страх человек может только через общение с Богом. Задача философии в том, чтобы вырваться из власти разумного мышления и найти в себе смелость искать истину в том, что все привыкли считать парадоксом и абсурдом. Фило­софия Кьеркегора освобождает человека от всякой целостно­сти (человеческих организаций, мира идей, понятий), обусловливающей его жизнь и тяготеющей над ним, и ставит его перед лицом такого же изолированного Бога, перед которым он предстает «со страхом и трепетом».

«Я, может быть, и постигну истину, но до познания блаженства душевного мне еще далеко. Что же мне делать? Скажут: «займись делом». Каким? Чем мне заняться? Разве оповещать человечество о своей грусти, стараясь представить новые доказательства печального ничтожества человеческой жизни?» [13].

Не менее критично относится к разуму и познанию Ницше: «На протяжении чудовищных отрезков времени интеллект не производил ничего, кроме заблуждений; некоторые из них оказывались полезными и поддерживающими род»[14]. Рациональное знание могло, по Ницше, раскрыть только ту убийственную истину, что жизнь бессмысленна. Скептицизм убивает миф, тем самым убивая незнание, а оно как раз и дает человеку силы к жизни и сообщает ей смысл. Согласно философу, мир есть постоянное становление и бесцельность. Но в основе этого мира лежит воля как движущая сила становления, как порыв, как «воля к власти» воля к расширению своего Я.

Если разум ничто, то что же тогда нечто? Для Ницше критерием оценки всех явлений духа служит степень автоматической включенности человека в стихийный и нерасчлененно-целостный поток бытия (так и хочется сказать «дао-поток»). А жизнь характеризуется как «специфическая воля к аккумуляции силы». Жизнь как таковая «стремится к максимуму чувства власти». Способствует ли рациональная деятельность повышению воли к власти? Нет, поскольку интеллект парализует волю, подменяя активность разговорами и рассуждениями.

«Сама жизнь ценится мною как инстинкт роста, устойчивости, накопления сил, власти; где недостает власти – там упадок» [15].

Цель человечества в целом и каждого в отдельности – воспитывать в себе волю с тем, чтобы стать «сверчеловечеством», в котором каждый индивид безупречен и внешне, и внутренне. Всесторонне самосовершенство и желание (воля) к этому – вот что такое смысл жизни по Ницше. «Сверхчеловек – смысл земли. Пусть же ваша воля говорит: да будет сверхчеловек смыслом земли!» По сути, сверхчеловек должен занять место Бога.

В начале XX в. философия жизни в лице Берг­сона, Дильтея, Зиммеля, Кейзерлинга и Клагеса достигла вершины своего разви­тия.

В теории интуитивизма Бергсона я нашел, пожалуй, максимальное созвучие со своими взглядами на жизнь. Интуиция у него трактуется как основной, ничем не ограниченный и ничем не определенный путь проникновения в тайны бытия. Интуиция появляется на основе инстинкта и интеллекта. Она не выступает первоочередным компонентом его теории, а появляется на одном из этапов развития личности.

В постижении всего сущего, и в первую очередь жизни, важнейшую роль играют интенсивность ощущений, длительность времени, свобода воли, память и ее соотношение со временем и, естественно, интуиция. С помощью последней человек сливается с уникальной природой вещей, границы субъектно-объектных отношений у Бергсона размыты.

В чем недостаток интеллекта и невозможность с его помощью постигнуть тот или иной смысл? Интеллект, по Бергсону, связан с рассудочным познанием, достигающим своих высших форм в математических науках. По его мнению, интеллект разлагает целостность мира на тела, тела – на элементы и т.д., а затем конструирует из них искусственные единства, в результате чего происходит утрата уникального и целостного.

Интересно понимание философом жизни. Он определяет ее как некий метафизически-космический процесс, как «жизненный порыв», как могучий поток творческого формирования, при этом по мере ослабления напряжения этого порыва жизнь увядает и распадается, превращаясь в материю.

Для сторонников логики и мышления теория постижения смысла жизни через интуицию неприменима, т.к. они наверняка захотят его (смысл) сформулировать. Но это, скорее всего, невозможно, т.к. созерцаемое в чистой интуиции без всякого понятийного аппарата и логического осмысления по существу оказывается просто невыразимым.

На сходный позициях стоит другой представитель философии жизни – немецкий философ Дильтей, основоположник понимающей психологии. Задачу философии он видит в понимании жизни исходя из нее самой: «не понятийная деятельность образует основу наук о духе, но убеждение психического состояния в своей целостности и обнаружении таковой в переживании»[16]. Под «пониманием» подразумевается непосредственное постижение некоторой духовной целостности - в смысле целостного переживания. Понимание собственного внутреннего мира достигается путем интроспекции, т.е. самонаблюдения, рефлексии. Понимание чужого мира осуществляется путем «вживания», «сопереживания», «вчувствования».

Познание возможно только на уровне «структурной связи жизненных единств»: «сама жизнь, жизненность, за которую я не могу проникнуть, содержит связи, в которых раскрывается всё познание и вся мысль. И здесь лежит решающий пункт всей возможности познания»[17].