Человек в себе» не познаваем

Представители немецкой классической философии, по моим представлениям, продолжили дело просветителей по выведению человека из гармонического равновесия. Если рационалисты на место всесильного Бога поставили безграничный Разум, а на место веры – образование и воспитание, то «классики» сказали, что Разум сам по себе не совершенен, постоянно разрешает свои собственные противоречия и до Истины ему еще далеко. И вообще, лучший способ наслаждаться жизнью – трудиться, т.к. внешний мир замкнут в себе и рациональных ходов к нему нет. (Кант). Лучше искренне верить в Бога, быть добрым и истинно нравственным. Разум же нам дан, чтобы обуздывать эгоизм и контролировать душевные проявления, хотя чувство удовольствия в общем и целом способствуют жизни. Добра же надо желать ради него самого, и человека ставить только как цель, а не средство. В противном случае, конец всего сущего может быть противоестественным, и будет вызван нами же вследствие неправильного понимания конечной цели.

Смысл жизни, по Канту, находится не снаружи, а внутри человека, он имманентен личности. Фактором, который создает смысл жизни, является идея в виде морального закона, долга, добра. Смысл жизни не существует сам по себе, как некий атрибут реальности вообще, он – в понимании индивидом своего бытия именно как человеческого, в осознании собственного места в мире. Таким образом, формой выражения смысла жизни является то или иное мировоззрение.

Сам Кант, погруженный в трансцендентальную апперцепцию, прожил премилую жизнь. Мне кажется, он был счастлив в своих априорных формах.

Фихте еще больше замкнулся на внутреннем «Я». Создал некую виртуальную действительность, которая получается путем самозабвения, т.е. забытия себя как «Я». Фихте говорит: обрати внимание на эту действительность, войди с ней в соприкосновение, и она станет событием индивидуальной жизни. Смысл человеческого существования он видит в достижении индивидом полного согласия с самим собой в разуме, в свободе, в деятельности, словом в том, что выделяется человека из природы как разумное существо. Таким образом, смысл жизни по Фихте в формировании личности путем постоянного развития человека, и этот процесс, предусматривая деятельность, не замкнут в индивиде; самосовершенствуясь, личность совершенствует мир.

По Шеллингу, формы разумного познания – не умозаключения и доказательства, а непосредственное постижение в интеллектуальном созерцании-интуиции. Но субъектом такого постижения может быть только философский и художественный гений. Кстати, Шеллинг – предвестник иррационализма, о котором речь будет идти ниже.

Заслуга Гегеля для исследуемой мною проблемы в раскрытии понятия «процесса», перехода количества в качества, диалектического единства противоположностей. Постоянная текучесть, дао-преобразования – вот что такое жизнь человека. У неё не может быть личной цели, т.к. вся она подчинена развитию мирового духа, вселенскому разуму и историческому прогрессу. Да и этот, последний, вроде как уже завершается в лице германского народа. Поэтому если хотите жить спокойно, то наслаждайтесь процессом (см. приложение) и не ищите смысл человеческой жизни, т.к. для конкретного индивида его нет, а все подчинено диалектике истории, становлению и разрушению. Смысл жизни, по Гегелю, это нечто надындивидуальное. Человек только звено в развитие триединого мирового процесса.

Точку во всем поставил Фейербах, разложив христианство и религию в целом по косточкам. «Не Бог создал человека, а человек создал Бога». Человек человеку Бог, поэтому на первом месте должна стоять религия Любви к человеку. В ней и смысл жизни. Пусть не такой трансцендентный, как того хотелось мистикам, но, тем не менее, простой и понятный. В этом Фейербах вернулся к христианской морали.

Кроме того, в своем «Вопросе о бессмертии с точки зрения антропологии» философ соглашается еще с одним постулатом христианства: «Христианское небо в своем чистом значении, лишенном всяких антропологических дополнений и замысловатых украшений, есть не что иное, как смерть, как отрицание всех горестей и неприятностей, всех страстей, потребностей, всякого рода борьбы, смерть, которая мыслится как предмет ощущения, наслаждения, сознания, а значит, как блаженное состояние. Смерть поэтому едина с богом, бог же есть лишь олицетворенное существо смерти; ибо как в боге сняты всякая телесность, временность, короче говоря, все качества подлинной жизни и бытия, точно так же они сняты в смерти. Поэтому умереть – значит прийти к богу, стать богом, и как это уже говорилось у древних: блажен, кто умер, совершенен, кто увековечен»[10].