Каждое задание – кому‑то наказание

Говорят, иногда всю мотивацию к работе может испортить какое‑то одно задание, которое очень не нравится. У всех нас есть нелюбимые дела, к которым мы подступаемся неохотно, откладывая все, что с ними связано, как можно дольше.

Иногда на это есть объективные причины: болит рука, спина, голова, нам это тяжело или неудобно. Или задание можно сделать только в комбинации с каким‑то действием, которое мы тоже не любим, – например, ездить через весь город, таскать тяжести. Многие процессы можно совершенствовать и упрощать, но не все. Некоторые задания приходится выполнять как есть – и даже этот наилучший способ нас все равно не устраивает.

Удивительным образом выяснилось, что практически для каждого такого дела найдется человек, который его полюбит. Я частенько захожу в гости к своей маме. Она художница, и почти всегда я застаю ее за любимым делом: она либо рисует, либо как раз собирает новый натюрморт. Глядя на процесс, я иногда буквально физически ощущаю, как к горлу подступает тоска. Потому что я вижу, как она вертит какой‑то объект, кажущийся мне совершенно ужасным. Как это рисовать? Какой‑нибудь миллион точечек, или сотня кружочков, или страшно запутанная веточка с десятками отростков, листиков, палочек. Я как представлю – это выводить! Или какое‑нибудь «белое на белом» – на переднем плане пять белых объектов, фон составлен из белых бумажных фигур. И я сразу начинаю ныть: «Ой, вот это в тоне разбирать. Миллион кружочков рисовать. Вот этот узор перерисовывать! Мне тебя заранее жалко! Бедная ты, я бы повесилась!»

Но мама, естественно, собирает такие натюрморты, потому что ей доставляет удовольствие именно это «мучение» – у нее художественный азарт, ей нравится с этим возиться, копаться, вырисовывать. С другой стороны – я люблю рисовать на больших холстах. Мама любит рисовать на маленьких листах бумаги. Мне нравится, что хотя бы для занятий живописью я могу оторваться от стула, рисовать стоя, широко размахивать руками, закрашивая большие форматы, все время отходить на несколько метров от картины, чтобы посмотреть на нее со стороны. Маме все это как раз не нравится – ей хочется сидеть на стульчике в уютном уголке, разложив все материалы на маленьком столике перед носом. Большие холсты вызывают у нее ощущение отчаяния. А у меня – приступ вдохновения.

Есть и совсем другие примеры. Например, для меня нет ничего хуже и тоскливее, чем оформить ежегодный налоговый отчет. Уж сколько нам, глупым дизайнерам, бесплатно помогают сотрудницы этой самой налоговой инспекции, все равно – тоска! При этом дочь моей подруги хочет стать бухгалтером, потому что ей все связанное с этим делом нравится. Нравятся все эти бумаги, счета, документы, приводить это все в порядок. Если мне доводится съездить на какое‑то производство, в типографию или еще куда‑то – мне очень любопытно. Но после такой «экскурсии» я не буду хотеть повторить такое не меньше полугода. Представить, что я могла бы делать это каждый день, – страшно! Это сколько времени, сколько неудобств, ехать куда‑то, кого‑то там искать, разговаривать, смотреть. А другим дома не сидится и сидеть целый день в офисе скучно. Ежедневные разъезды по разным интересным местам ощущаются как приятное разнообразие. И нравится, потому что приехал, со всеми поговорил, все посмотрел, потрогал, понял, как что работает и почему что‑то не получается. Получил больше информации и контроля над процессом.

Изо всего этого следует, что какое‑то очень неприятное задание может тормозить весь процесс. Если такое задание портит все ощущения от работы, нужно думать, как от него избавиться. Например, передав другому (пусть даже это будет стоить денег).

Избавившись от «гадости», которая нас тормозит, мы лучше будем работать и нам легче будет заработать больше денег – в том числе чтобы хватило на плату тем, кто взял на себя нелюбимые нами задания.

Date: 2015-08-24; view: 294; Нарушение авторских прав