Глава XX 17 page

организовал на центральной площади Кишинева многомесячный антирусский, антироссийский щедро проплаченный, в том числе и из-за кордона, митинг. Ежедневно на улицы столицы выходило до 20 тысяч школьников и студентов, которых специально освобождали от занятий. Кончилось тем, что министр образования лишился своего поста за свое якобы «самовольство».

«Разве президент хотел, чтобы люди вышли на площадь? Или президенту было нужно, чтобы именно с Нового года русский язык ввели в обязательном порядке в учебный процесс? – вопрошал начальник управления политического планирования при президенте Молдовы Виктор Дораш в интервью газете «Время новостей». – Решение, обнародованное министром Ванчей, скороспелое и грубо сработанное. Такие деликатные вопросы, как языковые, в спешке не решаются».

Но кто поверит, что Ванче отважился издать столь непродуманный, а потому одиозный приказ сам, по собственной инициативе, без согласования с главой государства? Фактически вся эта акция если не была инспирирована самим Ворониным, то, во всяком случае, оказалась ему на руку, так как на время отвлекла внимание общества от острейших экономических и социальных проблем. А главное – теперь Воронин мог всем говорить, что он и хотел бы выполнить свое обещание насчет русского языка, да общественность, видите ли, против. Бедный же, несчастный министр образования элементарно сыграл роль козла отпущения и был принесен в жертву ультранационалистической толпе.

Вот так новоиспеченный президент, не моргнув глазом, небрежно отбросил два своих предвыборных обязательства. Люди ждали, что он развернет борьбу с коррупцией, привлечет к ответственности тех, кто разграбил общенародную собственность. Как лихо он обличал их в ходе избирательной кампании! Каким праведным гневом пылал, когда говорил: «В Молдове была выбрана одна бандитская форма приватизации по простой схеме: предприятие доведем до ручки, обанкротим, разрушим, всех поувольняем, далее – аукцион и продажа по бросовой цене».

Но хотя приватизация была «бандитской», в своей предвыборной программе Партия коммунистов Молдовы записала: «Обеспечить равенство всех форм собственности. Защитить законно приобретенную собственность и законные доходы». А Воронин-коммунист, став президентом, категорично заявил подобно Путину-некоммунисту: «О приватизации можно не беспокоиться. Пересмотра итогов приватизации не будет».

«Три сапога пара»

Идет третий год президентства Воронина, пора подводить первые итоги «славных дел». Молдавская газета «Коммерсант plus» в номере за 25 января 2002 года констатировала: «Владимир Николаевич, идя к власти, грозился, а придя, уверял, что объявит войну преступности и коррупции. Еще он обещал повысить благосостояние народа (и до, и после инаугурации, помнится). Но пока мы не видим ни того, ни другого: ни преступников не ловят, ни людям легче не становится. Всякому понятно, что эти два дела тесно взаимосвязаны, ведь потому Молдова и бедна, что ее богатства разворованы».

Все это – чистая правда. Хотя одна из российских патриотических газет с восторгом сообщила, что де в Молдове при президенте-коммунисте уже дважды снижались цены на хлеб, а минимальные пенсии, наоборот, повышены вдвое. Обещано существенное – на 40-50 процентов – повышение и остальных пенсий. Увы, как явствует из прессы Молдовы, это был чисто популистский шаг: и снижение цен, и повышение пенсий столь мизерны, что на уровень жизни никак не повлияли. К сожалению, сколько-нибудь заметных сдвигов ни в экономике, ни в социальной сфере не произошло.

Буквально вся молдавская пресса пишет о продолжающемся обнищании населения, по разным источникам за чертой бедности от 80 до 90 процентов населения. И в этих условиях президент В.Воронин выделяет два миллиона леев на покупку музыкальных инструментов и формы для музыкантов президентского оркестра! Притом что на развитие и поддержание культуры средств в бюджете не находится. Но президент в данном случае озабочен атрибутами личной власти. Чем он хуже Буша или Путина, которые имеют свои оркестры?! Увы, чем меньше страна, тем больше амбиции ее предводителей.

Кое-что Воронин-президент все же сделал. Например, добился освобождения из тираспольской тюрьмы государственного террориста и главаря банды Илие Илашку, что вызвало шок на обоих берегах Днестра и возмущение

прессы.

Что же это за фигура – Илие Илашку? Ярый националист и поборник присоединения Молдовы к Румынии. Летом 1992 года, в разгар кровавых событий в Приднестровье, он создал, по указанию кишиневских властей и под руководством молдавских спецслужб, диверсионную группу «Бужор». На ее кровавом счету немало терактов и диверсий на территории Приднестровья, убийств тех, кто отстаивал Советскую власть и единую Советскую страну. На совести главаря гибель многих мирных жителей. Позже сам Илашку похвалялся, что в 1992 году «расстреливал русских казаков пачками». У него был план взорвать нефтебазу в Тирасполе и физически устранить руководителей Приднестровья, но, к счастью, благодаря бдительности правоохранительных органов ПМР диверсию удалось предотвратить. Главарь «Бужора» был арестован. На открытом судебном процессе в Тирасполе, длившемся восемь месяцев, Илашку был полностью изобличен. Суд приговорил его к «вышке», однако исполнение приговора было приостановлено. Дипломаты, политики и правозащитники Запада стали требовать с различных трибун, вплоть до ОБСЕ и ООН, свободы Илашку, чьи руки были обагрены кровью приднестровцев. В последующие годы он, продолжая отбывать наказание в тираспольской тюрьме, видимо, за «особые заслуги» был избран в парламент Молдовы и в сенат

Румынии.

«Поворотным событием в судьбе террориста стала победа Владимира Воронина на президентских выборах в Молдавии, – утверждает журналист Владимир Александров в газете «Континент». – Теперь уже известно: Воронин просил, чтобы Москва использовала свои рычаги влияния на Приднестровье по целому ряду вопросов, интересующих Кишинев, в том числе по делу Илашку. Российское дипломатическое ведомство отреагировало незамедлительно, помочь взялся сам министр Игорь Иванов. Тирасполь отказать Москве, конечно же, не смог. Президент ПМР Игорь Смирнов, публично попросив прощения у родственников жертв «Бужора», своим указом помиловал

Илашку. Террориста перевезли в Кишинев и с рук на руки передали Владимиру Воронину с пожеланием: «Чтоб ноги его на нашей земле больше не было!» Вчерашний узник, по-прежнему здоровый и бодрый, ответил площадной бранью.

Спустя буквально несколько дней Илашку объявился уже в Бухаресте. Получил золотую звезду «Героя Румынии», роскошную квартиру в престижном районе, солидные «подъемные» и немедленно «отблагодарил» своих благодетелей иском в Страсбург. Ответчиками в Европейском суде, нарушившими, по мнению Илашку, его права человека, выступают Молдавия и Россия». («Континент» № 28, июль 2001 г.)

То, что правозащитники и политики Запада исповедуют принцип двойных стандартов в отношении бывших республик СССР, то, что они ни разу не подали голоса, скажем, против нарушения прав лидера Компартии Литвы политзаключенного Миколаса Бурокявичюса, незаконно упрятанного в «демократические» застенки, но яростно защищают того же террориста-убийцу Илашку, – понятно. Они всегда преследовали классовые интересы капитала, в услужении которому находятся. Но почему президент-коммунист Воронин выступил ходатаем за главаря бандитов, чьи руки по локоть в крови приднестровцев, и почему он с такой настойчивостью добивался его освобождения? Вот вопрос. Или, если хотите, информация к размышлению. И таких вопросов накопилось уже немало.

27 августа 2001 года Молдова отмечала 10-летие своей независимости. По свидетельству молдавской прессы, «юбилейные торжества по этому случаю были как никогда пышными». Еще бы! Народ, собравшийся на площади Великого Национального собрания, мог лицезреть сразу трех президентов: двух – Мирчу Снегура и Петра Лучинского – с приставкой «экс» и их преемника Владимира Воронина. Понятно, что праздновали экс-президенты. Снегур был в числе активнейших разрушителей Советского Союза: в бытность его президентства Молдова вышла из состава единой державы и, по его собственным словам, «стала единственной республикой бывшего СССР, которая (в августе 1991 г. – Н.Г.) поддержала Бориса Ельцина». Именно Снегур устроил кровавую бойню в Приднестровье. При нем началось разграбление цветущей в советское время республики и ее капитализация. Его дело продолжил второй президент Петр Лучинский, и оба довели крохотную страну до полного обнищания, что, однако, не помешало Лучинскому без зазрения совести заявить во время торжеств: «Новому руководству страны, на мой взгляд, досталось неплохое наследство». Какое это «наследство», мы уже видели.

Но это, в свою очередь, не помешало Воронину возвысить в юбилейной речи своих предшественников: «Каждый из них был по своему первым, каждому из них пришлось решать проблемы, не имеющие аналогов, каждый из них осваивал уникальный опыт управления независимым государством».

Давайте зададимся вопросом: что праздновал 27 августа 2001 года лидер Партии коммунистов В.Воронин, какое великое событие? 10-летие независимости Молдовы, которая своим оголтелым сепаратизмом, разгулом национализма и антисоветизма внесла свой черный вклад в разрушение Советского Союза, а теперь сама оказалась на грани полного краха? Может, он выразил свое сожаление по этому поводу и призвал народ Молдовы восстанавливать

разрушенный националистами и сепаратистами наш общий дом – СССР? Увы! Отметив, что «слишком уж призрачны завоевания нашего государства, слишком уж очевидно отношение к нему со стороны подданных», Воронин, тем не менее, поблагодарил «всех тех, кто, невзирая на лишения и тяготы, верит в будущее нашей государственности и не жаждет ее ликвидации». «Я преклоняю голову перед всеми теми, кто, опираясь на свой опыт и энтузиазм, готов свернуть с угрюмой колеи предыстории на путь долгосрочного признания нашего государства, как современного, динамичного и преуспевающего», – с чувством сказал он. Надо полагать, что под «угрюмой колеей предыстории» Воронин подразумевает те десятилетия, что Молдова входила в состав СССР и достигла небывалых за всю ее историю достижений.

Итак, в юбилей независимости на трибуне стояли три президента. Двое из них – Снегур и Лучинский – в свое время были секретарями ЦК Компартии Молдавии. Воронин – возглавляет компартию сегодня. Но в принципе все они «три сапога пара».

Залпы по Приднестровью

Было бы наивно ждать, что доведенную до краха экономику удастся возродить в короткое время. Но если бы президент стремился к этому! Видимо, правящая ныне Партия коммунистов и ее лидер слишком привыкли быть в оппозиции, что было весьма и весьма комфортно: критикуй себе антинародный режим и ни за что не отвечай. Поэтому когда на них буквально «свалилась власть», они оказались попросту не готовы управлять. Судя по хаотичным, конвульсивным шагам Воронина серьезной программы по выводу страны из кризиса у его партии нет. Об этом пишет и молдавская оппозиционная пресса, которая пристально отслеживает и анализирует все, что предпринимает президент. И все чаще в его адрес звучит серьезная и справедливая критика, крыть которую Воронину, кроме силовых приемов, нечем.

С одной стороны, он признает: «Мы попали в настоящий капкан. МВФ и другие международные финансовые организации умело втянули нашу страну в сумасшедшие долги. Те, кто в 90-х годах брал кредиты, радовались и не думали о последствиях. Политика, основанная на заимствованиях денег у Запада, ничего хорошего Молдове не принесла. Деньги были растранжирены либо использованы бестолково. Часть, и довольно значительную, разворовали....В общем, проблем много. Будем решать. Будем работать. Делать нечего. Обратной дороги нет. Как панфиловцы в 41-м году говорили – отступать нам некуда», – заявил Он в интервью газете «Известия» (номер за 9 июля 2001 г.).

Видимо, потому, что «отступать некуда», президент-коммунист решил наступать, и наступление начал с Приднестровья. Вместо того, чтобы бороться с коррупцией, чтобы распутать, куда ушли 2 миллиарда долларов внешних кредитов, вместо того, чтобы кропотливо, изо дня в день заниматься экономикой, Воронин вознамерился поправить дела за счет благополучного Приднестровья, любыми путями вернув его в состав Молдовы.

Несмотря на блокаду, ПМР, по сравнению с Молдовой, просто процветает. Она живет за свой счет и никому не должна ни копейки. Здесь пенсии в два раза больше, а коммунальные платежи вдвое меньше, чем в Молдове. Здесь не только сохранен, но и приумножен промышленный потенциал. Молдавская

(!) пресса отмечает, что в 1990 году Приднестровье располагало промышленным потенциалом, равным примерно 40 процентам от общей величины промышленного потенциала Молдавской ССР. Через десять лет промышленный потенциал ПМР составил уже 80 процентов молдавского. Причем большой разрыв связан, прежде всего, с разрухой в Молдове. И это – в условиях экономической и таможенной блокады ПМР!

Громогласно декларируя цель – «обретение Родины, объединение Родины, обновление Родины», Воронин выбрал странную тактику для ее осуществления. Каждый его шаг и жест в сторону Приднестровья только усугубляют напряженность.

В мае 1996 года Воронин, говоря о Приднестровье, подчеркивал: «Простая истина заключается в том, что по ту сторону Днестра существует вполне самостоятельное государство, с которым необходимо договориться о тех или иных формах совместного бытия только как именно с государством». Тогда он еще не был «у власти», тогда ему еще надо было завоевывать популярность, набирать политический вес. Сразу после избрания президентом он поначалу тоже говорил, что решать приднестровскую проблему следует «единственно возможным мирным, политическим путем» и что переговорный процесс нужно строить «не на обоюдных обвинениях и подозрениях, а на взаимоприемлемых конкретных предложениях, на разумном компромиссе».

Но вскоре тональность и смысл его высказываний полярно изменились – он открыл огонь по Приднестровью и его президенту Игорю Смирнову и фактически стал призывать приднестровцев сменить лидера на выборах 9 декабря 2001 года. Поразительно, но в интервью газете «Известия» (номер за 9 июля 2001 г.) Воронин на одну доску поставил кишиневские власти, которые в 1992 году развязали кровавую бойню в Приднестровье, и тех, кто защищал свою землю от кишиневских демофашистов. Вот что дословно сказал Воронин:

«Уместно напомнить, что приднестровский конфликт был спровоцирован национал-экстремистами. Они считали, что надо оторвать Бессарабию от Приднестровья, с тем, чтобы присоединить ее к Румынии и, таким образом, восстановить статус-кво, существовавшее до 1940 года. Эти политические бомжи, иначе я их не могу назвать, воспользовались ситуацией 1989-1990 годов. В обстановке неразберихи и хаоса они пришли к власти в Молдове....Свою лепту в разжигание конфликта внес и левый берег. Идея защиты Приднестровья была удачно использована для захвата власти такими же экстремистами только с другим знаком. Сегодня так называемая Приднестровская Молдавская Республика (ПМР) – это черная дыра, в которой процветают коррупция и контрабанда. Не без помощи определенных кругов России в 90-е годы режим самопровозглашенной ПМР укрепился.

Сегодня официальные власти в Тирасполе уверовали в то, что они самостоятельное государство. Смирнов и его окружение очень неплохо устроились. Они неподконтрольны никому».

Стоп! Прерву цитирование. Когда такое слетает с уст злобных антикоммунистов, все понятно и закономерно, но когда это говорит президент-коммунист, удивлению нет границ. Во-первых, Воронин грубо извращает суть происходивших в тот момент процессов. Придется напомнить, что в конце 80-х – начале 90-х годов угроза присоединения тогда еще Молдавской ССР к Румынии стала реальной. В русле реализации концепции о Республике Молдова как о втором румынском государстве принимается ряд законов и постановлений. Румынский язык провозглашается государственным языком, вводится

румынская «латиница», государственным флагом становится румынский «триколор», государственным гимном – румынский гимн. В печати и в официальных выступлениях утверждается необходимость присоединения к Румынии. Идет насильственная румьшизация населения. Депутаты от Приднестровья в Верховном Совете Молдавии подвергаются моральным и физическим оскорблениям. Угрозы и призывы к выходу из СССР и объединению с Румынией приводятся в действие.

В августе-сентябре 1989 года народ Приднестровья организованно выступил против дискриминационного закона о языках. Национал-фашистская политика кишиневских властей «помогла» народу Приднестровья осознать, что самым надежным гарантом защиты гражданских прав является собственная государственность. В городах Рыбницы, Тирасполь, Бендеры, Дубоссары, в Рыбницком районе прошли референдумы о целесообразности создания приднестровского государства. Народ однозначно сказал: да!

На первом съезде депутатов всех уровней в городе Парканы окончательно оформилась идея создания приднестровского государства как механизма защиты от националистов Молдовы. 2 сентября 1990 года второй чрезвычайный съезд депутатов всех уровней принял Декларацию об образовании Приднестровской Молдавской Советской Социалистической Республики в составе СССР и Декрет о государственной власти. Подчеркиваю: Приднестровье из состава СССР не выходило. 27 августа 1991 года Верховный Совет Молдавии принимает под давлением профашистского Народного фронта постановление о выходе из Советского Союза и провозглашает суверенную, независимую Республику Молдова. Так кто же из них сепаратист?

Приднестровье проголосовало за свою независимость лишь тогда, когда стало ясно, что дни СССР сочтены, – 1 декабря 1991 года, вместе с выборами первого президента. На этот пост народ избрал Игоря Смирнова, который к тому времени стал подлинно общенациональным лидером. Вот один штрих: когда спецслужбы Молдовы выкрали его и заточили в тюрьму, тысячи женщин Приднестровья перекрыли главную железнодорожную магистраль, связывающую с Европой, и стояли на рельсах до тех пор, пока Смирнова не выпустили на свободу.

Заметьте: хотя Молдова тоже «самопровозглашенная», о ее признании немедленно заявляют ельцинская Россия и страны Запада. ПМР, созданная по воле народа, демократическим путем, на основе норм международного права, остается «непризнанной» до сих пор. Снова срабатывает двойной стандарт: тех, кто разрушал СССР, Запад признает; те же, кто боролся за его сохранение, остаются изгоями.

Вот так развивались события в конце 80-х – начале 90-х годов. Для чего же президенту-коммунисту Воронину понадобилось их извращать? Понятно, здесь у него свой расчет – оболгав ПМР и ее лидера, он надеется извлечь из лжи дивиденды для себя. Но поскольку «что-то с памятью его стало», придется ради истины и справедливости ему напомнить еще кое-что.

В мае 1992 года профашистский Кишинев, пытаясь силой подчинить себе Приднестровье, послал своих волонтеров, вооруженных танками и пулеметами, на левый берег Днестра и залил его кровью мирных людей. Даже командующий 14-й общевойсковой гвардейской российской армией генерал-майор Александр Лебедь (ныне, к сожалению, покойный), специально направленный

президентом Ельциным в Приднестровье, был потрясен увиденным. 4 июля 1992 года он заявил на пресс-конференции в Тирасполе:

«Здесь имеет место геноцид, развернутый против собственного народа. Я подтверждаю это некоторыми фактами. Только с приднестровской стороны, по состоянию на сегодняшний день, количество убитых достигает 650 человек, раненых – до четырех тысяч. Подавляющее большинство убитых и раненых – до двух третей – это мирное население, это женщины, старики и дети.

Я официально докладываю, что здесь, на территории Приднестровья, нет ни посткоммунистического, ни прокоммунистического, никакого другого режима. Здесь просто живут люди, которых систематически, иезуитски, зверски уничтожают. Причем уничтожают таким образом, что эсэсовцы образца 50-летней давности просто сопляки....На эту благодатную землю легла тень фашизма».

Вот что на самом деле происходило более 10 лет назад, вот как действовали власти Кишинева против Приднестровья. И приходится только изумляться тому, что нынешний президент Молдовы Владимир Воронин не постеснялся поставить на одну доску агрессоров и тех, кто отражал агрессию, палачей и их жертвы.

В свое время Ленин говорил, что практически каждую кухарку можно научить управлять государством. Именно научить. В прошлом сотрудник Министерства внутренних дел и «главный милиционер» Молдавии, привыкший к администрированию и силовым приемам, весьма амбициозный, явно не обладающий высокой политической культурой и дипломатическим даром, Воронин не собирался учиться искусству управлять и за первый год своего президентства успел наломать немало дров.

Начав информационную войну с Приднестровьем, он перешел к делу.

16 августа 2001 г. МИД Молдовы направил всем посольствам и дипломатическим миссиям, аккредитованным в Кишиневе, ноту, потребовав не давать визы 70 должностным лицам Приднестровской Молдавской Республики. Послы были просто шокированы неслыханным в международной практике «дипломатическим» актом.

С 1 сентября 2001 года Кишинев в одностороннем порядке меняет механизм таможенного обеспечения и вводит новые таможенные печати, объявив таможенные печати Приднестровья вне закона. Фактически это означало экономическую блокаду, что явилось нарушением пункта 3 Меморандума об основах нормализации отношений между Республикой Молдова и ПМР. Блокада нанесла Приднестровью огромный экономический ущерб: только за сентябрь того года было потеряно 10 миллионов долларов.

В связи с этим шагом Воронина сорок депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации – В.Алкснис, Н.Безбородое, П.Бурдуков, А.Трешневиков, В.Илюхин, В.Никитин, А.Пузановскиий, И.Родионов, Г.Тихонов, С.Шашурин, О.Шеин и другие – обратились с возмущенным письмом к президенту В.Путину. По мнению депутатов, «предпринятые Молдовой действия не способствуют переговорному процессу», «дальнейшее позитивное развитие взаимоотношений Молдовы и Приднестровья возможно только на основе соблюдения общепризнанных принципов и норм международного права, в том числе международных стандартов в области прав человека и взаимного соблюдения ранее достигнутых договоренностей».

Действуя, словно слон в посудной лавке, Воронин, которого в Молдове уже зовут «непредсказуемым», испортил отношения не только с Приднестро –

вьем, но и с Украиной. Встретившись в конце ноября 2001 года в Кишиневе с лидером КПУ Петром Симоненко, глава ПКРМ и президент Молдовы заявил на пресс-конференции, что на выборах в марте 2002 года в парламент Украины его партия поддержит украинских коммунистов, и пригрозил Украине затормозить ее вступление во Всемирную Торговую Организацию. Многими политиками и прессой это было расценено как грубое вмешательство во внутренние дела другого государства, как «открытие второго антиукраинского фронта». Одна газета написала, что, мол, даже Брежнев не позволял себе открыто поддерживать зарубежные компартии на выборах. Подобные действия президента-коммуниста отнюдь не играют на авторитет партии, зато дают хороший козырь ее оппонентам.

«Киев всегда относился с пониманием к переговорам с Кишиневом. Но поведение Воронина, его «паханский подход к решению приднестровского вопроса, к борьбе с контрабандой вдоль всей границы с Украиной вряд ли встретит понимание в Киеве, – говорит по этому поводу вице-председатель Демократической партии Молдовы, один из руководителей парламента и правительства в 90-е годы Николае Андроник в статье «Воронин переступил черту». –...Будучи в оппозиции, Воронин привык делать шокирующие заявления и, став президентом, никак не может привести себя в нормальное состояние. Его личное состояние меня не тревожит. Но меня беспокоит то, что Воронин, не создав еще ничего хорошего, может испортить традиционно добрые отношения Молдовы с Украиной». («Молдавские ведомости», 28 ноября 2001 г.) Чтобы сместить лидера «непризнанной» ПМР, перед президентскими выборами в Приднестровье предпринимается попытка инициировать создание еще одной приднестровской псевдокомпартии, которая, по замыслу Воронина, должна была работать против Смирнова. Как сказал мне в интервью первый секретарь ЦК Приднестровской компартии – КПСС Владимир Гавриль-ченко, эту затею удалось сорвать. Но Воронин не успокоился. Войдя в раж, объявил, что станет сам баллотироваться на пост президента Приднестровья, лишь бы им не был избран Смирнов. Неужели он всерьез мог думать, что при-днестровцы проголосуют за него?

После триумфальной победы Игоря Смирнова, в третий раз избранного президентом ПМР, Воронин начал новую атаку. Он надеется «приструнить» Приднестровье с помощью российского президента В.Путина. Воронин и Путин подписали Договор о дружбе и сотрудничестве, в котором нет ни слова о Приднестровье. Судя по тому, что на левом берегу Днестра уничтожается вооружение и оттуда выводятся российские войска и боевая техника, Кремль начинает сдавать Приднестровье. Эти действия в обществе восприняты с большой тревогой. Во исполнение решения январского (2002 г.) Пленума Совета СКП-КПСС во главе с Олегом Шениным братские компартии провели акции солидарности в поддержку Приднестровской Молдавской Республики, с требованием признать ее.

Откровения молдавского господаря

С началом 2002 года Воронин начал новую атаку на Приднестровье. 12 января в интервью Российской государственной телерадиокомпании он сделал заявление, которое сразу же было расценено наблюдателями как беспре –

цедентное. Вот какой комментарий был предпослан на РТР этому интервью: «Речь идет об урегулировании конфликта в Приднестровье. Как считает молдавский лидер, время компромиссов уже прошло». И далее: «Президент Молдавии Владимир Воронин уверен, что приднестровскую проблему уже невозможно решить традиционными методами, путем переговоров между руководством Тирасполя и Кишинева. Молдавский лидер уверен, что время компромиссов ушло безвозвратно».

Такова позиция Воронина – в изложении. Но чтобы, как говорится, прочувствовать ее, лучше обратиться к «первоисточнику», то есть к самому интервью. Я записала его на диктофон и представляю его читателям.

«С криминальным, бандитским режимом Смирнова вопросы решить невозможно, – говорит Воронин. – Это первое и обязательное условие. Второе условие, на которое мы идем, идем самым серьезным и самым ответственным образом, – предоставление самых широких полномочий и самых больших гарантий на статус Приднестровья, который будет нами совместно с ними разработан».

«Без Смирнова?» – уточнил журналист РТР Александр Колпаков.

«Без Смирнова, – подтвердил Воронин и пояснил: – Дело в том, что Смирнову не дадут это сделать. Надо самим все-таки установить контроль за тем, что происходит в Приднестровье. Все знают о массовом производстве вооружения, все знают о контрабанде спиртом, наркотиками, табаком и прочее, и прочее. Надо просто закрыть эту зону полностью от этой контрабанды, и тогда сам Смирнов и все, кто его поддерживает и вокруг него ходит и кормится, все сами уйдут».

«Россия может это сделать?» – спросил журналист.

«Нет, Россия одна не сможет это сделать, потому что экстерриториально Россия не распространяется на эту зону», – ответил Воронин.

«Вы не догадываетесь, что у России есть очень серьезные механизмы влияния? И Смирнов сам говорит: «Я российский человек, и Путин – мой президент», – продолжал допытываться журналист.

На это Воронин заметил: «Да, было бы хорошо, если бы Смирнов выполнил указание Путина».

«Какое указание?» – уточнил журналист.

«Ну, оставить Приднестровье в покое», – без обиняков молвил Воронин.

«Но ведь не было такого указания!» – воскликнул, как мне кажется, весьма удивленный журналист.

«Если вдруг поступит», – не смутившись, ответствовал Воронин.

«Вы считаете, хорошо было бы, если бы он так поступил?» – не унимался журналист.

«Очень хорошо было бы, и это решило бы очень многие вопросы и без всяких таких возможных осложнений», – уверенно сказал Воронин.

«Но в этом случае, не оскорбит ли это Молдавию, например, получается, что это вмешательство во внутренние дела?» – засомневался настырный журналист.

«Нас оскорбляет сам этот режим смирновский уже 10 лет, оскорбляет тем, что разорвалась нить по живому – ив экономическом, и в социальном, и в чисто человеческом плане. Вот это самая большая беда сегодняшняя. А все

остальное – урегулируемый процесс, и мы будем приветствовать его и поддерживать».

«Всё остальное?» – многозначительно спросил журналист.

«Всё остальное», – повторил Воронин.

«Я подчеркнул слово «всё», – не отставал журналист.

«Да, вы подчеркнули слово «всё», но благодарю, что вы меня спросили. Исключая силовые варианты», – ответил Воронин.

Таким образом,президент Молдовы сделал свой очередной залп по непокорному Приднестровью и его бесспорному лидеру Игорю Смирнову. А то, что Смирнов действительно лидер своего народа, и лидер, как говорится, «не по службе, а по душе», было в очередной раз подтверждено в декабре 2001 года, когда он вновь был избран президентом Приднестровской Молдавской Республики. За него проголосовало свыше 80 процентов избирателей, а оба его соперника – Том Зенович и Александр Радченко – вместе набрали всего около 11 процентов. И этот результат закономерен.

Смирнов стоял у истоков создания ПМР и вместе с трудящимися республики, вместе с двумя своими сыновьями, с оружием в руках защищал свободу и независимость Приднестровья, когда в 1992 году профашистский режим Кишинева пошел с огнем и мечом на левый берег Днестра. Голосуя за Смирнова, народ Приднестровья голосовал за право жить свободно на своей земле, за вступление в российско-белорусский союз, за возрождение единой великой страны. Именно Смирнов, выполняя волю своего народа, уже несколько лет стучится в двери Союзного государства России и Белоруссии с просьбой принять в него Приднестровье, но этот вопрос не рассматривался ни при Ельцине, ни, к сожалению, пока не рассматривается и при Путине. Более того, в подписанном Путиным и Ворониным в ноябре 2001 года российско-молдавском договоре о дружбе и сотрудничестве ни одного слова не сказано о Приднестровье, а все замечания и предложения ПМР к договору были просто проигнорированы.