Глава XII 1 page

«ТОВАРИЩ ГЕНА, ВЫ БОЛЬШОЙ УЧЕНЫЙ...»

Особого анализа требуют научные труды руководителя «самой крупной партии». Всякого, кто попадет в «страну Зюганию» (назовем так условно его обширное «научное» достояние), ждут неожиданные повороты и настоящие открытия.

«Сегодня миллионными тиражами газет и журналов, тысячами часов радио – и телепередач в головы людей вдалбливается циничная ложь о «безответственном большевистском эксперименте» в России 1917 года, о том, что в нем нужно искать источники всех сегодняшних бед. Но честный историк поведает о другом», – говорит Зюганов на 154-й странице своей книги «Драма власти» (Палея, М, 1993 г.)

И лидер КПРФ ПОВЕДАЛ...

Сбрасывала ли Советская власть Пушкина «с корабля современности»?

В статье «Третий раз гневаемся, а репа не растет» он пишет: «...гласность по существу приобрела характер психологической войны против собственного народа. Для «раскачивания» ситуации распространяются слухи и оправдываются преступный мир и деяния сумасшедших, противопоставляются друг другу поколения, армия и народ. Из целых республик, партий, социальных групп создается, причем технологически выверенно, образ врага. Репортажи из тюрем и фабрик гробов, зверства тиранов и привилегии «элиты» – все это, помноженное на неустроенность, лишения, трудности, подталкивает к новым беззакониям, подогревает жажду разрушений и дележа.

И это все было! Душили предпринимателей, рушили храмы и усадьбы, разгоняли интеллигенцию, выкапывали мощи святых, объявляли врагами целые народы. Теперь вот реабилитируем, каемся, но одновременно и создаем новых врагов. Поднимите газеты 30-х годов – не созвучны ли иные аргументы, тон, нетерпимость, нотки подстрекательства?»

Зюганов ничем не отличается от «демократов» – так же, как они, чернит наше прошлое. Причем не называет ни одного конкретного факта, конкретного виновника, клеймит скопом: душили, выкапывали, разгоняли, объявляли врагами... Хоть бы объяснил, что были ошибки, перегибы, но были и основания. «Врагами» целые народы не объявлялись, но действительно в условиях военного времени, на основании серьезных фактов, некоторые были депортированы, что диктовалось суровой необходимостью, интересами безопасности страны, а спустя несколько лет им разрешили вернуться на родину. То же было и в США, где во время второй мировой войны всех выходцев из Азии (китай –

цев, корейцев, японцев и др.) депортировали с западного побережья в глубь страны. Кстати, в нашей стране все переселенцы получили на новом месте жилье и работу, их дети учились там же в школах наравне с местными ребятишками. Многие потом поступили в высшие учебные заведения, стали известными учеными, писателями, артистами и т.д. Например, будущий сподвижник Бориса Ельцина, а потом – Александра Руцкого доктор экономических наук, профессор Руслан Хасбулатов или ныне покойный великий танцор, народный артист СССР Махмуд Эсамбаев.

Примечательный факт: когда в 1956 году чеченцы возвращались из Казахстана и Узбекистана домой, в Чечено-Ингушетию, то количество возвращающихся вдвое превышало число депортированных. То есть чеченское население возросло за время депортации вдвое. Будь там плохие условия для жизни, вряд ли это случилось бы. Почему-то чеченцы забывают об этом и о том, что тогда на их селения бомбы не падали, с ними государство не воевало, как теперь, в последние почти уже 10 лет.

В многочисленных статьях, книгах и интервью Зюганов настойчиво навязывает читателям свой любимый тезис – мол, после Октябрьской революции все, что было до нее, в царской России, рабоче-крестьянская власть отбросила, как нечто совершенно ненужное, то есть разорвала связь времен.

Так, в диалоге с Любовью Акелиной «КПСС погубила монополия на

власть» он говорит:

«Просто вся трагедия в том, что один раз нас надули, утверждая, что до 1917 года в России ничего путного не было. И крупно надули, убедили. Знаете, о том, что Пушкин – русский писатель, сказали только в 1935 году, а до этого слово «русский» было позорным». (Газета «Интервью», № 11 (14) 1994 г.)

На одной из пресс-конференций в Госдуме в декабре 1996 года Зюганов тоже продолжает клеймить советский период истории и Советскую власть:

«Произведения Пушкина стали печатать в стране только в начале 30-х годов. До этого считали буржуазным поэтом. Хотя это гений и светоч». (Газета «За СССР»,

№ 1, 1997 г.)

«К слову сказать, и Пушкина-то стали широко издавать лишь в 30-е годы, когда в мире запахло жареным», – говорит он в интервью «Парламентской газете» (№ 35, 19 февраля 2000 г.)

Слушает или читает молодежь эти откровения Геннадия Андреевича и начинает думать, что за недоумки совершили революцию и правили страной, если могли проводить такую политику?! Мало того, что школьники и студенты учатся сегодня по фальсифицированным учебникам истории, так свою черную лепту в это дело вносит еще и лидер КПРФ.

Поскольку он повторяет свои утверждения постоянно, давайте разберемся. Предположим, что Зюганов прав и Пушкина у нас действительно стали печатать «только в начале 30-х годов». Это можно было бы понять и молодую Советскую республику извинить. Ведь надо было очистить Россию от войск 14 государств Антанты, победоносно завершить Гражданскую войну, восстановить разрушенную с 1914 года экономику, провести коллективизацию и индустриализацию, разгромить внутреннюю оппозицию – троцкистскую и бухаринскую группировки, покончить с бандитизмом, басмачеством, безграмотностью, беспризорностью, тифом, туберкулезом, малярией, оспой и другими болезнями. Просто невероятно, как смогла наша страна тогда выстоять, и не просто выстоять, а подняться на небывалую дотоле высоту?!

Повторяю, даже если бы Пушкина или другого русского гения начали печатать лишь тогда, когда были залечены раны, нанесенные первой мировой и Гражданской войнами, когда страна стала подниматься из разрухи, когда полновесным стал советский рубль и, наконец, появилась возможность обратиться к классике, это можно было понять – время было не просто трудным, а архитрудным. Не раз возникал вопрос – быть или не быть Советской власти, Советскому государству.

Ничего этого Зюганов в расчет не берет. Он обвиняет нашу страну в том, что «гения и светоча» Пушкина стали печатать только в начале 30-х годов, а что «Пушкин – русский писатель, сказали только в 1935 году». Однако и в этот раз лидер КПРФ, доктор философии, мягко говоря, «сочиняет». А точнее – врет. Есть, знаете ли, такое точное русское слово.

Уличить его во лжи не трудно. Я пошла в знаменитую «Ленинку» и порылась в каталоге. Потом часа три выписывала в тетрадь произведения Александра Сергеевича, выходившие у нас после октября семнадцатого года до начала 30-х годов. Выписывала, пока рука не устала.

И сразу же первая «находка» (беру это слово в кавычки, потому что искать особо не пришлось, все на виду): А.С.Пушкин. «Полное собрание сочинений со сводом вариантов и объяснительными примечаниями» в 3 томах и 6 частях. (Редакция, вступительная статья и комментарии В.Брюсова. Москва, Государственное издательство, 1919 г.) Правда, вышел только 1-й том, часть 1 – «Лирика», 428 страниц, с иллюстрациями.

А годом раньше, т.е. в 1918 году, в Москве, в Литературном издательстве отдела Народного комиссариата просвещения выходит под редакцией Валерия Брюсова сборник А.С.Пушкина – «Баллады (рассказы в стихах), сказка и поэмы». В Москве же, «Русское книгоиздательство» выпускает «Капитанскую дочку» в серии «Общедоступная библиотека». Второе издание выходит в качестве приложения к журналу «Юная Росс1я». Под эгидой Государственного издательства эта повесть выходит под одной обложкой с «Историей села Горюхина» в серии «Универсальная библиотека».

«Капитанская дочка» – одна из самых любимых народом повестей Пушкина. Чтобы удовлетворить читательский спрос, в последующие годы осуществляется несколько изданий: в 1923 году – в серии «Народная библиотека», в 1927 году – тиражом 15 тысяч экземпляров в серии «Дешевая библиотека классиков», в 1928 – тиражом 35 тысяч по 30 коп. за экземпляр, в 1929 году «Капитанская дочка» печатается тиражом 100 тысяч экземпляров по цене 20 коп. за одну книгу. В 1931 году эта повесть выходит вместе с «Дубровским» в серии «Дешевая библиотека классиков, школьная серия». Тираж 100 тысяч экземпляров, цена – 40 копеек.

В 1919 году повести «Выстрел», «Метель» выходят в серии «Народная библиотека» тиражом 25 тыс. экземпляров. В том же году – «Гробовщик», «Станционный смотритель», в этой же серии, таким же тиражом. Рекорд побил сборник поэта из трех произведений: «Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан» и «Братья-разбойники», изданный в Петрограде Литературным издательством Народного комиссариата по просвещению в серии «Народная библиотека» тиражом 50 тысяч экземпляров. Ну, разве это не фантастика?

В 1919 г. Театральное отделение Народного комиссариата просвещения издает тиражом 20 тысяч экземпляров такую книгу: А.С.Пушкин. «Борис Го –

дунов (комедия о настоящей беде Московскому государству, о царе Борисе и о Гришке Отрепьеве)». В том же году трагедию А.С.Пушкина «Борис Годунов» Литиздат Наркомпроса публикует в Петрограде тиражом 75 тысяч экземпляров. Серия «Народная библиотека».

Вообще, Советская власть явно неравнодушна к этому произведению великого поэта. «Борис Годунов» издается в 1922 году в Оренбурге Госиздатом К.С.С.Р; в 1923 году – в Петрограде, Госиздат, 30 тыс. экземпляров; в 1929-м – в Ленинграде, под редакцией и с сопроводительной статьей Д.Благого, 35 тыс. экз. А в 1931 году издательство «Художественная литература» выпускает «Бориса Годунова» стотысячным тиражом. Это – «Дешевая библиотека классиков. Школьная серия».

В 1920 году Южное кооперативное издательство в городе Симферополе печатает «Избранные произведения для юношества» А.С.Пушкина с вступительным очерком профессора Н.К.Гудзия.

В 1922 году к читателям пришел «Домик в Коломне» (Изд-во «Атеней», Петроград).

В 1923 Государственное издательство подарило любителям поэзии двухтомник «Избранные стихотворения» Александра Пушкина с таким примечанием: «Приготовил к печати Н.К.Гудзий». Первый том был отпечатан в Москве. Второй – в Петрограде, в типографии «Печатный двор». Причем тиражом 70 тысяч по 20 копеек за экземпляр, потому что это была «Дешевая библиотека классиков, школьная серия».

В 1923 году в Петрограде, в Государственном издательстве увидела свет повесть «Барышня-крестьянка» (Ред. Б.Томашевского и К.Халабаева). В том же году Госиздат выпускает «Драматические сцены» под редакцией Б.Томашевского и К.Халабаева), тираж – 3 тыс. экз. А в Петрограде выходит «Каменный гость».

В двадцатые годы – огромный спрос на повесть А.С.Пушкина «Дубровский». В 1923 году она выходит тиражом 10 тысяч экземпляров в Петрограде, в том же году – еще один тираж – 3 тыс. экз. а в 1928 году издательство «Крестьянская газета» выпускает эту повесть в своей типографии тиражом 25 тысяч экземпляров – в серии «Дешевая библиотека классиков».

В 1928 году Госиздат в этой же серии, но в ленинградской типографии имени Н.Бухарина печатает под одной обложкой два произведения: «Дубровский» и «Пиковая дама». В том же году выходит второе издание – 30 тысяч экз. по 25 копеек за штуку. В 1929 – третье издание, тираж – 50 тысяч экз., цена 20 коп. В 1930-м – четвертое издание, тираж 50 тыс. экз., цена 20 коп. В 1931 году Госиздат печатает повесть «Дубровский» в ленинградской типографии им. Евг.Соколовой. Тираж 20 тыс. экз., цена 30 коп.

Похоже, рабоче-крестьянская, большевистская власть неравнодушна и к пушкинскому «Евгению Онегину». Посмотрите, как он издается. В 1918 году – в Москве, Русское книгоиздательство, серия «Общедоступная библиотека», 6 тыс. экз. В том же году – в Петрограде, товарищество Р.Голике и А.Виль-боргъ. В 1919 г. – Государственное издательство, серия «Народная библиотека». В 1923 г. – Гос. изд-во, «Печатный двор», Петроград, 10 тыс. экз. В 1927 г. в серии «Дешевая библиотека классиков» – тираж 15 тыс. экз., цена 35 коп. В 1928 г. – 2-е издание, 30 тыс. экз., цена 45 коп. В 1929 г. – 3-е издание. В 1930-м – 4-е, тираж 75 тыс. экз., цена 45 коп. В 1931 г. – 5-е издание, в москов –

ской типографии «Образцовая», «Дешевая библиотека классиков», Школьная серия», тираж 100 тыс. экз., цена 45 коп.

В 1924 г. в Ленинграде в Государственном издательстве вышли «Сочинения» А.С.Пушкина (редакция Б.Томашевского и К.Халабаева), 508 стр. В 1925 г выходит второе издание, в 1926 – третье, со вступительной статьей Б.Томашевского, 610 стр., в том же году выходит и четвертое издание. Пятое, с иллюстрациями художника Н.В.Алексеева печатается в 1929 году, в следующем – шестое издание, а в 1933 году – еще одно, с вступительной статьей А.Луначарского.

В 1925 году в Ленинграде, в издательстве «Прибой» в серии «Избранные произведения русской классики» публикуются «Избранные сочинения» А.С.Пушкина – в качестве бесплатного приложения к «Красному журналу для всех». Заметьте: бесплатного! В книгу 1 вошли: «Медный всадник», «Капитанская дочка», а также статья П.Бранди «Жизнь Пушкина» и очерк Г.Е.Горбачева «Творчество Пушкина». Книга 2 включает: «Политические стихотворения и эпиграммы», «Скупой рыцарь» и «Борис Годунов». Вы не слыхали об этом, Геннадий Андреевич?

1927 год – сборник А.С.Пушкина: «Братья-разбойники», «Цыганы», «Полтава», «Медный всадник» (Ленинград, Гос. изд. «Печатный двор»), Дешевая библиотека классиков, 30 тыс. экз. Второе издание выходит в 1928 году, 30 тыс. экз., в 1929-м – тиражом 70 тыс., в 1930-м – 70 тыс. экз.

В 1928 году в «Печатном дворе» в Ленинграде Государственное издательство выпускает в серии «Дешевая библиотека классиков» сборник поэта, включающий его творения: «Арап Петра Великого», Египетские ночи», «Кирджа-ли». В том же году здесь же выходят его «Драматические произведения» тиражом 30 тыс. экз.

В 1928 году в Ленинграде издан 8-й том, включивший историко-литературные, критические, публицистические и полемические статьи и заметки, а в 1929 году – 9-й том собрания сочинений А.С.Пушкина, выпуск которого был начат еще в 1899 году.

Достаточно или продолжить? В каталоге «Ленинки» я посмотрела всего два ящика картотеки произведений А.С.Пушкина, осталось еще шесть. Думаю, читателям уже и так ясно, что, утверждая, будто Пушкина у нас начали печатать только в начале 30-х годов, Зюганов сел в большую лужу. Но беда ведь в том, что лидер КПРФ подводит «идеологическую базу» под свою ложь. Оказывается, до того, то есть до начала 30-х годов, Пушкина в нашей стране не печатали потому, что его считали «буржуазным поэтом», а слово «русский» считалось «позорным». Зюганов не говорит – кто считал: Ленин? Сталин? Луначарский? Рядившиеся в советские одежды буржуазные литературные критики? Он обобщает, и получается, что такой была политика Советского государства, что, разумеется, далеко от истины.

Не наслушавшись ли его «открытий», Леонид Парфенов в 5-й части фильма «Живой Пушкин», показанной по телеканалу НТВ 6 июня 2003 года, сказал об отношении к великому поэту, якобы бытовавшему в первые десятилетия Советской власти: «Пушкин еще считается сброшенным с парохода современности. Маяковский: «У нас битвы посерьезнее Полтавы и любовь по-грандиознее онегинской любви». К тому же Пушкин • – столп дворянской культуры, духовное знамя белого движения». Пушкин – «духовное знамя

белого движения»? Это нечто архиновое! Как видим, дурной пример заразителен.

В своей новой книге «Верность» Геннадий Андреевич весьма прелюбопытно интерпретирует 1937 год. Он считает, что «именно 37-й год при всей своей трагической противоречивости и до сих пор не раскрытыми тайнами смел с политической сцены прежде всего тех, кто, по словам Ленина, «примазался» к великой народной революции, тех, кто «расказачивал» и «раскулачивал», утверждал «пролетарскую культуру», сбрасывая Пушкина «с корабля современности», кто рушил храмы и уничтожал честных беспартийных спецов, тех, кто грезил о «мировом пожаре», в котором России отведена роль заурядной «охапки хвороста»». («Верность», стр. 29.)

Доктор философии мастак сочинять. Из истории известно, что «сбросить Пушкина с корабля современности» действительно призывали ранние футуристы, но еще в начале XX века, в царской России. Но даже тогда, а было это еще до Октябрьской революции, все понимали, и это подтверждали и литературоведы, что это отнюдь не выпад против Пушкина, а своеобразный, путем эпатажа публики, призыв к созданию новой культуры. Ив 1937 году никто из футуристов за свои призывы, сделанные еще до Советской власти, естественно, не был репрессирован. Наверное, это приснилось Геннадию Андреевичу.

Советская Россия НИКОГДА не отрекалась от Пушкина и НИКОГДА не забывала великого русского поэта.

11 февраля 1921 года в Доме литераторов в Петрограде состоялось торжественное собрание, посвященное памяти поэта, на котором Александр Блок прочитал свою блистательную речь о русском гении. «Мы знаем Пушкина – человека, Пушкина – друга монархии, Пушкина – друга декабристов. Все это бледнеет перед одним: Пушкин – поэт. Поэт – величина неизменная. Могут устареть его язык, его приемы; но сущность его дела не устареет».

Специально для Зюганова процитирую статью Валерия Брюсова «Почему должно изучать Пушкина?», напечатанную 24 июля 1921 года в газете «Московский понедельник».

«Последнее время замечается новое оживление в изучении Пушкина. Появился ряд очень интересных, частью весьма ценных работ о Пушкине, его биографии, его творчестве, его рукописях. Таково издание «Атенея», под заглавием «Неизданный Пушкин», где впервые опубликованы пушкинские рукописи, хранящиеся в Париже, в «Онегинском музее»; таково новое издание «Гавриилиады», тщательно проредактированное по всем известным спискам Томашевским; таковы материалы, собранные А.С.Поляковым «О смерти Пушкина»; таковы работы М.Гофмана – «Пропущенные строфы Евгения Онегина», «Посмертные произведения Пушкина» и «Пушкин, вступительная глава науки о Пушкине»; таковы и еще несколько менее значительных книжек.

• В наши дни никто более не сомневается, что Пушкин – величайший из наших поэтов, что его влияние на русскую литературу было и остается огромным, что поэтому историко-литературное изучение Пушкина необходимо и плодотворно», – писал известный пушкиновед и поэт. (Выделено мною – Н.Г.)

Лидеру КПРФ следовало бы знать, что в 1928 и в 1929 году издавался сборник Валерия Брюсова «Мой Пушкин». Еще один примечательный факт приведен в «Комментариях» составителя сборника «Светлое имя Пушкина» В.В.Кунина: «В 1924 г., отмечая 125-летие со дня рождения Пушкина, один из московских журналов обратился к деятелям культуры с вопросами: «Сохра –

I

нил ли Пушкин значение для современности? Какое? Что почерпнет в его произведениях для себя строитель нового мира – рабочий класс?» Брюсов ответил коротко: «Учитесь у Пушкина». Об этом его статья 1922 г., не потерявшая актуальности и сейчас». («Светлое имя Пушкина», М., издательство «Правды», 1988 г., стр. 588)

В Советском Союзе Пушкина НИКОГДА не забывали.

«Я люблю вас, но живого, а не мумию», – писал Маяковский в 1924 году.

«Тебя, среди воинственного гула, Я проносил в тревогах и боях», – признавался Багрицкий в 1929-м.

«Это имя – знакомое с детства – Вместе с грамотой впаяно в речь. Надо заново в имя вглядеться, Чтобы заново знать и беречь», – советовал Антокольский в 1936 году.

«Земля такая не могла ведь, Восстав из долгой тьмы времен, Родить и нынче гордо славить Поэта меньшего, чем он», – утверждал в 1937 году Александр Твардовский.

Необъятна советская Пушкиниана.

Здесь надобно напомнить новоявленному ниспровергателю советской эпохи в лице Зюганова, что по постановлению Совета Народных Комиссаров СССР от 30 декабря 1936 года было начато первое полное научно-критическое издание сочинений А. С. Пушкина. В предисловии к первому тому говорилось, что согласно упомянутому постановлению Совнаркома СССР это «издание включено в систему мероприятий юбилейных торжеств, которыми Правительство отмечает во всей нашей стране печальную годовщину – столетие со дня смерти Пушкина. Этому академическому изданию сочинений А. С. Пушкина обеспечены все необходимые условия для его наилучшего осуществления».

В предисловии, датированном 31 января 1937 года, этому первому полному собранию сочинений величайшего поэта России дана следующая характеристика:

«Для настоящего издания проделана огромная работа по выяснению и изучению фондов Пушкинских автографов. Впервые (здесь и далее выделено мною – Н.Г.) прочитаны до последнего слова все его черновики. Впервые систематически изучены рукописные сборники, сохранившие копии произведений, неизвестных ни в печати, ни в автографах, в том числе произведения лицейского периода творчества поэта, где обнаружены многие новые тексты. Впервые печатаются все варианты к «Евгению Онегину» в последовательном и вполне развернутом виде. То же самое мы видим и в поэмах «Кавказский Пленник», «Руслан и Людмила», «Цыганы» и пр. В вариантах к этим произведениям найдены новые тексты, ранее не публиковавшиеся. В отделе исторических работ публикуются впервые все 32 тетради с черновыми записями Пушкина по истории Петра I. Такие же добавления мы встречаем в томах, посвященных переписке, и при публикации многих иных произведений А. С. Пушкина.

Таким образом материалы, которыми располагает настоящее издание, во многом превосходят то, чем располагали прежние редакторы сочинений Пушкина. Использованы эти материалы действительно целиком и полностью.

Настоящее издание представляет собой полное собрание всего, писанного Пушкиным.

В него входят в первую очередь произведения Пушкина в стихах и прозе, затем переписка, автобиографические и деловые записи, а также все сделанные им записи и выписки, поскольку выписки для Пушкина почти всегда имели значение подготовки Материала для творческих работ. Окончательные редакции всех произведений Пушкина сопровождаются полным сводом других редакций, вариантов, планов и т.д. Таким образом из собрания не устранено ничего, что было бы записано собственною Рукою Пушкина.

...Издание иллюстрируется снимками с прижизненных портретов Пушкина, с автографов Пушкина и с редких первых изданий».

Первый том этого уникального издания вышел в 1937 году – в год столетия гибели «солнца русской поэзии» и в том самом, которым так любят пугать ныне обывателя. Это был труд огромного коллектива пушкиноведов. В предисловии отмечалось также:

«В издании принимают ближайшее участие: М.П.Алексеев, А.А.Ахматова, Д.Д.Благой, С.М.Бонди, В.В.Виноградов, Г.О.Винокур, Н.К.Гудзий, Г.А.Гуковский, В.В.Гиппиус, Т.Г.Зенгер, Н.В.Измайлов, Л.Б.Модзалевский, П.С.Попов, А.Л.Слонимский, Б.В.Томашевский, М.А.Цявловский, Б.М.Эйхенбаум, А.М.Эфрос, Н.В.Яковлев, Д.П.Якубович.

Полное академическое собрание сочинений А.С.Пушкина осуществляется под наблюдением Редакционного комитета, состоящего из следующих лиц: Максим Горький, Д.Д.Благой, С.М.Бонди, В.Д.Бонч-Бруевич, Г.О.Винокур, Н.П.Горбунов, А.М.Де-борин, П.И.Лебедев-Полянский, Н.Г.Свирин, Б.В.Томашевский, М.А.Цявловский, П.И.Чагин, Д.П.Якубович».

Слова «Максим Горький» взяты в траурную рамку.

Таким образом, в издании первого полного собрания сочинений Пушкина принимал участие весь цвет советской науки. Издание осуществлялось по решению Советского правительства. Напомнить это нелишне, ибо, как видим, даже лидер КПРФ ныне чернит советское прошлое.

И, кстати, осуществление столь грандиозного издания стало возможно потому, что Советскому правительству удалось вернуть на родину почти весь архив Пушкина, находившийся в музее Онегина в Париже. Информация об этом прозвучала и в фильме Леонида Парфенова: «в 1927 году восемь чемоданов рукописей доставляют в Пушкинский дом Академии наук в Ленинграде, из музея Онегина поступают 18 контейнеров книг, мебель, бронза, гипс и картины – почти девять тонн грузов».

Но сопоставьте то, что делалось в первое десятилетие после Великого Октября, с тем, что происходит в эти десять лет после разрушения СССР. Тогда, после Октября семнадцатого года, идет Гражданская война. Враг наступает со всех сторон. Контрреволюция, голод, разруха. А молодая Советская власть приобщает народ к литературе и искусству. Не к порнухе, нашпигованной «ненормативной лексикой», на которую сегодня мода, а к классической русской литературе. В серии «Дешевая библиотека классиков» выходят произведения Пушкина, Лермонтова, Льва Толстого, Чехова, Горького... Все лучшее, что создано предшествующими поколениями, теперь становится достоянием миллионов. Вот что значит Советская власть, господин Зюганов!

Разумеется, в силу своей занятости лидеру КПРФ копаться в 20-х – 30-х годах прошлого века некогда. Но взял хотя бы сборник под названием «Светлое имя Пушкин», который вышел в издательстве «Правда» в 1988 году. Сборник включает повести, рассказы, очерки, статьи, стихи и пьесы о Пушкине, созданные за 150 лет, прошедших после смерти поэта. В главе «1917-1945» приводится сказанное и написанное о Пушкине Владиславом Ходасевичем, Валерием Брюсовым, Владимиром Маяковским, Сергеем Есениным, Эдуардом Багрицким, Мариной Цветаевой и другими выдающимися советскими поэтами. Все они, того не ведая, опровергают то, что говорит в последнее десятилетие лидер КПРФ. Представляю, как покраснели бы они за «красного лидера», услышав его невежественные «байки».

О «ВЕЛИКОДЕРЖАВНОМ ШОВИНИЗМЕ» И «МЕСТНОМ НАЦИОНАЛИЗМЕ»

«...лукавые ревнители псевдокоммунистической «девственности» со всех трибун оплевывали понятие национального патриотизма, клеймили «великорусский шовинизм», требовали упразднить само понятие русской истории. Попытки решительно изменить соотношение сил не удавались ни одной из сторон, и только к концу 30-х годов и особенно с началом Великой Отечественной войны обстановка существенно изменилась», – делает поразительные «открытия» Зюганов в своей книге «Держава» (стр. 199).

Эти псевдонаучные изыскания Зюганова не выдерживают никакой критики. Хоть бы один факт привел в доказательство, назвал хотя бы одного, персонально, из тех, кто «оплевывал понятие национального патриотизма», да еще и «со всех трибун». С каких? Назовите, Геннадий Андреевич! Зюганов перепутал послеоктябрьское время с нынешним. Это сейчас, особенно в ельцинское десятилетие, новоявленные демократы высмеивают само понятие патриотизм, объявляя его «последним прибежищем негодяев».

Теперь по поводу того, что «лукавые ревнители» все той же «коммунистической «девственности» «клеймили великодержавный шовинизм». И снова Зюганов не называет, кто же именно «клеймил». Он этих «злодеев» именует «лукавыми ревнителями псевдокоммунистической девственности», хотя в подтексте угадывается то, о чем его соратники – национал-патриоты и откровенные националисты – пишут открыто: мол, Октябрьскую революцию совершили евреи, вот от них и пошли все беды, они-то и требовали «упразднить само понятие русской истории».

А как не вспомнить утверждение лидера КПРФ о том, что якобы слово «русский» считалось до войны у нас «позорным». Зюганов навязывает обществу взгляды национал-патриотов-антикоммунистов о том, что будто в 20-е – 30-е годы Советским Союзом правили русофобы, которые требовали искоренить все русское, национальное – от языка, литературы до русской истории и русских святынь. И, якобы», «только с началом Великой Отечественной обстановка существенно изменилась».

«И все же многовековая по своей природе сила российской государственности смогла преодолеть болезненную энергию распада, – продолжает свою «теорию» Зюганов. – Вопреки всему – идеологической русофобии радикально-космополитического партийного крыла, соблазнам «мировой революции» и классовым антагонизмам, разбушевавшимся в огне гражданской войны, – страна невероятно быстро восстановила свою естественную геополитическую форму». (Г.Зюганов «Россия – родина моя», М., Информпечать, стр. 140)

«Идеологическая русофобия радикально-космополитического партийного крыла» – это тоже выдумка «большого ученого», который экстраполирует на те годы нынешнюю российскую действительность, где на самом деле процветает махровая русофобия, в том числе среди высшей российской «элиты».

Что интересно, в работах 90-х годов Зюганов обходит Троцкого и троцкизм, обходясь полунамеками и эвфемизмами типа: «лукавые ревнители коммунистической девственности», «радикально-космополитическое партийное крыло» и т.п. В новой книге «Верность», которая, по сути, пересказывает и перепевает предыдущие книги порой дословно, он уже указывает конкретных «ревнителей»:

«Троцкий и компания клеймили патриотизм, лукаво прикрываясь лозунгами интернационализма, неустанно твердя о своей верности марксизму-ленинизму. Однако их позиция уже в 20-30-е годы встречала нараставшее противодействие со стороны коммунистов-патриотов, которые призывали отказаться от однобокой борьбы с «великорусским шовинизмом». И не закрывать глаза на то, что в СССР существует местный национальный сепаратизм (грузинский, татарский, прибалтийский и т.д.), который смертельно опасен для единства нашего государства. Лидером патриотической группы в руководстве партии стал Сталин». (Г.Зюганов «Верность», стр.432.)

Никакой «патриотической группы» на самом деле не было. Зюганов навязывает придуманную им самим «теорию», будто в нашей партии испокон веку существовало две партии: «партия патриотов» и «партия измены». Свои сочинения подгоняет под эту схему, варьируя ту же мысль. Например, в книге «Верность» (стр.18) он пишет: «В КПСС от самых ее истоков сложились два крыла, а по сути, две партии – партия трудящихся, патриотов и партия бюрократов, презрительно именующая наше Отечество «этой страной». На самом деле фразу «эта страна» ввели в обиход псевдодемократы – политики и журналисты – с началом горбачевской перестройки.

Прежде чем пояснить, как в действительности обстояло дело с «великодержавным шовинизмом» и «местным национальным сепаратизмом», одно замечание. О каком прибалтийском сепаратизме можно было говорить в 20-30-е годы, если Латвия, Литва и Эстония вошли в состав СССР только в 1940 году?! Уж такие-то школьные факты доктору философии стыдно не знать. Теперь – по существу.

Date: 2015-08-24; view: 318; Нарушение авторских прав